Darker, Much Darker

Когда за героями закрылась дверь, а мелодичный перезвон колокольчика растаял в тишине, воцарившейся в лавке, Белль осторожно подняла глаза на мужа, всё ещё стоявшего рядом с ней. Его рука крепко обвивала её талию, а взгляд Тёмного блуждал где-то в полумраке самой отдалённой части магазина, по книжным полкам и забитым древними фолиантами стеллажам. — Что теперь? — тихо поинтересовалась красавица. — Какое-то время они будут заняты выяснением всех обстоятельств, — задумчиво пробормотал. — Наша задача предоставить им всё необходимое, чтобы герои сделали нужные в сложившейся ситуации выводы. — Ты думаешь они решатся продолжить поиски Сказочника, зная об исходящей от тебя угрозе? — Белль немного сдвинула брови, пытаясь понять ход мыслей мужа. — Уверен, что да, — хищно улыбнувшись, мужчина наградил Белль самоуверенным взглядом, а затем, отстранившись от неё, ловко выскользнул из-за стойки и пружинистым шагом направился к занимавшим его книгам. — Именно из-за угрозы Тёмного они и продолжат поиски Сказочника. Мой опыт подсказывает, что героям нужна мотивация, — небрежно передёрнул плечами. — Что ж, мы им её предоставили. — Я слышала, — кивнула Белль. — Так ты вынудишь их сделать правильный выбор? Направишь каждого на путь, который ты сам определишь? — Лишь некоторых из них, — хмыкнул Румпельштильцхен, взяв в руки тяжеловесный том с полки. — Это обычный ход вещей, Белль. Поверь мне, герои и сами привыкли к такого рода управлению. Прекрасный принц, Белоснежка, пополнившая их ряды Реджина, пожалуй, лишь Эмма Свон не любит прописанные сценарии, однако её импровизация тоже бывает крайне полезна, — злорадно улыбнулся. — Её можно предугадать, — пролистав несколько страниц, маг остановился и заскользил взглядом по рукописному тексту, хмуря брови. — Самое главное, чтобы сейчас они нам не мешали, — задумчиво протянул. — Иными словами не узнали о том, что произошло этим утром, — подвела итог Белль. — Ты хочешь скрыть от них мою сделку с Тёмным. — Не хочу, чтобы нас осаждала армия спасения, милая, — согласно кивнул маг, с раздражением захлопнув книгу. — Я и сам вполне могу позаботиться о тебе. Хотя, если говорить откровенно, твоё обращение во Тьму нравится мне куда больше вдохновенного героизма. — В тебе говорит Чудовище, — покачала головой Белль. — Румпельштильцхен, которого я люблю, всё ещё где-то внутри тебя и он не позволит, чтобы со мной что-то случилось. Резко обернувшись, мужчина вскинул брови и, с интересом скользнув взглядом по Белль, поджал руки к груди, переплетая пальцы. — Однако же и та, что тяготеет ко мне нынешнему, тоже где-то в глубине тебя, — улыбнулся маг. — Совсем скоро ты почувствуешь в себе эту борьбу, которая будет разгораться с каждым днём лишь сильнее, пока не станет и вовсе невыносимой. Тебе откроется истинная суть вещей, Белль, возможно, придётся сделать выбор. Так насколько ты уверена, что герою, каким ты так стараешься быть, хватит сил противостоять соблазну твоей тёмной стороны? — Не пытайся меня обмануть, — предупредила Белль, плотно поджав губы. — Ты заключил со мной сделку. — Её заключил с тобой Румпельштильцхен, а ты нас с ним как будто бы разделяешь, — он демонстративно развел руками, очертив в воздухе две половинки. — Потому что я знаю, что Тёмный и Румпельштильцхен — это далеко не одно и тоже, — уверенно кивнула Белль. — И кинжалу подчиняешься ты, так что сделкой я обязана тебе. — Ты многому научилась у своих книг, — недовольно поморщился. – Но, к сожалению, тебе так и не удалось понять, что мир не делится на героев и злодеев. Не бывает абсолютно невинной души, Белль. В каждом бьющемся сердце есть тёмная жилка. Всякий раз мы чувствуем её соблазн, когда оказываемся беспомощны в своей обычной ипостаси справиться с тем, что приготовила нам судьба. Именно она подсказывает, как поступить, когда отчаяние берёт вверх над разумом. В этой жилке бьётся сила, во много раз превосходящая героизм. Эгоизм? Может быть. Но лучше проиграть сражение за свои интересы, чем сгинуть в борьбе за чужие желания. В основе всякого благородства лежит жертвенность, которая чаще всего не оправданна. Тьма же предлагает куда больше. — Мне это не интересно, — отмахнулась Белль, сражаясь с дрожью, пробиравшей её от слов мужчины. — Действительно веришь в это? — лукаво улыбнулся. — Думаешь, Реджине удалось бы заколдовать тебя и повернуть во мрак, если бы ты не задумывалась о подобном ходе вещей? Не будь у тебя предрасположенности к этому? Вдумайся, Белль. Многие годы Злая королева враждовала с Белоснежкой. Месть — это всё, к чему она так отчаянно стремилась. Неужто ты думаешь, что жизнь Мэри-Маргарет — это в достаточной мере удовлетворяющее потребность в возмездии Реджины проклятие? Уверяю, нет. Повергнуть чистую душу врага во мрак — куда более изощрённый способ отомстить, особенно герою, но Белоснежка с её природной жертвенностью не выказала предрасположенности ко Тьме в той мере, чтобы можно было завладеть ею. — Я никогда не испытывала соблазна уступить Тьме, — рассердившись, хмыкнула Белль. — Возможно, — весело согласился маг. — Но тебе было любопытно. Сама суть её, — он взмахнул рукой, подбирая слово, — привлекала тебя. Возможно, жизнь в моём замке заставила отважную служанку слишком много рассуждать о природе Тьмы. Ты примеряла на себя этот образ, наверняка, конечно, представляя, как сражалась бы с её силой, как могла бы использовать на благо, но в тот самый момент и была допущена мысль, что могло бы быть — довольно улыбнулся. — Лейси — это отвергнутая, но жившая внутри часть тебя или же в твоём понимании — вторая сущность, — уступчиво кивнул. — Но лично я считаю, что это лишь неизведанная грань твоего характера. Приняв себя, ты обретёшь куда больше, Белль. — Хоть ты и пытался завладеть разумом Румпеля, всё же у него хватило сил противостоять тебе. Именно благодаря тому, что не прекращал сражаться с тобой, боролся за свои идеалы и за то, во что верил, я смогла разглядеть человека, заключённого в облике Чудовища. Пусть ты и прав, быть может, соблазн к поиску лёгкого пути разрешения проблем, к эгоистичному выбору есть в каждом сердце и в моём тоже, но любовь помогает преодолеть этот порок. Румпельштильцхен принял тьму лишь для того, чтобы сохранить свою жизнь, свою любовь. Это была моя просьба, и именно ради любви ко мне он отважился на этот шаг. Ты знаешь, что ещё не выиграл, а потому и пытаешься убедить меня, но я говорю тебе нет. Моей любви к Румпелю достаточно, чтобы моё сердце билось за нас двоих. — Иная любовь ввергает в куда более глубокие пороки, — заметил маг. Вытянув одну руку вперёд, маг провёл второй рукой над ней и на раскрытой ладони появилась алая роза, закрытая прозрачным стеклянным куполом. — Раз уж ты решила бороться за него до конца, — он протянул подарок Белль, — держи. Эта роза будет жива до тех пор, пока для тебя и Румпельштильцхена есть шанс, то есть до той поры, пока ты рядом. — Что это значит? — неуверенно пробормотала Белль, принимая подарок. — Объясню, — охотно согласился маг. — Обмен, который произошёл, действителен лишь пока ты рядом со мной. Постепенно Тьма будет просачиваться в тебя, наполняя и твоё сердце, пока не заполнит его до конца. На это уйдет время, но не так уж и много. Впрочем, может, его будет достаточно, чтобы найти Сказочника, — пожал плечом. — Однако если ты уйдешь, через какое-то время расстояние прервёт связь, и сторицей Тьма вернётся в сердце твоего Румпельштильцхена. Иными словами — он умрёт. Его сознание окончательно угаснет. Это избавит тебя от обязательств, но ты навсегда потеряешь того, кто, как ты говоришь, всё ещё живет где-то внутри меня. — Так вот, что ты искал в книге, — задумчиво произнесла Белль, разглядывая розу. — Именно, но есть ещё кое-что, остающееся непонятным. Некоторое время назад я припрятал одну книгу в библиотеке, именно в ней содержатся ответы на оставшиеся вопросы. — Какие? — красавица подняла взгляд на мага. — Могу ли я оставить на время тебя? — весело воскликнул. — Судя по тому, что я слышу, в этом городе есть отчаявшиеся пираты, нуждающиеся во встрече со мной!