Целую неделю находясь в госпитале как заложница, Цуёки потихоньку сходила с ума и копила раздражение и усталость, нежели набиралась сил. Время для неё было безвозвратно утрачено впустую. Всё, чем она могла заниматься — это думать о своей никчёмной жизни и горе-семье. Слишком тяжело оставаться в четырёх стенах, когда вокруг творится невесть что и без её непосредственного участия. Её даже почти никто не навещал, кроме дедушки, которого она не горела желанием видеть до конца своих дней. А каждый из так называемых друзей занимался своими личными проблемами, даже не вспомнив о душевном состоянии Цуёки.
Первые несколько ночей после операции её мучали кошмары, и она считала, что судьба сыграла с ней злую шутку, позволив выжить. Но позже Цуёки осознала: смерть означает проигрыш. А она не настолько слаба духом, чтоб оставить всё на своих местах. Только возможность изменить ситуацию по своему усмотрению приободряла Цуёки.
Вскоре её навестил Шисуи, которого хотелось расцеловать не столько за его привлекательный внешний вид, сколько за визит, ведь именно в Шисуи она нуждалась больше всего. Он единственный, кто оставался добрым и понимающим почти в любой ситуации. И общаться с ним было гораздо легче и приятнее, чем со всеми остальными в этой деревне.
Цуёки не скрыла восторга и помахала.
— Шисуи! Очень рада тебя видеть.
Блистающий во всём своём великолепии Шисуи присел на стул у кровати. Цуёки находилась в предвкушении и в то же время боялась разочароваться в своих надеждах.
— Как ты? Как самочувствие? — спросил Шисуи.
— Спасибо, уже лучше. Обо мне тут хорошо заботятся, так что скоро выпишут. А у тебя как?
— Нормально, — по-деловому ответил он и сделал небольшую паузу. — Я хотел бы задать несколько вопросов.
Желание продолжать общение мгновенно покинуло Цуёки вместе с лучезарной улыбкой.
— Про миссию?
Шисуи кивнул.
— Может, тебе удалось что-то ещё вспомнить?
Вся эта история стояла комом в горле. Ей пришлось собраться с силами, чтоб не выглядеть в его глазах слишком подозрительно.
— Нет, ничего.
— Какие-то детали, что-то из их разговора? — Шисуи наседал так, что Цуёки чуть зубами не скрипнула.
В неравной борьбе с раздражением Цуёки ущипнула кожу на ноге под одеялом и успокоилась только тогда, когда боль прогнала желание наорать на Шисуи. Это ведь вообще не его собачье дело, так какого чёрта он лезет?
— Я же говорила, что меня там не было, когда они что-то обсуждали. Я ждала на улице, а потом решила немного подслушать. Но они меня сразу обнаружили, так что я ничего не услышала. Знаю только, что они собирались в Коноху. Или может Рюдзи собирался, — Цуёки снова и снова пересказывала ему одни и те же факты, аж голова кружилась. Такими темпами можно потерять здравый рассудок, поэтому она успокоилась, подсела ближе и продолжила, будто с закадычным другом пропускала по стаканчику в баре и выкладывала последние сплетни: — В общем, этот Масао не захотел ему дать в долг просто так, что-то наболтал, может что-то приказал, не знаю. Шептались, утаивая всё от меня. А потом они дёру дали, я за ними. Я ведь уже говорила. Да и какая уже разница, если оба мертвы? Главное же, что они так и не смогли провернуть свои делишки.
— С одной стороны, можно просто закрыть глаза на всё это. Но если у Масао остались последователи или кто-то вышестоящий, то это меняет дело. Ведь никто точно не знает, сколько в его организации числилось шиноби, — рассуждал Шисуи.
— Да шайка это, а не организация. Какие-то чокнутые. Накинулись на меня ни с того, ни с сего.
— Потому что ты помешала их планам.
— Ну, видимо.
— А как ты одна с ними справилась? — Шисуи нырнул в самую глубокую яму, кишащую её ложью. Он ни на секунду не упускал Цуёки из виду, почти поймав зацепку за хвост как скользкую змею.
Держаться стойко становилось сложнее с каждой минутой. Обострилась тревога, сердцебиение участилось, тело и лоб взмокли — только бы Шисуи не заметил.
— Как-как… Лекарственные пилюли во многом помогли, — небрежно бросила Цуёки и нахмурила брови, зыркнув на Шисуи с обидой под стать маленькой девочке. Нужна сцена, срочно. — А так, вообще-то, я не слабачка, если что, да. Вы все считаете, что я не могу постоять за себя, и устраиваете допросы? Ну и мнение у вас обо мне, конечно.
— Кто ещё об этом спрашивал? — Шисуи вновь не упустил шанса забраться поглубже, но Цуёки отвечала наигранно, обороняясь:
— Мико. Дедушка. Айсаку в принципе не особо интересовался, да и приходил всего один раз, у него ведь сейчас Харуми на первом месте.
— Расскажи подробнее о сражении, в мельчайших деталях. Может быть, ты видела кого-то подозрительного накануне или услышала шум? Или они о ком-то упоминали между собой?
— Мне тебе всю битву описать? Прости, но я специалист по оружию, а не по красивым рассказам. И никого я не видела и не слышала! Я находилась достаточно далеко от Рюдзи и Масао. И мне было некогда думать о них, — на эмоциях выпалила Цуёки в страхе потерять власть над языком. — Прихвостни Масао делали всё молча. И оказались не такими уж сильными, но время мне потребовалось. Точнее силы у них есть, а вот соображалка не очень работает. Раз-два, и обдурила.
— И убила их всех, — дополнил Шисуи.
— А что мне оставалось? — возмущённо воскликнула Цуёки. — Ждать, когда они убьют меня?
— Нет, конечно нет.
— Тогда хватит говорить со мной как с преступницей. Чего ты добиваешься? Ещё скажи, что это я его убила!
Шисуи не скрывал, насколько его озадачило поведение Цуёки и её странные выводы. К его вымотанному виду прибавилось неловкое изумление и желание прекратить бессмысленное жевание соплей. Цуёки и сама считала, что немного перегнула палку. Обида и разочарование застелили глаза. Не такого внимания Шисуи она ждала. Рюдзи, козлина, всю малину испортил! Не сиделось же ему на ровной заднице! Кажется, недовольство ясно отражалась в её взгляде. И желание поднять этого гада из могилы и придушить собственными руками.
Шисуи собрался и наконец развеял молчание:
— Что за глупости? Я всего лишь допрашиваю тебя, как потерпевшую.
— Вот именно. Между прочим, я жизнью пожертвовала, чтоб защитить деревню. — Цуёки склонила голову, буравя складки на одеяле, и продолжила тише: — С одной стороны, хорошо, что всё так закончилось. Они все угрожали деревне. Кейко и понятия не имела, с кем живёт. Я ей не завидую.
— Вот потому она и попросила меня о помощи. Не может поверить, что муж ввязался в переделку, — с толикой волнения объяснял Шисуи. В его стиле загоняться из-за каждого, не думая о себе. Потому практически живёт на работе, и до сих пор один, никого к себе не подпускает. Никого, кроме Мико…
Цуёки раздражённо усмехнулась, не поднимая взгляда. Под грудой мыслей об этой парочке и своих неудачах она чуть не потеряла нить разговора.
— Факты-то на лицо. И я сделала всё от меня зависящее. Но всё равно Кейко всю оставшуюся жизнь будет обвинять меня.
Но ей, на самом деле, было до лампочки мнение Кейко — своих личных проблем валом. Ещё бы найти силы разобраться с ними, а пока Цуёки ощущала себя опустошенным хрупким сосудом, который вот-вот разлетится вдребезги, если Шисуи так и продолжит мучить её, выжимая последние соки.
— Нет, это не так, — убеждал Шисуи, теперь смотря на Цуёки с сочувствием. Неужели она так жалко выглядит? — Госпожа Кейко благодарна тебе за то, что ты согласилась сопровождать Рюдзи даже после инцидента в магазине.
Цуёки хмыкнула.
— Можно подумать, у меня был выбор. Хокаге приказал, я и пошла, хоть эта миссия мне как собаке пятая нога.
— Такая уж у нас работа — не всегда доставляет удовольствие.
Её тяжёлый вздох ознаменовал полнейшее разочарование в порой безвыходных ситуациях на службе. Но эта работа — самое ценное, что у неё имелось на данный момент. Невзирая на многочисленные нюансы и риски для жизни, Цуёки ни за что бы не простилась с ней. Тем более сейчас, когда находиться рядом с дедушкой стало совсем невыносимо.
— Ты же не считаешь меня виновной в смерти Рюдзи? — рискнула узнать Цуёки.
— Я никого не обвиняю, тем более без доказательств. К тому же, ты пострадавшая. И ты молодец, что справилась, — поддержал Шисуи, накрыв ладонью её руку.
— Только наполовину, — поникла Цуёки.
— Не нужно ругать и уж тем более винить себя. Лучше похвали себя за проделанную работу, — с теплотой в голосе сказал Шисуи. Его улыбка была слишком заразительной, а внимание и забота являлись лучшей наградой за все страдания Цуёки.
Она сорвалась для крепкого душевного объятия. Неожиданно, но Шисуи ответил взаимностью. Окутывающее тепло успокаивало Цуёки и приводило мысли в порядок, вот только сердце сильнее забилось в сладострастных чувствах. Остаться бы в этом состоянии навсегда. Только он и она до самого конца.
Стоило в её сознании прорисоваться образу Мико, в теле обострилась послеоперационная боль. Цуёки рискнула рухнуть, если бы не ловкие мужские руки, подхватившие её.
Крепко держа Цуёки за спину, Шисуи бережно уложил её на кровать, увлечённо рассматривая черты лица. Его забота действовала лучше любого лекарства. Боль отступила. Цуёки обхватила его шею и не оставила шансов на освобождение.
— Пока не напрягайся и не делай резких движений — это может быть опасно, — тихо сказал Шисуи, нависая сверху.
Чертовски соблазнительные бездонные глаза уничтожали её. И эта желанная близость. Грудь изнутри обжигало то ли горячее дыхание, то ли желание заполучить его полностью. Цуёки сглотнула.
— А ещё более опасным для тебя может стать сокрытие фактов, ты же понимаешь. Я желаю тебе добра и искренне хочу помочь. — Шисуи медленно склонился к её уху и продолжил говорить также ласково, почти мурлыкая, как кот: — Если ты вдруг чего-то боишься, я буду защищать тебя.
Она вздрогнула от очередной нахлынувшей волны возбуждения и прошептала:
— Я боюсь только… не сдержаться.
Хищная улыбка Шисуи захлопнула ловушку. Цуёки прикрыла жадные озабоченные глаза и потянулась к его губам.
Послышался звук открывающейся двери. Вселенский облом! Ну какого ушлёпка угораздило притащиться в эту священную минуту?! Шисуи, высвободившись из хватки, вскочил на ноги и открыл Цуёки обзор. Конечно же, сама Мико пожаловала! У неё что, интуиция воет сиреной в голове, когда Шисуи на шаг приближается к Цуёки? Ну почему! почему именно сейчас, а не хотя бы минутой позже!
Цуёки, готовая зверски взвыть, вцепилась в одеяло.
Спокойствие… ведь они же
подруги. Надо вести себя сдержанно, хоть это и противоречит её желаниям. Приложив немало усилий для того, чтобы поглубже зарыть гнев, Цуёки выдавила из себя приветливую улыбку. Хотя вообще плевать, можно было не стараться строить из себя саму невинность, ведь Мико всё равно враждебно уставилась на Шисуи и больше ничего вокруг не видела.
— Привет, — замешкался Шисуи, ответно сосредоточившись на Мико. Наверное, долго и изнурительно оправдание придумывал. Жалкое зрелище. Радовало одно: Мико вряд ли простит ему подкаты к подруге.
— Я, кажется, не вовремя, — чрезмерная грубость её голоса резала слух. Будто она курила и пила всю прошедшую ночь.
Но даже на это Шисуи не подобрал адекватных слов.
— Цуёки помощь понадобилась…
Мико медленно и демонстративно прошла в палату, со стуком поставила корзинку с фруктами на тумбочку и обвела взглядом сначала остолбеневшего Шисуи, затем Цуёки, присевшую на кровати.
— Извините за вторжение, — злобно выдала Мико и пошла прочь.
— Да ничего, бывает. — Цуёки беззаботно пожала плечами и проследила за Шисуи, поспешившим за Мико.
— Поправляйся, — обернувшись, кинул он напоследок.
— Вот же дурак, — пробурчала Цуёки, оставшись в одиночестве. — А ведь я почти поддалась…
***
Мико, возможно, могла бы понять, если бы застала Шисуи с кем-то получше, но Цуёки! Он совсем умом тронулся?! Кислородное голодание, что ли, от посиделок в участке сутками напролёт? Какой же из него полицейский, если он не может развязать ей язык другим способом? Что за дешёвая школа совращения!
— Мико, подожди. — Шисуи поравнялся с Мико и уставился на неё, терпеливо ожидая хоть какого-то внимания и контакта.
Но Мико, устремлённая к парадному выходу, не спешила говорить, по крайней мере, в стенах госпиталя. На ум лезли только ругательства, да и рука напрашивалась отвесить смачную пощёчину.
Наконец они оказались на улице и морозный воздух хлынул в лицо. Ещё несколько шагов, и они завернули за угол здания, подальше от любопытных прохожих.
— Мико, выслушай, — проявил попытку Шисуи, вынудив Мико замереть на месте и повернуть голову к нему.
— Обязательно было так далеко заходить? — она бездумно двинулась напролом, застав Шисуи врасплох.
— Ты… читала её будущее? — неуверенно предположил он.
— Нет.
«Терпение, будь снисходительной. Глубокий вдох», — вторила она себе.
— Читала же. — Он взял её за плечи. — Ну-ка, посмотри мне в глаза и ответь.
Мико непроизвольно отвернулась, на что Шисуи вздохнул и расстроенно спросил:
— Когда же ты начнёшь мне доверять? Я ведь тебе доверяю.
Немного помолчав, Мико сдалась.
— Ты же понимаешь, что если бы я не пришла, то ты бы потом от неё вообще не отвязался.
— Выходит, спасла меня? Ты не переживай, я же Шисуи Учиха. — Он ослепил её лучезарной улыбкой. Слишком самонадеянно, даже для него, великого Шисуи.
Мико покосилась на него.
— Змей-искуситель ты.
— А ты — ревнушка! Мы ведь с тобой не встречаемся, и ты мне не доверяешь. Тем более, если ты всё знала, то и обижаться нет смысла.
— А если бы она получила желаемое? Ты действительно готов был с ней… поцеловаться? — Мико скривила лицо, ясно представляя эту тошнотворную картину.
— Я бы не допустил этого. Всё было под контролем. И уж тебе лучше всех знать, что она не в моём вкусе, — со всей серьёзностью убеждал Шисуи.
Скрестив руки на груди, Мико усмехнулась и высказала в грубой форме беспокойные мысли:
— На меня, значит, наорал в моём собственном доме, а её соблазнять пришёл? Ну и методы у тебя. И что же, интересно, я должна думать.
Он приблизился на шаг и с хитрецой заявил:
— А с тобой такое не прокатит: ты видишь меня насквозь. Хотя и она не дурочка, но падкая на мужчин. — Собравшись с мыслями, Шисуи вздохнул и продолжил: — Прости, что заставил тебя усомниться в своей верности. Всё слишком сложно с расследованием. Мне пришлось идти на крайние меры.
Мико огляделась: вокруг ни души, но на всякий случай убавила громкость до шёпота.
— Она что-то скрывает?
— А вот этого я не могу сказать, — тихо ответил Шисуи.
— А ещё мне о доверии что-то говорит…
— Это тайное расследование, Мико. Никто не должен знать, понимаешь?
На Шисуи потоком обрушилось всё накопившееся в её душе:
— Почему ты не хочешь меня послушать? Это слишком опасно! Старейшины будут оказывать давление на тебя и клан Учиха. Зачем ты так рискуешь? Отношения между вами и так слишком напряжённые. Я ведь переживаю за тебя.
— Я знаю. И я стараюсь быть осторожным.
— Шисуи, пожалуйста… — отчаянно умоляла Мико.
— Ты видела что-то? — насторожился Шисуи, готовый внимательно слушать. По мнению Мико, в последнее время он вёл себя
как все: имея под боком информатора, соблазнялся узнать абсолютно всё.
— Не совсем, — ответила Мико. — Но уверяю, что закончится всё очень плачевно. Это того не стоит.
— Ты всегда говоришь какими-то загадками. Я не смогу тебя понять, если ты так и будешь недоговаривать и скрывать свои чувства. — Шисуи сменил серьёзный тон на более мягкий: — Вот, к примеру, что ты хочешь прямо сейчас?
— Хм… — задумалась Мико. — Спать?
— Да нет же, что-то, связанное со мной, — загорелся Шисуи.
— Ударить?..
— Посмотри на меня.
Чёрные глаза вспыхнули огоньком. Шисуи взял в ладони её щёки.
— Вот, смотри, смотри. Неужели ты сможешь ударить такого милашку, а?
— Даже не знаю, чего я ещё могу хотеть на данный момент, кроме этого, — мрачно ответила Мико.
— Обнять, к примеру. Или поцеловать. — Лукавая улыбка этого наглого лиса проникла в её сердце и отозвалась нестерпимым предвкушением. — М? Ну давай, поцелуй… — чуть ли не умолял Шисуи. — Я же знаю, ты хочешь. Неужели не соскучилась?
— Мы ведь не встречаемся, — подловила она.
— А если так? — прижавшись к Мико, Шисуи выдохнул в её губы: — Хочешь?
По спине пробежал холодок возбуждения. Мико прикрыла глаза.
— Ты какой-то… заведённый сегодня, — прошептала она, тихонько касаясь его мягких губ своими.
— Потому что скучал по тебе. Очень и очень сильно, — продолжал дразнить Шисуи.
— Так поцелуй меня первым.
Она слышала, как участилось его дыхание.
— Я всё ещё жду, радость моя…
Слишком опасная прелюдия, есть риск нырнуть в эту пучину и уже не вернуться. Голову вскружило воображение. Мико не стала дожидаться решительности Шисуи и с жадностью поцеловала, поглаживая его щёку, а второй рукой притягивая за талию ближе к себе.
Он целовал горячо и возбуждённо, но какая-то неведомая сила помогла ему прерваться и переключиться на её приоткрытую шею.
— Я очень хочу уединиться с тобой, — признался Шисуи, оставляя невесомые поцелуи за ухом.
Мико вздрогнула, представляя себе в подробностях долгожданную совместную ночь.
— Вот же бесстыдник! — сорвалось с её языка.
Их взгляды встретились.
— Зато честно, — тянул улыбку Шисуи, пальцами лаская её подбородок. — И я знаю, что ты тоже этого хочешь.
— Ничего не скажу, — Мико до последнего удерживала здравый рассудок, желая зарыться в ближайший сугроб.
— Нет, ты скажи! Я хочу это услышать.
— Ты меня смущаешь, — похихикала Мико из-за навязчивой, но приятной щекотки.
— Ничего, — он тихонько поцеловал её в замёрзший нос, — я научу тебя быть более открытой. Вот увидишь, сама ещё просить начнёшь.
— Чего просить? — зарделась Мико.
— Меня, конечно же, — подмигнул Шисуи. — Давай встретимся сегодня вечером.
— Ты же допоздна, да и устаёшь.
— Чтобы продуктивно работать, надо хорошо отдыхать. — Шисуи заботливо поправил шарф на её шее. — Хочу побыть с тобой. Мне нужна разрядка, как и тебе.
— Да, конечно, — улыбнулась Мико и, поцеловав его в щёчку на прощание, пошла в сторону дома. — До вечера.
— Может, проводить? — позвал Шисуи.
— Не нужно, сама доберусь. — Мико помахала. — Удачи на службе.
***
Вернувшись домой, Мико наконец могла выпустить пар. Она стянула с себя уже изрядно надоевшее зимнее пальто и шапку и швырнула их на пол. Из груди вырвался крик безнадёги и моральной усталости. Присев на корточки, Мико вцепилась в волосы. Настигли воспоминания минувшей ночи.
«В кабинете Данзо было по-обычному мрачно и до мурашек тихо, только диван под стариком скрипнул, когда он откинулся на спинку. Мико поклонилась. Кэтсу, подобно телохранителю, по привычке находился позади её, что напрягало не так сильно, как раньше.
Данзо развеял молчание, обратившись к Мико:
— У тебя новая миссия — шпионить за кланом Учиха и докладывать мне всё.
— Что? — оторопела Мико. То, чего она опасалась, особенно в последнее время, сбылось. Лучше бы это был очередной кошмарный сон, а не апокалипсис наяву. Она сжала пальцы в кулак. — И как я это сделаю?
— Кажется, ты близка с Шисуи. Вот и займись им.
Теперь-то предположения Мико подтвердились: вот почему Данзо, зная о них с Шисуи, ничего не предпринимал. Он томительно ждал этого дня, чтобы воспользоваться ситуацией.
Ею воспользоваться.
Маленькая надежда на то, что этого никогда не произойдёт, вмиг развеялась.
— Зачем тебе это? — поинтересовалась Мико от безысходности, заранее зная ответ. — Я не рекомендую лезть к Учиха во избежание проблем.
— Учиха стали злоупотреблять властью и слишком зазнались, — объяснял свою позицию Данзо. А ведь Хокаге даже не в курсе о его замыслах… Подлец. — Даже сейчас Шисуи пытается копать там, где не следует. Тебе нужно усмирить его.
Прошёлся острым лезвием по сердечным ранам, которые, вероятно, вообще никогда не заживут. Мико повысила тон, таким образом притупляя боль в груди.
— Не так-то просто одурачить Шисуи, как тебе кажется. И уж тем более целый клан!
— Ты ему не безразлична: молодец, отличная работа, — кажется, старик на радостях мог бы и в ладоши похлопать, как после удачного выступления кумира. Но он говорил всё это слишком спокойно, безэмоционально. Меркантильный бездушный ублюдок. — О тебе никто ничего не знает. Воспользуйся своим положением.
Мико вскипела от ярости:
— Я, по-твоему, какая-то дешёвка?!
— Если мы не окажем давление на Учиха сейчас, позже этот клан может нанести нам удар в спину и начать войну. А Шисуи будет тем, кого тебе придётся убить первым. Ты же этого не хочешь?
Вот и козыри всплыли. Играет чужими жизнями, как ему заблагорассудится. А ещё членов клана Хакуро называли манипуляторами и убийцами, лишающих людей свободы воли и выбора. Но вот где кроется истинный палач.
Собрав последние капли терпения, Мико возразила:
— Всего этого можно избежать путём мирных переговоров. А давление на Учиха только усугубит ситуацию, никак иначе. Это же логично! Так зачем…
— Забыла о своём долге? Я могу вернуть тебя туда, где тебе самое место, рассекретить или… убить, — Данзо по-особенному смаковал эти слова.
Усмешка была вовсе не к месту, но по-другому выразить свою злость Мико попросту не могла. Не разносить же здесь всё в пух и прах. Хотя сейчас, как никогда, ей хотелось закопать старика заживо, да поглубже.
— Ладно, — высокомерно гаркнула Мико, приготовив внушительный список условий за такую дорогостоящую услугу, и ткнула пальцем за спину. — Тогда я больше не буду работать с Кэтсу в паре, не буду ему подчиняться и тренироваться с ним. И никакого! никакого шпионажа за мной,
это ясно? Я должна максимально отстраниться от Корня и зажить спокойной жизнью, чтобы Шисуи ничего не заподозрил. Если, конечно, ты претендуешь на успех в этом деле. Ах да, ещё кое-что: Шисуи не трогать. Я сама во всём разберусь.
Недовольный её предложением Кэтсу вмешался в разговор, встав рядом:
— Без тренировок ты забудешь всё, чему научилась.
— Я буду тренироваться одна, мне этого достаточно, — не удостоив его вниманием, протараторила Мико, будто говорила со стеной.
— А не слишком ли ты много хочешь? — Кэтсу приготовился к нападению.
— Это я ещё мало прошу,
дорогой мой, — ухмыльнулась она, повернув голову в его сторону. — Сиди тихо и не мешайся под ногами.
Вы оба не мешайтесь.
— Жду первого доклада, — ответил Данзо, обрубив на корню перепалку подчинённых. — Свободна».
