Плачущие небеса

      Ночи наполнились ожиданием адских мук, несбыточной надеждой, что всё наладится. Практически каждый вечер Сехун вылавливал Бэкхёна в коридорах детского дома, то у туалетных комнат, то у уборных. Бэкхён знал, что это не чёртова случайность. Он всегда оказывался зажат между стеной и парнем, и терпел на себе взгляд этих тёмных глаз, который заставлял сердце падать в пятки:       — Ну что, повеселимся? — едва ощутимый укус за мочку за секунду заставил Бэкхёна захотеть блевать. До тошноты противно, а когда этот светловолосый чёрт сжал Бёну бёдра своими костлявыми пальцами, Бэкхён потерял последний самоконтроль и резко оттолкнул парня, да так, что тот больно врезался в бетонную стену спиной. Тихий выдох от неожиданности, и никуда не уходящая ненависть в глазах. Это прожгло Бэкхёна до самых костей, и он даже не успел выйти из туалета. Светловолосый чёрт схватил его за хрупкую кисть, да с такой силой, что глаза заслезились, приткнул к кафельной плитке и с силой ударил в неё кулаком прямо в место у головы Бэкхёна, так, что даже волосы колыхнулись, а сердце Бёна вовсе остановилось.       — Что тебе нужно от меня, чёрт возьми?.. — Бён не мог терпеть на себе взгляд этих глаз, а когда парень напротив него какого-то чёрта облизал пересохшие губы в предвкушении чего-то (чего?), он захотел исчезнуть из этого мира. Он не подписывался на такую жизнь, чёрт возьми…       Ночь стала оглушающе тиха в эти секунды. Никого, совсем никого не было рядом, ни рабочего персонала, ни детдомовцев, только эти двое — загнанный и забавляющийся чужим тихим ужасом, что Бэкхён сдерживал в себе из последних сил. Кишки тряслись. В эти годы он становится мужчиной, но даже мужчины боятся.       Когда Бэкхён резко протянул руку вперёд, пресекая попытку Сехуна приблизиться, глаза последнего сузились, и взгляд перестал предвещать Бэкхёну что-то хорошее вовсе. Светлая шевелюра упала на глаза парню, и губы того растянулись в улыбке, которая не предвещала Бэкхёну ничего хорошего:       — Вздумал сопротивляться?       — Сопротивляться чему? — задал глупый вопрос Бэкхён. Всю его глупость он осознавал. Осознавал в родной мере, когда ладонь Сехуна до страшной боли сжала его запястье, заставляя отвести руку от своего плеча и позволить приблизиться к жертве. — Какого чёрта тебе нужно от меня? — Бэкхён перестал дышать, когда чужие ладони сжали его бёдра до боли, он на секунду опустил взгляд вниз, не понимая, какого чёрта собрался творить этот садист, и через секунду поднял голову, потому что светловолосый демон потянул его голову за волосы наверх, заставляя посмотреть себе в глаза, в которых не было ничего, кроме пустоты:       — Сколько тебе лет, деточка? — Сехун не любит лишние разговоры, но ему нравилось наблюдать за тем, как этот парень изо всех сил старался не трястись от страха, делать вид, что ему не боязно, что он храбрый и даст отпор. — Не понимаешь, что в такое место просто так не заводят? — он резко приблизился к лицу Бэкхёна, и теперь он был так близко, что Бён даже почувствовал, как волосы парня коснулись его щеки, и Сехун произнёс слова в самое ухо Бэкхёну с такой пошлой интонацией, что парень понял весь скрытый смысл сразу: — Повеселимся?       — Нет! — Бэк не хотел веселиться, он ни черта не хотел веселиться. Он готов драить полы, терпеть избиения, но он ни за что не позволит какому-то уроду касаться его! Нет, чёрт возьми, не в этой жизни! — Иди к чёр… — договорить он не успел, потому что дыхание тут же спёрло, и Бэк согнулся пополам.       Первый удар под дых был не таким болезненным, как все остальные. Они сыпались на парня один за другим. Шаткое сознание то уходило, то снова возвращалось к Бэкхёну, он сжимал зубы, не смея произносить ни звука, потому что знал, что на него придут люди, и Бён понимал, что они не спасут его, а скорее помогут Сехуну.       Хороших людей здесь нет.       — Кричи, — Бэкхён снова стоит прижатым к кафельной плитке. С подбородка текла кровь, и бровь тоже рассечена. Он едва видел и слышал этот приказ, очень тихо, потому что в ушах звенело, и мир перед глазами начинал плыть, — кричи… — Сехун хотел слышать крики, хотел слышать стоны боли, мольбу о том, чтобы он перестал, чтобы всё прекратилось, он хотел, чтобы его умоляли.       Но Бэкхён упорно молчал, молчал несколько секунд, заставляя в Сехуне разгораться желание нанести новый удар парню под дых, и когда насильник уже собрался сделать задуманное, избитый парень… Плюнул кровью, что начала заливаться в рот из-за ударов, Сехуну в лицо. Секунда шока, нарастания новой ярости и приступа гнева, но Бэкхён не успел пожалеть о том, что сделал. Не успел пожалеть — впал в шок, потому что чёртов садист впился губами в его шею, оставляя засосы, или уже, наверное, синяки, и в эту секунду Бэкхён закричал, а парень зажал ему рот одной рукой. Бэкхён понимал, для чего этот парень творит это. Чтобы все знали. Чтобы все видели, что им пользуются. Но он не собирался терпеть это.       Через несколько секунд Сехун перестал ставить метки на шее Бэка и вернулся к тому, с чего начал — снова нанёс удар под дых, такой силы, что Бён упал на колени, а потом засадил коленом по лицу, да так сильно, что Бэкхён в ту же секунду потерял связь с реальностью.       Насильник стоял напротив него долго, любуясь своей «работой». Достав из кармана джинс пачку сигарет, он закурил, плавно выпуская изо рта дым, смотря на Бэкхёна, который, кажется, вовсе умер. Сехуну нравилось любоваться своей работой. Кровь, что начала сохнуть на губе Бэкхёна, заводила Сехуна, и он подумал, что этот парень — самый лучший предмет для забавы, как раз то, что он давно искал. Делая новую затяжку, он улыбался, улыбался так, будто выиграл в лотерее, чувствуя себя счастливым, получая удовольствие от одного только наблюдения за Бэкхёном. В голове плотно засела мысль, что Бён теперь его собственность, его игрушка, его способ для того, чтобы развлечься. И он будет пользоваться им, пока не надоест.       А Сехун любит растягивать удовольствие.       Присев на корточки над Бэкхёном, он ещё десяток секунд смотрел на парнишку, и, даже с какой-то нежностью убрав чёлку с его лица, затушил сигарету о шею Бэкхёна, получая особенное наслаждение, замечая, как хмурятся брови потерявшего сознания парня и слыша тихий стон боли.       — Мы только начали, — Сехун поднялся на ноги, и его улыбка растянулась до самых ушей. Он сделал глубокую затяжку и выпустил дым в сторону Бэкхёна, который, возможно, уже не очнётся сегодня. — Мои игрушки ломаются быстро…