Плачущие небеса

      — О, уже готовенький? — это была первая фраза, которую он услышал, идя по коридору в туалетную комнату. Это было раннее утро, он совсем не спал и не хотел спать.       Видимо, синяки на руках стали слишком заметны, и Бэкхён пожалел о том, что не надел свой старый свитер с длинными рукавами. Стиснув зубы от раздражения, он игнорировал разговоры, этот шёпот по всем корпусам, понимая, что всё только началось. Придётся привыкнуть. Придётся смириться. Ведь он понимал, что ничего не изменит. А если попытается, то, скорее всего, просто пропадёт. Как некоторые подростки и даже дети. Без следа. И искать его никто не будет. Бэкхён понимал, что от неугодных здесь избавляются быстро. И варианта всего два — либо ты терпишь, либо пытаешься что-то сделать, и в наказание за это исчезаешь. Куда и надолго ли — вопрос, но чаще всего навсегда. Бэкхён знал одного парня, Кёнсу. До Кёнсу. Парень шестнадцати с половиной лет, уже взрослый. Бэкхён с ним не общался сначала, и этот парень был очень молчалив. Шоколадного цвета огромные глаза и тёмные волосы, пухлые губы и милая улыбка. Он всегда ассоциировался у Бёна с цветком, и Бэкхён даже не знал, почему. С розами. А Бэкхён любил эти потрясающие цветы.       А потом они начали говорить. Похоже, о погоде. И тогда, кажется, Бэкхён понял, что у него появился товарищ.       Кёнсу помогал Бэкхёну в учёбе, если было нужно. Он хорошо учился и был тихим, очень неразговорчивым. Может, это и привлекало Бэкхёна к нему. Иногда он и Бэкхён даже играли в какие-то игры, загадывали желания и каждый выполняли их, пытались вместе хорошо провести время, не думая о том, как же плохо на самом деле живётся в этом детском доме. И они оба мечтали смотреть в открытые окна детского дома, не зашторенные, а открытые, открывающие путь на свободу. Они мало говорили, и всё, что знал о Кёнсу Бэкхён, так это только то, что он любит учёбу и очень хочет отлично учиться, чтобы потом устроиться на хорошую работу. Он делился с Бэкхёном тем, что очень хочет, чтобы у него была любящая жена и дочь. Чтобы он смог сделать им счастливую жизнь. Хотя бы им, если не себе.       Однажды Бэкхён поранился. Он даже не понял, как, но он поцарапал ладонь. Что странно, он даже не заметил этого, и крови, в общем-то, почти не было. А обратил он на это внимание только тогда, когда Кёнсу без слов взял его руку и, нахмурившись, достал откуда-то взявшийся в кармане его джинс пластырь (Бэкхён до сих пор не понимает, откуда он там взялся) и прилепил к ранке.       — Береги себя, Бэкхён, — Кёнсу устало вздохнул тогда, и натянуто улыбнулся, — береги себя, — в ответ Бэкхён улыбнулся, и понял, что похоже, у него… появился друг? Друг, которого он совсем не знает. Тот человек, которого хочется узнать. Этот молчаливый медвежонок всегда помогал Бэкхёну, если было нужно, и Бэкхён старался отвечать тем же. Кроме Минчжу у парнишки никого не было, и он не знал понятия «друг», но думал, что наверное, Кёнсу и есть тот самый… друг? В самый трудный момент Бэкхён всегда мог на него положиться. — Компресса, нам, конечно, не дадут, — устало вздохнул До, и уголки его губ опустились очень уж низко. — Но есть тут один вариант… — губы Кёнсу растянулись в улыбке, и Бэкхён нахмурился, не понимая, что имеет ввиду его… друг. — Я не сидел без дела в этом детском доме много лет, — приблизившись к Бэкхёну, он шёпотом договорил, чтобы никто не услышал: — И знаю, как пробраться на кухню. Я принесу что-нибудь замороженное, за компресс сойдёт.       Бэкхён не понимал, откуда этот медвежонок сумел пробраться на кухню и стащить лёд, но уже очень скоро Бён прикладывал его к своим синякам, чувствуя облегчение.       — Не благодари, — Кёнсу улыбнулся, хлопая в ладоши, но тут же осёкся, вспомнив, что они в туалете, и лишний шум привлечёт внимание. В общей комнате лучше бы не светить льдом, заподозрят ещё что-то. — Я не могу бросить друга в беде, — Бэкхён улыбнулся, потому что улыбка Кёнсу была просто заразительна.       А в груди что-то болело. Ведь он не мог ничем отплатить этому парню, который, кажется, был готов горы свернуть ради Бэкхёна, ради… друга. Похоже, жизнь Бэкхёна приобрела не такие тусклые краски, и теперь, даже получая регулярные избиения, он знал, что обязательно есть тот человек, который добудет для него лёд, чтобы облегчить боль.       — Я обязательно верну тебе долг, — тихо говорил Бэкхён, чувствуя себя обязанным. Кёнсу ничего не просил взамен своей доброты и заботы, говорил, что ему достаточно улыбки Бэкхёна.       Он говорил, что он счастлив оттого, что люди улыбаются. Только вот он сам улыбался слишком уж редко.       Бэкхён хотел познакомить Кёнсу с Минчжу. Возможно, они стали бы хорошими друзьями. Он уже успел пообещать Кёнсу, что завтра познакомит его со своей сестрой, и Кёнсу был в предвкушении встречи, и Минчжу тоже была предупреждена и ждала этого события, словно праздника.       Когда Минчжу видела улыбку брата, она была счастлива.       Они увиделись вечером. Пока все занимались какими-то отвлечёнными делами (смотрители как-то слишком уж подобрели и дали ребятам возможность заняться тем, чем они хотят. Такое всегда было не к добру…), Минчжу, Бэкхён и Кёнсу встретились. Они сели на пол, и Минчжу спокойно выдохнула, заметив, что Кёнсу очень мил и выглядит безобидным.       — Кёнсу? — Минчжу улыбнулась и склонила голову. Её шоколадные волосы упали на плечи, и Кёнсу заворожился этой красотой. Сердце забилось чуть быстрее.       Карие глаза этой девушки показались Кёнсу очень выразительными и красивыми. Минчжу тоже тихо любовалась Кёнсу. Тёмная короткая стрижка очень шла этому парню. Девушка поражалась пухлоте его губ и огромным глазам, которые заставляли умиляться, хочешь ты этого или нет. Кёнсу был словно куклой, драгоценной куклой… Которую очень легко сломать.       — До… До Кёнсу, — парень мялся, и Бэкхён понял, что ему очень сложно знакомиться, общаться с людьми. Кёнсу и правда мало с кем контактировал, и Бэкхён был с ним чаще всего.       — Какие у тебя глаза, — Кёнсу не успел заметить, как сестра его друга быстро приблизилась к нему и обхватила его щёки, восхищённым взглядом смотря прямо в глаза. — Красивые… — Минчжу в самом деле поразилась.       Этот парень понравился ей во всём. Его неуверенность, его красота, его робкий взгляд… Минчжу быстро прониклась симпатией к этому хрупкому цветочному мальчику, который ей, как и Бэкхёну, очень напоминал розу. Они говорили обо всём. О своих увлечениях, о мечтах, о людях. Тогда Бэкхён и Минчжу узнали, что Кёнсу всегда мечтал стать врачом. Поэтому он упорно трудился в учёбе, старался быть первым в этом деле изо всех сил, хотя не всегда получалось.       В те минуты эти трое успели подумать, что наверное, это судьба, и они втроем должны быть лучшими друзьями, всегда быть рядом друг с другом и поддерживать. Когда Кёнсу появился в жизни Минчжу и Бэкхёна, они почти перестали думать о плохом. И, кажется, начали вспоминать о том, что такое счастье.       Вот только они и не заметили взглядов надзирателей, не иначе, тех людей, что имели полный контроль над ними, в свою сторону. Если бы они заметили их хмурые лица и недовольный шёпот, то поняли бы, что им лучше разойтись, чтобы никто не пострадал, но они не заметили. Если бы они…       То Кёнсу бы не исчез.       Бэкхён и Минчжу не думали, что однажды исчезнет тот, кого они могли назвать своим другом. Они даже думать не могли, что кто-то из их близких или они сами окажутся следующими. Но Кёнсу пропал и оставил в сердце этих двоих людей раны, ведь они не знали, что теперь с ним. Что с Кёнсу? Что с этим парнем? Куда всё-таки пропадают дети?..       Жизнь окончательно вернулась в прежнее русло. Бэкхён всё больше курил. На его теле синяков становилось слишком много. Минчжу не переставала тихо плакать ночью.       Так они жили до тех пор, пока не появились те, что решили забрать их домой…