Плачущие небеса

      Кошмары пробирались в голову Бэкхёна каждую ночь. Каждую ночь он слышал плач Минчжу в своей голове, каждую ночь, когда организм заставляет его наконец действительно спать, потому что сон необходим ему, он слышал в своей голове голос сестры и свой собственный. Он обещал не трогать тебя.

Ничего, это скоро пройдёт.

      Бэкхён понимал, что шрамы, полученные в этом месте, шрамы, оставленные этими людьми, никогда не исчезнут. И боль, которую терпит Минчжу, не исчезнет никогда. Он не пережил страшного, его достоинство не было разбито, им не пользовались, и ему было страшно представить, насколько унизительно это для девушки, насколько унизительно то, что переживает Минчжу… Шёпот становился всё более чётким, и он звучал в ушах Бэкхёна очень громко. Сминая старую ткань простыни, он тяжело дышал, видя перед глазами то, чего видеть не хотел, видя перед глазами Минчжу и того парня, видя перед глазами… Он резко поднял корпус с постели, зажимая себе рот ладонями, понимая, что если его услышат, мало не покажется. Пот лил с лица градом, пульс бил в висках, сердце случало, как сумасшедшее, а руки дрожали.       Наверное, он просто слишком сильно боялся за сестру. Или этот «дом» и все происходящее в нём так сильно давило на него, что он начал сходить с ума?       Бён поднялся с постели и пошёл к выходу из комнаты, замечая на себе взгляд смотрителя.       — Я в туалет, — сухо выдал Бэкхён, на что человек лишь нахмурился и махнул рукой, мол, иди куда хочешь. Бэкхён вышел из комнаты и направился в туалет. По пути он не переставал оглядываться. Ему казалось, что его заметят и накажут, что может, появится ещё и Сехун, и тогда ему не поздоровится.       Но к счастью для Бэкхёна, этой ночью детский дом мирно спал, и ничья душа не ходила по его коридорам, подобно ему. Бён отворил скрипучую дверцу туалетной комнаты и облокотился о края старой, уже пожелтевшей раковины, уставившись на неё, опустив голову. Пальцы рук сами прокрутили ручку крана, и вода полилась, оглушая парня. Он набрал полные ладони ледяной воды и плеснул в лицо, тут же почувствовав, как дыхание резко сбилось. Но холод приводит в чувство, и кажется, голос Минчжу в его голове затих.       Бэкхён надеялся, что завтра, в день, когда их возьму в новую семью, он наконец вспомнит, что такое счастье. Что он и Минчжу забудут о том, что такое боль.       — Всё будет хорошо, — в эти слова Бэкхён уже давно перестал верить, но упорно повторял их себе, надеясь, что однажды ему удастся обмануться ими. И похоже, в этот раз ему это удалось…       Это последняя ночь не дома. Наступающий день должен наполнить Бэкхёна и Минчжу надеждой на лучшее. А вечер, несомненно, исполнит её, освободив из плена детского дома, что стал им тюрьмой, и наконец подарив этим людям любящую семью.       Так ли всё будет на самом деле?