Master of the wind

Голова кружилась, а содержимое и без того не самого полного желудка отчаянно просилось наружу. Феликс чувствовал себя абсолютно дезориентированным в пространстве, поэтому даже не мог осмотреться, хотя под ногами был твёрдый камень. Заметив перила, Феликс сделал шаг в их сторону и хотел было повиснуть на каменном ограждении, как тут же совсем не мужественно взвизгнул и отскочил. Внизу об острые скалы разбивались морские волны. Порыв холодного ветра наконец привёл Феликса в чувство. Заинтересованный взгляд с опаской заскользил по окружающей обстановке. Феликс в одиночестве стоял на высеченном в скале балконе, впереди темнел проход вглубь, сзади шумело бескрайнее море. Ветра нигде видно не было, а в одиночестве юноша опасался даже двинуться с места, хотя воздух здесь, на открытом пространстве, был, мягко говоря, освежающим. Думать было страшно. — Не стой столбом, — резкий голос Ветра заставил Феликса вздрогнуть и обернуться к нему, с трудом оторвав взгляд о разбивающиеся в пену волны. Ох. Феликс засомневался на секунду, что перед ним действительно стоит один из Ветров. Опознать его можно было только по глубоким тёмным глазам, но остальное… Ветер не выглядел мужчиной, не таким суровым и взрослым, хоть Феликс и затруднялся назвать его возраст. Сколько зим? Двадцать? Без своего плаща и маски он выглядел не угрожающе. Ветер оказался даже чуть ниже Феликса, на вид примерно того же возраста, но колкий холодный взгляд не позволял хоть немного расслабиться. — Ты долго будешь пялиться? — усмехнулся он, жестом приказав следовать за собой. Феликс послушно двинулся следом, стараясь не отставать от Ветра, который шёл быстрой лёгкой походкой. — Где я? — неуверенно спросил Феликс. Он не хотел молчать, его начинало трясти, губы пересыхали и дыхание перехватывало от осознания того, что он за много миль от дома, от семьи. Что он, скорее всего, больше никогда их не увидит. — В моём доме, очевидно. Мне казалось, ты умнее, — язвительно хмыкнул Ветер, на секунду обернувшись к Феликсу. В коридоре было темно, Феликс почти не видел, куда они идут, но упорно подавлял в себе страх темноты и желание вцепиться в чужую руку. Распахнувшаяся в намного более светлое помещение дверь стала для Феликса неожиданностью. — Чья это комната? — тихо спросил Феликс. — Теперь твоя, — Феликса мгновенно передёрнуло от мысли, что все предыдущие тоже жили в этой комнате. И где они теперь? — Где все ваши невесты? — озвучил свои мысли Феликс, подняв на мужчину пытливый взгляд. Тот лишь вопросительно вскинул брови и вновь усмехнулся. — Тебе этого знать не стоит, — отрезал он. — Как мне к вам обращаться? — немного подумав, спросил Феликс, пообещав себе выпытать эту информацию чуть позже. Мозг в такой ситуации начинал работать странно и нелогично. В голове были лишь бессвязные вопросы, ответы на которые не приводили ни к каким умозаключениям. Феликс мог вспомнить, что неделю назад ему попалось на завтрак червивое яблоко, но не мог вспомнить ни одного уважительного обращения, начиная путаться даже в языках. — Меня зовут Чанбин, — ответил Ветер, немного подумав. — Я дам тебе время, чтобы ты мог помыться. Не люблю чужие запахи. Приходи, как закончишь, — бросил Чанбин, после чего оставил растерянного Феликса в одиночестве. Феликс удивлённо поднял брови, но Чанбин этого уже не увидел. Вздохнув, юноша всё же прошёл к постели и присел на её край, буквально утонув в мягкости и свежем запахе. От мыслей начинала болеть голова, и Феликс просто терялся, не зная, что делать. Он боялся за свою семью, не зная, сколько уже прошло времени. Как все отреагировали на выбор Ветра? Что сейчас о нём думает Соён? А родители? Наверняка разочарованы, подавлены и унижены. Чанбин… Чанбин тоже пугал Феликса. Он был странным, незнакомым и слишком сильным, чтобы не становиться опасным. Его хищный взгляд и лукавая улыбка заставляли кожу покрываться мурашками. Казалось, что стоит сказать лишь одно неверное слово, и Чанбин обязательно причинит боль. Он вёл себя холодно и колко, как и подобало Ветру, и Феликс не мог не думать о том, что всегда предпочитал тепло и уют дома прогулкам в хоть сколько-то неспокойную погоду. Феликс устало вздохнул и проверил кровать на мягкость, немного попрыгав, после чего раскинулся на спине по покрывалу и смотря в высокий потолок. Что же, за простор помещений приходилось платить теплом. Феликс даже не был уверен, что Чанбин хоть когда-то прогревал своё жилище, хотя сам он был горячим, как солнце. Его взгляд прожигал душу, заставлял тело пылать, изнывая от жажды — незнакомой, затапливающей сознание, переносящей будто в иной мир. Вздрогнув, Феликс прикрыл глаза и попытался поймать эту мысль за хвост. Она утекала, словно вода, и он чувствовал, как теряет какую-то важную нить. Сосредоточившись, он вспомнил искристые глаза, их цепкий взгляд, изучающий и немного насмешливый. Он видел это не в первый раз. Он помнил громкие голоса, сильные и ровные, воспевающие силу и власть Ветра. Помнил, как все стояли на коленях, как смотрели на Ветра с трепетом и благоговейным ужасом. Это воспоминание, до этого будто скрытое и забытое, сейчас стояло перед глазами. Феликс помнил, что это были не лучшие, тёмные времена, что он был совсем ничего не понимающим ребёнком, но бесстрашным и безрассудным настолько, чтобы выбраться ночью из своей постели и проследить за отцом. Глаза Чанбина тогда искрились так же сильно, будто он знал, что за ним наблюдают тайно. Феликс не понимал — ни почему Ветер оказался в тех дальних краях, ни почему отец с какими-то ещё людьми пришёл просить помощи. Может, это лишь его безумная фантазия, и на самом деле он сходил с ума. Это было бы не удивительно, с учётом всего произошедшего. Его тело снова было сковано страхом, он чувствовал себя слишком уязвимым перед Чанбином, который лишь забавлялся с ним. В голове Феликса вновь пронёсся его насмешливый голос, заставив вспомнить о поручении. Купальня обнаружилась за коротким проходом. Феликс спустился по каменным ступенькам и неуверенно помялся возле кромки воды. На деревянной скамейке была аккуратно сложена ткань и чистая светлая одежда, а от воды шёл приятный кунжутно-коричный запах и едва ощутимое тепло. Интересно, это горячий источник или тут всё… магия? Немного помявшись, Феликс скинул с себя одежду и спустился в тёплую воду. Его семья не считалась бедной, он не жаловался на условия проживания, но такого он не видел никогда, слышал, но не видел — глубокая, заполненная прозрачной тёплой водой, украшенная каким-то странным камнем купальня была достаточно большой, чтобы можно было даже поплавать в ней немного. Феликс расслабился практически моментально, водя по своей коже руками и смывая прожитый день. Приятный запах успокаивал и убаюкивал, заставляя голову наполниться лишь ленивой расслабленностью, отогнавшей дурные мысли. Поняв, что ещё немного, и он уснёт, Феликс выбрался из воды, вытерся и быстро надел предложенную одежду. Достаточно лёгкая шелковая ткань приятно ложилась на тело, светлый оттенок делал Феликса таким уместным в этой обстановке, что ему стало даже немного страшно. Ветер подбирал всё специально, чтобы его «гостьи» сочетались с домом? Хотя, одежда была мужской, так что это немного успокаивало. Выйдя из комнаты, Феликс осознал, что совершенно не помнил, куда ему нужно идти. Немного помявшись, он двинулся налево, рассматривая то, как причудливо свет струился по стенам. Камень был обработан грубо, будто кто-то просто высекал проход в скале, но почему-то это не выглядело неопрятно. Может, дело было в магии, которая рвалась сквозь трещины и освещала путь тёплым золотом. Всё это казалось таким нереальным, что Феликс был почти уверен, что вскоре проснётся в своей кровати. Но ощущения, тем не менее, подсказывали ему, что это вовсе не волшебный сон. — Меня ищешь? — вкрадчивый голос раздался над самым ухом, заставив Феликса вздрогнуть и отскочить на добрых полметра. — Почему ты так долго? — Я задумался, а потом не знал, куда идти, — растерянно произнёс Феликс, развернувшись и уставившись на Чанбина. В полутёмном коридоре его лицо выглядело мягко, но в глазах плескалась насмешка, и эти контрасты уже конкретно сбивали с толку. Феликс не мог переварить всё происходящее, поэтому не мог и выстроить своё поведение. — Ты мог бы позвать меня. Я ведь сказал тебе своё имя, — усмехнулся Чанбин. В его голосе было столько яда, что у Феликса чесались кулаки врезать своему, эм, жениху. — По-вашему, я знал, что вы откликаетесь на своё имя? — спросил Феликс, сжимая кулаки и пытаясь побороть так не вовремя вспыхнувшую злость. — Не знаю, насколько обширны ваши познания о людях, но я в жизни не умел читать чужих мыслей и видеть будущее. — Разве? — лукаво спросил Чанбин, проходя мимо и жестом приказывая Феликсу двигаться следом. — Возможно, тогда я пожалею о своём выборе. — Ну, ничего страшного, я же жалею, — ляпнул Феликс, после чего оказался прижат к каменной стене. Болезненно прошипев, он распахнул глаза и уставился на злое лицо Чанбина, которое было лишь в нескольких дюймах от его. Их дыхание смешивалось, Феликс чувствовал незнакомые запахи и не мог оторвать взгляда от золотистых бликов света, танцующих по загорелой коже. Красиво, завораживает, но в тёмных глазах злость и уже знакомые искры, с такого расстояния больше напоминающие звёзды на ночном небе. — Я сказал — не дерзи, Ли Ёнбок. Не делай себе хуже и не забывай, кто я такой, — тихо проговорил Чанбин, сжимая в руках рубашку Феликса. Юноша невольно опустил взгляд, рассматривая длинные пальцы и кольца, будто это было интереснее, чем холодное и злое лицо Чанбина. — Феликс, — тихо ответил он. — Меня зовут Феликс. — При рождении ты был назван Ёнбоком, я не прав? — возразил Чанбин. — Правы. Но это имя выбирал не я, — собрав остатки смелости в кулак, уверенно проговорил он. — Ладно… Феликс, следи за языком. Феликс смог только кивнуть и выдавить из себя смутное согласие. Чанбин хмыкнул и отпустил его, быстрым шагом направляясь дальше. Феликс кое-как отдышался и поспешил за ним, чтобы не отставать. Этот инцидент вызвал очередную волну страха, и теперь он пообещал себе держать рот на замке. Просто жить ещё хотелось, даже если и так — взаперти и вдали от семьи. Смерть всё равно была страшнее, а так была хотя бы надежда однажды получить свободу, ложная, конечно, но всё же. — Ешь и пей всё, что хочешь, — бросил Чанбин, садясь во главе стола. Феликс не был уверен, откуда здесь появилось столько еды — от обычного тушёного мяса и лапши до незнакомых Феликсу фруктов и причудливой выпечки. В любом случае, такой стол Феликс не съел бы и за неделю. Бросив на Ветер неуверенный взгляд, Феликс приземлился на указанное место и скромно наложил себе немного еды. Чанбин больше не обращал на него внимания, и Феликс становился всё смелее, пробуя каждое блюдо, но стараясь вести себя прилично. — Чанбин, — аккуратно произнёс Феликс, когда наелся от души. Живой интерес к новым вкусам постепенно сошёл на нет, вновь уступая место неловкости и скованности. — А я могу ходить по всему дому? Никаких запретов? — Да, — кивнул Чанбин, подняв на него взгляд. Он ел, но без особого интереса, будто просто составлял Феликсу компанию. — Ты все равно не найдёшь выхода, если ты вдруг на это надеешься. Его просто нет. Мне, знаешь ли, дверь не нужна, — усмехнулся он, смерив Феликса изучающим взглядом. — Я и не думал бежать, — покачал головой Феликс. — Разве в этом был бы смысл? Куда бы я пошёл? Скорее всего на много миль вокруг нет больше людей, верно? — Верно, — благодушно согласился Ветер, хитро взглянув на Феликса. — Но это не значит, что ты не смог бы попытаться. Я просто экономлю твоё время. — Попытаться? Например, спрыгнуть с того балкона? Неужели бывали и такие случаи? — фыркнул Феликс, недовольно хмурясь. — Хотя, наверное, от разбитого сердца и из-за страха можно и не такое сделать. — А я разве разбил тебе сердце или напугал тебя? Ты просил дать Соён человеческую жизнь, и я исполнил твоё желание. Ты ведь не обвинишь меня в том, что я немного поиграл с ней? Мне казалось, она была так рада вниманию… — Чанбин лукаво улыбнулся, не сводя с Феликса внимательного взгляда, который заставлял юношу нервно ёрзать на месте. — В любом случае, мой выбор был предрешён много лет назад. Возможно, однажды ты поймёшь это. Но помни о том, что отныне ты живёшь в моем доме, и я выбрал тебя не для того, чтобы ты боялся и ненавидел меня. А теперь пошли, я хочу тебе кое-что показать. — Если вы этого хотели, то стоило выбрать настоящую невесту, а не… меня, — тихо возразил Феликс, стараясь унять быстро бьющееся из-за волнения сердце. — Неужели вы не понимаете? Я не хотел этого! У меня планы на жизнь были, я хотел семью, нормальную семью и нормальную судьбу. А это… вы ворвались и всё уничтожили! Как я должен реагировать? — Разве это не честь — быть избранным Ветром? — поднявшись, спросил Чанбин. Его голос звучал твёрдо и настойчиво, но лицо не выражало даже намёка на раздражение, так что Феликс терялся, не имея возможности считать чужие эмоции. — Для девушки — возможно. Но только дуры радуются этому, — поджав губы, резко ответил Феликс. — То, что люди считают это почётным — полный бред. Вы ведь не можете даже ответить, куда исчезают все ваши прошлые невесты. Правда настолько ужасна? Чанбин остановился и замолчал. Тишина давила на нервы ещё сильнее, Феликс одновременно и жаждал, и боялся услышать ответ на свой вопрос. Впрочем, этому не суждено было случиться. Не сейчас. Чанбин подошёл ближе и, сжав руку Феликса, повёл его на тот самый балкон, по краю которого тянулась каменная преграда. Балкон полукругом висел над водной гладью, Феликсу открылся вид на бескрайний водный простор, нежный ветер ударил в лицо, и лучи закатного солнца на секунду ослепили его. Сейчас здесь было значительно теплее, хотя Феликса всё равно мелко трясло от нервов. Всё было залито оранжевыми и красными красками, до нежно-розовых облаков, казалось, можно было дотянуться. Феликс замер с приоткрытым ртом, позабыв обо всём из-за восхищения. Благодаря отцу, он путешествовал намного больше, чем его обычные ровесники, но нигде и никогда он не видел подобной красоты. — Ты слишком мало знаешь. Я живу намного дольше, чем ты можешь себе представить. У каждого Ветра есть причины, из-за которых они тратят время на тех, кто живёт на земле. Для меня тоже существует одна такая… Ты был таким ребёнком тогда, — грустно улыбнулся он, взглянув на парня. — Ты знал меня до этого? — удивлённо спросил Феликс, обернувшись к Ветру. Из-за шока всё ещё поражённый красотой Феликс даже забыл о вежливости. До этого казавшееся фантазией воспоминание вновь всплыло в голове. — Конечно, — рассмеялся Чанбин, подходя ближе и опираясь на перила. Из-за смеха он неожиданно стал казаться мягче и дружелюбнее. — Ты был очень шумным ребёнком. Думал, что никто не узнает, но я слышал тебя. Твоё сердце билось так быстро… — Я всё ещё тебя не понимаю, — признался Феликс, смотря на горизонт и стараясь не обращать внимания на Чанбина, волосы которого легко шевелил бриз. Это заставило вновь отвести взгляд и постараться рассмотреть землю, хоть перед ними и был бескрайний, как казалось, океан. Феликс слышал о нём, но никогда не думал, что зрелище настолько прекрасное. — Это сложно — объяснить то, что сложилось за много веков. Люди называют нас Божествами, но они не представляют, что стоит за нашей силой. Наша жизнь не вписывается в человеческую мораль, хоть мы и нашли способ добиваться своего не кровью и страхом, а радостью и подарками. — Кровью? Это значит, что… — прерывисто вздохнув, Феликс замолк и постарался сосредоточиться на шуме волн. Это помогало хоть немного успокоиться. — Ты убьёшь меня? — Всё не так. Я не расчленял и не поедал своих прошлых невест, если ты об этом. К тому же, ты всё ещё не девица и вряд ли ей когда-нибудь станешь, так что ты, мягко говоря, не вписываешься в традицию. — И зачем я тебе тогда? — от попыток понять Чанбина начинала болеть голова, но Феликс подозревал, что Ветер специально говорит так запутанно и увиливает от прямых ответов, так что оставалось лишь надеяться на то, что у него ещё будет шанс докопаться до правды. Чанбин усмехнулся и развернулся к Феликсу, оглядывая его с ног до головы. Феликс чуть поёжился и обхватил себя руками, всё ещё не желая смотреть Чанбину в глаза. Страх никуда не ушёл, только усилился, когда Чанбин обманчиво мягко улыбнулся и шагнул ближе, сокращая расстояние между ними до минимума. — Я выбрал тебя, потому что твоя кожа нежнее облаков, а улыбка ярче солнца, потому что твои глаза похожи на собирающуюся бурю. Ты сам весь будто Ветер, заключенный в человеческое тело. Говоришь, что обычный, что хочешь нормальной жизни, но твоё сердце принадлежит не земле, а небу, — тихо проговорил Чанбин. Феликс вздрогнул, заворожённо слушая слова Чанбина и пропуская момент, когда их лица оказались слишком близко друг к другу. Феликс потянулся за поцелуем, не осознавая до конца, что делает, но Чанбин прижал его ближе к себе, давая почувствовать жар своего тела и аккуратно проникая языком в его рот. Феликс дрожал, его сердце трепетало от непривычной ласки. Поддавшись, юноша лишь слегка приоткрыл рот, позволяя Чанбину воспользоваться возможностью и углубить поцелуй, ловя губами судорожный вздох Феликса. Неожиданно для себя Феликс отдавался этому поцелую отчаянно и страстно, будто это были последние минуты его жизни. Последний луч заходящего солнца погас, погрузив мир в приятный полумрак, и Феликс отстранился, начиная хватать ртом воздух. У Чанбина вновь глаза искрились золотом, но теперь Феликс не был напуган, мысленно соглашаясь со словами Чанбина.