Его молчаливый разум

      5.       Его сердца колотились, как безумные. Он летел, перепрыгивая через препятствия и уклоняясь от веток деревьев, но ему все время казалось, что он бежит слишком медленно. Он несся через поле высокой красной травы, игнорируя хлещущие по рукам и лицу стебли. Это было так давно, но он все еще помнил место, где они с Доктором в дни обучения в Академии обнаружили раритетную ТАРДИС.       И запах Доктора вел его туда.       Он остановился лишь в нескольких шагах от ТАРДИС Доктора. Машина времени полностью восстановилась и стала практически неузнаваемой. Стандартный камуфляж, похожий на старинные напольные часы с ржавым циферблатом и крошечным проходом, в который приходилось буквально втискиваться, сменился на синюю полицейскую будку. Мастер узнал этот странный предмет, который люди, эти любимые домашние животные Доктора, ставили на улицах в стране под названием Англия. Два маленьких стеклянных окна, встроенных в дверь, светились, а значит, где-то внутри работало ядро ТАРДИС.       Понимая, что Доктор активировал его не просто так, Мастер кинулся вперед и потянул ручку двери. Она была заперта.       - Доктор! – закричал он. – Открой дверь. Нам нужно поговорить!       Он ударил кулаком в стену корабля, но Доктор не ответил.       - Прошу! Открой! Впусти меня! Доктор! Я все объясню! Все изменилось. Все теперь по-другому. Доктор, пожалуйста, открой дверь!       Перед крошечными окнами появилась тень, и Мастер перестал колотить в дверь. Кулаки болели, он насажал кучу заноз.       - Доктор?       Он коснулся ладонями поверхности корабля, придвинулся ближе и приложил ухо к стене. Он чувствовал присутствие друга по ту сторону двери. Его сердца отзывались на его горечь.       - Доктор! Впусти меня! – закричал он, чувствуя, как наворачиваются на глаза слезы. – Я передумал. Мне наплевать на отца и на Дом Лордов. Мне плевать, что они подумают! Прошу. Я хочу пойти с тобой! Возьми меня с собой на Землю или на любую другую забытую богом планету, куда бы ни полетел. Только… не оставляй меня здесь одного…       Когда Доктор наконец ему ответил, его голос был полон сожаления.       - Я не могу. Если я это сделаю, я всю жизнь буду извиняться… потому что ты никогда…       Молчание. Он слышал, как Доктор глотает слезы с каждым словом.       - Мастер, ради моего собственного рассудка, я не могу. Прости. Мне очень жаль, но мне не хватит сил.       - Пожалуйста, не делай этого, - выдохнул Мастер. – Не уходи. Я сойду с ума…       - Мне очень жаль, Мастер.       ТАРДИС заработала со свистящим звуком, подняв сильный вихрь, взметнувший в небо опавшие листья и стебли сухой травы. Мастер стиснул кулаки и стал снова барабанить в деревянную дверь.       - Доктор! – громко орал он, тщась перекричать шум исчезающей машины. – ДОКТОР!       Но все было бесполезно. ТАРДИС дематериализовалась у него на глазах, оставив после себя лишь квадрат примятой травы. Когда корабль окончательно исчез, сухие листья и трава медленно опустились на землю, покрывая Мастера и пустое пространство перед ним.       Потом звук двигателей совершенно растворился в тишине.       Доктор улетел.       Мастер остался один.       - ТЫ ТРУС! – крикнул он. Остатки рассудительности в нем окончательно поборола ярость. – Ты чертов ТРУС!       Запрокинув голову назад, он закричал, выплескивая свою боль в небо, словно его крик еще мог достичь слуха Доктора.       Он кричал, пока голос его не охрип, а слезы не высохли на ветру. Он упал на колени в траву, потерянный и испуганный, и спрятал лицо в ладони.       - Мастер!       Он поднял взгляд усталых покрасневших глаз. Кто-то звал его.       - Эй! Оакдаун!       Прежде чем он успел обернуться, что-то острое ударило его сзади по затылку. От удара он покачнулся вперед, в ушах зазвенело. Он коснулся влажных волос повыше шеи и взглянул на руку. Она была покрыта его собственной кровью.       Еще один камень ударил его в плечо, послав мозгу новый заряд боли. Он поднялся и оглядел окружавшие его поля. С холма приближались две одинокие фигуры, и он их узнал. Это были Равениус и Бардсон. Они кидались в него камнями, но все это не походило на их обыкновенные издевки: они выбирали камни побольше и целились ему в голову, чтобы наверняка причинить побольше ущерба.       - Оакдаун, ты, псих! – орал Равениус, сложив ладони у рта. – Мы знаем, что ты сделал с Редгрейвом! Ты что-то сделал с панелью! Мы знаем, что это ты, пусть директор нам и не верит. Ты убил его, ты, УРОД!       Мастер злобно взглянул на двух громил. Выпятив грудь и в нетерпении разминая суставы, он ждал их, словно расплата с этой парочкой могла как-то унять его злость и тоску.       - Я не знаю, о чем вы, два идиота, лепечете, - сказал Мастер опасно низким голосом. – Редгрейв сам захотел сесть на первый ряд. Я не виноват, что он поджарился.       На его лице появилась жестокая усмешка, глаза метались от одного громилы к другому.       - Ну и скатертью ему дорожка. Этот заносчивый ублюдок не заслуживал ничего лучше. Вам стоило видеть выражение ваших лиц. Это было уморительно. Настоящие цыплята.       - Ты, маленькое дерьмо! – проревел Бардсон и замахнулся на него кулаком, но до его скулы так и не дотянулся. Мастер пригнулся и врезался теменем ему в желудок, заставив упасть на спину. Оседлав Бардсона и придавив его своим весом к земле, Мастер плюнул ему в лицо и ударил по голове. В ушах у парня зазвенело, подняться для него было уже невозможно. Мастер наметил удар в печень, стараясь нанести побольше урона. Все шло замечательно, но тут он ощутил прорезавший правую лопатку взрыв жгучей боли, от которой в глазах поплыли красные пятна. Он ахнул. Краем глаза он заметил вспышку света, исходящую от небольшого предмета в руках Равениуса.       Пора сматываться.       Он перекатился по земле прочь от Бардсона и скрылся в траве. Лишь секундой позже второй залп взорвался прямо перед ним.       Он побежал.       - Беги, кусок дерьма! – кричал ему вслед Равениус. – Беги как можно дальше! Мы все равно тебя найдем!       Он не знал, куда несется. Спотыкаясь об собственные ноги, он рванулся к редколесью, которое заметил справа от себя. Он не боялся сражаться, дело было не в этом. Игра приобретала совершенно другое значение. То, что Равениус держал в руках, было оружием, специально созданным с единственной целью – убивать. В те времена нечто подобное было вне понимания повелителей времени, но для Мастера не составило труда сообразить это. Этот парень ненавидел его настолько, что создал первое в истории повелителей времени ручное оружие, чтобы избавиться от него.       Охереть как очаровательно.       И что самое пугающее – что эта чертова штуковина работала. Ему не нужно было осматривать свои раны, чтобы узнать, что заряд пробил его плечо насквозь, разорвав два сухожилия. У него не было ни малейшего желания стоять и ждать, пока Равениус натренируется и научится прицеливаться правильно.       Еще один заряд вскопал землю справа от него. Он пригнулся и нырнул в кустарник на краю леса. Он влетел в редколесье. Ноги скользили по влажному слою прелой листвы, давно потерявшей свой серебристый и красный цвет, превратившись в маслянисто-черное месиво. Ветки хлестали его по лицу, пока он прорывался через подлесок.       - Оакдаун! Где ты? Выходи, трус!       - Оакдаун, псих! Выходи и получи по заслугам!       Он споткнулся о сплетенные корни и скатился в канаву, соскользнув на самое ее дно и плюхнувшись в грязную лужу. При этом он наделал достаточно шума, чтобы уведомить преследователей о своем местонахождении.       - Оакдаун?       Задыхаясь от изнеможения, он прижался лицом к грязной земле. В ушах стоял шум от колотящихся сердец.       - Где ты, урод?       Раздались шаги и хруст ломающихся веток. Он взглядом следил за тенями, нависшими прямо над ним.       - Дерьмо! Куда подевался этот чертов урод? – он узнал голос Равениуса.       - Не знаю. Я не смотрел, я бежал за тобой, - пробормотал Бардсон.       - Великолепно. Теперь что?       - Погоди. Что это? – повисла тишина, затем снова раздались шаги, все ближе и ближе к краю канавы. – Сверкает. Погоди, это же…       Сердца Мастера пропустили удар. Он в ужасе стал обшаривать карманы, но они были пусты.       - Это же белая звезда! – ахнул Бардсон.       Мастер закрыл глаза и вонзился ногтями в ладони, выпустив капли крови. Как он мог быть таким глупым и неуклюжим?       - Ее форма. Она огранена под био-панели в комнате передач, - повисла долгая тишина, в течение которой Равениус обдумывал сказанное. Затем он пробормотал: – Вот оно что. Этот больной ублюдок, должно быть, поменял в панели Редгрейва целый алмаз на треснутый!       - И он уронил его, когда убегал от нас. Но теперь у нас есть доказательство! – заметил Бардсон.       - О да, друг мой, теперь есть. Этого будет достаточно, чтобы распять мерзавца и понаблюдать, как он истечет кровью. Пошли, нужно вернуться и немедленно показать это директору.       - А что с Оакдауном? Он все еще где-то здесь, в лесу.       - Пусть с ним старейшины разберутся. У них есть способы, которые нам даже не снились.       Последние слова подбросили Мастера. Страх и беспокойство волной прокатились по его телу, и это заставило его действовать. Он взглянул на тени двоих друзей. Громадная, должно быть, принадлежала Бардсону. Но первым нужно было вырубить другого. Он ждал, словно скорпион в расщелине, пока Равениус не поравняется с краем ямы, схватил его за ногу, и изо всех сил потянул вниз. Равениус соскользнул на спину, в грязную лужу, в которой его ждал радушный и кровавый прием от Мастера. Он ударил парня по голове, перевернул и стал колотить его затылком о выпирающий корень, пока его конечности не ослабели.       - Равениус! – крикнул Бардсон, пытаясь найти друга в темной канаве, и тут заметил Мастера.       - Оакдаун! – взревел он. – Отпусти его!       Мастер не обратил на его угрозы внимания. Он разыскивал уличающий его алмаз, но у Равениуса его не было. Впрочем, он нашел оружие, которым этот громила ранил его. Это был своего рода пистолет, но форма его походила на звуковую отвертку Доктора. «До чего оригинально», - подумал Мастер не без сарказма. Он всегда знал, что Равениус не был таким уж гениальным изобретателем, каким его считали учителя. Этот мерзавец был настоящим мошенником, любившим красть чужие идеи. Его девиз – всегда проще скопировать, чем создать. Однако после короткого осмотра управления Мастер обнаружил, что вместо звука устройство Равениуса использовало разрушительную силу света. Он активировал лазерную отвертку и ткнул ее концом в голову парня.       - Где звезда? – прошипел он с совершенно диким выражением лица.       Глаза Равениуса расширились от ужаса.       - Где она? – он надавил наконечником лазерной отвертки его левый глаз. Равениус поерзал.       - Она у Бардсона, - взвизгнул он.       Бардсон спрыгнул в канаву и внезапно оказался за спиной у Мастера. Он ухватил его за волосы и потянул назад его голову, попутно захватив своей толстенной, как ствол, ручищей его горло.       Задыхающийся Мастер пытался освободиться. Мясистая ладонь Бардсона тем временем отцепилась от его волос и потянулась к лазерной отвертке. Мастер поднял ее и неуклюже нажал на спусковую кнопку. Красный луч обжег его левую бровь и выжег глаз Бардсона с характерным хлопающим звуком. Жар вскипятил глазное яблоко. Громила отпустил его, и Мастер отшатнулся, хватаясь за горло и пытаясь набрать воздуха в изголодавшиеся легкие.       Обезумевший от боли Бардсон покатился по лесному ковру, крича и хватаясь за свой выжженный глаз. Мастер наблюдал за ним с не большим интересом, чем за вращением барабана стиральной машинки в прачечной. Он стер кровь, текущую из раны на шее и уселся перед вконец струсившим Равениусом.       Он хлопнул в ладоши.       - Так на чем мы остановились? – сказал он, словно продолжая обыденный дружественный разговор. – А, знаю, перед тем, как нас внезапно прервали, я целился вот этим тебе в глаз и хотел услышать, где моя звезда. Ты вроде говорил, что она у вон того циклопа?       Безумная улыбка растеклась по его лицу.       - Ты чудовище, - в ужасе прошептал Равениус. – Ты действительно ненорма…       Мастер жестоко ударил его по голове.       Он подошел к его другу, по-прежнему валявшемуся в грязи. Подкравшись сзади, он ухватил его за волосы, не давая отвернуться, и направил конец отвертки на его единственный уцелевший глаз. Безумная и безэмоциональная улыбка снова растянула его губы.       - Так, а теперь скажи. Ты хочешь узнать, каково это – шататься по округе в полной темноте до конца своих дней, или ты все-таки просветишь меня насчет того, где мне найти мою драгоценную белую звезду?       Бардсон немедленно вынул алмаз из кармана и передал его Мастеру. Его рука дрожала.       - Умница, - пробормотал Мастер. Он на мгновение отвлекся, рассматривая маленький камень, который поворачивал между пальцами.       - Сколько горя из-за такого пустяка, - горько вздохнул он. – Мы все равно что теннисные мячики для звезд, которыми они распоряжаются по своем усмотрению.       - Знаешь, когда я впервые попал сюда, я думал, что все это – часть программы. У Доктора свои, довольно любопытные, способы излечить меня, - он повернулся и взглянул на Равениуса. – Не у того Доктора, которого вы знаете – того умника Доктора, слишком трусливого, чтобы иметь со мной дело, предпочитающего убежать. Он, наверное, сейчас вертится около своей любимой планетки, блюя радугой и держась за ручки с какой-нибудь землянкой. Нет, я говорю о Докторе, который заботится обо мне, того, который окружен цифрами и расчетами.       Он нахмурился, запутавшись в своих же собственных словах.       - Все пошло не совсем как надо. Если честно, я думаю, что снова рехнулся и здорово подпортил ему карты. Думаю, я даже спалил парочку предохранителей, - он рассмеялся практически сконфуженно.       Равениус взглянул на Мастера, словно видел перед собой безумца с пистолетом. Что, конечно, было недалеко от истины.       - А всё эти надоедливые барабаны! – он ткнул себя в висок указательными пальцами. – Эти проклятые, ненадежные барабаны! Это все они виноваты! Я их не слышу. Куда бы я ни пошел, там становится отвратительно тихо. Я думал, что найду их здесь, если прислушаюсь. Я шел за ними по следу и дошел до своих последних дней на Галлифрее.       Он прикусил нижнюю губу, разведя от злости руками.       - И что я нашел? Ничего. Ничегошеньки. Пустоту. Ни одного, даже едва заметного удара! Все, что я тут нашел – это докучливые воспоминания, которые мне было бы лучше забыть, - он фыркнул. – Редгрейв и этот бродяга, которого я съел под Рождество.       Он покачал головой.       - И каждый раз, так или иначе, все идет не так, как надо. Он там, весь из себя праведный, благородный, судит меня, - он посмотрел на Равениуса, уголки его губ страдальчески опустились.       - Ты знаешь, он ведь лицемер. Доктор. Правда. Он думает, что я такой же сумасшедший, как вы все, но он никогда этого не говорит. Он никогда не называет меня безумцем в лицо. У него кишка тонка, - он опустил взгляд на лазерную отвертку, которую держал в руке, рассеянно поигрывая ею. – Если подумать, это делает его еще хуже вас всех. Ненавижу лицемеров.       - Эм… может, вам просто поговорить друг с другом? – сказал Равениус, чувствуя, что Доктор, возможно, был единственным, кто мог урезонить его.       - Ты меня не слушал, да? – фыркнул Мастер. – Его нет. Он унес свое лицемерное величество с этой вонючей планеты на потрепанной ТАРДИС. Здесь больше некому остановить меня.       Он помолчал. Равениус заметил, что звезда вдруг исчезла. Все, что оставалось у Мастера в руках – это лазерная отвертка. Только ее наконечник выглядел по-другому, странно громоздким.       - Но, может быть, у всего этого все-таки есть цель, - задумчиво проговорил Мастер.       - Пожалуйста, не делай этого, - взмолился Равениус.       - Тихо! Дай мне подумать… О, а что если… Что если я изначально должен был создать свои собственные барабаны?       Равениус в растерянности покачал головой.       На лице Мастера снова появилась безумная улыбка, и у Равениуса по спине пробежали ледяные мурашки.       - Барабаны… они были как будто полной противоположностью моему сознанию, обратной стороной моей совести. Они звучали так громко, что я не мог ничего больше слышать. Но если изучить их внимательнее, поймешь, что эти звуки, этот повторяющийся четырехкратный ритм так успешно усмиряли мой разум, что становились сильнее ярости, чувства самосохранения, жажды крови, - он задрожал, опьяненный этой идеей, и взглянул на перепуганного ученика, который сразу же понял, к чему он клонит.       - Нет! Прошу! Не надо!       - Все умеют считать до четырех. Не думаю, что мне нужны были барабаны, чтобы напоминать мне, что я могу сделать.       Он засмеялся.       - Давай посмотрим. Первым был бродяга на пустоши там, на Земле, - он медленно поднялся и включил оружие. На наконечнике усовершенствованной лазерной отвертки поблескивала встроенная в него звезда. Устройство ожило и загудело – низко и угрожающе. Несколько электрических зарядов пробежало по проводам.       - Вторым, конечно, был невыносимый сынок директора.       Он шагнул вперед, направляя отвертку на Равениуса, отползавшего от него, не прекращая скулить и умолять.       - Пожалуйста. Пожалуйста. Я никому не скажу. Прошу, не надо!       - Не в этом дело, - он разочарованно покачал головой и уставился на испуганного парня непреклонным и злым взглядом. – Ты что, не понял? Ты – номер три. Номер три есть всегда!       Он выстрелил. Заряд чистой энергии ударил Равениуса между глаз. Парень успел лишь в ужасе распахнуть рот, но прежде чем он успел издать хоть звук, его тело превратилось в облако пепла. Мастер на мгновение закрыл глаза и вдохнул в легкие микроскопические частицы Равениуса, повисшие в воздухе.       Затем он обернулся. Лицо его было хладнокровным и не выражало ничего.       - А значит, ты номер четвертый, - сказал он, направляя отвертку на свою следующую жертву.       Вот только перед ним оставался лишь грязный берег реки. Бардсон исчез. Цепочка неровных следов указывала, где именно он выбирался из ямы. Мастер снова закрыл глаза и вдохнул воздух, как гончая. Его глаза распахнулись, когда он наконец уловил запах. Он выбрался из траншеи и направился вслед за последним членом команды Редгрейва.              6.       Группа ученых стояла на безопасном, как посчитал Доктор, расстоянии от алмазного озера и сверху вниз смотрела, как из-за все увеличивающейся вибрации над озером поднимается ударная волна. Она зародилась в центре, словно кто-то бросил туда огромный камень, и концентрическими кругами стала расходиться в стороны, становясь все больше и больше. Достигая берегов, круги разбивались о черный пляж неистовыми волнами.       Нил присвистнул сквозь зубы.       - Черт побери, алмазное цунами. Ну, теперь я точно все видел.       - Вряд ли, - вздохнул Доктор. – Слушайте, давайте вернемся к крейсеру, хорошо?       - Почему? – спросила Аурелия. – Худшее, кажется, позади. Если подождем еще немного, сможем безопасно спуститься вниз.       - Мы не пойдем назад! Незачем туда возвращаться, особенно тебе! – он осуждающе указал на нее пальцем.       - Говори за себя. Ты не хочешь, чтобы я трогала алмазы – хорошо. Но нам все еще нужно собрать материал, - взволнованно ответила Аурелия.       - Все может быть, но мы уходим, немедленно!       - Прости, Доктор, но Аурелия права, - вставил Нил. – Мы не можем улететь, не взяв образцы. Я сочувствую твоей потере, искренне. Но не думаю, что ты поступаешь разумно. Ничего страшного не случится, если мы останемся на Повег… то есть, на Галлифрее. Мы просто постараемся больше не трогать это озеро. Нам нужно перед возвращением собрать больше информации об этой планете, иначе вся эта экспедиция будет бессмысленной.       Доктор покачал головой и потер ладонями глаза.       - О, Нил, только не ты! Аурелию я еще могу понять, но ты-то должен быть разумнее!       Он поднял взгляд и посмотрел на Уилла, стоявшего в отдалении от группы.       - А ты Уилл, ты тоже хочешь остаться? – Доктор подошел к молодому ученому. Однако внимание того было приковано к чему-то, что он увидел в озере.       - Уилл? – Доктор помахал рукой перед его глазами. – База один вызывает базу два, есть кто-нибудь дома? Или вы просто свет не выключили?       - А? О, прости, Доктор, - Уилл повернулся к нему, но его взгляд снова перекинулся с повелителя времени на озеро.       - Уилл, знаешь, что говорят насчет долгого смотрения на солнце? – немного обеспокоенно спросил Доктор. – Это довольно нехорошо заканчивается. То же и с алмазным озером. Не смотри на него так долго. Заработаешь пустынную слепоту – никогда о таком не слышал?       - Да не в этом дело, - Уилл прикрыл глаза руками от слепящего света солнц-близнецов. – Там что-то есть. Прямо посреди озера, где появились волны. Это что-то темное и высокое. Вон там, видишь, Доктор?       Он указал вперед. Доктор, щурясь от яркого света, проследил за его указательным пальцем. Там, в самом центре озера, стояла черная башня. Крыша этого странного здания торчала из поверхности алмазной пустыни, словно мумифицированная рука.       Уилл повернулся к Доктору.        - Это же по-настоящему, да? Это же не какой-нибудь мираж?       - Тебе не показалось. Это на самом деле, - ответил Доктор с недоумением.       - Но ее там не было, когда мы стояли на берегу, - добавил Нил. – Ну, по крайней мере, я ее не заметил.       - Должно быть, она поднялась из-под поверхности озера из-за вибрации, - объяснил Доктор. Он повторил движение Уилла и прикрыл глаза от лучей солнц-близнецов, чтобы лучше видеть.       Сердца Доктора внезапно ускорили темп. Он узнал символ, начертанный над входной дверью. Непрерывная цепочка пересекающихся кругов, представлявших собой орбиты планет, чьи пути пересекались с Галлифреем.       Символ повелителей времени.       - Планы меняются, - прокричал Доктор, длинными нетерпеливыми шагами помчавшись вниз по дюнам. – Мы спускаемся вниз!       - То есть теперь вернуться к озеру внезапно стало хорошей идеей! – буркнула Аурелия. – Ну правда, до чего же эгоистичным может быть этот тип!       - Просто радуйся, что он хочет остаться! У меня такое чувство, что, пока Доктор здесь, у нас есть шанс увидеть еще больше подобных сумасбродных вещей, - Нил улыбнулся и побежал вслед за Доктором.              7.       Им все же пришлось подождать, пока улягутся последние волны. А тем временем Доктор решил использовать наземный мини-крейсер, находившийся на борту корабля, чтобы пересечь озеро. Эта штука выглядела как резиновый плот, нависавший над землей на расстоянии примерно 30-40 сантиметров, - этого было достаточно для короткой поездки при условии, что Доктор будет держать их подальше от самых высоких волн, оставшихся после алмазного цунами. Единственная опасность заключалась в том, что оригинальный дизайн этого корабля был слишком шумным и мог спровоцировать очередную бурю. Чтобы избежать этого, Доктор заглушил выхлопную систему с помощью фена для волос (одолженного у Аурелии под громкие протесты последней) и установил на трубы систему поглощении звуков, сооруженную из ее же трусов (что вызвало еще один приступ недовольства). Повелителя времени не особенно терзало нытье девушки, которое пришлось выслушивать на протяжении всей поездки, но он все равно вздохнул с облегчением от того, что она была такой короткой.       При ближайшем рассмотрении башня оказалась сущей глупостью, одним из тех архитектурных сооружений, которые строились чисто ради эстетики, но были абсолютно бесполезны, - такие штуки строили люди, обладающие толстым кошельком, но обделенные здравым смыслом. Это было черное восьмиугольное здание всего в два этажа в высоту. Крыша у него была остроконечная, словно предназначенная для того, чтобы пробить дырку в небе. На верхнем этаже виднелись четыре сторожевые башни, до мельчайших подробностей копировавшие своим видом основную. Огромные двустворчатые двери, каждая вырезанная из цельного куска дерева, занимали всю западную стену. Окон не было. Доктор остановил транспорт прямо перед входом.       - Что это? – спросил Нил, заметив странные символы, вырезанные в дереве.       - Это язык, очень древний, его принесли на Галлифрей самые первые повелители времени, - сказал Доктор в изумлении. – Друиды и прорицатели на моей родной планете использовали его для проведения церемоний и для записи предсказаний. Остальные им не пользовались. Некоторые даже не могли его прочитать.       - А ты, Доктор? Ты можешь?       Доктор облизал губы и надел свои очки в темной оправе. Начав сверху, он расшифровал древние письмена и перевел их для своих спутников.       - «Среди стен этого лабиринта. Здесь спит дитя кошмаров, что живет в одиночестве. Когда падет тьма, его сны выпустят чудовищ из этих проклятых стен».       - Очень мило, - сглотнув, сказал Уилл.       - Тут еще, - продолжил Доктор, зачарованный этой надписью. Его мозг перерабатывал информацию с огромной скоростью, - «Мы создали его тюрьму, и каждый шаг удаляет от него. Это дитя они уничтожат, если вы попытаетесь его освободить».       - И что это значит? – Нил сдвинул брови и посмотрел на Доктора в ожидании объяснений. С тех пор, как они встретились, он делал так все чаще.       - Не уверен.       - Ты не знаешь?       Доктор сжал пальцами переносицу.       - Похоже, что башня – своего рода тюрьма. Ее создали старейшины. Поэтому на дверях высечены письмена прорицателей. Это предупреждение для тех, кто захочет войти.       - О! Похоже на надписи на входе в гробницы фараонов, - сказал Уилл.       - Ну да. Примерно так, - Доктор почесал шею. – Только это не гробница, а тот, кого держат внутри, не мертв.       - Дитя кошмаров, - догадался Нил.       Доктор выразительно кивнул.       - Но что такое дитя кошмаров?       - Ну, у меня есть подозрение насчет того, кто это может быть, - пробормотал он. Он, конечно, рассматривал такую возможность, но старался выкинуть эту идею из головы. Его рациональному уму это казалось совершенно смехотворным, это было просто невозможно. И все же… оставался крошечный островок надежды, который он не решался оставить.       - Но эта башня ведь проклята твоим народом, разве не опасно туда входить?       - Нее, это меня не особо беспокоит. Несмотря на всю нашу просвещенность и глубокие знания в области науки, пространства и времени, да и во всех областях, повелители времени все-таки были жутко суеверны. Хотя они, конечно, никогда в этом не признавались. Я хочу сказать, что из-за проклятий волноваться не стоит. Вообще-то, таких вещей, как проклятья, в мире не существует.       - А как насчет того, что убило лорда Карнарвона, обнаружившего гробницу Тутанхамона? – спросил Уилл.       - Заражение крови после укуса насекомого, - ответил Доктор. Он вынул звуковую отвертку и пробежался ею по замку на двойных дверях.        - Артур Симмонс, откопавший места захоронения Джудунов?       - Его убил Джудун, которому не понравилось, что этот человек откопал его дедушку, - ответил он, не оглядываясь и не переставая работать. Замки, запиравшие двери, были очень старыми, многовековая коррозия сплавила механизм в один кусок железа. Нужно было подрегулировать длину волны звуковой отвертки, чтобы повернуть замок.       - Леди Моргана ла Фей.       - Наступила на мину-ловушку.       - Доктор Веллингтон-третий.       - Открыл могилу, укрытую вьющимися цветами. Так получилось, что у него была ужасная аллергия на пыльцу.       - Он зачихался до смерти? – недоверчиво спросил Уилл.       - Проглотил кислородную трубку. Огромную. Не самая лучшая смерть, - он направил звуковую отвертку на замок, послышался громкий щелчок. Затем тяжелые двери распахнулись наружу.       Доктор подвел транспорт к короткому лестничному пролету у входа. Он спрыгнул на каменные ступеньки и, не сомневаясь ни секунды, пошел вниз. Остальные с опаской посмотрели в темноту за дверным проходом и, послав все к черту, последовали за повелителем времени.       Первым делом Доктор заметил далеко не то, что привлекло внимание его спутников. Он слышал их пораженные вздохи, но самому ему были более чем привычны здания, которые внутри были больше, чем снаружи. В сущности, он был бы очень разочарован, если бы оно оказалось обычным, особенно учитывая, что архитекторы происходили из его расы. В следующий момент их взгляды притянула лестница, спиралью поднимавшаяся вдоль стен, словно гигантская змея, тянущаяся в бесконечность. Потолок вздымался так высоко, что практически исчезал за дымкой, - это были то ли облака, то ли клубы пыли, поднявшиеся в застоявшийся воздух. Первым, что заметил он, были огромные часы в центре башни, встроенные в мраморный пол в середине широкого круга. Целая система вращающихся шестерней поворачивала две ржавые стрелки, двигавшиеся тяжело, скачками, словно две старушки, которые пытались вновь научиться ходить. Время их не пощадило.       - Это зам̀ок, - сказал Доктор.       - То есть как зам̀ок? Это же часы? – спросил Уилл, но прежде чем Доктор успел ему ответить, две старые стрелки добрались до цифры 12 и активировали механизм, спрятанный под полом. Люди вздрогнули, когда двери у них за спиной захлопнулись с громким ударом.       Уилл, бледный как полотно, повернулся к Доктору.       - Как я и сказал. Зам̀ок, - ответил Доктор. – Настоящий. Один был создан, чтобы удерживать заключенного в башне. Другой, тот, что на двери, для таких, как мы, идиотов, любящих совать свой нос, куда не следует.       - О боже! И как мы выберемся? – голос Аурелии уже приближался к состоянию паники.       - Мы не будем выбираться. По крайней мере, пока не найдем это дитя кошмаров и не освободим его из тюрьмы. Ну, так написано в указаниях.       - Но это же просто суеверная белиберда, - возразила Аурелия. – Ты сам так сказал!       - Глупа только сама идея проклятия. Могу уверить, ничуть не хуже устроить весьма полезную и довольно эффективную ловушку, особенно если этому способствуют имеющиеся технологии.       - Хорошо, раз мы решили следовать инструкциям, то где нам найти это дитя кошмаров? – спросил Нил.       Доктор бросил взгляд на бесконечную лестницу.       - Полагаю, нам нужно идти наверх, нет? Другого выхода все равно нет.       После короткого раздумья Нил и остальные согласились.       - Значит, наверх, - Доктор усмехнулся и засунул руки в карманы, глядя вверх, туда, где в бесконечности растворялся потолок.       - Вопрос только в том, как далеко нам нужно будет подняться?              8.       Солнца почти скрылись за горизонтом, и лес утонул в высоких тенях деревьев. Сквозь просветы в темных кронах виднелось безлунное темно-синее небо.       Мастер все еще охотился, крадучись пробираясь по ночному лесу.       Его дичь бежала, продираясь через кусты, покрывавшие склоны холма, где лес становился плотнее, а деревья – старше. И все равно Мастер мог выследить его без труда. Запах страха так легко было уловить.       - Ба-ардсо-он, - позвал он певучим голосом. – Где ты, скотина безмозглая? Твой Мастер тебя ждет.       Справа от него дернулась ветка. Он обернулся и заметил тень, исчезающую в тени сосен. Он ухмыльнулся, подбросил и поймал лазерную отвертку.       - Раз! – он выстрелил в ближайшее к цели дерево, и его охватило пламя. Бардсон издал крик и в панике выскочил из своего укрытия.       - Два! – Мастер маниакально рассмеялся и выстрелил в сосну справа от Барсона, заставив перепуганного парня отшатнуться в противоположную сторону.       - И три! - он прицелился в терновый куст слева от него, и обезумевший повелитель времени снова кинулся вправо, где наконец споткнулся о торчащий корень. Он упал рядом с пылающим деревом, и его пальто мгновенно занялось огнем.       - Четы… ну нет, так нечестно! – разочарованно сказал Мастер. – Ты должен был бегать зигзагами, а не подпалить себя, неуклюжая ты обезьяна. Что в этом, черт возьми, веселого?       Горящая ткань облепила грудь и руки Бардсона, поджаривая его кожу.       - ПОМОГИ МНЕ! – орал он. – ПОМОГИ МНЕ, ПОЖАЛУЙСТА!       Мастер спокойно направился к нему. Он безразлично взглянул на мечущегося студента.       - О, не говори… я помню, - он прикусил конец отвертки. – Да, точно, уроки первой помощи мисс Лёвензан.       Садистская улыбка растянула его губы, подняв руку, он сделал указательным пальцем несколько круговых движений.       - В такой ситуации ты должен кататься по земле, чтобы сбить огонь.       Бардсон заорал от боли и отчаяния и бросился к Мастеру, видимо, собираясь забрать его с собой. Но отработанные рефлексы Мастера позволили ему молниеносно отскочить в сторону. Не испытывая к этому нападению ничего, кроме безразличия, Мастер с хрустом размял шею и плечи.       - Давай я тебе помогу, - хладнокровно сказал он и пнул Бардсона в спину, заставив его покатиться вниз по склону. Мастер безумно расхохотался, наблюдая, как студент катится вниз, словно закрученный огненный шар, оставляя после себя след горящего сорняка, пока тот не врезался в ствол дерева и резко остановился.       Его смех постепенно затих. Довольно этих утомительных игр в кошки-мышки. Пора убивать.       Он спустился по склону, подкидывая лазерную отвертку и ловя ее то одной рукой, то другой. Жестокий, дикий блеск горел в его глазах.       Он направил отвертку в голову Бардсона, готовясь оборвать его страдания. В каком-то извращенном смысле, он считал, что делает чертовому дураку одолжение.       - Стой!       Пораженный, он поднял взгляд и увидел большую группу мужчин, вышедшую из тени леса. Они были одеты в длинные мантии и несли в руках жезлы – это были старейшины Академии. За поисковой партией следовала толпа студентов, освещавших себе путь фонарями. Увидев, что происходило с их товарищем, они издали крики возмущения и неверия.       И, как будто этого было мало, группу возглавлял директор Редгрейв.       - Оакдаун! – разнесся над склоном его громовой голос. – Как ты мог? Он же твой собрат!       Мастер неуверенно отступил назад.       Директор бросился к Бардсону, все еще поглощенному огнем. Он сбросил свою накидку и накрыл ею мальчика, пытаясь подавить огонь. Другие тоже кинулись на помощь. Когда пламя наконец погасло, стали видны ужасающие раны на лице и теле Бардсона. Его кожа и плоть превратились в чешуйчатое черно-красное месиво.       - Д-директор, - бредящий от боли, он все еще мог отомстить тому, кто сделал это с ним.       - С-сэр. Эт-то он…       Редгрейв наклонился ниже к ученику, чтобы расслышать его вымученный шепот. Его серые глаза расширились.       - З-звезда… Он п-поменял зв-звезду.       Когда осознание дошло до директора Редгрейва, его лицо переменилось. Он поднял взгляд на Мастера, и тот внезапно обнаружил, что ему трудно держать Бардсона на прицеле. Под ненавидящим взглядом отца его жертвы, ярость, бушевавшая в его крови, заледенела, словно поверхность озера поздней зимой. Он опустил лазерную отвертку, уставившись на остальных расширенными, полными страха глазами.       Когда они осознали весь ужас слов Бардсона, на миг повисла тяжелая тишина.       - Ты проклятая, извращенная душа! Ты УБИЙЦА! – ярость и боль прорезались в голосе директора.       Шепот, прокатившийся по толпе, превратился в крик, требовавший возмездия. Они столпились, превратившись в единую, объятую жаждой мести массу и стали подниматься на холм.       Мастер отшатнулся назад, все еще держа в руках лазерную отвертку, и с ее помощью сделал нерешительную попытку сохранить дистанцию. Но решимость убийцы испарилась вместе с его злостью, оставив его беспомощным.       - Ты ЧУДОВИЩЕ! – орала озверевшая толпа. – Хладнокровный УБИЙЦА!       - Схватите его!       - ДЕРЖИТЕ ЕГО!       Переполненный ужаса, Мастер повернулся и побежал.