Напейся пьяною нашего гнева. Танцуй! Сегодня ты королева. Пусть хмель и корица, и змей, и лисица, На первой зарнице прославят сестрицу — Аллилуйя Огненной Деве! (с)
Про себя, Давос отметил, что за последние девять месяцев Мелисандра будто постарела на несколько лет. Она старалась не выходить на улицу без особой надобности, обитая в своей комнате в Черном замке, где слуги должны были поддерживать постоянный огонь, и редко с кем разговаривала. Джон рассказал ему о событиях, которые предшествовали их отъезду из Винтерфелла обратно на Стену, и попросил быть к жрице снисходительнее. И день, когда Мелисандра первая обратилась к нему, запомнился Давосу навсегда. — Я воскресила Джона Сноу и Иные затаились. Чувствуешь это, Луковый Рыцарь? — спросила она, неслышно подкравшись к нему. — Да, леди Мелисандра, — согласился он, стараясь не смотреть в её потускневшие красно-карие глаза, которые когда-то так пугали его. — Он истинный Азор Ахай, Давос, теперь я уверена в этом, — сказала жрица и вдруг взяла его за руку. — Чувствуешь, как я холодна? Ребёнок, которого я подарила его сестре, забирает мои последние силы. Я умру, как только он родится. Скоро тебе станет легче, боль уйдет вместе со мной. Бывший контрабандист и десница короля уставился на неё в недоумении, получив в ответ улыбку. — Такова цена вашего поступка, — угрюмо сказал Давос, отдернув ладонь. — Помните? Хорошие поступки не отменяют плохие, а плохие не отменяют хорошие. — Вы никогда не простите меня, — прошептала Мелисандра. — Я пришла попросить вас об одной вещи. — Какой? — Когда я умру, сожгите моё тело на Кулаке Первых Людей, — ответила она, спрятав руки в карманах теплого плаща. — Почему бы не попросить об этом лорда-командующего? Он обязан вам жизнью и своим племянником или племянницей? — Я попросила вас, — вновь улыбнулась красная женщина и, развернувшись, пошагала прочь. Теперь снег не таял под её шагами и Давос действительно поверил в то, что она умирает. Грейджой сидел напротив закрытой двери спальни и вздрагивал каждый раз, когда оттуда доносились громкие стоны Сансы. Это продолжалось уже несколько часов и его сердце бешено колотилось оттого, что должно было сегодня случиться. — Если моя сестра умрет, то я убью тебя, — вдруг сказал Рикон. Мальчик посмотрел на Теона из-под нависших каштаново-рыжих кудрей, сжав кулаки. Где-то в темноте коридора зарычал лютоволк. — Она не умрёт, — сказал Грейджой. — Тогда почему она кричит? — воскликнул маленький Старк. — Скоро на свет появиться малыш, — объяснил ему Теон, поднявшись со скамейки. По ту сторону двери стало неожиданно тихо. Вышла повитуха. Она вытерла окровавленные руки полотенцем, потом посмотрела на Теона и сказала: — Милорд, можете войти. Рикон тоже было бросился вперёд, но женщина взяла его за руку, шепнув: — Сначала отец. Тот бросил на Грейджоя злобный взгляд, но подчинился и остался в коридоре. Санса полусидела в своей постели, прижимая к груди крошечный сверток. Её волосы прилипли к вспотевшему лбу и шее, а на щеках блестели слёзы. Она никогда не была столь красива, как в этот момент. — Теон, — прошептала она, схватив его свободной рукой за запястье и усадив рядом с собой. Кажется, Грейджой позабыл, как говорить, как двигаться и даже как дышать, когда увидел свернутого в одеяло розовощекого младенца. — Это мальчик, Теон, — улыбаясь, произнесла Санса с гордостью. — Можешь взять его на руки. Теон бережно взял сына на руки и притянул к себе. Новорожденный причмокнул, завозившись. — Привет, — сказал ему Грейджой, довольно расплывшись в улыбке. — Я твой отец. Добро пожаловать в этот мир… — Робб, — добавили они одновременно, встретившись взглядами, а потом его Санса произнесла удивительную вещь… — Я люблю тебя. Теон отдал ей ребёнка, придвинулся ближе и, наклонившись, поцеловал девушку в губы. Раньше он никогда бы не подумал, что человек может быть настолько счастлив. Дверь тихонько скрипнула, и они увидели на пороге Рикона. Санса жестом подозвала его к себе. Он осторожно обошел кровать с противоположной от Теона стороны, сел рядом с сестрой и посмотрел на завернутого младенца с искренним любопытством. — Мы назвали его Роббом, — сказала девушка. Рикон улыбнулся, шмыгнув носом. Санса погладила его по волосам, почувствовав, что тоже готова расплакаться. — Я боялся, что ты умрешь, — произнес маленький Старк. — Ну, уж нет, — сказала она. — Теперь мы будем жить долго и счастливо. Санса Грейджой теперь чувствовала себя настоящей волчицей, готовой бороться за свою стаю. Она стала матерью и неважно, как был зачат этот ребёнок.***
Для неё все закончилось. Давос выполнил волю красной женщины. Он и Джон доставили её тело на Кулак Первых Людей и придали огню. Пламя разгорелось быстро, а черный дым ровным столбом взметнулся вверх. Ей повезло больше, чем её жертвам, которые горели заживо, подумал Луковый Рыцарь. Заслужила ли она это? — Что же нас теперь ждет? — спросил Джон Сноу. —На Железном троне теперь Маргери Тирелл, вернее Баратеон, — сказал Давос. — Возможно, она будет более лояльной к Ночному Дозору. Мы отправили уже тысячу писем, в которых просим о помощи. — Санса говорила, что та была добра к ней, — сказал лорд-командующий, перестав наблюдать за погребальным костром и повернувшись к Давосу. — Их войны закончились, грядёт наша война. Отправьте ещё больше писем, они должны нас услышать. — Хорошо, — согласился тот. — Этот огонь мог привлечь Иных, — добавил Джон. — Почему они ещё не напали на нас? — Мелисандра сказала, что они бояться вас, — ответил Давос. Сноу усмехнулся: — Один я не смогу их победить, мне нужны люди. Бывший контрабандист вновь кивнул. Ему нравился Джон Сноу. У бастарда было доброе сердце, и даже смерть не изменила этого. В языках пламени он вдруг увидел едва уловимые женские очертания и свет красного рубина, который носила на шеи Мелисандра. Куда она отправилась? В обитель своего бога или к Семерым, которых она когда то сожгла? Видение исчезло так же быстро, как и возникло. Одно, Давос понял, точно, она обладала силой. Мелисандра помогла убить брата Станниса, воскресила Джона Сноу и подарила Грейджоем наследника. — Покойся с миром, — прошептал он.