Забвение

      Тишина ядом проникала в сознание Ацуши, отравляя те крохи мыслей, что оно поражал. Это можно было бы назвать умиротворенностью, если бы он закрылся в этом непонятном лабиринте по собственной воле. Как ни старался парень найти из него выход, а все равно натыкался лишь на тупик…       Крепко зажмурив глаза, Накаджима обнял колени и уткнулся в них лбом. Как он оказался там, где есть сейчас? Кто придумал закрыть его в этом страшном месте? Почему именно его всегда преследуют неудачи? Список вопросов рос, а ответов никто преподносить не спешил. Ацуши раздраженно ударил кулаком по идеально гладкому полу. Звук удара эхом отразился от каменных стен, заставляя парня подпрыгнуть на месте. Вот уже несколько часов он не слышал никаких звуков, и этот, казалось, обычный шлепок, показался ему самым волшебным звуком из всех, что только существовали.       — Пришел в себя? — с тихим смехом, спросил кто-то из ниоткуда. — Ты так долго молчал, что я даже заволновался…       «Тигр» невольно вжался в стену, когда детский, по его мнению, голос, позвал его со всех сторон. Непривычно звонкий, чистый мальчишеский голос звал его по имени и, будто глумясь, повторял это снова и снова, явно наслаждаясь чужой растерянностью.       — Я схожу с ума… — сползая на пол и хватаясь за голову, решил для себя Накаджима.       Место, в котором он находился, вполне этому способствовало. Для начала, все вокруг было белым… Не считая самого Ацуши. Он, на удивление, не поддался этой заразе и остался при своем «цвете». Но на этом хорошие новости заканчивались. Каменный лабиринт, в котором он оказался заперт, как шпроты в банке, не имел выхода и входа. Иногда, спотыкаясь и ударяясь о его неровную поверхность, «оборотень» невольно стал внушать себе мысль, что раз есть боль и кровь, то значит он жив. Вот только подобное существование не делало его счастливым.       Задрав голову, Ацуши не смог сдержать ироничной улыбки. Даже потолок и тот, белый. Кажется, его скоро стошнит от этого цвета. « — Поскорее бы… — пронеслась тягучим сладким желанием мысль в его голове. — Поскорее бы это произошло».       — Даже не вздумай, — будто услышав его, холодно отрезал голос. — Блевать будешь, когда вернешься к себе.       — На счет к себе… — ухватился за эту мысль Накаджима, резко меняя позу на «лотос». — А где я?       — У себя, — был ему честный ответ, после чего голос опять стих.       Эспер опустил глаза на пол, любуясь своим отражением. Только что он получил ответ на один из своих вопросов. Вот только теперь их прибавилось еще больше.       — Я хочу уйти отсюда, — проинформировал он «голос», стараясь придать словам больше уверенности и для пущего эффекта хмуря брови.       — Ну так иди! — будто это не он перекрыл ему все пути к выходу, обиженно выдал собеседник. — Я тебя не держу.       — Куда?       — К себе.       — Но ты же сказал, что я у себя.       — Так и есть, — согласился голос. — Ты в себе, если точнее.       — Парадокс? — вспомнил недавно вычитанное им слово «тигр».       — Он самый, — согласился с ним собеседник и, замолчав примерно на полминуты, продолжил. — Ты внутри себя. Внутри своего сознания.       Ацуши фыркнул. Он всегда подозревал, что с его головой не все в порядке. Теперь Накаджима получил прямое доказательство.       — Я не люблю белый цвет, — как бы между прочим заметил он, подпирая щеку ладонью. — И уж тем более не люблю сложности. А лабиринт — это сложно.       Голос не ответил, оставшись при своем мнении. Только в этот раз он замолчал уже надолго. Поняв, что ждать, когда собеседник проявит к нему благосклонность, бесполезно, парень вновь попробовал воззвать к своей силе. Попытка, ожидаемо, провалилась. Сжав зубы от обиды, он лег на пол, закрывая веки. Все это уже было бессмысленно. ***       — Ацуши, ты слушаешь? — возмущенная полным отсутствием внимания, перешла в наступление Акико, грозно стукнув своей хрупкой ручкой по жалобно заскрипевшему столу. — Я второй раз спрашиваю: как твое самочувствие?       Накаджима поднял усталый взгляд на женщину, в который раз поражаясь ее постоянности.       Прошло уже около месяца, а она все не бросала попыток вывести его из депрессии, при этом сама ни капли не меняясь. Все та же белая рубашка с пышными рукавами, которые заканчивались на середине предплечья. Простая чёрная юбка чуть выше колена, перчатки, чёрный галстук, колготки и красные туфли на каблуке. Все вместе смотрелось довольно экстравагантно, но стильно.       Сам «оборотень» изменился сильно, но, как ему казалось, не в лучшую сторону. По совету все той же Йосано, что с плохим настроением нужно бороться, и желательно чем-нибудь сладким, он набрал вес до 58 килограмм. И это при его-то бывших 55… Поняв, что это не сработает, «Гитлер в юбке» пошла на решающий шаг, коим стал знаменитый шопинг. Первый день парню было довольно сложно отбиваться от навязываемых ему новых шмоток. Те, что прислали ему по почте, было вполне достаточно… Но то ли Акико и правда желала помочь, то ли он плохо упирался, но купить второй шкаф, чтобы одежда не валялась на полу, все-таки пришлось. Будто этого было мало, она взялась и за его имидж… А точнее нагло облагородила светлые волосы парой прядей черных волос, пока он, как ему сказали, спал мертвым сном от подлитого в утренний чай снотворного. После этого они неделю не разговаривали, но, к счастью, Кека пригласила их обоих на примирительный ужин. Еда была вкусной, настроение приподнятым, а извинения подруги искренними, так что они быстро восстановили былую дружественную связь… А вместе с ней и цвет волос. Но навязчивую мысль встретиться с Акутагавой-старшим выбить из его головы не смогли.       Конечно же, по тому адресу, где когда-то находился прекрасный особняк, ничего не обнаружили. Не считая полностью уничтоженного сада и остатки обгорелого кирпича. В деле говорилось, что это была просто утечка газа… «Тигр» улыбнулся, вспоминая, как ему с серьезным видом вешал лапшу на уши дежуривший в ту ночь пожарник. Даже он, казалось, очень далекий от мира дедукции, понял, что это наглая ложь. За что и получил одобрение от Рампо.       — Есть в этой истории кое-что полезное и для тебя, — говорило это дитя в теле взрослого, увлеченно выбирая между клубничным мороженым и печеночным. — Ты стал внимательнее и мудрее.       — Я хорошо себя чувствую, — заверил упрямую врачиху Накаджима, не отрываясь от монитора ноутбука. — Просто в последнее время много работы. Дазай-сан, а что Акутагава?       Осаму неловко застыл в позе то ли инопланетной жижи, то ли растекшегося осьминога, из-за чего тут же был нокаутирован мягко впечатанным в его голову кулаком Куникиды: не стоило ему покушаться на его стол с готовым отчетом. Так же как не стоило перекладывать во время обеда в его шкафчике все записные книжки.       — Ничего он не нашел, — дал за него ответ Доппо, увлеченно пиная напарника по чему попало. — Не забивай себе голову, парень. Если что-нибудь найдем, то сразу же сообщим тебе.       Ацуши согласно кивнул, продолжая нагло рыться в их базе данных, прикрываясь изучением нового дела о краже золотой статуэтки. Катай, их незаменимый посредник информации, научил его как не оставлять следов своего пребывания в информационной сети. А заодно и как в ней ориентироваться. К сожалению, для того чтобы найти желаемое этого было недостаточно, но требовать от влюбленного старика большего не следовало пытаться. Он пошел на сделку с совестью лишь когда «тигр» пообещал выпросить у Гин ее фотографию в гражданском. Это была достойная плата за молчание и маленькую, но поддержку. От него же «оборотень» получил еще одну, не менее важную информацию. ВДА оборвала все связи с мафией, а значит поиски Акутагавы даже не начинались. Если бы в своей депрессии парень мог зайти еще дальше, то он бы, несомненно, не упустил случай…       Эспер тряхнул головой, стараясь отогнать ненужные мысли. Он заварил эту кашу, ему же ее и расхлебывать. В конце концов, смог ли он признаться в любви ночному кошмару врагов портовой мафии? Смог! А значит, и с таким простым делом, как поиск, управится! Прикрыв глаза, Ацуши мысленно прокрутил весь свой опыт как детектива. Выходило не очень густо. Мысль просмотреть городские камеры видеонаблюдения была отметена сразу. Во-первых, для того, чтобы получить видео, нужно позвонить на горячую линию системы видеонаблюдения и попросить сохранить запись в архиве, уточнив интересующее место и время. Оператор подсказал бы номер заявки, с которым после следовало обратиться в полицию. Вот только поступить так рискованно он не мог. Хотя бы потому, что в правоохранительных органах были как люди из портовой мафии, так и друзья и знакомые директора… Ссориться с кем-либо из них очень не хотелось. Можно было воспользоваться архивом с рабочего места, но Таяма предупреждал, что на нем установлена защита, как на бункере. Не следовало даже и пытаться в одиночку лезть в информационный мир… Осознание этого пришло только сейчас.       Закрыв все открытые вкладки и «подчистив» за собой, «тигр» поднялся, инстинктивно ощущая, что настало время обеда. Это же подтвердил и Эдогава, неожиданно вцепившись в его руку и повиснув на ней, как яблоко на ветке. Лицо детектива выражало вселенское счастье от возможности набить свой желудок сладостями, в то время как эспер тяжело втянул зубами воздух, дабы изобразить подобие улыбки. Как же не вовремя Ранпо выбрал его в свои фавориты… Или же наоборот?       — Сходишь со мной в магазинчик, что в соседнем квартале? — уже продвигаясь к выходу вместе с жертвой, задал совершенно ненужный вопрос детектив, ибо заранее знал на него ответ. — Там такие сладости…       Накаджима лишь неловко поплелся следом. Гении имели право на капризы. Ранпо по-хозяйски устроился на диванчике возле столика в кафе, искренне полагая, что платить за него должен именно партнер, с котором он пришел. Отчасти потому что Ацуши стал обладателем счастливого банковского счета в сто тысяч долларов, а зарплата детектива не увеличилась ни на процент, отчасти из-за нежелания делать чего-либо за спасибо. В конце концов, имеет же он право на небольшой презент в виде пирожного, конфет и совсем немного коктейля с мороженым? Небольшая плата за бесценную помощь.       — Рассказывай! — перешел к главной части этого похода Эдогава, решив не затягивать с делом, пока и вовсе о нем не забыл.       — Что рассказывать? — нервно дернувшись, уточнил Ацуши, разумно включая идиота.       Детектив подался вперед, пальцем поманив к себе коллегу. Все еще не выйдя из включенного режима, эспер покорно потянулся к гению через стол, дабы получить щелчок по носу и лицезреть лукавую улыбку.       — Думаешь раз научился «уборке», то сразу стал невидимкой? Я заметил твои осторожные поползнения в сторону информационной сети, когда ты задержался на работе и вырубился прямо у ноутбука. Я, конечно, никому не рассказал, но лучше тебе не копаться в том, чего не понимаешь.       Ацуши вернулся на изначальную позицию, согласно кивая. Каждый день находясь в дурдоме с логотипом ВДА, он и забыл, что все вокруг него внимательные и хорошие детективы. Промах был невероятно колоссальным… Подперев плечом стенку, Ацуши прислонился к ней головой, стараясь унять пульсирующую боль в висках. Кое-чему жизнь с Рюноскэ его научила. В среде таких уроков был один под названием «спокойствие в любой ситуации». Паника дела не исправит, а значит…       — Еще кто-нибудь заметил?       — Дазай считается?       — Кошмар…       — Не драматизируй, — попробовал приободрить его Ранпо. — Могло быть и хуже.       «Оборотень» моргнул, давая понять, что согласен. Спорить сейчас не имело смысла.       — Вы привели меня сюда, чтобы сказать об этом?       — И да, и нет. Скажем так, мне стало жалко вечно недосыпающего ребенка, который бестолково топтался на одном месте.       — Спасибо за комплимент.       — Пожалуйста!       Они замолчали, так как принесли заказ. Ацуши — овощной салат, Ранпо — большая часть сладостей из меню. Изучив содержимое тарелки своего коллеги, мужчина молча протянул ему пирожок с ванильно-шоколадной начинкой. Накаджима так же молча отверг «подношение», недовольно отправляя себе в рот кусочек кругло нарезанной морковки. В последнее время он набрал в весе и теперь сел на легкую диету… Судя по задумчивому лицу Эдогавы, такого предательства сладкоежка не ожидал.       — Так что ты уже разузнал? — придвигая к себе тарелку с темно-коричневым бисквитом, покрытого неизвестными фруктами и сливками, повторил свой вопрос детектив. — Ты говори, а я буду добавлять по ходу дела.       Ацуши прожевал морковку, запивая кисло-сладкий овощ водой. К сожалению, салат вышел слишком острым.       — Мафия продала нечто за границу.       — Не будем уточнять что.       — Затем, на несуществующее имя, они зачем-то приобрели около семи пассажирских самолетов. Я выяснил, что человек, чья фотография указана в документах как покупателя, некогда работал на министерство обороны, но был уволен за нарушение устава. До того дня, о нем мало кто слышал.       — Бывшие военные часто нанимаются в телохранители к богатым дядям и тетям, после чего сколачивают приличную сумму денег и швыряют ими направо и налево. Здесь к этому привыкли, — решил разъяснить мужчина, неторопливо разрезая десерт на аккуратные дольки. — Вот что действительно любопытно, так это почему все было зарегистрировано на одно лицо, а не на несколько, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания?       Накаджима нахмурился, голодными глазами уставившись в тарелку соседа. Разговор, как ему казалось, пошел совсем не в то русло. Он искренне не понимал, при чем здесь самолеты и бывший солдат, когда речь шла об Акутагаве. Немного повертев эту мысль в голове, а заодно и проводив взглядом кусочек мгновенно исчезнувшего во рту Ранпо бисквита, «тигр» покачал головой, признавая свое поражение. Логическая цепочка спуталась в тугой клубок непонимания и шансов раскатать его так, чтобы не порвать, становилось все меньше. Поняв, что ждать чуда дальше бессмысленно, Эдогава продолжил.       — Очевидно, что портовая мафия хотела, чтобы правоохранительные органы бросили все силы на осмотр этих самолетов. В то время как тот, для кого они были предназначены, спокойно покидал Японию через океан, где контроль значительно ослаб…       — Но Рю в розыске! — не согласился Ацуши, хмурясь от яркого солнечного света, что отсвечивал от зеркал у витрин прямо ему в лицо. — Даже если он покидал Японию грузовым кораблем, то его наверняка должны были заметить. Тем более, что все силы обороны нашей страны брошены именно на это…       Эспер резко замолчал, прикусывая губу. Взгляд Ранпо стал колючим, когда смысл сказанного дошел до его сознания. Информация, в которую посвятил его директор, была доступна лишь верхушке правоохранительных органов и Ацуши, заурядный мальчик на побегушках, явно не относился к их числу. Сомкнув руки в замок и положив локти на стол, детектив с поражающей сдержанностью поинтересовался, откуда «тигру» стало об этом известно.       Накаджима примирительно поднял перед собой руки, нервно улыбаясь. Он уже несколько раз проклял свою болтливость и невнимательность. А ведь как все хорошо начиналось…       — Я сразу понял, что вы мне не помощники, — покаялся Ацуши, опуская руки дабы не привлекать к себе ненужных взглядов. — А потому решил сам расследовать дело по поиску Акутагавы. Связываться с мафией было опасно, а лезть в компьютерный архив и того хуже… Поэтому я решил сперва собрать информацию старым добрым бумажным путем.— Он спрятал пылающее от стыда лицо в ладонях, оттого его голос стал звучать приглушенно и еще более жалобно. — Все документы хранятся только у Фукузавы-сана… Я дождался, когда вы уйдете и обследовал его кабинет. Там-то я и увидел приказ не дать Рюноскэ и дальше свободно разгуливать по Йокогаме. Простите, Ранпо-сан, мне очень жаль, что я так…       — А что еще ты видел? — перебил его оживший от этого известия Эдогава, внимательно ловя каждое слово. — Ну, помимо документов… Может письма какие-нибудь? Компрометирующие фотографии? Стихи собственного сочинения…       Ацуши нервно улыбнулся. Похоже, что он не единственный, кого интересовала чужая личная жизнь. Справившись с чувством вины, он стал теребить кончики своих волос, собираясь с мыслями. Исследуя личное пространство директора, он целенаправленно штудировал именно шкафчики с документами, что с трудом, но поддавались отмычкам. Рассматривать личные вещи времени не было. С горестью признав свою непрофессиональность, парень вынужден был признать, что не обращал внимания на предметы, что не несли с собой нужную информацию. Разочарованно вздохнув, Ранпо снял шляпу, коей безмерно гордился, и шутливо надел ее на голову невнимательного коллеги. Не стоило даже надеяться, что этот рассеянный подросток может когда-либо превратится в настоящего детектива.       — Заче…       — И вот это накинь! — жертвуя свое пончо, велел мужчина, попутно сгружая сладости в пакет, что принес с собой.       Не очень понимая для чего все эти игры в переодевания, «тигр» все же послушался совета. Встав, он вышел в уборную, где и привел себя в порядок. После «любовных приключений», как любил называть этот период в его жизни Дазай, Ацуши стал весьма внимателен к своему внешнему виду. Особенно к одежде. Ведь Рюноскэ так нравилось, когда он выглядел хорошо.       Летняя рубашка из шифона с ярко-оранжевым цветочным принтом, больше бы подошедшая молодой девушке, была выбрана не только под жаркую погоду, что уже неделю терроризировала Японию, но и под белые бриджи с удобными, а главное легкими сандалиями. Головной платок, что периодически смачивался водой во избежание солнечного удара, вынужденно отправился в карман, дабы быть замененным на коричневую шляпу, что, как и пончо, совершенно не смотрелись с выбранной на сегодня одеждой.       — И как только Ранпо-сан не парится в ней? — иронично улыбнувшись, самого себя спросил Накаджима, поражаясь чужой выдержке.       Вернувшись за столик, эспер чуть не завыл в голос. Эдогава сбежал, оставив ему только счет и тарелку с салатом… Стоявшая рядом официантка с милой улыбкой поинтересовалась, будет ли клиент заказывать еще что-нибудь или же внесет оплату? Мысленно успокаивая себя тем, что чек, выписанный ему Акутагавой, это всего лишь знак вежливости, Накаджима оплатил счет, чувствуя, как неимоверно быстро падает духом. Он не хотел тратить эти деньги. И не только потому что от «природы» был очень бережливым. Просто всякий раз, как он вспоминал за какие заслуги получил их, все внутри начинало кипеть от бешенства.       Посетовав на собственную глупость, парень засобирался к выходу из кафе. Обед имел особенность заканчиваться, а работа, хоть и не волк, может покусать за пренебрежение.