Touching him was like realizing all you ever wanted Was right there in front of you Fighting with him was like trying to solve a crossword.*
Следующие несколько дней проходят в неотъемлемой компании парабатая Алека. Джейс, буквально, не отходил от меня ни на шаг: мы вместе завтракали, тренировались, я даже продемонстрировала ему свое умение создавать новые руны, и пару раз мы вместе отправлялись патрулировать местность. Жизнь постепенно входила в размеренное русло и о большем я просить не могла. С каждым днем Алек становился все мрачнее и мрачнее [если это вообще возможно с его вечно недовольным выражением лица]. Он старался не пересекаться со мной ни под каким предлогом. Что было причиной такого поведения, я не знала, да и не желала особо вдаваться в подробности жизни мистера «я недоволен несовершенством окружающего мира». Сожаление из-за того, что едва ли не убил меня? Братская ревность к Джейсу? Даже Изабель не знала, что творится с ее братом. Никто не желал попасть под горячую руку Лайтвуда.***
— Клэри, ты умеешь спать с открытыми глазами? — вдруг спрашивает Джейс, нарезая тонкими дольками яблоко. Мы по обыкновению сидели на кухне и Вэйланд взялся приготовить мне завтрак. — Нет, — слегка смутившись от внезапного вопроса, я удивленно уставилась на блондина, ожидая пояснений. — Я догадывался. Просто ты последние пять минут не слушаешь меня и витаешь где-то в облаках: вот я и подумал, может ты уснула? — шутливо отозвался охотник, ставя перед моим носом овсянку с яблочными дольками. — Просто задумалась, — отвечаю, параллельно отправляя в рот ложку с кашей, — Об Алеке, — честно признаюсь, понимая, что скрывать что-то нет смысла. — Невесту посещают сладкие мысли о будущем муже? — язвит Вэйланд реже, чем того требовала ситуация и тут же виновато улыбается, усаживаясь напротив меня. — Фактически, он мне не сделал предложения, так что я даже не невеста, — парирую я, удивляясь тому, что вообще задумалась о том, что Алек так и не предложил мне руку и сердце или как там это правильно делается. Подмечаю, что разговоры с чужих уст о свадьбе не звучат уже для меня так болезненно и не вызывают острую реакцию. — Что с ним происходит? Он последнее время сам не свой. Сам не свой? Кларисса, с чего ты вдруг решила, что знаешь его, когда он настоящий? Может, то, что ты видела тогда в комнате, то, что он тебе сказал и как чуть ли не придушил — это и есть его естество. Самое красивое и красное яблоко оказывается в большинстве случаев червивым. — Мы с ним не обсуждаем такое. Это обычное дело для Алека. Через пару дней пройдет, — делаю вид, что ответ является для меня достаточным и продолжаю активно работать челюстью, желая поскорее закончить с завтраком. — Я хочу начать сегодня с бега. Пойдешь? — Джейс аккуратно смахивает упавшие на лицо волосы назад, вперив в меня взгляд голубых глаз. — Сразу пойду в зал. Бег — не мое. Встретимся на тренировке, — вскакиваю из-за стола, как ошпаренная, на ходу поблагодарив Вэйланда за завтрак. Воздух загустел от напряжения и в помещении было невыносимо душно, словно в солнечный день в летние месяцы. Тренировочный Зал, буквально, источал трещащее электричество. Может, все дело было в Лайтвуде, который какой час уже нещадно молотил грушу грубыми и резкими ударами? Влетев в зал, я сразу же замечаю охотника, но всем прочим вариантам предпочитаю смолчать, уверенно перемещаясь к стенду с оружием. Ловким движением руки, выхватив с полки ротанговую палку, выхожу на середину зала, принимая боевую стойку, располагая босые ноги на мягком коврике. Плавно очерчивая линии концом орудия, резко выписываю дуги, словно поражая невидимого врага. — Лучший противник — это противник, которого нет. Верно, Фрэй? — ехидничает подошедший Алек, на ходу хватая вторую палку со стенда, — Выпусти пар. Я знаю, что тебе это нужно. С каких пор, черт возьми, Александр Гидеон Лайтвуд знает, что мне нужно? Вспыхнув от внезапного приступа злости, заношу орудие для удара, но охотник стремительно отводит его, снова занимая оборонительную позицию. Не уж-то решил сегодня побыть грушей для битья? Удар...выдох...удар...выдох. Алек пару раз несильно бьет меня по ногам, словно сражаюсь в пол силу. — Хватит мне поддаваться, — раздраженно рявкаю, готовая накинуться на него с голыми кулаками, — Я такой же охотник, как и ты. Хватит относиться ко мне как к примитивной. Отбросив в сторону спортивную кофту, позволяю себе остаться в одной майке, обеспечивая свободу движений. — Ты для меня и есть примитивная. Ничего не могу с этим поделать, — совершенно спокойный и вкрадчивый тон Алека распыляет меня еще больше. Зубы едва ли не крошатся от того, с какой силой я сжала челюсти, чтобы не обдать Лайтвуда доброй порцией грубостей. Он провоцирует меня — не иначе. Эмоции мешают. Ты теряешь контроль и, неприменимо, совершаешь ошибки. Выдыхаю, выставляя палку перед собой. Брюнет делает выпад, но я вовремя присаживаюсь и удар уходит в пустоту. Научись пользоваться слабостями противника, чтобы победить его. Алек сильнее, выше и крупнее меня, но и с этими качествами, он заметно теряет скорость и ловкость. Вытягиваю ногу и ставлю ему подножку. Парень падает на маты, недовольно фыркнув. Победоносно улыбнувшись, я отворачиваюсь, решая, что бой закончен, но стремительным движением Лайтвуд в последний момент хватает меня за лодыжку и резко тянет на себя, заставляя растянуться на матах рядом с ним. — Не поворачивайся спиной к врагу... — Пока не убедишься, что он мертв, — заканчиваю его слова, внутренне поражаюсь тому, насколько часто и быстро меняется его настроение. Еще несколько дней назад он чуть меня не придушил, а сегодня мы тренируемся бок о бок. Александр Лайтвуд — тайник с сюрпризами. Прикрыв глаза, я привожу дыхание в норму. Сердце замедляло свой ритм, а мышцы больше не горели от покалывающей боли. — Знаешь, — начинаю я, резко распахнув глаза, но тут же затыкаюсь, замирая, как испуганный зверек перед хищником — Алек навис надо мной, внимательно изучая каждый доступный для осмотра сантиметр тела. — Алек, что ты..., — он шикает на меня, призывая замолчать, и я послушно затихаю. Коснувшись пальцами моего подбородка, он заставляет повернуть меня голову влево, подставляя под обзор изящный изгиб бледной шеи. — Прости, — выдыхает он, касаясь подушечками пальцев того места, где еще виднелся синяк от его рук. Прикусываю внутреннюю сторону щеки до крови, мысленно себя отчитывая, что сняла кофту. Благо, Джейс не видел следов агрессии парабатая. — Все в порядке, Алек. Попалась под горячую руку, — теряюсь в собственных же словах, резко принимая сидячее положение, зарываясь пальцами в мягкие волосы. — Я не должен был этого делать, — голос слишком тихий, словно признать себя виноватым для Алека было сущей пыткой. Скорее всего, так и было. Лайтвуд лучше бы прикончил полсотни демонов, чем извинялся бы перед худосочной рыжеволосой девчонкой, но что-то его заставило здесь и сейчас искать прощения в моих глазах, — И спасибо, что никому не рассказала, — снова надрыв в голосе. Благодарность, пожалуй, тоже не его сильная сторона. — Алек, я,..., — запинаюсь, поворачиваясь в сторону охотника — он был ближе, чем я думала, — Не сержусь, правда, — голос хрипит, и я мысленно молюсь, чтобы Лайтвуд не счел меня жалкой слабачкой. Хотя, с каких пор меня волнует, что обо мне подумает Александр Лайтвуд? Но вот он смотрит на меня своими ореховыми (не карими, как мне раньше казалось) глазами, и я забываю всю свою принципиальность и злость на нерадивого брюнета. Воздух вокруг словно загустел и превратился в горячее марево, голова кружилась, а весь окружающий мир сузился до пары глаз Лайтвуда, пристально изучающих меня. — Клэри, — выдыхает он и я едва ли его слышу, уже начиная сомневаться, не почудилось ли мне. — Вижу, ты уже потренировалась, — в Зал с сияющей улыбкой влетел Джейс, весь пышущий энергией и свежестью после утренней пробежки, — Доброе утро, Алек. — Я в душ, — не обращаясь ни к кому конкретно, выпаливаю я, подбирая кофту с пола, стараясь не встречаться взглядом с Вэйландом. Я просто не могла позволить ему увидеть то пятно, что сине-багровым цветком раскрылось на моей шее. Он не должен винить Алека в этом. Не его.