Безрассудный секс в кабинке школьного туалета всегда был для Зейна чем-то привычным и рутинным. Довести до оргазма и себя, и девушку за одну перемену было настолько приевшимся занятием, что уже давно поднадоело и не дарило былого наслаждения. Липкий блеск для губ, стойкий приторный аромат дешевых духов и влажная от возбуждения кожа кудрявой девицы не могла сравниться с потрескавшимися, но в то же время и мягкими губами Юнги, с его тонким ароматом кожи. Зейн мечтал зажимать в этой кабинке именно его; мечтал слышать именно его тихие стоны и чувствовать на своей коже именно его робкие поцелуи.
Тем временем сам Шуга плелся по школьному коридору, стараясь не думать над тем, что произошло вчера. Он хотел думать о грядущей контрольной, но никак не о том, что начинал скучать по Малику настолько, что готов был помириться. И блондин был готов поклясться, что если бы тот сейчас подошел к нему, они бы непременно помирились.
Зайдя в туалет, юноша бессознательно подошел к первой же кабинке. Он отчетливо слышал женские стоны, к которым давно уже привык. Казалось, что на каждой перемене кто-то трахался в мужском туалете. И, решив, что звук доносился из соседней кабинки, он решительно надавил на ручку и открыл дверцу.
— Черт, я же говорила, что мы плохо заперли двери, — прохрипела шатенка, окидывая злостным взглядом заставшего их врасплох Шугу.
Он же, увидев полуобнаженного Зейна, тут же забыл о своем желании мириться.
— Я как раз зашел поблевать, — выпалив неосознанную фразу, белокурый злобно захлопнул дверцу и направился к выходу из туалета.
— Разве это не твой голубоватый дружок?
— Он самый.
Зейн отстранился от девушки и принялся застегивать свои джинсы.
— Ты серьезно, мать твою?
Разъяренная шатенка оттолкнула его и, поправив до неприличия короткое платье, удалилась из кабинки, что-то возмущенно бормоча себе под нос.
Малик, в свою очередь, тут же последовал за Юнги. Он шел вдоль по коридору, высматривая его, и совсем скоро увидел в компании девушки, с которой он переспал несколько дней назад. Его белокурый друг неловко, но добродушно улыбался, а вот усмешка девушки была точно такой же, как в тот вечер, когда Зейн пришел к ней, и они оба знали, зачем. И сейчас, когда Шуга "застукал" его, брюнет больше всего боялся, что тот сможет отомстить ему. Поэтому он тут же решительным шагом направился к ним.
— Сегодня в 8? — Переспросил блондин.
— Сегодня в 8, — улыбаясь, ответила девушка, после чего заметила Зейна и, неловко улыбнувшись ему, ушла.
— Связался с Сенди? Серьезно?
— А что? Она одна из твоих бывших?
— Вроде того, и даже не пытайся положить на нее глаз.
— Почему? Ты ее пометил?
— Думаешь, после меня ей понравится переспать с девственником?
— То, что ты прекрасный любовник я и сам знаю, и тебе не нужно напоминать мне об этом. Я не собираюсь переплюнуть тебя. Я просто хочу иметь свою личную жизнь, которая не ограничивается одним тобой.
— Ты серьезно пойдешь с ней?
Зейн до последнего верил, что Юнги мило улыбнется и скажет, что его ревнующее выражение лица неповторимо, но блондин продолжал пялиться на него немного презренным взглядом. Перед глазами младшего по-прежнему стояла картина того, как Малик зажимал девушку, и это подталкивало его лишь на одну мысль — он был обязан пойти на это свидание.
— Ты ведь ходишь на свои незначительные свидания, которые обязательно заканчиваются сексом.
И в какой-то момент брюнет почувствовал, что готов был умолять его не делать этого, но уже привычное "что-то", как всегда, не давало выразить свои настоящие желания. И, выдержав небольшую паузу, Зейн, наконец, ответил:
— Только... — он немного запнулся, а после нерешительно добавил, — не целуйся с ней.
— Почему? Будешь ревновать? — Белокурый хитро прищурился, чувствуя себя победителем, ведь он и устроил весь этот спектакль лишь ради того, чтобы его несносный друг смог хотя бы на мгновение признать, что ревнует и не готов делить его ни с кем другим.
Но ненавистное "что-то" подсказывало врать, превращая настоящую ревность в сарказм и иронию.
— Хотя, знаешь, что? Целуйтесь. И твой, и ее рты оба касались моего члена. Только вот чей еще был в ее рту - я не знаю.
Зейн снова начинал невыносимо раздражать Шугу. Когда он почти был уверен в том, что ревность не позволит Малику сглупить и отпустить его, он начал делать все только хуже.
— Я учту, спасибо.
Старший чувствовал, что между ними вновь зарождалась та самая пропасть, в которой они каждый раз не могли разговаривать друг с другом и лишь обменивались гневными взглядами. Поэтому он решил оборвать тишину:
— Сегодня будет твой первый раз? — Насупившись, он уже представил, как его невинный друг переспит с кем-нибудь, кроме него, и от этого начинало щемить в груди.
— Да. Здорово, правда? — Ядовито ответил тот.
— Не облажайся.
Зейн хотел сказать что-нибудь, что сменило бы их разговор, направив его в нужное русло, но ревность и злость не давали мыслить здраво, и Малик продолжал язвить. За что в ответ увидел перед собой средний палец Юнги и его самого, развернувшегося спиной и направившегося в противоположную сторону. Но Зейн не хотел его вот так отпускать, и выход был только один — взять себя в руки и сказать что-нибудь не злобное. Ведь, в конце концов, он сам нарушил собственное обещание и загнал их в рамки обычных друзей, в которых они оба вольны были делать все, что только пожелают.
— Ты обещал мне помогать с уроками, а на завтра много задали.
Юнги хотел напомнить ему об обещаниях, которые для его друга ничего не значили, но только мягко улыбнулся и предложил в таком случае пойти к нему домой. Ведь он уже победил, заставив Зейна успокоиться и хотя бы что-нибудь делать, чтобы не отпускать его. Но всю дорогу друзья шли в полном молчании, которое с каждой секундой становилось все более и более неловким. И когда младший сел за уроки, их неловкая тишина начала уже раздражать. Старший непрестанно кусал губы, не зная, как себя вести. Он хотел, чтобы этот день поскорее закончился, но еще сильнее хотел, чтобы он закончился так, как это было нужно ему.
И совсем скоро одно из желаний Малика начало сбываться — Шуга отложил их тетради и подошел к своему шкафу. Он демонстративно перебирал вещи, лишь надеясь на то, что его друг будет решительней и не даст ему уйти.
— Тебе рискованно быть у нее после меня. В первый раз не все бывают хороши.
— Ну, раз с тобой в первый раз я был хорош, то неплохо справлюсь и здесь, — Шуга чуть поморщился, потому что от одной мысли о сексе с девушкой ему становилось противно.
— Это разное.
— Лучше посоветуй, что мне надеть.
— Вон ту майку.
— Ты же знаешь, что она домашняя.
— Мне насрать, в чем ты будешь, потому что ты все равно не будешь для нее лучше меня.
— Тебя только это и волнует? У твоего лучшего друга первое в жизни свидание, а ты злишься, что оно будет с девушкой, которую ты когда-то трахал.
— Я не хочу, чтобы ты шел с ней.
— С кем бы я ни пошел, ты всех уже трахнул.
— Конечно, надевай свои костюмы и вали на свидания с моими бабами, — Малик возмущенно взмахнул руками, отчего блондин даже начал верить в то, что Зейн ревновал не его, а Сенди.
— А ты бесишься, что после такого парня, как ты, они могут посмотреть в сторону такого неудачника, как я?
— Да, меня это бесит, — Зейн открыто врал, лишь запутывая и зля его все больше.
— Может, им хочется разнообразия.
— Это глупо. Как можно хотеть тебя после меня?
— Теперь ты будешь унижать меня? Ты так сомневаешься в себе? Думаешь, она серьезно влюбится в меня после тебя? Да ей просто хочется переспать с кем-то страшным. Знаешь, у тебя тоже такое бывает. Только я не хочу сидеть целыми днями и гадать, с кем же ты переспишь сегодня: со мной или со своими красавицами. Мне надоело, и сейчас не бесись из-за того, что, быть может, твоя красавица переспит с твоим страшилищем.
— Не в этом дело. Я не хочу, чтобы ты шел с ней не потому, что я спал с ней, а потому, что я спал с тобой. Ты мой, понимаешь?
Блондин робко взглянул на Зейна, сомневаясь в том, что ему это все не послышалось.
— Но ты не мой, и я не хочу выглядеть как одинокий влюбленный идиот.
И после этих слов Юнги и вовсе перестал верить в происходившее, потому что брюнет кинулся на него с поцелуями, а после принялся раздевать их обоих. Все происходило слишком быстро и слишком страстно. Они оба потеряли реальность, как и бывало каждый раз, когда их губы касались друг друга.
— Ты мог сделать это намного раньше, — сквозь собственные стоны и тяжелое дыхание прошептал Юнги.
— Ты ведь так сильно хотел пойти.
— Я сильно хотел, чтобы ты не дал мне этого сделать.
И эта ночь стала для них обоих какой-то особенной. Зейн был слишком нежным, и их секс впервые уж слишком напоминал занятие любовью. Юноши терялись в собственных стонах и тяжелом дыхании, беспорядочно шепча то комплименты друг другу, то бранными словами выражая то, насколько им было хорошо.
***
На утро Зейну больше всего было интересно то, как поведет себя Сенди. И почему-то он хотел видеть ее недовольство, но жалел только о том, что не мог сказать ей в лицо причину, по которой Юнги так бестактно пропустил свидание, даже не удосужившись позвонить.
Утром его заумный друг, как обычно, повторял то, что вчера делал в тетради, чтобы отвечать на уроке, а Зейн, как правило, в это время всегда выбирал себе "жертву" на ночь. Но в этот день он хотел увидеть только Сенди. Увидеть ее лицо. И вместо этого Малик услышал ее разговор с одной из подруг, в котором блондинка рассказывала о том, как ее вчера кинули. А вместо возмущений в адрес своего друга брюнет услышал нечто иное — она рассказывала о том, как попыталась отомстить Малику, желая на его глазах везде светиться с его лучшим другом, но ее план рухнул, когда он не пришел. Узнав, что никакой симпатии к Юнги Сенди не испытывала, Зейн оскорбился так, словно попытались использовать его самого.
— Зейн, — Сенди и ее подруга подошли к нему, когда закончили свой разговор. И только тогда он смог заметить смущенно-влюбленный взгляд, которым на него каждый раз смотрели влюбленные в него девочки. Но сейчас влюбленность ничуть не умиляла его.
Брюнет схватил ее за руку и резко притянул к себе.
— Есть планы на вечер?
— Нет, а что?
Взглядом показав ее подружке, что ей нужно уйти, Зейн вернул свое внимание Сенди.
— Я соскучился.
— Соскучился или решил отбить меня у своего дружка-гея?
— Кстати, о нем. Зачем тебе понадобился гей, который, наверняка, девушек даже никогда и не трогал?
— И тем не менее он согласился прийти на свидание.
— И он пришел?
— Я отлично знаю, что ты никогда не задаешь подобные вопросы просто так. Что тебе нужно, Малик?
— Как быстро ты меня расколола. Что же, я думаю, тебе не стоит тратить свое время на парня с сомнительной ориентацией, а просто пойти на свидание с тем, кто точно на него придет.
— Звучит, конечно, заманчиво.
— Если ты сейчас не согласишься, я не буду тебя умолять, учти это.
— Ладно. Где и когда?
Блондинка сдержала довольную улыбку, посчитав себя победительницей, которая так легко заполучила свой трофей.
— Сегодня. В учительской после уроков.
— Ох, секс с риском быть застуканными. Люблю подобное.
— Я знаю, как тебе угодить, милая.
И не успел он проводить ее взглядом, как его глаза тут же встретились с глазами Юнги.
— Знаешь, я подумал... насчет вчерашнего. Не думай, что я простил тебе твой обман.
— У меня есть для тебя кое-что, за что ты простишь меня.
— И что же это? Признаешься всей школе, что мы трахаемся?
— Вернись в реальность. Не хочу тебя расстраивать, но ты не нравишься Сенди.
— М-м, это тянет не на прощение, а на новую ссору.
— Она влюблена в меня и хотела, чтобы я ревновал.
— Звучит тупо, потому что для этого есть твоя сестра.
— Думаешь, бабы могут додуматься до чего-то более умного, чем вызвать ревность?
— Думаю, да.
— Не в этом возрасте.
— Ладно, ты сказал мне свои сомнительные догадки. И что дальше?
— Просто не уходи сегодня после уроков и дождись меня.
— Я не люблю загадки, ты же знаешь. Что ты задумал? Решил исправить свои оценки, когда никого не будет, или тебя будет ждать толпа жаждущих наркотиков наркоманов? В любом случае, мне уже не нравится азарт в твоих глазах.
— Надеюсь, в один день ты перестанешь быть настолько занудным.
***
Весь остаток учебного дня Малик провел в смешанных чувствах. Он немного переживал, но был в абсолютном предвкушении того, что собирался сделать. Приятное волнение то и дело заставляло сдавленно улыбаться и представлять догадки Шуги и Сенди. Но долгожданное время, наконец, настало, и Зейну нужно было лишь предупредить друга о том, чтобы зашел в учительскую позже него, и опередить Сенди.
Ключи от учительской было достать совершенно не сложно, поскольку брюнет частенько водил своих девушек именно туда. Поэтому совсем скоро он уже был у кабинета, где, к счастью, еще не было Сенди. Он завел своего друга в самый конец зала и заставил его включить камеру на его телефоне. Ничего не понимавший Шуга задавал уйму вопросов, из-за чего Зейну пришлось попросить его заткнуться и молча ждать. Наконец, они оба услышали женские шаги, и Малик, выскочив из кабинета, попутно выключил в нем свет и встретил девушку.
— Я ведь могу всем рассказать, что переспала с тобой даже два раза? Думаю, я буду единственной.
— Конечно, но сперва, — парень завязал ей глаза черным клочком ткани, который ему пришлось добыть из своей футболки, затерявшейся на дне спортивной сумки. — Хочу, чтобы этот раз отличался от прошлого.
— Не знала, что ты любитель бдсм, — белокурая широко улыбнулась, чувствуя приятное возбуждение.
Зейн взял ее за руку и ввел в кабинет. Юнги тут же сглотнул, не веря своим глазам. Он был уверен, что брюнет решил свести его с ума, заставив снимать на камеру его секс с местной шлюхой. Но Зейн знал о ней то, чего не знал никто в школе. Однажды он ждал, когда освободится учительская и увидел ее с семьей. Родители Сенди были религиозными людьми, которые свято верили в то, что их единственная дочь была примерной ученицей и невинной девушкой.
— Прикоснись ко мне.
Шепнула она, после чего Шуга тут же дернулся, боясь даже смотреть в их сторону. Он закрыл глаза и до боли закусил нижнюю губу, послушно держа камеру. Яркий свет, исходящий из его телефона свидетельствовал Зейну о послушании его друга, и брюнет довольно улыбнулся. Он провел кончиками пальцев по шее блондинки, и та тут же шумно выдохнула, поджимая губы.
— Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе?
— Д-да, — кажется, от его прикосновений она теряла контроль не хуже Юнги, что было ему только на руку, — я не хочу долгих прелюдий, Зейн.
— И ты даже не дашь мне поиграть с твоим телом?
— Я хочу... — запинаясь, вновь шепнула Сенди.
— Чего? — Зейн ловким движением руки задрал ее юбку и прикоснулся ладонью к ее нижнему белью.
— Трахни меня.
Малик подавил усмешку, потому что сейчас она говорила именно то, что ему было нужно.
— Мне хочется тебя наказать. Ты ведь спала еще с кем-то после меня?
— Только с Джимом и Кираном, — войдя во вкус, девушка охотно отвечала, чувствуя себя жертвой.
— И это за три дня. Не думаешь, что твои праведные родители не гордились бы тобой?
— Думаю, это не их дело, — привычным тоном ответила она, но спустя пару секунд до нее, кажется, дошел смысл сказанных Маликом слов, — стоп, что? — Она сняла "повязку" и удивленно выпучила глаза, — какого хрена?!
— Ну, что ты, милая, я же только начал.
Наконец, Шуга выключил камеру, и Сенди заметила и его.
— Вы больные ублюдки. Вы оба, мать вашу!
Она спрыгнула со стола, на котором сидела и направилась к выходу.
— Учти, если кто-нибудь узнает о том, что здесь произошло, то твои родители будут следующими, кто об этом узнает.
— Ты покойник, Малик.
И с этими словами она поспешно покинула кабинет.
Ошарашенный Шуга некоторое время спустя хлопал глазами, а после пожал плечами:
— Что же... это было неловко, потому что я думал, что мне придется снимать ваш секс.
— И ты бы снимал?
— Не знаю.
— Ты бы снимал. Только вот, почему?
— Я не знаю. Ты странно действуешь на меня. Ты ведь знаешь, что я никогда не стал бы слушаться кого-то, кто не ты. И это именно то, что мне не нравится в наших отношениях.
— Отношениях?
— Дружбе.
— Теперь ты простил меня?
— Ты лапал ее.
— Мы оба знаем, зачем.
— И мы оба знаем, что она была единственной, кого ты не лапал просто так.
— Но мы оба знаем, что ты единственный, с кем я сплю вот уже в который раз.
— Я уже даже сбился со счета.
— Мне нравится то, что ты не ведешь себя как влюбленная девчонка, которая считает количество наших раз.
— Слишком много чести, — Юнги ухмыльнулся и тут же облизнулся, тем самым заставляя друга вновь с прежним вожделением взглянуть на его губы.
— Знаешь, вид ревнующего, но послушного тебя возбудил меня.
— Разве не прикосновения к ее вагине тебя возбудили, а?
— Нет. Точно, нет, — Зейн облизнулся в ответ и, подойдя к Юнги, опустил руки ему на плечи и наклонился к его лицу.
— Прямо здесь? — Шуга прилип к его губам своими и улыбнулся сквозь долгий поцелуй.
— Прямо здесь.
