Семь дней до...

- Юу, ты мой лучший друг, ты должен меня понять. Я хочу семью. Любящую девушку, парочку детей. То, что между нами – уже в прошлом. Пойми, – грустная улыбка на знакомых губах… «Принц» проснулся от того, что зимнее солнце, словно назло, светило прямо в глаза. Поморщившись и проклиная то, что эта чёртова гигантская лампочка необычно яркая для такого времени года, юноша всё же никак не хотел открывать глаза. Почему-то в голове вспомнились последние события его жизни. А всё началось с того, как он переспал с неизвестным ему парнишкой двадцать пятого числа. А потом всё так завертелось, что он сам не мог понять, что случилось со всем миром. Или с ним. Хотя, кому это вообще важно? Сейчас главным фактом и целью для Канды было то, чтобы прожить эту неделю. Эту чёртову неделю с одним не менее чёртовым недоразумением, которого хотелось с каждой секундой убить всё сильнее. Под боком что-то зашевелилось, и брюнету пришлось открыть глаза. Недовольно цыкнув, он понял, что его рука затекла под тяжестью другого человека. Около Юу спал довольный Аллен, который, видимо, так крепко спал, что солнце ему никак не мешало. Уолкер был в той же одежде, в которой ушёл. Чуть приподняв голову «Принц» заметил, что не так далеко валялась его куртка и зимняя обувь. Чуть подняв бровь, юноша снова повернул голову на сожителя и в этот момент он учуял тонкий, едва уловимый запах алкоголя. «Ну что за бестолковая мелочь. Сначала психует, а потом напивается и забирается в постель. Так, пора уже сказать ему, где он будет спать», – юноша перевернул Аллена на бок и вытащил из-под него свою руку. Почему-то не хотелось слышать криков по поводу того, что он разбудил Мояши. Взяв полотенце и банный халат, Канда пошёл в душ. «Чёрт, я слишком мягкий! Надо будет разбудить Мояши хорошим пинком под зад… но позже». *** За окном медленно шёл снег, когда Аллен встал. Голова почти не болела, а на душе было так хорошо, что ему казалось, что он сейчас начнёт летать. Наконец-то он играл. Играл не для какой-то комиссии, не тех перед кем постоянно надо натянуто улыбаться. Он играл для себя и для того, кто ему дорог. Он играл для Тикки и для себя. Улыбнувшись, юноша заметил, что до сих пор в одежде, и так проспал всю ночь. Ничего и никого не стесняясь, он полностью разделся и снова лёг в кровать, начал смотреть в окно. «Зимнее солнце чем-то прекрасно, а со снегом, так вообще красота». Услышав звук шагов, юноша даже подскочил, но увидев, как в комнату зашёл хозяин квартиры, успокоился. - Проваливай с моей кровати! – злобно проговорил Канда. - И не подумаю. Я буду спать тут, пока живу у тебя, – юноша показал язык и по-хозяйски развалился на кровати. - Мелочь, не наглей, ты будешь спать на диване. Так что, проваливай, – Канда подошёл к кровати и сдёрнул с того одеяло, и едва заметно удивился, увидев Аллена голым. - Что, ностальгия? Я в твоей кровати, да ещё и обнажённый. - Мояши, что ты несёшь? Совсем мозги растерял?! – брюнет только презренно фыркнул. - А тогда ты говорил по-другому, – улыбнулся юноша, найдя под подушкой пижамные штаны «Принца» и не вставая с кровати, одел их. - Тогда я ничего не говорил, – тёмные глаза предупреждающе сузились. - Возможно. Тогда я был занят тем, что ты со мной делал, а не о чём ты там говорил. - Тч. Они долго смотрели друг другу в глаза, не говоря друг другу ни слова. До того момента, как не раздался звонок в дверь. «Принц» только фыркнул и недовольно пошёл отрывать дверь. Аллен встал с кровати и снова посмотрел в окно. Зимний город всегда был очень красив. Всё белое и чистое, как душа младенца, но при этом холодное, как сердце рядового солдата, смесь этого всегда очаровывала юношу. Помнится, кто-то сказал ему, что это не нормально, что он любит зиму, и раз так, то у него очень холодная душа или он настолько привык к холоду, что ничего не страшно. Уолкер чуть улыбнулся, вспомнив это. Он до безумия любил зиму. Но не из-за того, что его душа, как лёд, или не потому, что он привык к холоду, а потому, что много лет назад он начал жить именно зимой. Ему позволили жить, как нормальному человеку, а не как изгою. Начать жить заново. Он любил зиму. Аллен улыбнувшись, вышел из спальни. - И что ты опять тут делаешь? – почему-то, как только юноша услышал голос Канды, он притаился и наострил слух, понимая, что подслушивать не хорошо. - Как грубо, мальчик. Я соскучился, – мурлыкнул чей-то голос, по голосу Уолкер узнал, что это вчерашней парень. «БаКанда его вроде Неа называл. Любовник, что ли? И он ему изменяет, ну БаКанда даёт,» – подумал Аллен. - Как и вчера? - А почему нет. Кстати, песиком поделишься? – в голосе пришедшего была усмешка. - Песиком? - Ты его вроде «Мояши» называешь. - Зачем он тебе? - Я соскучился по теплу и ласке, – жалобно просюсюкал голос. «Кляп в зубы, верёвки на запястье, и будет ему тепло от меня»- зловеще прохихикал про себя Аллен. - Бензопилу подарить? - Ну, ты даёшь. Я тут изливаю ему душу, что мне одиноко, а ты только и мечтаешь о моей смерти. - Тч. Аллену надоело подслушивать, и он с важным видом прошёл мимо них на кухню. Неа же на него удивленно посмотрел, но увидев штаны брюнета, усмехнулся. - Ааа… Теперь всё с вами понятно. - Тч. Закатив глаза, Аллен перестал слушать, о чём они говорили, и начал готовить себе кофе. То, что у этого Неа и Канды странные отношения – это факт. Усмехнувшись своей идее, Уолкер поставил на стол недопитый кофе. Медленные шаги. Чуть заметные покачивания бёдрами, и разговаривающие парни сразу обратили внимания на Аллена, который невинно сейчас хлопал глазами. - Юу, милый, спасибо за прекрасную ночь, – Аллен, обхватив ладонями лицо «Принца», страстно его поцеловал. – Я тебя жду в кровати для продолжения, – под конец ангельская улыбка. Когда Аллен зашёл в комнату, он с удовольствием услышал, как присвистнул гость, и как выругался хозяин квартиры. Утро точно удалось.