Поскользнулся, упал, очнулся - гипс!

Валентина резко открыла глаза, потом зажмурилась и открыла их вновь, она проснулась в своей комнате! Знакомое очертание потолка, вещей, которые освещала полоска света, пробивающаяся сквозь щель между закрытых штор. Всё это было из той, старой жизни. Стоп! Она подпрыгнула на кровати в недоумении. Неужели она вернулась? Вернулась в свою жизнь? Или это всё только сон, сон, который закончился. Она пошарила на прикроватной тумбочке, там стоял электронный календарь, и дата, та самая, когда она попала под машину. И время. Утро, то есть она вернулась в прошлое? Но зачем, то что это был не сон, она понимала прекрасно, отчего? Инстинктивно, каким-то шестым чувством, она понимала, что это был не сон! После чашки горячего кофе стало легче. Она оглянулась в окно: желто-красные листья кружились в вихре и опадали на асфальт, усыпая его. Она вдруг поняла, что не рада, не рада возвращению сюда. Что её здесь ждёт? Друзья? Нет, разумеется, но ни с кем, даже с Светкой она не была так близка, Анна Сергеевна? Да, но та реальность ей понравилась, пусть она провела там совсем чуть-чуть: один день, но она же может избежать столько жертв, а тут. Она оставила записку, прикрепив её с помощью скотча на дверь, что всё достаётся детдому и в её смерти никого винить. Она побежала,надеясь успеть под то время, что умерла. Знакомый оранжевый грузовик мчался на неё, а она улыбалась. Темное помещение, границы которого расплываются, а может их и нет вовсе. — Доброе утро, итак, — начал безжизненный голос, гулом отдаваясь во тьме, — вы сделали свой выбор. Предпочли ту реальность, в которой оказались случайно. Что ж, это довольно редко. Также вы догадались про время смерти, что очень похвально. Поздравляю, кажется, это ваша вторая смерть? — Так не юбилей, — иронично заметила Валя. — Всё ещё впереди, — отбил шпильку голос, — правила вы знаете, стандартный набор: магия и знание английского языка. Ничего нового. — А что планируется обновление? — Валентина насмешливо покачала головой. — Леди Блек оставила вам немного своего характера, ну-ну. — До свидания. — До встречи, — исправил дух и расхохотался. Валя глаза открывать не спешила, ну вот совсем, но к сожалению, она не труп, которому некуда спешить. Какие мысли приходят, да черный юмор это оказывается бонус от прежней хозяйки? Забавно-забавно. Валя приоткрыла один глаз, потом другой. И облегченно выдохнула, за окном было темно, она это разглядела в щелку штор, вечно их не плотно занавешивают, что за кавардак! А ещё она чувствовала, что изменилась, что-то неуловимо новое появилось внутри неё. Может ум? Всё с черным юмором пора заканчивать, решила Леди Блек. — Кричер, — тихонько позвала она, стараясь не будить мужа, что сопел у неё под боком, при этом положив ей руку на талию. — Госпожа, — поклонился тот. — Который час и число? — 1968, октябрь, 20, четыре утра, пять минут, — отчитался тот. — Хорошо, спасибо, можешь идти. Валентина вздохнула. Новая жизнь! Так, надо не забыть, что у Сириуса день рождения 3 ноября, и обязательно что-то придумать, а ещё она надеялась, что тут мало чего изменилось, но как известно удача обычно приходит к нам очень редко и то на похороны. Опять, что за вредная привычка! Ох, уж этот юмор, чёрт бы его побрал, блин, тавтология. Валя проглотила нервный смешок, и задумалась. Думать ей мешала крепкая мужская рука, что лежала у неё на талии. Она совсем не знала, как действовать. Аккуратность, что было её вторым именем, первым кстати не*, она выползла, по-другому и не скажешь, и добралась до письма. Прочитав эти десять страниц, кажется, в прошлый было не так подробно, она вытерла пот со лба, и вздохнула. Сил ей понадобится много. Прежде всего выяснила аспект отношений с мужем и восторг не пришла. “ Что касается моего мужа (Ориона, чтоб его, Блэка), то мы с ним общаемся мало и часто в громких выражениях, также не касаемся друг друга, иногда поцелуй в щеку, и уж и то для соблюдения приличий…” Дальше шли разглагольствования, которые Вале не понравились ни капли. Решив, что узнает Ориона получше, она сама составит о нём своё мнение, а полагаться на прежнюю хозяйку тела именно в этом пункте – чистое безумие. Не попробуешь – не узнаешь. Прочитав всё необходимое ещё раз, она уселась перед зеркалом и взяла в руки гребешок. Луч солнца, едва восходящего из-за горизонта, просачивался сквозь щель. Она аккуратно, стараясь не разбить, словно они хрустальные, начала расчесывать волосы. Непривычное, но такое простое движение для неё, вызывало бурю эмоций, и глянув на себя в зеркало, она увидела улыбку, на таком холодном ранее лице. Закончив это приятное дело, она заколола передние прядки и оставила волосы так. Выбрала платье, что показалось ей наименее пафосным, и лодочки. Валя вздохнула, вспомнив однако, что может тело всё же соизволит вспомнить, как следует ходить в этой обуви. И подавшись молитвам, тело действительно вспомнило! А может просто поверхность была слишком ровная, чтобы об неё запнуться. Валентина сделала пару кругов по комнате, благо ковёр скрывал все звуки, и присела на стул. Взгляд её упал на книгу, что лежала на прикроватной тумбе около Ориона, освещённая лучом солнца. Подойдя ближе, она узнала обложку Агаты Кристи, мельче было выведено: “И треснув зеркало звенит…”. С интересом, она схватила томик, и жадно впилась в буквы. Её любимоё. Снова села на стул и увлеклась чтением текста в оригинале. Прочитав почти половину, она услышала: — Доброе утро, — человек было хотел продолжить, а точнее Орион, но она махнула рукой и чуть ли не прошептала: — На самом интересном месте! Через пять минут, — и снова уткнулась в книгу.