Побочный эффект

Он видел мать только на фотографиях и никогда не думал, что когда-нибудь сможет встретить её, не говоря уже о дяде, который взорвался у него на глазах. Это казалось очередной иллюзией, которую ему внушил Шукаку, или же это гендзюцу, которую использовали генины Конохи, что стояли рядом с его родственниками. Сабаку попытался поднять руку, чтобы направить песок на предполагаемых обидчиков, как женщина подошла к нему и просто обняла. Глаза джинчурики расширились от удивления. Это было тепло настоящего, живого человека, а не просто иллюзия. Впрочем, тут нельзя было быть уверенным точно, ведь бывают же настолько правдивые иллюзии. - Это не гендзюцу, как ты мог подумать, - заговорил Наруто. - Видишь ли, я могу видеть духов и совсем недавно я выучил одну технику, которая позволяет на некоторое время давать им физическую оболочку. К сожалению, техника ещё не совершенна, так что у нас есть всего пара минут до того, как их тела развеются. А потому я думаю, не стоит тратить время на объяснения. - Он прав, Гаара-сама, - заговорил смущённо Яшамару. Джинчурики нахмурился. Ему вспомнилась их последняя встреча. – Понимаю, в последнюю нашу встречу я наговорил вам много всего, но, если честно, это было неправдой… Ваш отец хотел проверить сможете ли вы контролировать Шукаку, если забрать у вас то, что вам дорого… На самом же деле, я, как и моя сестра любим вас, Гаара-сама… - Я всегда любила тебя, мальчик мой, - улыбнулась Карура, глядя в глаза сыну. – Твоя абсолютная защита - это моя последняя техника, которой я надеялась защитить тебя. - Э-это действительно так? – ошеломлённо, не веря своим ушам, проговорил Сабаку-младший. Брат и сестра кивнули, после чего из глаз генина побежали слезы, и он прижался к матери. - Ну, не плачь, всё хорошо, - женщина стала гладить сына по волосам. Наруто с улыбкой наблюдал за этой семейной сценой, а вот Шикамару было как-то не по себе. Узумаки, конечно, рассказал ему о своей странной способности, но Нара тогда не придал этому значение, поэтому сейчас чувствовал себя не в своей тарелке, ведь рядом с ним тоже могло быть множество разнообразных духов, а это пугало. - Он заплатит за это! – неожиданно выдал Гаара. – Это было последней каплей! - Гаара, это же твой отец! – покачала головой женщина. – Убивать его не нужно, а вот указать на ошибки придётся. Нельзя допустить войны между селениями! - Войны? – удивился джинчурики. Яшамару коротко описал ситуацию, в эпицентре которой оказались его племянники. Гаара вновь почувствовал, что внутри всё закипает. Он ещё больше возненавидел отца и, чтобы мать не говорила, он не сможет его простить. Шукаку вновь потребовал крови и генин схватился за голову. Рядом с ним появилась Кушина. - Я могу исправить печать, только тебе стоит поднять рубашку, - Сабаку-младший смерил её взглядом и с трудом смог выполнить её указание. Женщина пару мгновений изучала рисунок на его животе, а потом стала складывать серию печатей. Когда последняя была завершена, она коснулась живота мальчика. Гаара почувствовал лёгкое жжение, а спустя пару мгновений его разум прояснился. Больше не было зловещего шёпота и жажды крови. – Ну, так же гораздо лучше, не так ли? – улыбнулась Узумаки, подмигнув и показав большой палец. Сабаку посмотрел на женщину, а потом на Наруто и всё понял. Они были очень похожи. - Я не дам использовать меня и остальных в нападении. Более того, нападения не будет, я обещаю. - Мы надеемся на вас, Гаара-сама, - улыбнулся Яшамару и с хлопком исчез. - Мы ещё встретимся, сынок, - чмокнула сына в лоб Карура и тоже развеялась. Джинчурики с трудом сдержался, чтобы не расплакаться. На душе стало немного легче после этого разговора, но всё же хотелось, чтобы родные были рядом. - Они рядом с тобой, Гаара, - улыбнулся Наруто, подойдя к нему. – После экзамена мы найдём изобретательницу этой техники и завершим её. Тогда они смогут остаться с тобой навсегда! Кстати, я не сказал ещё кое-что… Я тоже джинчурики. Очередной разряд молнии попал точно в цель, и в скале образовалось большое отверстие. Генин остановился, чтобы отдышаться. На эту технику уходило куда больше чакры, чем он думал. Саске покосился на Какаши, который наблюдал за тренировкой ученика. За эти две недели, что они занимались, Учиха продвинулся в изучении Чидори, техники своего наставника, но хватало его только на два раза, а практически последнему из клана Учиха хотелось большего, ведь его противником будет джинчурики. - Если ты будешь делать больше двух раз, то ты просто умрёшь, я же тебе уже говорил об этом, - спокойно заметил Хатаке. - Да понимаю я это! – вскипел Саске. – До третьего этапа осталось всего ничего, а у меня в запасе только эта техника! Какаши-сенсей, с чидори всё понятно, может, выучим что-нибудь ещё? Например, мангекё! - Рано тебе ещё мангекё. Кроме того, чтобы получить мангекё… - Знаю я, Итачи просветил, - буркнул Учиха, – но может, есть другой путь? Например, тренировки? - Ты же сам сказал, что времени у нас мало, не так ли? Так что будем отрабатывать то, что у нас есть! Сейчас спустимся в деревню, поедим и приступим к тайдзюцу. - Да, Какаши-сенсей… «Нужно было спрашивать у Орочимару…» - Следи за движениями! – рявкнул высокий темноволосый мужчина с повязкой на пол-лица, когда ему в очередной раз удалось свалить с ног ученика. Хаку виновато улыбнулся и подскочил на ноги. – Не заглядывайся на эту девчонку! Ты же не хочешь позорно провалиться? - Простите, Забуза-сан, - произнёс парень и вновь взял в руки свой меч, который ему презентовал Момочи, в надежде сделать из паренька мечника. Впрочем, была и другая причина: ведь звук с лёгкостью мог уничтожить лёд, что использовал сирота. Поэтому все эти дни ученик и учитель тренировались в использовании вышеупомянутого оружия. Иногда за этим делом наблюдала Сакура, которой в последнее время стало не хватать общества юного отступника Кири. Вот и сейчас она сидела неподалёку и смотрела на тренировку. - Совсем скоро, - вздохнул Орочимару, стоявший на крыше резиденции Хокаге. – Может, стоит что-то предпринять? Ведь иначе деревня может быть разрушена! - Надеюсь, вы с Джирайей сделаете всё, чтобы этого не произошло, - произнёс Сарутоби, глядя на лица предшественников. – Данзо я возьму на себя.