Неважно, где находится мое тело. Мой ум работает, не переставая. Чем ниже моя голова, тем глубже мои мысли! Да-да! Чем ниже — тем глубже! (Л. Кэрролл "Алиса в Зазеркалье")
— Ну вот. И потом я сказал, что преступление — это неважно, главное, что ты лучше всех, и мы стали обниматься. Представил? — Если бы я такую речь услышал наяву, точно бы не удержался. Ну и сон. Джон сидел на стуле возле кровати Шерлока, подавшись вперёд и опираясь локтями о колени. — А мне мальчишник понравился, — признался он. — Сыграем как-нибудь в эту игру? Шерлок был вроде в хорошем настроении, но Джон почувствовал в нём какую-то нервозность и нерешительно тронул за предплечье. — Всё в порядке? — Да. Можно не только в игру, можно пройтись по пабам... для этого же не обязательно жениться потом. Ты меня напоишь, я скажу речь. — По пабам мы пойдём нескоро ещё. Придётся потерпеть. Нет, ну конечно... — Джон засмеялся. — Я виноват, как всегда: тебя споил! — Конечно. Чтобы увидеть меня неадекватным. Ладно, по пабам позже. Кстати, сегодня Лестрейд пригласил Майкрофта выпить пива. Интересно, до чего у них дойдёт? Джон пожал плечами. — Поужинают, поговорят. Это само по себе из ряда вон. Почему у них должно дойти до чего-то там особенного? Для этого хотя бы у одного должны быть далеко идущие планы. У Майкрофта есть план? — У меня есть план. Относительно них как пары. Мне снилось, что они вместе. Даже расстроился, когда понял, что на самом деле — нет. Но почему бы им не стать парой, Джон? — Если бы ты сказал «почему бы им не стать друзьями», я бы проголосовал обеими руками за. Но вот парой... Грег говорил, что в юности к нему клеились парни, но он ни одно предложение так и не рассмотрел. Но у него и тогда вряд ли были предубеждения — скорее не было желания. В сорок с лишним лет — вот так резко повернуть на 180 градусов? Конечно, Майкрофт — это Майкрофт. Тут спору нет. Не знаю... Шерлок сложил пальцы домиком. — Ты не понимаешь. К нему клеились парни постарше, как к молоденькому хорошенькому мальчику, так? Он ведь наверняка в детстве был смазливей некуда. А тут надо наоборот. Тут он должен быть... мачо. — Да Грег был вообще — мечта любого гея, — кашлянул Джон. — В таком классическом, штампованном понятии — гея. У него даже кудряшки были, представляешь? Понимаю, почему он так поспешно женился. Джон поёрзал на стуле, выпрямился и повёл плечами — затекли. — Достало меня весь день сидеть на стуле... Шерлок всё думал, как уложить Джона обратно в свою постель, ведь позавчерашний запах уже выветрился. Но во время разговора о геях... — Садись в кресло, — предложил он, — я тоже туда могу сесть, кстати, если ты мне поможешь до него доползти. Мне надоело лежать. — Ну давай помогу доползти. Джон подсунул руку Шерлоку под плечи, помог ему сначала сесть, потом встать. Ненормальный. Немного сильнее бы приложился головой — и не проснулся бы уже. От такой мысли Джону стало нехорошо, он замер и закрыл глаза. — А теперь давай в кресло. — Усадил и укрыл до талии пледом. — Съесть что-нибудь хочешь? — Не хочу. Меня же неделю кормили внутривенно, я отвык есть. Майкрофт в первый вечер меня с ложечки кормил. — У тебя руки наверняка дрожали, а не есть ты отвык. Шерлок днём ел, и ел сам. Джон спрашивал у врача, так что это всё были лёгкие капризы — да пусть капризничает, устал тут торчать и скучно ему. Только вот кормить с ложечки? Он серьёзно намекает? Ну ладно. Джон вынул из тумбочки полотняную салфетку, развернул её и заправил Шерлоку за вырез больничной рубашки, не зная, что в точности повторяет действия Майкрофта. Шерлок же старательно сравнивал ощущения. — Что будешь, мой зайчик? — усмехнулся Джон. — Йогурт или творог? — Творог оставим Майкрофту, он калорийнее. А что, человеческой еды не завезли? Когда вернёмся домой, будешь варить мне кашу. — Обязательно, — ответил Джон без тени шутки, ставя напротив стул и садясь. — Человеческую еду будешь есть попозже, когда перестанет мутить. Не дают бедному старому доктору отдохнуть в кресле, — проворчал он, черпая йогурт. — Открой рот и сделай ам. Шерлок насупился. — Нет, сначала ты. Я должен быть уверен, что это вкусно. Съешь ложку и скажи мне, вкусно ли, потом я. — Что-то ты чудишь сегодня. — Джон съел ложку йогурта. — Угу, грушевый. С кусочками. Вкусный. Давай теперь ты. — Давай. — Шерлок проглотил и задумчиво посмотрел на Джона. — Интересно, так тоже можно прочитать мысли? Ну, если пить из одного стакана, говорят, можно мысли прочитать. Ты можешь прочитать мои? Съешь ещё ложку. — Значит, что-то задумал. — Джон съел ещё одну. — Чтобы понять хоть отдалённо, что у тебя на уме, мы должны так съесть ведро йогурта. Твоя очередь. И мы говорили о Греге и Майкрофте. — Вряд ли Майкрофт успеет съесть с Грегом ведро йогурта за один вечер. Потом, йогурт с пивом... плохая идея. А я могу прочитать твои мысли. Ты думаешь о том, что у меня есть какой-то очередной коварный план. Не бойся. После йогурта я тебе расскажу, как ты пришёл ко мне через месяц после своей свадьбы и застал у меня девушку в постели… Осторожнее! Ты на меня йогурт не лей, а то тебе придётся меня в душе отмывать! — Вот прямо тебя с девушкой в одной постели? Джон взял себя в руки. И правда — что это он? Но то, что Шерлоку снились девушки в таком… контексте, было неожиданно. И даже как-то… хм… неприятно. — Ну, это точно сон, — успокоил себя Джон. — Ты ведь женат на работе. Как звали работу, кстати? — Работу? — переспросил Шерлок. — А!.. Девушку звали Джанин. Мне было скучно после твоей свадьбы. Представляешь, ты не приходил целый месяц. Ну и я занялся расследованиями, меня наняла высокопоставленная дама. Мне надо было проникнуть в офис к одному крайне мерзкому типу, и я завёл знакомство с его секретаршей, тем более она оказалась близкой подругой твоей жены. Джанин поселилась у меня, спала в моей комнате, и мы вместе принимали душ. Когда ты это увидел, у тебя был примерно такой вид, как сейчас. Но потом оказалось, что у нас с ней ничего не было. Она мне была нужна, чтобы проникнуть к её боссу. А если бы не она, я туда не попал бы и меня бы там не ранили. Всё зло в мире из-за женщин, — подытожил он. У Джона на время пропал дар речи. Сны у Шерлока были прямо как по учебнику психоанализа. Тут и йогурт не нужен. — Близкая подруга моей жены работала на мерзкого типа? На ком же я женился? — На женщине, которая хотела убить этого типа, чтобы он не рассказал тебе, что она раньше убила уже кучу народу. Кажется, она была агентом ЦРУ или КГБ, я не запомнил. Нет, всё-таки ЦРУ, я думаю. Мы туда проникли, а она там как раз собирается... Нет, слушай по порядку. Рассказ до «рождественской вечеринки» занял около получаса. — Так что ты переехал обратно на Бейкер-стрит, — закончил Шерлок, глядя на Джона, выражение лица которого так напоминало то самое, в тайном убежище, когда он воочию увидел, что из себя представляет Мэри. Джон вообще только на половине рассказа сообразил, что так и сидит со стаканчиком йогурта в руке, и поставил его на столик. — Я только одного не могу понять: почему у тебя во снах я такой мудак? — проговорил он. — Откуда я знаю, Джон? — Шерлок виновато улыбнулся. — Это же сны, я их не контролирую. Я же говорю: мне снилось много всякой ерунды. По-твоему, бомба с тумблером для отключения или шапка гвардейца, выросшая на моей голове — это более понятно? Зато ты мне снился всё время, значит, я о тебе думал. Это же должно тебя радовать? — От таких мыслей о своей персоне мне впору лезть на крышу Бартса, — пробурчал Джон. — Мало того, что ты меня женил, ты мне ещё и ребёнка заделал… — Я тебе ребёнка не делал! — … чтобы я никуда от этого монстра не делся. Нет, серьёзно? Ты сбежал из госпиталя после ранения и клинической смерти, а я забил на твоё состояние и выясняю с этой мегерой отношения? Ох, Шерлок... — Я думаю, Джон, всему есть простое объяснение. Я ведь на самом деле собирался исчезнуть, ну не на два года, конечно, но на полтора-два месяца — запросто. Меня мучила совесть — оказывается, она у меня есть. И я получил по заслугам, вот и всё. — Совесть — это одно. А Джон-«не пойми кто» — это другое. Даже если бы ты исчез на два года, даже если бы я кого-то нашёл за это время, даже если бы я дал тебе для порядка в нос — в нос, кстати, я бы тебе не дал ни за что, у меня имеется опыт, куда тебя лупить. — Джон тихонько, фалангами, тронул его скулу. — Но я бы остыл, и, конечно, не стал бы пропадать на месяц, и вообще... До свадьбы, значит, был бестмен, а потом вдруг перестал? И куда ты моё кресло переставлял, а? — В спальню. К себе. Может, я в нём спал, когда Джанин эта самая... вот не помню. Хорошо, что это был сон, а то меня там и лупили, и стреляли, и морфий мне... ты бы назначил бывшему наркоману морфий, дозу которого он сам себе может увеличить по желанию, покрутив колёсико? А сам я только Майкрофту руку вывернул разок. В спальню, значит… Про морфий Джон уже не слышал. Он так привык отмахиваться от утверждений, что они с Шерлоком пара, что даже сам в какой-то момент в это поверил. Та Женщина определённо была права: они пара, и ещё какая. Собственно, они просто были парой, которая не занимается сексом, потому что одному из них это не требовалось. А второй искал секс на стороне. Логичнее некуда. Джон вздохнул, взял Шерлока за руки и тихо сказал: — Мне кажется, нам нужно будет серьёзно поговорить. О том, что нам делать дальше. — Дальше? — Шерлок похолодел. — Ты собрался съехать? — Бог с тобой. Куда же я денусь от тебя? Шерлок сидел бледный, как наволочка. Джон ожидал, что и руки у него будут холодные, а они были горячие. И Джон невольно пощупал ему лоб. Потом подумал «а какого чёрта?» — и погладил по щеке. Щека основательно заросла трёхцветной щетиной. Джон взял салфетку и осторожно вытер каплю йогурта на пробивающихся у Шерлока усах. — Всё будет хорошо, не переживай. Выздоравливай поскорее — и мы поедем домой. А там уж разберёмся, что к чему. — Как только Лестрейд закончит с делом и в газетах появятся опровержения, мы сразу домой поедем. Шерлок и не думал успокаиваться. Ему казалось, что Джон просто пытается поддержать его. Брат намедни делал то же самое. Но это успокаивало, а с Джоном — как там сказал брат? — возбуждало. Вчера Шерлок побывал на двух порносайтах, прежде чем Майкрофт, которому не понравилось, как он дышит, отнял ноут. Кажется, Шерлок начинал понимать, что имелось в виду. И то, что он успел увидеть, ему очень хотелось попробовать на практике с Джоном. Ещё немного — и поход в душ отложился бы по объективным причинам. — Йогурт кончился? — Шерлок решил отвлечься на еду. — Тут ещё нам хватит. — Джон заглянул в стаканчик. Правильно, Шерлок, умница, подумалось. Сейчас и не место, и не время. То, что обычно для здоровья полезно, пока нежелательно. — Ну что? — Джон взял ложку. — Мысли мы почти прочитали. Давай ты просто его доешь. — Давай. Я люблю грушевый. Слушай, что ещё расскажу. Уже не про тебя. Шерлок забрал йогурт и сосредоточенно глядя в стаканчик и орудуя ложечкой, рассказал ему про пакет молока. Только про него, остальное не стал, конечно. — Я думал, это тоже сон. Но оказалось, что брат это Лестрейду рассказывал накануне. А я был в каком-то пограничном состоянии и услышал. — Да, такое могло быть. Ты мог услышать. Джон подумал, что, может, он в снах и вышел мудаком, потому что Шерлок и его хотел чувствовать рядом, ан нет. И сознание не знало, на ком сорваться — вот и снилось сначала всякое про Майкрофта, вроде выкручивания рук. Джон смотрел, как Шерлок ест, и хотелось его как-то приласкать... без всякой задней мысли. Пока. Может, по голове погладить, как ребёнка, обнять. — Какое счастье, что всё обошлось! — Ничего себе обошлось, — проворчал Шерлок, — у меня дырка в голове. И мозг о стенки черепа побился. Может, я теперь не смогу думать быстро? — По сравнению с твоим мраморным надгробием — конечно, обошлось. — Вот кстати... Я бы попросил Майкрофта, но он — существо брезгливое, а там всё-таки кровь запеклась наверняка... — Шерлок наклонил голову. Он попытался намекнуть Джону, что хотел бы промыть шевелюру. Тот к иносказаниям уже привык и всё понял правильно. Он встал и осторожно запустил пальцы в волосы Шерлока. — Ну попробуем. Посиди, я всё приготовлю. Приготовления Джона заключались в том, что он выпросил у здешней сестры-хозяйки одежду медбрата — не голым же в душ идти, учитывая сны по Фрейду? — Видишь, какой я зеленоватый весь? — рассмеялся он, входя в палату, складывая свою одежду на кровать и разуваясь. — Давай вставать потихоньку, отмоем твои кудри. — Э... стой, — запротестовал Шерлок, — я тоже хочу стать зеленоватым. В смысле — а мне такие штаны? Джон только покачал головой. Ему-то униформу ещё выдали, но кто же даст штаны пациенту? Тут Шерлок заявил, что ему прекрасно подойдут пижамные штаны Майкрофта. От такой шалости и Джон отказаться не мог. Но пришлось надевать штаны на Шерлока, а потом снимать с него рубашку. Так что если он думал, что ему так будет в целом комфортней — то зря. — Пошли? — спросил Джон полуголого Шерлока и рассмеялся. — Простынку помнишь? — И простынку, и пепельницу... — Пепельница — это твой коронный номер. Шерлок пожалел, что не согласился на простынку, а лучше было бы остаться в распашонке. Пока Джон вел его в душ, обнимая за талию, он понял, что намокшие штаны, если что, совершенно не спасут, даже хуже сделают. В душевой Джон усадил Шерлока на скамеечку. — Тебе не холодно? — спросил он, регулируя температуру воды. Шерлок только что-то промычал. — Чуть откинься назад. Чуть-чуть. Если будет щипать голову — скажи. Намочив ему волосы, Джон принялся осторожно их намыливать. Он старался не смотреть, как там больной переносит процедуру, чтобы лишний раз его не смущать. Но и сам слегка опешил от ощущений. Он никогда не думал, что волосы у Шерлока такие мягкие. Сам факт того, что он вообще на этом акцентировался, уже заставлял задуматься. — Не щиплет? Сейчас смывать будем. Шерлок сидел с закрытыми глазами, видеть Джона не мог, но ему нравилось, что тот делал с его волосами. А если Шерлок и покраснел, так это же от тёплой воды. Пока Джон намыливал голову и смывал шампунь, и осторожно вымывал корки от крови из волос, Шерлок думал: что делать дальше? По идее, надо принять душ целиком, но это не будет уж слишком? Особенно после того, что он только что рассказывал Джону о Джанин. — Побриться не хочешь заодно? — спросил Джон, закончив. — И уж давай ты примешь душ. И так вымок. — Душ в штанах? — Разумеется, без. Но сначала давай я тебя побрею. Не отращивай никогда бороду — ты разноцветный. — Я знаю, щетина рыжеватая, — ответил Шерлок, не открывая глаз. — У Майкрофта ещё хуже. Вот у нашего отца борода растёт чёрная. Ладно, брей и выходи. Джон «хищно» усмехнулся и взмахнул станком. — Помнишь сцену бритья из «Великого диктатора»? Конечно, Шерлок скоро был весь перепачкан — а иначе никак бы не получилось. Не стоя же ведь и не над раковиной. — Снимай-ка штаны, — сказал Джон, споласкивая станок. — И не дури. Чего я там не видел? — Это неприлично. — Шерлок открыл глаза, посмотрел вниз и опять зажмурился. — Да иди ты! — неожиданно взвился Джон. — Я практически всю твою задницу видел в Букингемском дворце, не говоря уже о походах в туалет. Неприлично ему. — Джон повесил душ на кронштейн. — Давай, не упрямься. — И решительно взялся за резинку на штанах Шерлока. — А ты зачем штаны надел? — Шерлок смешливо уставился на него. — Снимай тогда тоже. Джон не выдержал и заржал. — Ты просто невозможен! Я сюда не мыться пришёл, а тебя мыть. Шерлок, не дури, ты меня выше на голову, и если мы тут доиграемся — оба без штанов — и тебе станет плохо, я тебя до палаты не дотащу. Давай, снимай. Ну что ты, в самом деле? Дальше сопротивляться было уже глупо, а спрашивать, до чего можно вдвоём доиграться без штанов — ещё глупее. И не то чтобы у Шерлока вот прямо сейчас... но ему было очень интересно, что Джон сам-то чувствует. Так что, может, оно и к лучшему. Шерлок снял штаны и сел обратно на скамеечку. В таком положении эрекция не так уж и бросается в глаза... пока, во всяком случае. Джон, как Шерлок и предполагал, снял смеситель со штанги и начал его поливать, и тут Шерлок попросил другой гель. Понятно, что другой не стоял рядом, и Джон сунул смеситель ему в руки и дошёл до полочки с гелями. Стоило ему развернуться, как смеситель в руках Шерлока вильнул и окатил Джона сверху вниз. Штаны намокли мгновенно. Шерлок получил нужную информацию и довольно улыбнулся. — Прости. — Ну ты и засранец, — сказал Джон с нежностью в голосе. Пришлось раздеваться, куда тут денешься. — Не шали! — погрозил он Шерлоку пальцем. Не сказать, чтобы у Джона была полноценная эрекция, но и не висело уже. Бедный Шерлок. Джон честно старался делать всё побыстрее и по возможности профессионально. Без эмоций. Но ему пришлось мыть Шерлока всего, то есть наклоняться... в общем, наклоняться. И, чёрт возьми, пару раз Джон не выдержал и переложил губку в левую руку, чтобы намылить Шерлоку грудь, вместо того, чтобы просто обойти кругом, и, водя губкой, он гладил скользкую от геля спину, шею, плечи… вот гадство! Это было не мытьё, а какой-то эротический экстрим! Джон опускался на корточки, чтобы намылить Шерлоку ноги, и эрегированный член покачивался вверх-вниз, а у Шерлока он уже тяжело лежал выше паховой складки. Большой такой, основательный. Джон мысленно проклинал всё на свете и, сполоснув губку, он выдавил на неё ещё геля, сунул Шерлоку в руку и, тяжело дыша, заявил: — Дальше сам. — И как она? — спросил Шерлок по ассоциации с увиденным. — Кто она? — не понял Джон сначала. — Ах, она! Отлично. Но несколько не в том помещении. Так что мыль, потом я тебя оболью, вытру, наденем рубашку — и в постель. Тогда уж и я заодно освежусь, а ты пока успокоишься.***
— По-моему, я очень не вовремя получил это сотрясение, — сказал Шерлок, когда Джон вышел из душа. — Что поделать? В душевой Джон со всей ответственностью бил себя по рукам. То есть по руке. И даже выругался пару раз, понадеявшись, что Шерлок за шумом воды не слышал. Раз уж тот не может пока никак, то и Джон не может. Пришлось потом окатить себя ещё и холодной водой. Так что Джон поспешил одеться. — Бррр... — Холодная вода? — осведомился Шерлок. — Правда помогает, или врут? — Не врут, — пробухтел Джон, заворачиваясь в плед. Опять пришлось сидеть на стуле. — Ты теперь на самого себя похож, — признал он, глядя на гладкие щёки Шерлока. — Сейчас согреюсь и пойду с сестрой-хозяйкой объясняться по поводу мокрых штанов. Голова у Джона осталась сухая. Никаких улик. — Что там объясняться, — Шерлок принял невинный вид, — ты помогал больному принимать душ. Иди ложись рядом, тебе быстро станет жарко. — А больной сопротивлялся, отобрал у меня шланг и окатил водой? — Джон передразнил сестру-хозяйку: — «Мальчики, что вы там делали?» Ты её не видел. Это клон нашей миссис Хадсон. Причину Джон, впрочем, нашёл самую банальную: недосып, усталость, поскользнулся на кафельном полу. Когда он вернулся, Шерлок повторил своё приглашение, и Джон нервно хихикнул. — Да уж, согреюсь. Тебе сейчас нельзя волноваться, — повторил он, садясь на стул у кровати и беря Шерлока за руку. Тот сжал его пальцы и на всякий случай уточнил: — Или я чего-то не понимаю, или мне уже можно не очень волноваться? Ты, оказывается, мою задницу ещё вон когда рассматривал, то есть ты не отказываешься, в принципе-то? — Я её видел, но не рассматривал. Не оценивал, скажем так, — слегка злорадно усмехнулся Джон. — Шерлок, серьёзно: что на тебя вдруг нашло? Ты насмотрелся снов и решил удержать меня рядом любыми способами? Но я не собираюсь уходить, так что если ты решил пожертвовать своей задницей ради такой цели, то не нужно. — А почему ты думаешь, что мне придется жертвовать задницей? Может быть — тебе? — Потому что я врач, и я могу всё сделать аккуратно. К тому же ты сам мне во сне приплёл такую специализацию. Если всё пойдёт хорошо... мы посмотрим. Может, я передам тебе опыт. — То есть ты не против. Хорошо, — кивнул Шерлок. — Всё зависит от причины, Шерлок. От того, зачем тебе это нужно. — Джон, удержать таким образом тебя можно было бы, если ты только и грезил о моей заднице. Но это ведь не так? Очевидно, причина в чём-то другом. Это не Шерлок был такой умный, честно говоря, это вчера подсказал Майкрофт, но Шерлок не стал пояснять Джону, что этот разговор они с братом чуть ли не отрепетировали. — Жаль, у меня нет бомбы с тумблером, — вздохнул Джон. — Прости, я бы в неё не поверил. Что тебя не устраивает? Что я не знаю, зачем мне это нужно? Да, не знаю. Просто нужно и всё. А ты знаешь? — Зачем мне нужно остаться с тобой? Знаю. Потому что ты единственный человек, которого я люблю. Шерлок внутренне возликовал, но он не был самим собой, если бы не сделал вид, что всё так и должно быть. — А нельзя любить и одновременно заниматься сексом? — деловито поинтересовался он. — Нормальные люди так делают, разве нет? — Вполне можно. — Ослиное упрямство Шерлока спасало Джона от ненужных сейчас порывов. Пусть пока упрямится дальше. К тому же Джон не был уверен, что, вернувшись домой, Шерлок не передумает. Сложно предугадать, какая гениальная идея посетит его потом. — Но ты этим никогда не интересовался. — Разве ты не понимаешь причины, по которой я этим не интересовался? — Нет. У многих людей есть причины не интересоваться сексом. У всех разные. — Теоретически я интересовался. А практически... Да, сны мне помогли понять кое-какие вещи. Видимо, я должен любить человека, тогда я захочу заниматься с ним сексом. Пока я никого не любил, мне это было не нужно. То, что ты — мужчина, немного отсрочило понимание. Мой мозг сопротивлялся, потому что это означало, что я снова подражаю Майкрофту. Но, видимо, я не подражаю, я просто похож. Опять же сон помог мне понять, что быть похожим на него — не такое уж отвратительное дело, как я пытался себя убедить. — Я должен применить простейшую дедукцию? — чуть улыбнулся Джон. — Ок. Но тебе всё-таки придётся найти для меня маленький моральный стимул. Я никогда не занимался сексом с мужчиной. На меня даже не западали никогда, в отличие от Грега. Вот ведь. Шерлок нахмурился. Он открытым текстом говорит Джону, что любит его, а тот ищет моральный стимул? Такого они с Майкрофтом не репетировали. — И слава богу, что не западали, знаешь ли. Мало мне твоих женщин, мне ещё и от мужчин тебя отбивать? А если тебя беспокоит техническая сторона вопроса, то в сети... Джон покачал головой. Господи, он уже в сети побывал! Стимул — моральнее некуда. — Ты доиграешься. Джон встал и подошёл к кровати. Потом подумал и опустился на колени. Осторожно приподнял раненную голову Шерлока и поцеловал его в губы. Тут уж за информацией в сеть незачем лазить. А Шерлок понял, что холодный душ — не такая плохая идея, а потом почувствовал, что кровь приливает не только к низу, но и к голове, и она у него сейчас лопнет. Он вцепился Джону в плечо, рискуя оставить синяки. Джон оторвался от его губ. — Всё, всё…. Он бережно опустил голову Шерлока на подушку и сам уткнулся в неё лицом. А Шерлок так и держал Джона за плечо, мягко, чувствуя, что шум в ушах понемногу стихает. Казалось, прошло уже много времени, нужно было что-то сказать, но язык онемел. Шерлок чувствовал себя счастливым болванчиком. Джон обхватил Шерлока поперёк груди и вздохнул. — Может, мне тоже сейчас сон снится? — спросил он тихо. И тут пальцы с такой силой сжали ему плечо, что он чуть не вскрикнул. Поднял голову, встретился с глазами, полными паники, и поспешно перебрался на кровать поверх одеяла. — Иди ко мне, дай я тебя обниму. — Он передвинулся повыше, прижал Шерлока к себе и поцеловал в лоб. — Успокойся, всё хорошо. — Чёртов грузовик, — только и мог выговорить Шерлок через несколько минут. — Не ругай грузовик. Он, можно сказать, кармический. А было бы лучше, если бы ты прятался от меня, а я ходил к тебе на кладбище? — Хочешь сказать: чтобы я начал соображать, меня надо бить по голове? Надеюсь, ты не станешь этим злоупотреблять. Вот миссис Хадсон порадуется. Оказывается, это так приятно, когда тебя кто-то целует в лоб. Губы у Джона были горячими и сухими. И он был такой крепкий и… Шерлок не сразу подобрал слово… и ладный на ощупь. Но память тут же подкинула видение, что не только на ощупь, и Шерлок постарался подумать о чём-о другом. Например, о шраме Джона. Но оказалось, что это воспоминание почему-то не менее возбуждающе. — Ну... Голова — твоё больное место, а я всё-таки врач. Так что получать будешь только пониже спины. Чисто медицинский вопрос наконец-то положил мучениям Шерлока конец. — Как долго это будет... с головой? Я думал — она взорвётся. Так ведь не должно быть? — У всех по-разному, Шерлок. Но врачи обещают, что ты полностью поправишься. Недели за три-четыре ты должен войти в норму. — Наверное, это хорошо, — согласился тот. — Я не хочу, чтобы первый раз всё было в больнице, да ещё в такой. И не хочу опасаться , что нас прервут. Джон посмотрел на часы. — Ещё пятнадцать минут. Майкрофт всегда пунктуален. — Да, скоро приедет. Интересно, как ему пиво? Джон, мы не обязаны пересаживаться в кресла. Я всё равно не смогу от него скрыть. Да и не вижу смысла. Завтра у тебя ночная смена, значит, ты приедешь к ланчу, а уехать должен будешь в восемь вечера? А когда у тебя следующий выходной? — Через три дня. Поправляйся поскорее, и я уволюсь. Представляешь, сколько к тебе сразу повалит клиентов, когда объявят, что ты жив да ещё герой? Шерлок немного завозился, чтобы ладонь Джона попала в разрез позади его распашонки. — Клиенты — это прекрасно, — прошептал он. — Только не пиши в блог про мои сны. — Не буду, конечно. Я вообще напишу просто: «Шерлок Холмс жив. Смотрите телевидение, читайте газеты, а у меня тут пока мораторий». И комментарии отключу.***
Когда Майкрофт открыл дверь, единственное, на что его хватило, так это сказать: «В следующий раз я постучусь». Машина увезла Джона. Шерлок поглядывал на брата, который начал снимать пиджак, как всегда невозмутимо, с непроницаемым лицом. Шерлоку тоже было о чём подумать. Слова Джона напугали его. Не то чтобы он верил, что всё ещё спит, но… — Тренировки не прошли даром? — спросил Майкрофт. — Прогресс у вас налицо, как я вижу. Он искал под подушкой свою пижаму, чтобы пойти переодеться, его раздражало, что кто-то, очевидно, перестилал постель и куда-то её убрал. Майкфрот начал сердиться — плохой признак. — Эммм... не ищи штаны. Они в ванной, сушатся. Так получилось, — сказал Шерлок. — Сушатся? — Майкрофт резко развернулся к нему. — Прости... вы не слишком увлеклись? — Вовсе нет! — возмутился Шерлок. — Я просто решил подстраховаться и надел их в душ. Джон мне помыл голову. Потом, правда, штаны всё равно пришлось снимать, маскировки от них никакой. А меня пришлось мыть целиком. Ты разве не видишь, что я бритый? Майкрофт хмыкнул. — То, что ты бритый, это нормально, Джон привык... к бритым. Тут постепенность важна. Но на будущее учти, что многих заводит лёгкая щетина. Мытьё головы мы вчера обсуждали. А вот штанов в плане точно не было, это твоя самодеятельность. Но в целом — неплохо. Надеюсь, тебе удалось его тоже раздеть? — Дааа! — расплылся Шерлок в улыбке. Выходит, он всё правильно делал. — Я облил его из душа. — Логичный шаг. А что было на Джоне? — Майкрофт снял жилет и галстук. — Он позаимствовал форму медбрата. Теперь я знаю, что подарю ему на Рождество. Майкрофт рассмеялся. У него появилась шальная мысль попросить у персонала ещё один хирургический костюм. Пиво, что ли, ещё не выветрилось? — Ты облил Джона водой, и он, вместо того чтобы остаться в мокрых штанах, тут же их с готовностью снял? Поздравляю, дорогой, похоже, у тебя будет повод для таких подарков гораздо раньше Рождества. Но всё-таки я бы на месте Джона повременил ещё пару недель — из-за твоей головы, конечно. Так, и в чём мне теперь ложиться? — В трусах ляжешь, — пробурчал Шерлок, разгадав причину веселья. Пусть брат свои фишки с инспектором придумывает. — Повод будет, это точно. И мы повременим до моей выписки, а то у меня от одного поцелуя чуть крышу не снесло. Он лежал такой довольный, с таким блаженным выражением на лице, что Майкрофт подумал: крыша всё же на место окончательно не вернулась. — Завидую я тебе, — вздохнул он. — Давно у меня такого не было. Снимай халат, в рубашке полежишь. Снимай, снимай, не буду же я в трусах по палате разгуливать. Шерлок заворчал, что больного тревожат по таким пустякам. Кряхтя, сел, стянул с плеч халат, кое-как вытащил его из-под себя и протянул Майкрофту. — А твоя крыша, значит, совсем не пострадала? — Ну, у меня же цель другая, — вздохнул Майкрофт. — Крыша тут ни при чём. Хотя... Он надел халат, снял брюки, достал из холодильника сок. Пить хотелось ужасно. — Соку налить? Апельсиновый. — Налей. И какая у тебя другая цель? — Шерлоку не нравился настрой Майкрофта. Такое было ощущение, что он собирался пойти на попятный. — Ну, ты ведь чего от меня хотел? — Майкрофт налил сок в стакан и поставил на тумбочку. Посмотрел, как промылась рана (Шерлок, против обыкновения, даже не подумал дёрнуться), потрепал осторожно по волосам и присел на край его кровати. — Ты хотел, чтобы я понял, нужен ли мне этот человек рядом. По этому пути я и иду. Не то, чтобы у меня уже был ответ, но перспективу я вижу. Шерлок был вынужден признать, что ему стало нравиться, когда в волосах копошатся. Бандерлоги признают Маугли своим. Он взял стакан и выпил сок, заодно выждав паузу для ответа. — Я хотел, чтобы у тебя появилась пара. В перспективе. Ты видишь ту же перспективу, что и я? — Ну, собственно... тебе понадобилось три дня, чтобы подружиться с Джоном, и три года плюс сотрясение мозга, чтобы от дружеских отношений перейти на новый уровень. Возможно... Что именно возможно, Майкрофт не мог пока сформулировать, потому что не очень понимал, возможно ли что-то в принципе. — Ну ты же умнее меня, и у тебя есть опыт, — наседал Шерлок. — Ты ведь всё сделаешь быстрее, правда? — Вот как раз в области «подружиться с кем-то» у меня вовсе нет никакого опыта. Тут впору мне с тобой советоваться. Майкрофт вспомнил, что тоже хотел пить, и налил себе соку в другой стакан, а пакет спрятал в холодильник, да так и застыл подле. Шерлок подождал, пока он напьётся и опять сядет рядом. — Мне кажется, это происходит само собой, — сказал он. — Я был интересен Джону, Джон сходу меня «купил» тем, что не считал фриком и думал, что моя работа — это «великолепно». — Хорошо тебе, брат. А меня никто никогда не считал фриком, и все всегда считают мою работу великолепной. Боюсь, у меня нет шансов подружиться с кем-то не только за три дня, но и за три года. Особенно учитывая, что семь лет мы с инспектором уже знакомы. Шерлок так и не понял, всерьёз Майкрофт такое говорит или это странная шутка. — Значит, должно сработать наоборот. Вполне вероятно, Лестрейд найдёт в тебе какую-то чудаковатость, изюминку — и на это западёт. Вы знакомы, конечно, долго, но что он мог о тебе сказать-то, что он о тебе знал? Он правильно сделал, что пригласил тебя к себе. Расскажи уже, что вы делали, а то я от любопытства лопну. Майкрофт опять вздохнул. Шерлок «устал считать вздохи Портоса». «Портоса на диете», — прибавил он мысленно, едва не поморщившись. — Мы пили пиво. Он покормил меня ужином — собственноручно приготовленным, а не заказанным в ресторане. Рассказал немного о своей юности и показал фото — как я понимаю, Джон их видел, спроси потом его мнение. По предложению инспектора мы потом пили кофе, сидя рядом на диване. Я рассказал ему немного о наших родителях, даже предположил, что когда-нибудь они познакомятся. У Грегори дома стоит круглый деревянный столик на резных ножках, он взял его на память о матери из родительского дома. В какой-то момент я понял, что если начну манипулировать, он с готовностью и пониманием пойдёт на это, и за три дня мы вполне окажемся в койке. Если не за три часа. Особенно учитывая его юношеские фото. Вот только подружиться с ним мне это никак не поможет, скорее наоборот. А я... благодарен ему. Не только за все эти годы «возни» с тобой — в конце концов, он делает это по собственному желанию. Но я благодарен за поддержку в те дни, пока ты был в коме. За слова, которые ты не помнишь, но которые он сказал, а я услышал. Мне не хочется сводить всё к банальному, пусть даже очень многообещающему сексу. «М-да, отчитался», — подумал Шерлок. И чёрт ведь дёрнул самому попросить брата не форсировать с Лестрейдом. Раньше всё получилось бы с точностью до наоборот, а теперь вдруг Майкрофт проникся идеей простой дружбы. — На юношеские фото не смотри. Сейчас он такой, какой есть. И моложе он со временем становиться не будет. — Шерлок задумчиво посмотрел на брата. — Он в курсе, что ты гей. Он спрашивал меня о твоих предпочтениях. Если ты начнёшь манипулировать, он не окажется с тобой в постели. Он не такой человек, которым можно манипулировать. Если он и поддаётся иногда на мои подначки, то просто из-за симпатии. Он мне снился реально таким, какой он есть. Если он думает, что нужна его помощь, то бросит всё и примчится. И я чувствую какое-то противоречие между «банальным» и «многообещающим». Банально — это просто «чтобы было». Оно у тебя и так есть в любое время по твоему желанию. — Видишь ли, Шерлок... беда в том, что, увы, при желании манипулировать можно кем угодно. Я могу. И ты можешь. Вот только в данном конкретном случае у меня совершенно, то есть абсолютно нет такого желания. — Мне чисто теоретически любопытно, как бы ты за три дня уложил инспектора к себе в постель? Майкрофт провёл ладонями по лицу. — Избавь меня от подобных откровений, пожалуйста. Есть масса способов, но тебе для Джона они не нужны, а сексуальные фантазии у всех свои. Просто поверь — это не сложно, если именно такова твоя цель. Любого праведника можно уложить в постель... и потом завербовать, например. Счастье, что я не видел фотографий Лестрейда семь лет назад, я мог бы пойти именно по этому пути. Имел бы то, что тебе снилось про нас во сне, наверное… без малейшего шанса стать ему другом. Он действительно хороший человек, Шерлок. Я не хочу даже фантазировать на его счёт. — Я тебя не понимаю. Почему нужно себя в чём-то ограничивать, если можно получить всё? Ты так говоришь, как будто ты вообще отказываешься от мысли, что вы можете сойтись. — Никогда нельзя получить всё сразу. А иногда надо выбирать, чем жертвовать. А ты молодец, и у вас всё будет хорошо. Спокойной ночи, дорогой. Майкрофт наклонился, поцеловал Шерлока в висок и отправился на свою постель. — Спокойно ночи… — уныло ответил тот, но тут же спохватился. — Нет, погоди! Не туши свет. — Что такое? — Майкрофт встревожился и остался сидеть на своей койке. — Не знаю, какое-то смутное чувство. Джон сказал «вдруг мне это тоже снится». И я испугался, как... вдруг это правда сон? Слишком уж всё хорошо. — Слишком хорошо, что Джон тебя любит? — удивился Майкрофт. — Но он тебя любит — это объективно. Это как раз реальность, в отличие от того, что тебе снилось. Шерлок повернулся на бок и посмотрел на брата. Вот тоже — реальность покруче сна: сидит в трусах и в больничном халате. Глюк как он есть. — Твои слова ведь тоже могут быть сном. Как отличить? — спросил Шерлок. — Вот и ты... вроде такой же, но ведь не такой. Я понимаю, неделя неизвестности даром не даётся, я правда понимаю. Но как мне знать точно, что это не просто мои мечты во сне проявляются? Как быть уверенным, что я проснулся? Джон, ты, это всё... Только Лестрейд не меняется. Но может, просто в моих мечтах наши с ним отношения самого начала были идеальны? — Он идеально терпел все твои выходки. Я понимаю тебя, дорогой мой. Сложно быть центром чьей-то жизни. И сложно тем людям, центром чьей жизни ты являешься. — Майкрофт чуть было не сказал «смыслом». — Меняешься ты — поневоле меняются и остальные. Даже если с радостью меняются. Но ты для Лестрейда никогда не был центром жизни. Из всех, кого ты в разной степени близко знаешь, он наиболее самодостаточный человек и более чем благополучный душевно. — Хм… В словах брата был резон. И вообще всё следовало хорошенько обдумать. Так что Шерлок не возражал, когда Майкрофт потушил ночник и лёг. Шерлок уснул не сразу. Подытоживал в голове, так сказать, их с братом успехи. В общем, ничего страшного. Пока он тут, у Майкрофта в некотором смысле связаны руки. Вот когда они с Джоном вернутся на Бейкер-стрит... Мысли Шерлока об их общей квартире плавно и незаметно перетекли в сон. Он увидел их жилище. И миссис Хадсон. Она почему-то прибиралась в гостиной. Комната выглядела намного больше, чем она была на самом деле. Шерлок видел миссис Хадсон больше со спины и отставал от неё на два-три шага. А та на него совершенно не обращала внимания: передвигала вещи, вытирала пыль. Потом Шерлок вдруг оказался внизу, у входной двери, открыл её и впустил в квартиру Джона. Тот даже не посмотрел в его сторону и пошёл наверх. В гостиной Джон о чём-то стал говорить с миссис Хадсон. Шерлок не мог разобрать слов. То есть он понимал их, но они почему-то не откладывались у него в голове. Тут Джон сел в своё кресло, а Шерлоку сесть было некуда — второго кресла на месте не оказалось, и подойти к Джону он тоже не мог, мешала невидимая стена. У Шерлока вдруг щёлкнуло понимание, что он не может ничего сделать, потому что умер. Осознав, что лежит на кровати и рыдает, он никак не мог успокоиться и сбросить этот сон с себя. Майкрофт чуть не свалился с кровати, дёрнувшись в сторону Шерлока. Больше всего он испугался, чтобы тот не ударился головой об изголовье своей койки. Майкрофт обхватил его голову, прижал к себе. — Шшшш, всё хорошо, всё хорошо, милый мой. Это был сон, просто сон, не бойся, всё хорошо. В таких случаях люди просят их ущипнуть. Сейчас это было бы излишне: с трудом восстановив дыхание, вцепившись в свой же собственный халат на плечах брата, Шерлок замычал от боли в голове. И хотя боль вроде бы намекала, что всё происходит на самом деле и он не провалится в очередной подвал с Джимом на цепи или бесконечными лестницами, но такое внезапное обращение, которого даже в детстве он не слышал, и опять повторённая братом «это сон» вызвали новый приступ паники. Шерлока затрясло. А Майкрофт продолжал говорить что-то такое, что разве во сне и привидится: — Шерлок, не надо, всё в порядке, ты меня слышишь? Это я. Я тут. Всё хорошо. Ну что ты? Больно? Бедный мой мальчик. Дай я тебя поцелую, вот так, и всё пройдёт, надо успокоиться. Давай дышать вместе. Давай, вдооооох, вот так, выыыыдох, ещё разок... Не плачь, малыш. — Мне снилось, что я умер... — Шерлок кое-как выдавил из себя эту фразу, чтобы просто услышать собственный голос. — Но ты не умер, дорогой. Ты здесь, и я с тобой. А Джон дома, но завтра приедет сюда. И Лестрейд завтра утром приедет. А в следующий раз, когда ты соберешься прыгать с крыши, я сам поведу этот грузовик и поставлю так, что ты не промахнёшься. Это просто сон, ты же знаешь, какая чушь может сниться, ну? Ты рассказал, больше это не приснится. Ты жив, скоро будешь здоров. Мы уничтожим всех помощников этого шакала, ты вернёшься домой, вы будете с Джоном жить вместе сто лет, я буду к вам в гости приходить, и вы ко мне... не надо плакать. — Я не хочу, чтобы мне вообще что-нибудь снилось. Я начинаю путаться: что реальность, а что сон. — Это потому что голова болит, дорогой. Здесь и сейчас реальность, всё плохое — это сон или прошлое. Смотри, я в халате. Помнишь, что стало с моей пижамой? Это — реальность. — В моём халате. И ты ел моей ложкой. Это реальность? — Шерлок почти успокоился, но тянул время. Ему не хотелось, чтобы Майкрофт разжимал руки. — А я тебя называю «малыш», а ты в ответ не возмущаешься и не фыркаешь. Это абсолютная реальность. Просто она нам нравится. — Да. Мне нравится чувствовать, что ты меня любишь. Но я идиот — мне пришлось приложиться головой, чтобы это понять. — Тогда я рад, что ты приложился головой. Хотя мне тебя жалко. Всё, что тебе снилось, уже было в твоей голове, крутилось, созревало, потом просто вылилось в сны. Я буду каждый вечер сидеть рядом, когда ты засыпаешь, и останусь тут, когда ты просыпаешься, и ты сразу поймёшь, что это не сон. — А сегодня ляг со мной, ладно? — Вот можешь даже не сомневаться. Двигайся, мне на полу уже холодно босиком. Майкорфт даже не стал брать второе одеяло, лёг рядом с братом и уложил его голову себе на грудь. — А я же говорил: вели положить ковролин, а ты не слушал. Слушай… — Шерлок ощупал бока Майкрофта. — Ты так похудел! — Пытаешься сделать мне комплимент? — Вообще-то переживаю. Я твои рёбра чувствую. Тебе надо набрать пару кило. — Ну конечно! — хмыкнул Майкрофт. — Столько лет сбрасывать, а теперь вдруг начать набирать? Я и так не удивлюсь, если Грегори... если Лестрейд принесёт мне мороженое. Я тебе сказал, что пригласил его в гости? — Ммм... Грегори... Ты очень эротично произносишь его имя. Значит, ты решил ответить тем же? Ну всё правильно, — улыбнулся Шерлок. Он немного повозился, устраиваясь поудобнее. Главным образом, ноги было некуда девать. — Это ещё что, он у меня проведёт часов шесть... Я намекнул, что ему будет скучно, пока я буду готовить рульку в пиве, но он не внял и сказал, что придёт к началу процесса, а процесс длится четыре часа... в Лондоне мало кто умеет готовить "вепрево колено". Тут Майкрофт запоздало сообразил, что именно это самое "вепрево колено" он как-то присылал миссис Хадсон, и она, само собой, кормила им мальчиков. Если у Шерлока тогда возникли подозрения, то сейчас они обязаны были укрепиться. — Погоди! Та вкусная штука, которую мы ели с Джоном, это... это ты нам прислал? Ущипни меня. — Я тебя укушу сейчас! — рыкнул Майкрофт. — Ну вот видишь, это было когда ещё, а я прислал, так что точно не сон. Ну, у меня за последние годы появилось такое хобби... приготовить что-нибудь. Тогда совсем уж аппетитно выглядело, вот и решил вам послать. — А кого же ты ещё кормил тем, что готовил? — Никого, конечно, бог с тобой. Всё отправлялось вслед за молоком в помойку. Я так... силу воли тренирую. Приготовить и не поесть. — Господи. Мой брат — или самурай, или мазохист. Скорее налаживай отношения с... Грегори, — мурлыкнул Шерлок, — будешь его кормить. Они ещё долго шептались — в основном о родителях. Шерлок очень хотел поехать к ним на Рождество, чтобы, так сказать, «закрыть гештальт». Ему хотелось переиграть то Рождество, которое он видел во сне. Майкрофт поначалу отнекивался, ему не слишком-то хотелось ехать туда, особенно с Лестрейдом, а как не пригласить его, особенно если у них сложатся дружеские отношения? На фоне сложившейся пары Шерлока и Джона их с инспектором «чистая платоника» наверняка вызовет повышенный интерес мамули. И тогда прощай покой. Определенно, мамуле многое было знать не обязательно. Она и не знала. Их мать — проницательная женщина и хороший логик, но рассказывать ей что-то — избави боже. Особенно когда дело касалось её любимчика, мальчика-ангелочка. Братья оба с самого детства старались не развеивать иллюзии мамули насчёт Шерлока. Сам он — из корыстных соображений, Майкрофт — из чувства собственного достоинства и отчасти самосохранения. Отец тоже любил Шерлока, но чисто английская гордость первенцем у него превалировала. Да и работа на спецслужбы в качестве эксперта давала о себе знать. Впрочем, отец при всём том был немного чудаком и очень добрым человеком. Когда Шерлок наконец уснул, у Майкрофта сон пропал — совсем. Он полусидел в кровати и смотрел на спящего брата. Нет, не боялся, что кошмар опять начнется. Почему-то был уверен, что это всё позади. В детстве они никогда не ночевали в одной комнате, но Майкрофт знал: когда брат был ребёнком, то мог заплакать от обиды или от боли, или, как ни странно, от сочувствия к персонажу какой-нибудь книги — вот что Майкорфту всегда было недоступно. Но Шерлок свою излишнюю чувствительность всегда скрывал, от старшего — обязательно, и Майкрофт только видел иногда по утрам покрасневшие глаза и опухший нос. Он старался не обижать младшего, когда они играли в Маугли или в какие-то другие игры, но тот находил повод обижаться на пустом месте. Его расстраивало то, что Майкрофт никогда не поддавался, что старше, умнее, больше умеет, больше знает. На самом деле язвительность старшего имела противоположные корни — Шерлока нельзя было жалеть. На сарказм же он дерзил в ответ, но не раскисал. Отношения с братом всегда сильно влияли на Майкрофта. Он очень ждал появления малыша на свет, родители, особенно мама, так его накрутили, скорее всего, подспудно боясь детской ревности, что у Майкрофта появилось ощущение, что он полностью отвечает за этого ребёнка. И, конечно, нельзя было говорить семилетнему мальчишке, что у него появится товарищ по играм. Не то чтобы Майкрофту хотелось играть, но товарищ... можно обсуждать книги, можно делиться мыслями... Когда ему показали то, что принесли из больницы, он был донельзя разочарован. Отец, увидев это, стал убеждать, что зато он сможет воспитать брата по своему вкусу. Мама давила на чувство ответственности. И правда, за все проделки Шерлока потом всю жизнь влетало Майкрофту. Их отношения всегда были странными. Майкрофт знал, что на самом деле младший к нему очень привязан. Может, стоило уступать ему и нянчиться как с маленьким, и тогда всё было бы иначе, но Майкрофт всегда старался подтянуть его до своего уровня, ему очень хотелось, чтобы младший быстрее повзрослел... Это был его собственный брат, принадлежащий ему, хоть и сопротивлявшийся, как породистый скакун. Майкофт не заводил друзей, потому что никто из них не был ему настолько же интересен, как брат. Когда же они выросли и отношения стали ещё прохладнее, Майкрофт решил, что дружить с кем-то, даже с братом, это совсем плохая идея, и придерживался такой позиции все прошедшие годы. Зачем привязываться к кому-то, если от привязанности одно только разочарование, а результатом является одиночество, которое иногда очень сильно ощущаешь? Сейчас у Майкрофта в сознании что-то сдвинулось, как только Шерлок стал вести себя с ним по-другому. Майкрофта это пугало, но и манило. Господи, ещё бы рульку пережить!