Так сдружились они, Браконьер и Бобер (Свет не видел примера такого!), Что никто и нигде никогда с этих пор Одного не встречал без другого. Ну а если и ссорились все же друзья (Впрочем, крайне беззубо и вяло), Только вспомнить им стоило песнь Хворобья И размолвки их как не бывало! (Л. Кэрролл «Охота на Снарка»)
Утром двадцать четвёртого Майкрофт заехал за Лестрейдом и поднялся в квартиру — помочь донести какие-то пакеты, чтобы, боже упаси, не помялись. По его мнению, все просто помешались в этом году на подарках. Пока пакеты пересчитывались, он ухватил маленький чемоданчик с одеждой и ретировался, а Грег вышел следом, нагруженный, как верблюд. Он уставился на огромный внедорожник, так не похожий на машины представительского класса, которые за семь лет не раз его подвозили. Майкрофт открыл багажник и положил чемодан. — Наше ставь слева, мальчикам тоже нужно много места, так что учти, если есть что-то хрупкое — бери в салон. Взгляд Лестрейда заметался вокруг, ища шофёра. Майкрофт, совершенно довольный произведённым эффектом, уселся на водительское место. Через минуту Грег хлопнул соседней дверцей. — Конечно, дам порулить, — опередил Майкрофт вопрос. Посмотрел на Грега и усмехнулся. — Никакой дедукции. Просто кто бы не захотел порулить такой машиной, скажи мне? На Бейкер-стрит их уже поджидали. Джон увидел, как под окнами остановился здоровенный джип, а потом присвистнул, когда из него вышли Майкрофт с Лестрейдом. — Вот это мастодонт! — Нам как раз такой и нужен. — Шерлок посмотрел в окно через его плечо. — Хм... брат за рулём. Спорим, он даст инспектору поиграть с машинкой? — А то! Вообще-то по количеству намотанных миль Грег — более опытный водитель. — В принципе, да. — Мы всё приготовили? — Джон посмотрел на пакеты, спортивную сумку и большую картонную коробку, замаскированную подарочной бумагой. — Проверяй, я пойду открою. Оставив Джона проводить ревизию, Шерлок спустился вниз. Майкрофт решил не ограничиваться полумерами и удивлять по полной программе. Он вручил миссис Хадсон набор форм для выпечки, и пока та ахала, «мальчики» в два захода загрузили багажник. Когда все наконец-то расселись по местам и машина тронулась, Джон неожиданно рассмеялся: — Давно я уже не ломал голову в Рождество над тем, что меня ждёт под ёлкой. Шерлок посмотрел в зеркало заднего вида на Майкрофта и улыбнулся. Он только мог себе представить, что скажет брат, просто попытавшись поднять свою коробку. Как всё это везли из Флоренции, Шерлок до сих пор вспоминал с содроганием. Они с Джоном сидели на широченном заднем сиденье рядышком, а не по углам салона, как обычно. Лестрейд обернулся, посмотрел на них и заулыбался, а у Шерлока было слишком хорошее настроение, чтобы корчить ему зверские рожи. Его давно занимал один вопрос: заметил ли Майкрофт, что их мужчины кое в чём похожи? Например, непосредственностью. У Лестрейда на лице легко читалось всё, что он чувствовал. Он был взволнован, слегка нервничал от перспективы знакомства с родителями Холмсов, но при этом радовался... Майкрофт вечно говорил, что Шерлок ребёнок — вон на своего великовозрастного лучше бы посмотрел. — Нам надо заехать за цветами, Джон? — спросил Майкрофт, выруливая. Родителей не предупредили, что намечается «помолвка», и у него было ощущение, что Шерлок вывалит эту новость на пороге, так что бедному Джону придётся делать официальное предложение. — Обязательно. И скажите, какие цветы любит ваша мама, а то Шерлок то ли не знает, то ли молчит из принципа. — Возьмите хризантемы, только не жёлтые. Шерлок, наверное, не обращал внимания на мамины вкусы, он ведь у нас вообще такой невнимательный, — пошутил Майкрофт. Брат показал ему язык. — Джон, мама не любит никакие срезанные цветы. — Шерлок, он не может просить твоей руки с цветком в горшке. — Запросто может, например с кактусом. Будет очень стильно! — И главное, кактус подходит по характеру к тому, чьей руки будут просить, — не удержался Грег. — Джон, возьми красные. Если будут. Про несрезанные цветы Лестрейд уже знал. И у него на коленях стоял подарочный пакет, где пряталась маленькая пуансетия. Рождество всё-таки. — Не запугаете, — усмехнулся Шерлок, — у меня храбрый жених. — Что ты, брат, мы и не пытаемся. — Майкрофт посмотрел на него в зеркало. — Просто Грегори уже начал составлять речь шафера, а я даю ему советы. Лестрейд обернулся и посмотрел на парочку. — Одну фотографию потом мне подарите. — О, буду приходить ужинать и видеть её каждый раз на стене? — ухмыльнулся Майкрофт. — Я на ней такой автограф оставлю, ни одна стена не выдержит, — скривился Шерлок. — Только имя Грега не забудь, когда автограф писать будешь. Тут Шерлок немного опешил. — Мы разминаемся перед тем, как попасться на глаза родителям? — А что ты предлагаешь? Обниматься у них на глазах? Может, ещё заявим, что нам теперь нужны общие игрушки и одна детская на двоих? — Эй! Это не ты мне подсказал! Это я сам придумал! У меня и свидетель есть! Джон выразительно посмотрел на Шерлока. Накануне вечером, обсудив положение вещей на любовных фронтах, они решили, что братьям лучше ночевать в одной спальне. Из полунамёков Шерлока Джон понял, что у старшего в личных делах полный штиль, никаких встреч, никакого секса, а значит, его чувства к Грегу достигли апогея, и он скорее вообще не ляжет спать, чем останется с предметом своих желаний в одной комнате. — Я думал, вы только при мне играли в закадычных врагов, — сказал Джон. — А вы и при родителях тоже? Зачем? — Если мамуля увидит, что что-то кардинально изменилось в нашей манере общения, она выжмет из нас причину — и про грузовик, и про всё остальное. Тебе бы, — кивнул Майкофт уже Грегу, — её в полицию, допросы вести. — Она и так выжмет, если заметит на голове у Шерлока шрам, — возразил Лестрейд. — Он и волосы иначе зачёсывает. Из дальнейшей перепалки братьев Джон понял, что после «Книги джунглей» настал черёд «Кима». Майкрофту тогда было пятнадцать, Шерлок наслушался про разведчиков и мечтал, когда вырастет, стать у брата секретным агентом. С тех пор они слегка заигрались в конспирацию. — Можно подумать, — шепнул Джон на ухо Шерлоку, — ты теперь не знаешь, как у брата «язву» усмирить? — Не могу же я при Лестрейде, — шепнул тот, — я и при тебе-то стесняюсь. — Нашёл чего стесняться. А от меня ты будешь держаться на расстоянии вытянутой руки, стесняясь родителей? Шепча, Джон слегка прихватил губами мочку уха Шерлока. — Лучше не провоцируй меня, а то за цветами пойдёшь в рубашке с оторванными пуговицами. Майкрофт усмехнулся. — На заднем сиденье зреет заговор. — Пусть шалят, ты лучше на дорогу смотри. — Грег тронул его за плечо. — А то я попрошу дать мне порулить. — Попозже, за городом. Ты конфеты купил? — Разумеется. Те, какие ты сказал. — Грег усмехнулся. — Галстук у меня соответствует ситуации? — Вполне. А в чемодане свитер и джинсы? — Не просто свитер, а с оленем. Майкрофт бросил на Лестрейда испуганный взгляд. Кажется, не шутит. — С оле... кххх... мамуле понравится. Впрочем, не только галстук соответствовал, но уже и парфюм. И у Джона — тоже. Братья не стали оттягивать с этими подарками. У Шерлока повод мог быть любым, а Майкрофт раскопал в досье Грега подходящую дату: день, когда тот пришёл служить в полицию. — Эй, вы о чём там шепчетесь? — возмутился Шерлок. — Мне не слышно! — Мы шепчемся?! Джон засмеялся: надо же — хором! Но тут Майкрофт затормозил у оранжереи. Грег вызвался помочь с выбором цветов, и братья остались одни. — Как самочувствие? — спросил Шерлок. — Это я должен был тебя спросить вообще-то. Покажи голову — правда шрамы сразу прощупываются? — Майкрофт обернулся. — Прощупываются. — Шерлок приподнялся и сунул голову между передними креслами. — Да ладно, наплетём что-нибудь. Джон говорил, что о моём самоубийстве во всех газетах было. Мамуля сообразит, что с крыши я всё-таки прыгал. Другое дело, страховка могла быть или что-то в этом роде. Шрам можно и на другое списать. Поворошив его волосы, старший вздохнул. — Ага, ты играл в песочек, и плохой мальчик стукнул тебя совочком. Да ладно, я уже приготовился выслушать «Майкрофт, а ты куда смотрел?» Послушай, может быть мы перегибаем? Чего мы перед ними-то выпендриваемся? Неужели по привычке? Шерлок чмокнул брата в щёку. — Ну её, эту конспирацию? Мы же домой едем. — Да ладно, Маугли, это всё по инерции. Мы начинаем друг друга дразнить машинально. Может быть, со временем пройдет. Не переживай. Будет хорошее Рождество. — Надеюсь, — отозвался Шерлок и поспешил обнять брата вместе с креслом. — Смотри, ты видишь Джона за букетом? Я вижу ходячие хризантемы. Интересно, тёща — это в самом деле так страшно? — Тебе не узнать, так что... ты не обиделся, что я твоего возможного шафера приписал Джону? — Ну почему же приписал? Ты просто честно поделил полномочия. Ты же будешь моим? Так что всё правильно. — Я? Шафером? — Майкрофт засмеялся. — Ну, наверное, я на это и надеялся, когда убирал Грега из возможных претендентов. Он вдруг представил, как Лестрейд говорит мамуле то, что должен сказать Джон, помотал головой. Шерлок открыл Джону дверь и забрал у него хризантемы. — Там вообще какой-то ад кромешный. Хорошо, что мы всё приготовили заранее. Загородившись букетом, Джон показал Шерлоку глазами в сторону Майкрофта. Как он, мол? Шерлок поморщился, покачал головой и скомандовал: — Ну всё, погнали, нам часа четыре ещё ехать. — Далековато, — заметил Грег. — А это ваш старый дом, где вы выросли? — Да. Но он старый не во всех смыслах. Ему всего лет пятьсот, — ответил Майкрофт. — Но это не родовое гнездо, его купил в своё время отец, немного перестроил внутри. Он не такой большой, конечно, но семье с двумя мальчиками хватало. Мы там родились, оба. — Ничего себе — целых пятьсот лет. Это же тюдоровское время? И кто его построил? Какой-нибудь сквайр времён Елизаветы? — Наверное. В детстве мне нравилось придумывать всякие истории про наш дом, но честно сказать — он самый обычный. Даже на чердаке не нашлось никакого старинного хлама. Не говоря уж о привидениях и всем таком прочем... эх... — Представляю, что бы ты сделал с привидением, — фыркнул Шерлок. — Поэтому оно и сбежало, — совершенно серьёзно кивнул Майкрофт. — Оно спряталось, — улыбнулся Грег. — И сегодня обязательно выберется понаблюдать за нами. — Я его встречу, когда оно вплывет в гостиную. Думаю, я долго не лягу. Если я хочу завтра иметь ещё один свободный день, то сегодня мне надо поработать. — Может, тогда ты дашь Лестрейду порулить, а сам поспишь? — спросил Шерлок. Грег с удивлением посмотрел на Майкрофта. Что это ещё за планы, да так внезапно? — Притормози и иди к брату на заднее сиденье, а я поведу. У тебя же тут есть навигатор? Я разберусь. Майкрофт замялся, а Шерлок похлопал его по плечу. — Иди ложись, тут места больше. Ты же не ревнуешь своего Горацио к моему Джону? Остановив машину, Майкрофт вышел из салона и перебрался на заднее сиденье. — Зверюга, — любовно произнёс Грег, поглаживая руль, ожидая, пока Джон с букетом устроится впереди. — Терпи, друг. Сам выбирал. После недолгого спора Шерлок одержал над братом победу и улёгся, положив голову ему на колени. — И вот так всегда, — притворно сокрушался Майкрофт, поглаживая его волосы. Но не прошло и пятнадцати минут, как оба спали. — Просто идиллия, — сказал Джон, когда с заднего сидения донеслось посапывание. Грег поднял глаза на зеркало. — Не говори. Я давно хотел спросить: кто кому сделал предложение? — Шерлок — мне. Конечно, на свой манер, но сделал. Ещё в клинике. — Скажи, он тоже изменился? Я просто не могу понять: это я настолько Майкрофта не знал или он так сильно изменился с лета? — Я думаю, что он, скорее, открылся. Они перестали играть в Бондов. К тому же то, что случилось с Шерлоком, должно было выбить Майкрофта из колеи. Когда происходят такие вещи, человек начинает на многое смотреть иначе. — Знаешь, он очень добрый. Я бы раньше никогда даже подумать не мог, что он такой. Про Шерлока — да, а про Майкрофта — нет. Джону приходилось несладко. Мало ему букета, в ногах ещё стоял пакет с цветком в горшке. А на Грега вдруг напала говорливость, и Майкрофт буквально не сходил у него с языка. — Забавно, раньше он, когда мне говорил про Шерлока, то так и называл его по имени или «мой брат». А теперь он при мне называет его «мальчик». Как думаешь, может, он в детстве так говорил про него родителям? — Мальчик? — Джон оглянулся и посмотрел на спящих. — Господи, увидел бы такое раньше — не поверил бы. Возможно, ты прав. А Грег продолжал изливать душу: — Мы теперь очень часто по вечерам видимся, ужины эти... и меня мучает совесть — он же тратит время, а потом наверняка ночью сидит... но отказаться от этих ужинов выше моих сил. Я их каждый раз жду как... Рождества в детстве. — Не сомневайся, он их тоже ждёт. У него раньше не было друга. — Да я это понимаю. Но такого друга и у меня раньше не было. Чтобы вот так, когда прощаешься, сразу начинаешь ждать следующей встречи. Джон, — Грег понизил голос, — может, мне квартиру сменить? Чтобы была ещё одна комната, не проходная. Тогда Майкрофт бы оставался у меня ночевать. — Может, начать с мебели? Грег покраснел, потому что первое, что пришло ему в голову — поменять кровать на двуспальную. Джон заметил и улыбнулся, прикрывшись букетом. Ещё через час разговоров — и его сморило. Только Грег сохранял стойкость и уверенно вёл машину со спящими к месту назначения.***
Миссис Холмс ждала сыновей и разговаривала по телефону с подругой. — Нет, дорогая, сегодня точно никак. Мы ждём мальчиков часам к трём. Шерлок должен приехать со своим другом, поэтому в его комнату мы с Тимом поставили раскладное кресло, ну, знаешь, которое обычно стоит в гостиной. Ну, мой муж ещё любит дремать в нём, когда читает газеты. Да! Что? Нет, когда приедет Майкрофт — одному богу известно, он вечно чем-то занят, но поскольку он тоже едет с другом, есть надежда, что они не слишком опоздают. Ему? А ему-то зачем кресло? А, ну нет, что ты, Мегги, они уж точно обойдутся тахтой, она же широченная. Да, дорогая, на три дня. Увидимся двадцать седьмого. Разъединившись, миссис Холмс ещё раз обошла комнаты. Вроде всё было в порядке, но ей с утра казалось, что она о чём-то забыла. Господи, а ёлка-то? Ванда поспешила в гостиную. Муж, за неимением любимого кресла, нашёлся на диване. — Тим! Ты до сих пор не поставил ёлку! Дети скоро приедут! Тим приоткрыл глаза и тихо заворчал, как старый пёс. Но когда понял, что жена не шутит, предложил заняться ёлкой вместе, если уж ей так нужно. — Мистер Холмс! Ты что такое говоришь? Может быть, мне обед готовить только завтра, как ты считаешь? — Нет, дорогая, кушать хочется каждый день, а ёлку пусть тогда ставят дети, четыре взрослых человека... — К приезду мальчиков ёлка должна стоять на месте! — отрубила Ванда, удаляясь на кухню. Мистер Холмс-старший вздохнул и начал подниматься с дивана. Спорить с женой он перестал много лет назад, ещё когда они выбирали имя для первенца. Когда через полчаса ель была вкручена в подставку, а подставка замаскирована серебристой бумагой, под окнами затормозил автомобиль, из которого начали «вываливаться» сыновья. Надо же, все вместе приехали. Ванда автомобиль тоже услышала и уже бежала к дверям, на ходу вытирая руки полотенцем. — Шерлок! Слава богу! — кажется, она ни на кого больше не обратила внимания, обнимая и ощупывая младшего сына. — Ты нас так напугал, все эти ужасные статьи и снимки в газетах! Хорошо, что та милая девушка, Антея, приехала в тот же день! И всё-таки надо было сказать нам заранее, дорогой! Ты похудел! Почему ты так похудел?! — Хоть бы раз мне такое сказала, — повернулся к Лестрейду Майкрофт. Но тут же улыбнулся и двинулся навстречу выскочившему на крыльцо мужчине. — Ты видел? Они обнимаются! — Лестрейд подтолкнул локтем Джона, который глазел на мамулю с Шерлоком. — Да не они! Вон они! Господи, я был уверен, что Майкрофт вообще не умеет обниматься. Майкрофт, впрочем, успел даже представить гостей отцу, когда мамуля наконец добралась до макушки младшего сына. — Что это? Что у тебя с головой?! Майкрофт, что у него с головой?! — Я думал, ты меня не заметила, мамуля, — сыронизировал было старший, но маму сбить с мысли было нереально. — Ты всё-таки упал с той ужасной крыши? Шерлок! Почему ты молчишь?! — Ты мне не даёшь и слова вставить. — Я не даю? Не говори глупости! Что с твоей головой, ну? — Я играл с плохим мальчиком, и тот ударил меня машинкой по голове, — вспомнил Шерлок разговор с братом. — Мам, ничего страшного там нет, это простая ссадина. Вот хоть Джона спроси, он врач. Ванда наконец осознала, что вокруг стоят чужие люди, выпустила ребёнка из объятий и позволила Майкрофту поцеловать себя в щеку, пока Шерлок обнимал отца, не прекращая, впрочем, говорить: — А это инспектор Лестрейд, ты читала о нём в газетах. Он большой друг Майкрофта, и мой тоже. Ну, а о Джоне ты тем более знаешь, так вот это он, а букет у него потому, что он приехал просить вашего с отцом благословения. Если мама и хотела сказать что-то вежливое гостям, то последняя фраза сына заставила её снова забыть о приличиях. — Просить чего, дорогой? Майкрофт? — Да, мамуля, они женятся. Ванда посмотрела на Джона как на инопланетянина. — Очень рад познакомиться с вами, миссис Холмс, — пробормотал он и отвесил по вежливому поклону ей и будущему тестю. — Мистер Холмс. — Что же мы на крыльце-то? Давайте же в дом, мальчики, — нашёлся Тим. — Дорогая, смотри, какой букет. Его надо в вазу поставить, я думаю, та синяя с белым годится? — Я, да... мы... конечно. Это так неожиданно, дорогой. Почему вы не предупредили нас? Мы даже омелу не догадались повесить... — Ванда начала обретать дар речи. — Вас ведь зовут Джон? Можем мы с отцом вас так называть? Майкрофт, наверное, вы с другом тогда уступите твою комнату молодоженам? Твоя тахта... Ты ведь уступишь младшему брату... — Ни за что бы не уступил, но, знаешь, мамуля, иногда друг — это именно друг. Ну, как тебе объяснить... как ты и тётя Мэгги. Так что да, я уступаю свою комнату и надеюсь, что Шерлок там ничего не поломает. — Как тетя Мэгги? — до Ванды стал доходить смысл происходящего. — Ох, простите, мистер Лестрейд... — Тем не менее ты можешь называть его Грегори. — Да, конечно. Грегори, тогда всё правильно, в комнату Шерлока мы поставили раскладное кресло. Бедный Лестрейд окончательно запутался. Кресло? При чём тут кресло? — Погоди, ты что, хочешь нас с Джоном в одну спальню поместить? — воскликнул Шерлок. — Мама, как ты можешь! У нас ещё даже помолвки не было, мы не женаты! Напыщенно-театральный тон Шерлока окончательно запутал всех, включая обоих старших Холмсов. — Но ведь Майкрофту тоже надо где-то спать, — у Ванды получилось даже, пожалуй, робко. — Я вполне могу спать в гостиной на диване. — Нет уж, в гостиной ты Санту спугнёшь, я не хочу остаться без подарков. Лестрейд, тебе что больше нравится: кровать или раскладное кресло? — спросил Шерлок. Тот сразу в недоумении посмотрел на Джона — как он относится к тому, что его выпихнули из постели? — но Джон был вполне спокоен и даже улыбался. И Грег подумал, что мальчики просто не уверены в своей выдержке и не хотят смущать старшее поколение. — Да мне всё равно, собственно... — ответил он. — Ты крупнее — тебе и кровать, — заявил Джон. — Вот и отлично. Майкрофт, я уступаю тебе половину твоей тахты. Взяли чемоданы и пошли по комнатам. Мамуля, возьми же у Джона букет! Майкрофт внимательно посмотрел на брата, кивнул и взялся за чемодан. Все четверо отправились на второй этаж, где находились «детские». Ванда задумчиво посмотрела на мужа, стоящего рядом уже с вазой в руках. — Ты что-нибудь понял? — Ну, я понял, дорогая, что Шерлок... — Что Шерлок — я уже тоже поняла. А что же Майки? — Дорогая, может быть, завтра повесим всё-таки омелу? — задумчиво ответил Тим.***
— Ты уверен, что это всё правильно? — спросил Лестрейд у Джона. А тот выкладывал из спортивной сумки вещи, явно ему не принадлежавшие. — Вы с Шерлоком даже одну сумку на двоих взяли. — Так зайдёт он за своими вещами, что такого? Лестрейд пожал плечами. — Ну не знаю. Вы что, легко заводитесь и решили не смущать родителей? — улыбнулся он. — Да нет, то есть, да, в принципе — легко. Но Шерлок мне ещё дома сказал, что мы так разместимся. А вещи вместе сложили, чтобы Майкрофт раньше времени не понял. — А зачем? Почему вы решили не ночевать вместе? — Чтобы Майкрофт... не спать же ему в гостиной на самом деле. Грег открыл было рот, чтобы что-то сказать, потом дёрнул головой и промолчал. Вот, значит, в чём дело: Майкрофт не хотел ночевать с ним в одной комнате. — Ты ещё говорил — мебель сменить, — пробурчал он. — Ну, знаешь, это вообще-то всё идея Шерлока, вот к нему и обращайся с вопросами. Но в принципе-то... ты — красивый мужчина, не удивительно, что Майкрофт... смущается. — Господи… — от неожиданности Грег сел на кровать. — Ты хочешь сказать, что… ну что… я возбуждаю Майкрофта?! «Дошло наконец-то», — подумал Джон. — А ты думал, что нет? Ну, я его не спрашивал, конечно, но это как-то само собой же. Вот если бы он был женщиной, ты бы с ним в одной комнате стал бы ночевать? — он понял, что несёт уже совсем чушь и замолчал. У Шерлока получалось как-то более гладко. — Не стал бы. Но ты не сравнивай. Да полно, что за ерунда? Вот уж точно ерунда. Стоило Грегу летом один раз не прийти на ланч, и Майкрофт сразу воспользовался ситуацией и назначил встречу Красавчику. Ну правильно: когда ему ещё заниматься сексом, когда он всё свободное время тратит на друга. В праздничные дни, конечно, не время было вести подобные разговоры, но Грег решил как-то намекнуть Майкрофту, что вовсе не обязательно жертвовать своими интересами. — Шерлок считает, что не ерунда. Слушай, я не знаю, помнишь, ты мне когда-то нам говорил — любовь отдельно, ориентация отдельно... Однако ж нас эта любовь вон куда привела. Вот и у вас явно же любовь. Логика в словах Джона была, конечно… Если бы не одно но. — Понимаешь, в чём дело: у Шерлока ведь никого не было до тебя. А у Майкрофта вполне так есть частная жизнь, и он от меня её и не думал скрывать. Если я, как ты говоришь, могу его возбуждать, то не более чем любой мужчина. Это у меня как-то не очень укладывается в голове. Ты хочешь сказать, что у геев не может быть просто друзей? — Почему, могут, конечно... наверное. Ну вот у тебя могут быть друзья-женщины же? Однако ж ты не станешь даже при близкой подруге догола раздеваться, и если она переодеваться начнёт — отвернёшься? А что он тебе такое рассказывает про личную жизнь? Это ты ему, я так понял, про свою рассказывал? Ну, про ту подругу? — А кто мешал бы мне выйти, когда Майкрофт переодевается, или уйти переодеваться в ванную комнату? — Грега, конечно, подмывало рассказать про Красавчика, но он подумал, что это неправильно. — В принципе, я в курсе, что он встречается изредка. Но там не отношения, а секс по взаимной договорённости. Он не скрывал это. А я, собственно, даже не собирался рассказывать о Нетти, просто приехал потом к нему, но ты же знаешь их фамильную дедукцию. — Ну не знаю, Грег, но про «могу в гостиной ночевать» ты сам слышал. А Шерлок это ещё в Лондоне предсказал. Значит, не так уж он ошибается. А вообще — Холмсов спрашивай. С Шерлока станется просто захотеть в комнате с братом заночевать. Выпалив это, Джон сбежал в душ. Не получалась из него сваха. Что бы Шерлок ни задумал — пусть сам расхлёбывает.***
Майкрофт вошёл в свою комнату, опустил чемодан на пол, огляделся. С прошлого приезда ничего не изменилось. Низкая тахта с кучей подушек, ковер, индийский орнамент на шторах, деревянные статуэтки. Только слепой не догадается, что хозяину безумно нравилось все индийское. Даже томики Киплинга на полке стояли. Лестрейд наверняка удивится, увидев эту комнату. Майкрофт сам себе не хотел признаваться, но до последнего момента колебался — ночевать ему в гостиной, как он декларировал, или всё-таки с Грегом в комнате Шерлока. С Грегом он ни за что не заснул бы, но... были и «но», и они будоражили воображение. Хорошо, что можно этого избежать. Майкрофт решительно вытряс из головы все фантазии и сел на тахту. — Спасибо, дорогой, ты меня выручил. — Да не за что, — Шерлок пожал плечами. — Я был уверен, что ты что-то подобное скажешь — насчёт гостиной. И выдашь себя по полной программе. Сообразив, что вещи остались в сумке, а сумка у Джона, он сел рядом с братом на тахту. — Да, я думал об этом. Грегори бы обиделся... и решил, что я идиот. — Ну а так он решил, что идиот я. Это вполне традиционно в некоторых случаях. Но я правда недалеко ушёл — вещи мы с Джоном сложили в одну сумку. Так что ты пока в душ, переодевайся, а мне всё равно придётся ждать. — Да, сейчас... Майкрофту почему-то не хотелось ни в душ, никуда вообще. Вещи они сложили в одну сумку... наверняка специально и сложили, Шерлок план составил заранее, но ничего не сказал. Мальчик хочет как лучше. А точно ли лучше именно так? — Голова что-то болит. — Почему ты так волнуешься? — Шерлок обнял брата за плечи. — Мы приехали к родителям на Рождество. Я приехал с парой, ты — с другом. Ты не хотел сюда вообще ехать, или ты не хотел брать с собой Грега? Майкрофт даже потратил секунд пять, обдумывая вопрос. — Нельзя сказать, что я не хотел. Хотел. У меня ощущение, что я не в своей тарелке... я над чем-то потерял контроль... скорее всего, над самим собой, вот что. Но я не могу понять, где именно. Но я не хочу об этом думать. — Ну что тут думать, Майкрофт? Ты самым натуральным образом влюблён. — Как я мог это допустить? — А как я мог допустить, что Джон перестал быть просто другом? Это происходит само собой. Но почему ты вообще делаешь из этого проблему? Ладно бы ты наблюдал за Лестрейдом со стороны, продолжал ограничивать контакты официальными, но твоё чувство практически не безответно. Он хочет быть частью твоей жизни — разве ты этого не видишь? — Какое я имел право делать его частью своей жизни? Ему семья нужна — жена, дети. Между прочим, Грегори совершенно не бесплоден, как он считает, потому что жена так ему сказала. Он вполне может иметь детей. Он ещё достаточно молодой, красивый мужчина, умный, добрый, заботливый. Какого чёрта я мешаю ему строить свою жизнь?! — Грега рядом с женой удерживала только привычка, иначе бы он давно с ней развёлся, женился бы вновь и обзавёлся кучей маленьких «лестрейдов». Но, видимо, не горел желанием. Давай я начну посыпать голову пеплом и страдать по поводу того, что Джон — не гей. И он ведь точно не гей. И что он мог бы встретить женщину и бла-бла-бла. Шерлок вскочил с тахты и зашагал по комнате. — Ты не мешаешь Грегу строить свою жизнь. Он вполне нашёл и смысл, и отдушину в ваших отношениях. Да, он добрый, заботливый, а ты думаешь, о нём кто-нибудь заботился все эти годы? И вообще, не имей привычки решать за других. Услышав такое, Майкрофт засмеялся, даже захохотал, и повалился спиной на тахту. Шерлок перестал метаться по комнате и уставился на брата, как на больного. — Нет, ничего, ничего, дорогой. Просто это так смешно звучит: «не имей привычки решать за других». Господи! Он перестал смеяться и повернул голову к брату. — Я не умею жить иначе. Я решил за него, что ему будет хорошо со мной. И ему хорошо. До чего я так могу дойти — одному богу известно. Иди возьми свои вещи, Шерлок, и в душ. — Майки, нельзя решить за другого, кого ему любить. Просто невозможно. Человек сам выбирает себе объект для приложения чувств. Ты нужен Лестрейду не меньше, чем он тебе. Шерлок прислушался. — У них там кто-то уже намокает. Пойду и правда вещи заберу. Он вышел из комнаты, решив, что хватит на сегодня дуэлей, а то Майкрофт ещё из лучших побуждений осчастливит Грега на Рождество, сказав, что между ними всё кончено. Господи, ну и театральщина. Не семья, а сумасшедший дом. Лестрейд сидел на диване с видом самым унылым. Шерлок извинился, быстро схватил заботливо сложенную Джоном стопку одежды и ретировался, но уже не застал брата в комнате. В ванной, впрочем, его тоже не оказалось. Шерлок вышел в коридор и прислушался, потом осторожно спустился по лестнице и заглянул в гостиную. Майкрофт с невозмутимым видом рылся в коробке с ёлочными украшениями. Ну и ладно. Шерлок решил, что компания брату найдётся и без него и ушёл наверх.***
Помимо общения с тараканами — своими и чужими — Лестрейду не давала покоя мысль, что он о чём-то забыл. Пересчитав пакеты в углу комнаты, он чертыхнулся. Горшок с цветком остался в машине. Сначала Лестрейд постучался в комнату к Холмсам, не услышав ответа, заглянул. Кажется, в душе мылся Шерлок, а Майкрофт куда-то испарился. Спустившись в гостиную, Лестрейд застал уж совсем сюрреалистическую картину. — Ух ты, это ты ёлку решил нарядить? Ключ от машины дай, пожалуйста, я там цветок забыл. — Возьми, конечно, у меня в правом кармане. Руки Майкрофта были заняты гирляндой, которую он только что осторожно извлёк из коробки. Грег осторожно сунул руку в правый карман его пиджака, как будто кроме ключей там могла прятаться гадюка. Он вышел во двор и открыл переднюю дверцу. Пуансетия нашлась там, где он её оставил — на полу салона. На пороге гостиной Грег неожиданно столкнулся с миссис Холмс. — У вас прекрасная машина, Грегори. — Это не моя, миссис Холмс. Это Майкрофт где-то раздобыл. У меня обычная легковая. На таком монстре по городу особо не поездишь. — Он замялся. — Простите, это вам. — О, спасибо, как это мило. — Ванда заглянула в пакет. — Мне нравятся цветы в земле. И как кстати к празднику. Приезжайте летом, Грегори, я вам покажу мои цветники. Ванда улыбнулась гостю. Она ясно видела, что именно он был за рулем, когда мальчики приехали. И сейчас он по-хозяйски открыл машину брелоком. Темнят они что-то, решила миссис Холмс. Очевидно, поругались перед приездом сюда, вот и не желают жить в одной комнате. А бедному Шерлоку приходится приносить себя в жертву. Ну ничего, такие ссоры долго не длятся, особенно если людям помочь. — Майти, значит, это твоя машина? А куда делась та, на которой ты нас встречал, когда мы приезжали в прошлом году в Лондон? — Осталась в городе, мамуля. — Ах вот как. Ну, не буду вам мешать. И Ванда удалилась на кухню, думая о том, что мысль мужа насчёт омелы была не так уж нелепа. Хорошая мать помирит этих дурачков как раз в Рождество. — Вы нормально там устроились? — спросил Лестрейд, подходя к Майкрофту и берясь за конец гирлянды. — Конечно, это же моя комната, что там устраиваться? Закончим с ёлкой — я тебе покажу тут всё, и её в том числе. Закрепи сверху, я буду обматывать дерево. Лестрейд передвинул стремянку, забрался на четыре ступеньки и пристроил конец гирлянды на самом верху ёлки, которая высилась в отдалении от большого камина, и размеров гостиной вполне хватало, чтобы обойти её кругом. — Что у вас наверху обычно? Ангел или что? — спросил он, когда Майкрофт сделал два оборота. Засмеялся: — Хороводы водишь. Майкрофт посмотрел на него, потом с сомнением — на старую стремянку. — Нет, наверху обычно был такой старый шпиль с рождественской звездой. Но я его пока не нашёл. Наверняка он на самом дне. Это наши детские игрушки, а родители не наряжали ёлку уже давно. У младшего сыночка, кстати, были свои отношения с Рождеством — ему было лет пять, когда он забрался в отцовскую библиотеку, а потом явился ко мне с претензией: "Ну ладно — они, но ты-то, Майкрофт, как ты можешь говорить, что олени летают? Они же млекопитающие!" — Ну... Левитирующие олени. Напились кока-колы, пузырьки и всё такое, — неловко пошутил Лестрейд, глядя, как Майкрофт нарезает круги вокруг ёлки. — Я вот не помню, на чём ездил Святой Николас, пока не продался корпорациям. На лошади или на олене верхом? А забавно, что претензии возникли к оленям, а не к Санте. — К Санте претензий не высказывалось, ты прав. Думаю, на всякий случай, ведь старик приносит подарки. Перестанешь в него верить — и кто его знает... Не слезай, давай игрушки вешать. Я буду подавать. — Ага. Игрушки были, что называется, винтажные. По большей части небьющиеся. Майкрофт с видом декоратора указывал, какую куда вешать. — Там верхушка ещё не показалась в коробке? Нет? — спросил Грег, когда вешать с лестницы стало уже неудобно. — Тогда я пока слезаю. — Давай осторожнее, — Майкрофт машинально протянул руку, чтобы помочь. В детстве на стремянку всегда забирался Шерлок. Лестрейд так же машинально принял руку и, крепко сжав, спустился с лестницы. Майкрофт титаническим усилием воли заставил себя не притянуть его к себе. Что за чертовщина происходит? А всё Шерлок со своими идеями! — О, смотри: моя любимая игрушка. Клоун. Одна сторона улыбается, вторая грустная. Я всегда разворачивал улыбкой наружу, а Шерлок тайком переворачивал. — И какой стороной мы повесим? Лестрейд буквально шкурой чувствовал, что Майкрофт нервничает, только не мог определить причину. Неужели ему так неуютно в родительском доме? — Не будем нарушать традиции, повесим улыбкой к людям. Грусть ведь должна оставаться внутри? — промолвил Майкрофт. — Как сказать. Он живёт в доме давно. И он не на манеже цирка, чтобы всё время изображать веселье. — Это не английская игрушка. Мама привезла его из Франции, ей подарил кто-то из родни. Но он и правда давно живёт тут и уже стал англичанином. Он будет улыбаться в любом случае. — А у него есть причины держать лицо? — мрачно спросил Лестрейд. — Не хочешь, кстати, покурить? Майкрофт замотал головой — почти в священном ужасе. — Нет уж, мамуля увидит — голову оторвёт. Мне было проще рассказать ей, что я предпочитаю мужчин, чем признаться, что курю — на второе у меня так и не хватило духу. — А мне не оторвёт? Пошли, составишь мне компанию. Если нас застукают, я у тебя возьму сигарету. Майкрофт, ты уже большой мальчик, и я прикрою в случае чего. — Ну, смотри... на твою ответственность. Только отойдём подальше, заодно разомнёмся немного. Они вышли из дома, в чём были: один в свитере, правда, без оленей, второй — в костюме. И зачем-то прихватил зонт. «Улететь, что ли, от меня решил с западным ветром?» — подумал Грег. — Не простудись смотри. Показывай конспиративные места.***
— Ты тут живой? Джон без стука вошёл в комнату, поскольку точно знал, что Майкрофт внизу вместе с Грегом. И тут же замер, осматриваясь. — Вау... по-другому не скажешь. Не думал, что Майкрофт в юности был такой эстет. — То есть я тут перед тобой в облегающей футболке и с мокрыми волосами, а ты комнату рассматриваешь?! — пробурчал Шерлок, выползая из ванной. — Я тебе это припомню! Ему и самому нравилась комната брата, но из принципа он свою когда-то сделал совсем обычной, чтобы не думали, что он жалкий подражатель. — Дома припомнишь. Я стараюсь не соблазняться, чтобы ни одна тахта не пострадала, — рассмеялся Джон, подходя и обнимая его. — Докладываю. Наш объект находится в недоумении, почему меня вдруг изгнали из этого рая. — Майкрофт сам в недоумении, почему он на это согласился, и явно жалеет, что не попал с Грегом в один котёл. По-моему, всё идет нормально. И, между прочим, эта тахта отнюдь не девственница. — Шерлок прижал Джона к себе, потом с сожалением отпустил. — Ла-а-адно, дома так дома. Майкрофт там ёлку наряжает, кстати. — Ты потрясающе сексуальный в этой футболке. Джон быть отпущенным на волю не пожелал и поцеловал Шерлока. — Знаешь, Майкрофт — умнейший человек, но... как он может отказывать от такого? Не понимаю. — Да его переклинило. Он считает, что лучше знает, чего Лестрейду надо и чего не надо. И что вот именно этого ему не надо. И мой брат, похоже, приносит себя в жертву. — Мда... А Грег, между прочим, по-настоящему расстроился. Но, кажется, тоже решил помалкивать. Джон погладил Шерлока по спине и разжал руки от греха подальше. Он прошёлся по комнате, разглядывая предметы на полках. — «Книга джунглей». Надо же. — Ещё бы ей тут не быть. Тебе нравится Багира? — Шерлок подошёл ближе и встал позади Джона. — Багира? Ничего так парень. А почему ты спросил? — Ну как же. Жил мальчик Маугли. У него в Джунглях было трое друзей, которые защищали и учили его — каждый по-своему. — Шерлок положил ладони Джону на плечи. — Мудрый Каа учил его думать, делать выводы, делился знаниями. И защищал от чужих. Добрый Балу учил Маугли жить по законам джунглей, оберегал от своих, с которыми можно было поцапаться ненароком. Свои ведь иногда могут сделать ещё больнее, чем чужие. А Багира учил Маугли любить. Это он выкупил жизнь Маугли у стаи. — Он наклонился и прошептал. — Маугли принадлежит Багире. У Джона защипало глаза. Он развернулся, крепко обнял Шерлока и уткнулся лицом в футболку. — Ох, ты скажешь... Обнимал он... опасно для душевного самообладания — это Шерлок уже усвоил. Словом, дверь они заперли, всё равно до них пока никому не было дела. И хотя Шерлок не очень любил «по-спартански», лишь бы снять напряжение, но иначе пришлось бы потом весь день друг от друга шарахаться. Когда они спустились вниз, в гостиной было пусто. Лишь стояла одинокая, наряженная до половины ёлка. — И куда они делись? Шерлок чуть было не обрадовался, решив, что брат с инспектором решили наконец взяться за ум, но потом сообразил, что им некуда было бы пойти, кроме соседней комнаты. — Да просто вышли куда-то, — сказал Джон. — Может, пройтись. Давай закончим наряжать ёлку? Не всё же вкусное им? — Давай. О, наш клоун. — Шерлок перевернул игрушку и ухмыльнулся. — Майкрофт в своём репертуаре. — А почему он грустный? Тебе нравятся грустные клоуны? Джон достал из коробки маленького оленя и прикинул, куда бы его лучше повесить. — Нет, мне нравятся весёлые. Но это традиция. Как-то мы перевернули его семнадцать раз за один день. — Совочками не подеритесь. Значит, клоун был любимой игрушкой Майкрофта? А твоя какая? — Вот эта. Шерлок достал из коробки мотоциклиста. — Я всегда старался повесить его выше клоуна. Потом Майкрофт снимал меня со стула — я в детстве побаивался высоты, между прочим. Но потом мы стали играть в индейцев, живущих на деревьях, и всё прошло. — Тебе нравились мотоциклы? Может, ты ещё и водишь? Шерлок кивнул, и Джон поднял большой палец кверху. — Куда повесим? На одном уровне? — Давай вообще на одну ветку повесим? А что, меня так сложно представить на мотоцикле? Я не всю жизнь носил пальто. Где-то тут, наверное, валяется и моя мотоциклетная куртка, и даже шлем. — Ну если тут ещё и мотоцикл найдётся... — Джон покачал головой, вешая игрушку. Ответить Шерлок не успел — в комнату вплыла Ванда с кастрюлькой и ложкой. — Мальчики, пробуйте, сахару достаточно? Не успел Джон охнуть, ложка с кремом оказалась у него во рту. — Ну как? — Ммм, вкусно! — А мне?! — возмутился Шерлок. Ванда, которая была уверена, что приятнее облизывать ложку после возлюбленного, а не просто так, тут же зачерпнула ещё крема и сунула ложку в рот младшего сына. — Миссис Холмс, вам помочь не нужно? Ну там почистить что-нибудь... — предложил Джон. — Что вы, я сама. А Майти с Грегори где? Ушли наверх? — Вышли пройтись немного. Ёлка была до половины наряжена, когда мы с Шерлоком спустились. — Наверное, решили немного остыть. Ванда укрепилась в мысли, что старшие выясняют отношения. — Мы с отцом завтра повесим тут омелу над дверью, учтите, что она не только для вас! Джон переглянулся с Шерлоком. Да Майкрофт скорее просочится через окно, чем пройдёт теперь через дверь. — Мы уступим, миссис Холмс, если что. — Он улыбнулся. От них омелу скорее надо было прятать. — Очень симпатичный этот Грегори, — вынесла вердикт Ванда. — Похож на того мальчика, помнишь, Шерлок? Я ещё не хотела, чтобы Майкрофт с ним дружил. Вот я глупая была! — Чем похож-то? Ну разве что глаза карие. — Ах, дорогой, не имеет значения. Майкрофту давно пора... Конец фразы звучал уже из коридора. — Ну что, мамуля у нас в союзниках, — потёр руки Шерлок. — Да. Довольно неожиданно. А ты ещё говорил, она будет сетовать насчёт внуков. — Значит, ты ей понравился. Ну а за Майкрофта она и правда переживает. Когда-то в юности она рассорила его с приятелем. Ничего там на самом деле серьёзного не было, но мамуля у нас немного романтичная... — А тут такой красивый темноглазый инспектор. Хорошо, если бы... омела помогла. Главное — не спугнуть. — Майкрофт больше никого не приводил в дом после того случая. А друзей, чтобы просто познакомить с родителями, у него вообще никогда не было. Ну что, ёлка готова. Какие планы? Тоже пройдёмся? — Ну пошли прогуляемся. Ты мне всё покажешь.***
Они чуть не наткнулись на мистера Холмса, который был чем-то занят на заднем дворе. Майкрофт сказал, что отец готовит фейерверки. С другой стороны дома они рисковали быть замеченными из окон гостиной. Наконец нашлось место, загороженное от дома пусть облетевшими, но густо растущими кустами. Грег достал зажигалку, пачку сигарет и протянул её Майкрофту, а потом дал прикурить, закрывая огонёк ладонями. — Ты понравился отцу. Майкрофт затянулся и пижонски выпустил дым вверх. — С чего ты взял? — Грег тоже закурил. — Я с ним и двумя фразами не успел перекинуться. — Я хорошо знаю отца. И он, в отличие от мамы, поверил тому, что я сказал о тебе. — Ты решил разуверить маму этой свистопляской со спальнями? — Я вообще практически молчал. Это Шерлок развлекается. — Но ты же его поддержал. Майкрофт с недоумением посмотрел на Лестрейда. — Ты обиделся? — Я в замешательстве. Ты как будто нервничаешь, Шерлок кидается тебя спасать, а от чего, собственно? — Почему меня? Твою репутацию, я думаю. Ночуя со мной в одной комнате, даже с двумя отдельными кроватями, ты уже никогда не докажешь моим родителям, что мы обычные друзья. — А ты думаешь, для меня это проблема? — усмехнулся Грег. — Но в чём? — Видишь ли, Грегори, если ты через какое-то время женишься, то при таком раскладе уже никогда не сможешь приехать сюда, ни с женой, ни без жены. Я к тебе очень привязался и не хотел бы, чтобы нашей дружбе мешали разные условности. — Да не собираюсь я жениться! — немного более горячо, чем следовало, воскликнул Лестрейд. — Но если ты считаешь, что такая демонстрация убедит твоих родителей в нашей чистой и не запятнанной никакими поползновениями дружбе, пожалуйста! Но на их месте я бы просто спросил. — В представлении мамы у меня вообще не может быть друзей. Не переживай, Грег — если ты думаешь, что я боюсь ночевать с тобой в одной комнате, а то вдруг ты накинешься и меня изнасилуешь, то нет, не боюсь, я же не идиот. Если у тебя нет других планов на Новый Год, останешься у меня и проверишь лично. Грег захохотал и чуть не поперхнулся дымом. — Слушай, вообще-то отдельными не слишком умными личностями считается, что как бы натуралам опасно находиться вблизи геев. Те так и норовят соблазнить и затянуть в своё сообщество. Поэтому по стереотипам это я должен бояться спать с тобой в одной комнате. Вдруг ты ко мне приставать начнёшь? — Ну, совсем уж неумных личностей в этом доме нет. К тому же, согласись, если что — физически я с тобой бы просто не справился. «Ты думаешь, я стал бы сопротивляться?» — чуть не сорвалось у Грега с языка. А Майкрофт вдруг стал искать, куда бросить окурок. Он представил себе сцену ночных домогательств и поспешно отвернулся, разглядывая местность. — Брось вон туда, в кусты, — подсказал Грег. — Там сыро. Он вдруг понял, что невысказанные им слова — вовсе не шутка. Но ему не хотелось быть одним из многих. А вот Майкрофт, определённо, такой человек, который может быть только единственным. — Ты не замёрз? — Не замёрз, но борюсь с желанием открыть зонтик. — Так дождя же нет, — не понял Грег. — Давай пройдёмся, я тебе покажу дерево, на котором в шесть лет я устроил «гнездо». Грег не знал, в какую сторону они направятся, и не сразу сориентировался. Пришлось резко повернуть, и, чтобы не споткнуться, он удержался за локоть Майкрофта. — Осторожно, кроссовки не запачкай, — невозмутимо сказал Майкрофт. — Теперь направо. Они перешли через дорогу и по тропинке дошли до не очень высоких деревьев с причудливо изогнутыми ветвями. — Вот тут. — Майкрофт указал на одно из них. — Видишь, вон те ветки. Это моё гнездо. Я мог тут сидеть часами, даже книгу с собой не брал. Чуть выше человеческого роста, а тогда казалось — ужасно высокое. Когда Шерлок родился, я перестал сюда залезать, мне казалось — это несолидно и я подам плохой пример брату. Правда, когда он подрос, я всё-таки его привёл в эту рощицу — он боялся высоты и очень переживал, что не сможет стать пиратом, если не научится забираться на реи. Мы тогда придумали какую-то игру про индейцев. Но своё место я ему так и не показал — пожадничал. Он лазил вон на то дерево. Учитывая, что ему достались все мои игрушки, книги и даже собака, моё дерево было единственным, чего я ему так и не отдал. Майкрофт взял руку Лестрейда и приложил к стволу. С одной стороны ладони было прохладно от влажной коры, с другой — горячо. Грег смотрел на изученный, кажется, во всех подробностях профиль и молчал. — Ты замечательный, ты знаешь? — наконец сказал он. Самым банальным было бы ответить что-то вроде «ты тоже». Но говорить банальные вещи — так низко Майкрофт ещё не пал. — Знаю, — ответил он. — Не очень счастливый только. Но в последнее время это быстро меняется... к лучшему. Ну вот, я тебя познакомил с моим деревом. Вернёмся в дом? Он повернулся и хмыкнул. — «Молодожёны» идут. Пошли им навстречу? Ещё даже не помолвленные «молодые» радостно сообщили, что ёлка готова, мама взбивает маскарпоне, а они идут за молоком на соседскую ферму, потому что двух литров, купленных мамулей, точно маловато. Соблазняли пойти вместе, но Майкрофт уже продрог, хотя и не признавался, и увёл Лестрейда в дом. В гостиной, проходя мимо ёлки, он перевернул клоуна улыбкой наружу. — Пошли покажу, — он чуть было не сказал «логово», — свою гуфу. — А что это такое? — спросил Грег, поднимаясь следом по лестнице. Но оказавшись в комнате Майкрофта, куда он ещё не заходил, понял, что гуфа — это что-то индийское. Оказалось, слово переводится как «пещера с сокровищами». — И кто же тут жил? Синдбад или Али-Баба? — Тут жил царь Ашока. Подушки можно побросать на пол и на них сидеть. Ну или на тахте. Зажигалку дай, пожалуйста. Майкрофт достал из шкафчика чашки, благовония и подставку. А Грег решил воспользоваться разрешением, передал зажигалку и, побросав у тахты подушки, устроил на ковре восточное «лежбище» и уселся по-турецки. — Ашока — имя знакомое, только вот не помню, чем он был знаменит. — Это император Маурьев. Он принёс своим народам буддизм, был великим воином и дипломатом, покровительствовал наукам. Майкрофт зажёг палочки сандала, маленький чайник он приготовил заранее, так что просто включил его, снял обувь и уселся на подушки, прислонившись спиной к тахте. — Сейчас будет чай. Грег посмотрел на него с восхищением, смешанным с чем-то... с чем-то ещё. Восхищение объяснялось просто. Люди, которые обладали умом гибким, способным рождать разнообразные идеи — от глобальных до таких вот приятных и просто бытовых, Грега всегда поражали. Такие люди, которых стало принято по глупой традиции называть креативными. Грег даже не помнил, где вычитал выражение «человек играющий». Если ранее он спрашивал Джона, всегда ли Майкрофт был таким или изменился, то теперь видел: всегда был таким. И Джон прав — странный старший брат Шерлока вдруг раскрылся с тщательно оберегаемой стороны. Кто-то на месте Грега, возможно, возгордился бы. Он же смотрел на приготовления с детским любопытством. — Тут можно сидеть и рассказывать восточные сказки, — сказал Майкрофт, — пить чай и наслаждаться бурфи, джалеби и прочими индийскими сладостями... ты любишь бурфи? Эти вкусности он приготовил заранее и привёз из дома. — Я даже не знаю, что это такое, — честно признался Грег. — Из-за них я вчера не выспался, потому что готовил впервые и не сразу получилось. Бурфи — это такая... ну, как бы помадка из жирного молока. А джалеби... наверное, можно назвать это печеньем? Такое... да сейчас сам попробуешь. Майкрофт протянул руку и достал пакет, стоящий сбоку от тахты. В нём лежала коробка со сладостями. — Какое ажурное, — восхитился Грег, взяв что-то, напоминающее тонкий кренделёк, и попробовал. — Хрустит. Очень сладко. — Он не удержался и стянул помадку. — Ммм... боже мой. А вы тут с Шерлоком устраивали что-нибудь вроде шатра? — Нет, с мальчиком можно было играть только в джунгли и лягушонка, который норовил повсюду залезть и отовсюду свалиться, — вздохнул Майкрофт. — Родителям следовало подарить мне брата через год или два после моего появления на свет. Семь лет — очень большая разница для совместных игр. Хотя должен признать, я постоянно с ним во что-то играл... но шатёр мне не пришёл в голову. Грег взял ещё одну хрустящую штучку. — Молодожёнам нашим надо оставить. И... а родителям ты такое приготовил? — Нет, это только тебе. Но, если хочешь, оставь мальчикам попробовать. Родителям не надо. Мама сама сделает торт и тирамису, не зря же крем взбивала. — А ты сам пробовал, что у тебя получилось? — Пока готовил — пробовал. Ладно, дай кусочек. — Давай я с этого конца, — Грег откусил помадку, — а ты с другого. Майкрофт вспомнил творожок в палате и слова Шерлока про высшее проявление любви, когда сунул половинку помадки в рот. — Сладко. — Очень. Ты сделаешь такое на Новый год? Я помню — ты меня пригласил. «Сейчас бы тот самый шатёр», — подумал Грег. Комната казалась слишком большой, хотелось какой-то уединённости. — Могу такое. Или что-нибудь ещё придумаем. Что захочешь. Я уже сказал там, что меня не будет тридцать первого и первого. Видишь, как я в тебе уверен? Осталось договориться со всеми преступниками в Лондоне, чтобы не вздумали в эти дни ничего сотворить. — Пусть только попробуют. Надеюсь, всё ограничится уже расписанными дежурствами. Парни справятся и без меня. Налей мне ещё чаю, пожалуйста. Грег протянул чашку, невольно придвигаясь к Майкрофту практически вплотную. Тот налил чаю, подавив желание сказать «вот, мой господин». Что там курится, точно сандал? Комната немного плыла перед глазами, когда он передавал чашку из рук в руки Грегу. Чёрт бы побрал этих гетеросексуалов, и кто их только придумал... Чашечки были маленькие, на восточный манер — как и полагается в воображаемом шатре. Беря чашку, Грег дотронулся до пальцев Майкрофта. Все эти промелькнувшие искры — чушь собачья. Когда есть ощущение внезапности и неловкости — человек не твой. А Грегу захотелось взять Майкрофта за руку и просто держать. Или даже больше... — Знаешь, что я хочу? — спросил он шёпотом. Шерлок ввалился без стука. — Мамуля зовёт ужинать. О! А они тут чай пьют! Майкрофт вздрогнул, возвращаясь в суровую реальность. — Ужинать? Уже? — Половина восьмого, — Шерлок стоял в дверях, кажется, с немного виноватым видом. — Надо переодеться... Грег поднялся на ноги и направился к двери. Проходя мимо младшего Холмса, он шепнул ему на ухо: «Как же ты не вовремя... мальчик!» — и задел плечом. Шерлок посмотрел Лестрейду вслед и прикрыл дверь. — Я сильно помешал, Майки? Прости. — Какое там прости, ты очень вовремя, дорогой! — от всего сердца поблагодарил Майкрофт, чувствуя облегчение. — Даже не представляешь насколько. Ещё мгновение — я бы потерял контроль. — Контроль? — Над собой. — Майкрофт помотал головой, наваждение прошло. — Сладкое не предлагаю, после ужина попробуете. Давай переодеваться. Он встал и направился к шкафу, потом с вешалкой в ванную. Шерлок присел на край тахты: «Вовремя — не вовремя... пойми вас... сами не знаете, чего хотите...»***
Джон мечтательно смотрел на накрытый стол. Куриное филе в кляре с лимоном и сыром, пирог с рыбой и картофель, запечённый с креветками. Хорошо хоть Майкрофт перенял любовь матери к кулинарии. А вот в кого Шерлок пошёл? Лишний раз кусок не впихнёшь. Джон пытался сформулировать какое-то подобие речи, которую должен произнести, прося, так сказать, руки Шерлока, но пока что чувствовал себя крайне неуверенно. Майкрофт спустился вниз в тонком джемпере и мягких плюшевых брюках. За неимением пиджака, маленькую коробочку он сунул в карман брюк, и этот карман сразу же привлёк внимание Шерлока. Но младший не успел задать вопрос — Лестрейд, переодевшись, тоже спустился вниз. Новый свитер, как он и обещал, был с оленем. Вполне, впрочем, элегантный, но сам факт… — Теперь я никогда не забуду твое имя… Рудольф! — съязвил Шерлок. — Ты ничего не понимаешь, — возразила Ванда. — Свитер с оленем — традиция на Рождество. Грегори, дорогой, вы меня восхитили! И я нисколько не шучу! — Спасибо, миссис Холмс. Традиции — это важно. Шерлок, только попробуй назвать меня Руди. — А если попробую? Ты нажалуешься на меня Майкрофту, и он меня накажет? Грег выдержал театральную паузу. — Хуже. Попрошу Майкрофта помочь мне с расследованием, если потребуется. Шерлок поднял руки. — Всё, ты меня убедил, я сдаюсь. Лестрейд посмотрел на Майкрофта. Тот никак не отреагировал на их с Шерлоком перепалку. Если бы не ужин и не внезапное появление младшего... Хотя, если уж честно, Лестрейд пока не мог чётко осознать свои желания. — Идёмте к столу, дорогие. — Следуя приглашению Ванды, все расселись. — Грегори, Джон, вы любите лимонный соус? Я добавила в кляр пармезан и лимонный сок, не спросив вас, но мальчикам так нравится... Джон и Грег дружно уверили, что ничего не имеют против лимонного сока, наоборот — целиком и полностью за. — Вот, значит, чем надо Шерлока к столу приманивать, — добавил Джон. — О, если хотите, после завтрака спускайтесь в кухню, я вам дам несколько советов на практике... — Ты допустишь кого-то на кухню во время приготовления еды, мамуля? — удивился Майкрофт — Но ты же знаешь, какой Шерлок привереда! — Да я с удовольствием, миссис Холмс. — Джон посмотрел на Шерлока и рассмеялся. — Мне ж его теперь кормить официально. — Всегда жалела, что не могу передать мальчикам свои рецепты. Вот этот рыбный пирог, какого вы нигде больше не попробуете! — Тебе портвейн, дорогая? — спросил мистер Холмс. — Портвейн завтра. Вечно ты всё путаешь! — А это разве не портвейн? — Это херес. Шерлок, ты будешь? — Непременно, у нас же не простой ужин. При этих словах Грег посмотрел на Джона и ободряюще кивнул. Держись, мол, дружище. А Джон порадовался, что не ему первому произносить речь. — Традиции — великая вещь, — улыбнулся Майкрофт. — Был бы я или Шерлок девочкой, ты научила бы нас готовить и рецепт пирога не пропал. — Это правда. Мужчины ничего не понимают в готовке. Но я подберу рецепты попроще, Джон. Грег вспомнил вепрево колено и мечтательно вздохнул. Знала бы мамуля, что её рецепты не пропали. Однако и он, и Шерлок помалкивали. Но они забыли, что кое-кто за столом не был в курсе одного маленького секрета. — Может, не совсем уж элементарные, — попросил Джон, — скорее те, которые не требуют долго стоять у плиты. И разве только дочери учатся готовить, миссис Холмс? Конечно, для женщин готовка — обязанность, а для мужчин — профессия или хобби. Майкрофт изумительно готовит. — Майкрофт? — казалось, мамуля была озадачена. — Наш Майкрофт? — Вряд ли в Британии есть ещё один, — засмеялся Шерлок. — Майти? Ты умеешь готовить? — Должен же я что-то есть. — Грегори, он умеет готовить? Грег кивнул: — Да, и Джон прав — изумительно. Иначе и не скажешь. — Но ты никогда не просил у меня рецептов! — воскликнула Ванда. — Он наблюдательный, мамуля. — Шерлок откровенно потешался над недоумением матери и смущением брата. — Но вообще-то они правы. Майкрофт отлично готовит, я ел. — Мамуля всё равно готовит лучше. — Майкрофт готов был уже спрятаться под стол. — Я бы не стал сравнивать, — сказал Грег примирительно. — Еда, приготовленная матерью, — это особый случай. И он получил ещё один балл в глазах Ванды. — Когда у вас, мальчики, будет свадьба, я испеку вам трёхъярусный торт. — С кремом? — улыбнулся Джон. Свадьба-то свадьбой, и уже не раз об этом заходила речь, но не мог же он встрять впереди хозяина дома. А мистер Холмс даже не думал, кажется, произносить тост. Может, он не одобрял? — С кремом, шоколадом, сливками и цукатами. И такими хорошенькими фигурками наверху, — пообещала Ванда и посмотрел на мужа. — Тим! Тебя все ждут! — Меня, дорогая? — встрепенулся мистер Холмс. — А! Очень вкусная курица. — И это всё, что ты можешь сказать? — А что ещё о ней говорить? Я не знал её при жизни. — Да не о ней! Говори речь, бог мой, ты же глава этой семьи! — Речь? Может быть, Майкрофт скажет? — Традиция, папа. — Майкрофт улыбнулся отцу. — Скажи, как ты всех любишь, и мы начнём ужин по-настоящему. — Ах, ради этого, — Тим взял бокал и встал. — Ну что ж, речь. Последние годы я говорил речи только о домашних питомцах, подвергшихся насилию со стороны хозяев. Но я почему-то уверен, что не только мои дети, но и их друзья никогда не обидели ни одной кошки и не пнули ни одной собаки. Казалось бы — предмет для речи отсутствует? Майкрофт снова кивнул отцу. — Мы редко собираемся всей семьёй. Традиции, о которых так много уже прозвучало слов, ведут к тому, что дети, вырастая, вылетают из гнезда и живут самостоятельно. Хорошо, что есть Рождество, когда на индейку с крыжовником хотя бы раз в несколько лет слетаются птенцы. Ура? — У нас будет рождественский гусь! — поправила Ванда. Мистер Холмс только руками развел. Все рассмеялись, выпили и принялись за еду. — Когда я увидел, как ты обнимаешься с отцом, — сказал Грег Майкрофту, — я подумал, что ты точно небезнадёжен. А сейчас я в этом убедился. Тот только улыбнулся в ответ. Джон решил, что нечего тянуть. Пора. Он встал, покашлял, поймал немного лукавый взгляд Шерлока и начал: — Сразу прошу прощения у всех присутствующих — оратор из меня неважный. — Не скромничай, мой блогер, — ввернул Шерлок. — В письменном виде я бы сформулировал лучше, но было бы странно, если бы я вручил твоим родителям два письма. Дорогие мистер и миссис Холмс, хотя ваш замечательный младший сын уже поставил вас перед фактом, всё-таки позвольте мне официально попросить его руки. Я очень люблю Шерлока. Не только как партнёра, но и как друга, которому многим обязан в жизни. Сейчас я могу сказать, что день, когда я хромал через парк и случайно встретил приятеля, познакомившего нас, был переломным в моей жизни, — Джон запнулся, чтобы немного взять себя в руки, потому что вдруг на него, что называется, накатило. Он поймал одобрительный взгляд Грега, немного успокоился и продолжил: — Я очень счастлив, что встретил Шерлока. Он чудесный человек. И я рад, что могу вам сказать спасибо за него. И надеюсь, что отставной хирург в качестве спутника жизни вашего сына вас не разочарует. Мысленно выдохнув, Джон сел. Пока Ванда восклицала: «О, Джонни, вы замечательно сказали!» и пока Джон смотрел на неё и кивающего мистера Холмса, Майкрофт вынул из кармана загадочную коробочку и быстро передал брату. Шерлок открыл, уставился внутрь и покраснел. Правильно, надо было самому догадаться. В это время Джон наконец сел, и тут же все перевели взгляды на Шерлока. Пришлось встать. — Ну, да... в общем... вот... мы объявляем о нашей помолвке. И поскольку принято дарить брильянты... невестам... что в нашем случае затруднительно... а особыми традициями мы ещё пока не обросли на этот счёт... в общем, мне тут мой будущий шафер... Словом, это нам. Шерлок проверил гравировку — имя, дата, всё как положено, и надел Джону на палец перстень-печатку с маленьким камушком в углу. Джон, сглотнув, второй такой же перстень надел Шерлоку. Их поцелуй был встречен дружными аплодисментами. — С этого момента по традиции, — под общий смех заключила мамуля, — вы имеете право целоваться на людях. Надеюсь, вам никогда не надоест! — Мог бы и меня в долю взять, — тихо сказал Грег Майкрофту, пока Шерлок и Джон целовались. — Не догадался. Но ты можешь купить обручальные, держу пари, что про них они тоже забудут. — И то верно. Размеры только подскажи. Грег осёкся, потому что Шерлок опять встал, обошёл стол, наклонился и поцеловал брата. Что ж, основываясь на традициях, о которых так много говорили, после ужина Шерлок пошёл «провожать» Джона. А поскольку провожать надо было в соседнюю комнату, то для придания романтичности они пошли через улицу. Если Майкрофт и подозревал, что Шерлок хочет заодно выкурить сигарету, он не сказал этого мамуле и даже не протестовал, когда младший, уходя, перевернул клоуна. Он просто выждал и вернул игрушку в прежнее положение. Грег отправился наверх — день был длинным, к тому же несколько часов за рулём. Сам Майкрофт тоже пошёл к себе, разделся и наконец добрался до ванной комнаты — он так и не принял душ с момента приезда. Повесив халат на крючок и подумав, Майкрофт заткнул ванну пробкой, пустил воду и насыпал соль. Пока вода набиралась — встал перед зеркалом. Сколько раз мальчиком он вот так рассматривал себя... Он всегда и во всём стремился к совершенству, если быть — то самым лучшим. Но, как и тогда, в детстве и в юности, ему категорически не нравилось то, что он видел. Он безусловно не выбрал бы себя в собственные партнёры — очень уж далеко его тело было от того идеала, который ему грезился. Но годы внесли коррективы — не только тело изменилось, изменилось и восприятие. Не все партнеры Майкрофта зависели от него, но, безусловно, все хотели близости с ним по тем или иным причинам, и вовсе не всегда по меркантильным. Майкрофт предпочитал чистый пассив, но это не значило, что он не умел доставить удовольствия партнёру, когда хотел. Кое-кого из посещавших время от времени Логово привлекал далеко не только его интеллект и возможности. «Они не врут, — подумал вдруг Майкрофт. — Дело просто в том, что лично у меня другие вкусы...» От горячей воды зеркало начало запотевать. Майкрофт протянул было руку, но отвёл — не стал протирать. Если не видеть отражения, то можно представить, что Грег подходит сзади, стоит, смотрит... дотрагивается... В паху стало тяжело, а когда фантазия уж совсем разыгралась, Майкрофт застонал. Но, чёрт возьми, он ещё не дошёл до того, чтобы, как мальчишка, дрочить в ванной. Вынув пробку, он включил душ. Бог с ними, с солью и пеной. Он знал, что сейчас ему станет холодно — нестандартная реакция организма на нервное перевозбуждение. Нужен был горячий душ, как можно более горячий. Майкрофт вышел из ванной полчаса спустя, в пижаме и тёплом халате, мечтая отыскать свитер. Шерлок скучал на застеленной уже тахте, среди одеял и простыней, доедая из коробочки индийские лакомства. Мельком взглянув на брата, он тоже отправился в душ, а Майкрофт, завернувшись в плед поверх халата, укрылся одеялом и отвернулся к стенке. Чтобы согреться, надо было расслабиться, и он по опыту знал, что это может произойти далеко не сразу.***
Утро выдалось солнечным. Позавтракав вместе, вчетвером же пошли и прогуляться — всё равно мамуля колдовала на кухне, готовилась к праздничному ужину, а отец ещё не занялся приготовлением фейерверков, надо же сперва было прочитать две газеты — традиция. «Молодежь» (да уж, всем более-менее вокруг сорока) отправилась подышать. Впрочем, у Шерлока имелись свои планы. Недаром он вчера хвастался Джону шлемом и курткой. Куртку, правда, найти не удалось, но шлем лежал в гараже, на полке у самой дальней стены. Там же стояло нечто, укрытое чехлом. — Ух ты! — вырвалось у Грега, когда Шерлок, потянув за край ткани, обнажил железного коня. — Это первый «Триумф» нового выпуска, 90-й год, — Шерлок явно пытался похвастаться перед Джоном. Тот только плечами пожал — в 90-м году его не очень интересовали мотоциклы, как, впрочем, и после. Зато Грег мотоцикл даже погладил. — Он на ходу? — Был на ходу, но кто его знает. — На ходу, — вмешался Майкрофт. — Разве ты не видишь, его не так давно выводили «погулять». Да он заправлен даже. Грег умоляюще посмотрел на Шерлока. Но тот уже и сам загорелся. — Давай, я давно не сидел в седле. — Мальчишки, — пробормотал Майкрофт, глядя, как брат с Лестрейдом «выводят коня из конюшни». — Это правда мотоцикл Шерлока? — спросил Джон, выходя вслед за ними из гаража. — Правда. Родители подарили ему когда-то. Он очень просил. — Выходит, теперь ваш отец ездит на нём? — Не думаю. Оставив Джона в недоумении, Майкрофт поспешил за «гонщиками». — Шерлок, осторожнее, твоя голова! — Да мы недалеко, по дороге до поворота, вокруг столба и обратно. Хозяин первым сделал круг, потом ещё один. Усмехнувшись, уступил мотоцикл Грегу. Тот, прогнав пару кругов, покосившись на Майкрофта, решительно показал класс, поставив байк на дыбы. — Джон, попробуешь? — Да делать мне нечего. — Я попробую, — неожиданно сказал Майкрофт. — Раньше ты не хотел, — немного удивлённо сказал Шерлок. — Ты говорил, помнится, что гонки на мотоцикле — второе по интеллектуальности развлечение после бега в мешках. — А теперь хочу. Показывайте, что надо делать. — Смотри, ногу сюда, и вот тут повернуть... — Лестрейд уступил седло с некоторой опаской. С другой стороны — водит же Майкрофт машину, как оказалось. — Только не выпендривайся перед ним, — тихо сказал брату Шерлок. — Всё-таки надо сперва научиться... — Думаешь, это сложнее, чем выучить сербский за пару часов? С дороги! Майкрофт ехал аккуратно, обогнул столб на невысокой скорости, вернулся, зашёл ещё на один круг. Машина слушалась. Майкрофт прибавил скорость. Крика брата он уже не услышал.