Спасти рядового Андерса

      - Ты будешь мне нужен, - говорит Хоук, и смотрит прямо в глаза, и это ее безоговорочное доверие вскрывает грудь надежней и успешней любого клинка. – Ты единственный из нас, кто прошел Истязания, ты знаешь, что может ждать нас в Тени, и как с этим бороться.       Андерс беззвучно стонет и жмурится, отворачиваясь.       Это плохая затея, это ошеломительно плохая затея, это даже хуже, чем их вылазка на Глубинные Тропы. Гарлоки, по крайней мере, умирают.       - Андерс, пожалуйста.       Чтоб их всех...       - Хорошо, - сквозь стиснутые зубы выдыхает он, и прежде чем Мариан успевает сказать спасибо, добавляет: - Но прошу тебя, умоляю, только не сделай чего-нибудь, о чем потом пожалеем мы все. Потому что я...       ...не смогу пощадить тебя, если ты ошибешься.       А потом он закрывает глаза, и лазурь, слепящая лазурь, беспощадно выжигающая веки пронзительным светом, взрывается внутри.       И все обретает первоначальный и абсолютный смысл.       И истина – в нем самом.       - Андерс?..       Он знает этот голос и поэтому оборачивается; он знает эту женщину – сейчас она смотрит нерешительно и настороженно, и ее обычная рассчетливая уверенность в победе, ее вернейший непроницаемый щит, идет трещинами.       Он видит это так же ярко и отчетливо, как там, в смертном мире, видел цвет – здесь, в Тени, и цвет, и материя, и время пусты и не имеют смысла. Здесь властны желания, это они делают явью цвет, материю и время. Не в Тени таится опасность, но в тех, кто пришел сюда; в ядовитой ненависти эльфа, в чувстве вины человеческой стражницы.       И если женщина поддастся страху, она умрет.       Если она поддастся сомнениям, она умрет.       Свет, всепроникающий, всевидящий свет теперь изливается из его ладоней, сочится из его глазниц – он встречается с женщиной-Хоук взглядом, безжалостно отыскивая в ней черные иглы неуверенности.       - Не теряй цель, - говорит он; его голос – гулкое серебро, но язык смертных звучит здесь чуждо, слова застывают в воздухе и осколками разбиваются о стылую землю.       Серость – удел людей; его свет не приемлет ни сделок, ни компромиссов. Свет не способен колебаться, не способен лицемерить, не способен лгать.       И поэтому свет выжигает тьму.       И женщина-Хоук кивает ему, скупым и резким движением перехватывает посох, готовая равно принять и нанести удар. Тень разливается в стороны, отступает, разочарованно шипя – все духи и демоны, воплощенные здесь, видят манящие желания смертных, но белое пламя справедливости заслоняет их непроницаемым щитом.       Этот щит можно пробить только изнутри.       Но когда Хоук смотрит в глаза демона, упрямая и дерзкая, вскидывает голову и говорит "нет", сомнений уже не остается.       Пусть даже из шагнувших в сноявь их остается лишь двое – двоих достаточно, чтобы обрушить мир. И свет вспыхивает торжеством, и Тень обращается смертью в его руках, и они вдыхают битву – спиной к спине – и побеждают.       И это есть справедливость.       - Спасибо, - потом говорит ему Мариан, и Андерс молча кивает. – Я поняла теперь. Спасибо.