Возьми меня за руку

Уже через пять минут телефон в кармане вибрирует. Я нашариваю его, гляжу на дисплей. "Оля". Что ж, вполне предсказуемо. Отвечать не хочу, в горле уже скребутся слезы, поэтому я лишь поспешно отправляю телефон обратно в карман. А потом быстрым шагом иду домой, на всякий случай покрепче сжав в ладони ремень сумки - единственное оружие. - Эй, Нют, что случилось? - я даже не сразу замечаю, что врезалась в родного брата. Надо же, ноги механически привели к дому, а я даже не осознала этого. - Нют! - перепуганный Антон за подбородок поднимает мою голову, и его лицо тут же меняется: - Кто это сделал? Что случилось? Кто тебя обидел? - голос брата как никогда близок к состоянию "Антон, готовый убивать". Я только тут понимаю, что по лицу текут слезы. - Все уже хорошо, - откликаюсь я. Брат скептически смотрит на меня: - Ну да, я так и понял. Все просто замечательно, и поэтому ты рыдаешь с синяками на лице. - С синяками уже разобрались, - я пытаюсь отмахнуться, но получается плохо. - Там тоже синяки остались, здесь не переживай. Тошка шагает вперед, и мои нервы окончательно сдают. Я падаю на грудь брата, обвиваю его руками и утыкаюсь лицом в плечо. - Ань, что случилось? - тихо спрашивает Антон. Поднимаю голову и с тревогой заглядываю в лицо брата: - Я только что видела папу. Руки Тошки непроизвольно напрягаются, и он вопросительно смотрит на меня. Я вздыхаю, и слова льются потоком. - То есть тебя ДИМА выручил? - в самом конце уточняет Антон. Я знаю, что это совсем не главное, что волнует брата, но лишь киваю. Тошка запускает ладонь в волосы: - Уфффф, но кто бы мог подумать? Ладно уж, - он останавливается, внимательно разглядывает мое лицо, удовлетворенно кивает, - пошли домой. - Мам, мы дома! - громко вскрикиваю я. В ответ не доносится ни звука. Мы молча переглядываемся и шагаем к кухне. Свет, что сразу удивляет, не горит. Мама сидит за кухонным столом, обхватив голову руками. - Мам? - тихо окликаю я, после того, как мы с братом несколько минут мнемся на пороге. Та поднимает голову, видит нас и тут же вскакивает. Кидается к холодильнику, ищет в нем что-то, торопливо гремит посудой. - Вы что есть будете? - Мам, сядь, а, - роняет Антон и буквально силой усаживает женщину обратно. Становится к плите, я достаю кастрюлю из холодильника. - Что случилось? Та улыбается: - Антош, присядь. Тааак... Дело принимает странный оборот. Брат покорно падает на стул и подается вперед. Мама смотрит на нас, поочередно переводя взгляд с меня на брата. - Макеев сделал мне предложение. Ваааааау! - Я категорически против, - отрезает Антон, под скулами которого начинают ходить желваки. - Антон! - шиплю я, быстро оглядываясь на маму. Та растерянно моргает и опускает глаза, однако с ресниц уже срываются слезы. - Забыла, как ревела из-за него, да? - наседает брат, а женщина растерянно вздыхает. Да, такая история действительно была. Как я узнала, мама с Макеевым собирались провести время у него дома, а в подъезде их встретила бывшая девушка тренера. Антон тогда знать не желал Макеева, а я с болью прислушивалась к всхлипываниям мамы. Конечно, потом выяснилось, что эта "невеста" сама вешалась на тренера, практически навязывалась. Но мой брат слишком принципиальный и, видимо, до сих пор не простил его. - Антон! - укоризненно протягиваю я. Брат зыркает исподлобья, а я качаю головой. - Мам, я так рада, - приседаю возле женщины, обнимаю ее, а та прижимается ко мне. Ты заслужила счастье. Я очень редко пользуюсь положением старшей сестры, но сейчас именно тот случай. С намеком смотрю на Тошку, и тот убито сдается: - Если он тебя обидит, я его точно убью, - пыхтит брат. С ума сойти, тренер брата - наш будущий отец! - Антон, пожалуйста! - произношу я. - Дай ему шанс! Мама осталась на кухне, а мы с братом переместились в его комнату, где тот свирепо свел брови. - Я вроде как уже дал. - вздыхает Антон. Я улыбаюсь. В этот момент я ужасно горжусь своим братом - с его характером принять такую ситуацию непросто. По квартире раскатывается трель. Макеев? - Я открою! - громко восклицаю я и поспешно несусь в прихожую. В глазок я не смотрю - ужасная неосторожность, но брат порвет любого. Или, в крайнем случае, поднимет такой шум, что сбегутся все соседи. И вот сейчас эта черта, по ходу, здорово мне навредит. На пороге стоит мой отец. - Аня? - его голос хрипит и срывается. - Да, это мое имя, а вы что хотели? - я скрещиваю руки на груди. Нужно просто убедить его, что это - совпадение. Белов пристально смотрит на мою шею, и я внутренне радуюсь, что на этот раз буква "А" надежно спрятана. - Аня, это, наверное, прозвучит глупо, но я... Можно пройти? - мужчина делает шаг вперед, но я перегораживаю ему дорогу. - Нет, я посторонних людей в дом не пускаю, - откликаюсь я. Папа вздрагивает, и я уже мысленно праздную победу, когда мама выходит в коридор: - Ань, кто там? - она замолкает на полуслове и тут же останавливается. - Володя? - Юля, - он кивает сам себе, словно сделав молчаливый вывод, и смотрит на меня. Я вздыхаю и отступаю в сторону. Взгляды моих родителей направлены друг на друга, и воздух между ними искрится так, что у меня сводит лопатки. - Мам, я погуляю, - одними губами произношу я. Взгляд женщины наполнен отчаянием. Очевидно, что разговаривать с этим человеком она не желает. - Аньк, слушай, - действие первое, явление третье. Появление Антона. Мама вздрагивает, услышав голос брата, и ее речь тут же обретает твердость: - Володь, ты извини, мой муж скоро должен прийти, - четко произносит она. - Муж? - Белов вздрагивает, неотрывно глядя на меня. Какой гад! Думает, если он нашел семью, то у мамы до конца жизни никого не будет? - Да, я не хочу, чтобы он что-то не то подумал. - голос женщины дает слабину. Нет, мам, не надо,не сдавайся! - Юль, - отец решительно трясет головой. - Ты себя слышишь? Ты пропала 19 лет назад, и я нигде не мог тебя найти! Позволь мне хотя бы с дочерью поговорить! Я вздрагиваю. С дочерью. Первый раз слышу это слово в мужском исполнении. Стоп! С дочерью, а не с детьми. Он не понял, что Антон - его сын? - А я не желаю с вами разговаривать, - огрызаюсь я. Тошка сзади нежно опускает голову на плечо мамы и сжимает мою ладонь. Белов умоляюще смотрит на меня. У него вообще совесть есть? - Я не желаю с вами разговаривать, - повторяю я. - Вам лучше уйти. Но папе, кажется, по барабану. Он быстро тараторит: - Юль, я правда, искал тебя. Но ты квартиру продала, телефон недоступен, а соседи ничего не знали. Я не знал, что делать дальше, Юль! Это ничего не меняет. Изначально ты все равно нас бросил. - Извини, Володь, - мама разводит руками. - Муж скоро должен прийти.