Демоны дальнего космоса

      Яма над головой сомкнулась, как голодный рот, и Стив оказался один на один со свистящей чернотой и падением. Холодный воздух с запахом земли, боль от удара в груди, бешеный ток крови в ушах – однако испугаться он не успел – равно, как и понять, насколько смертельным и долгим будет падение. Оно оборвалось внезапно – так бешеный скачок сердца срывает с глаз пелену кошмара – и Стив открыл глаза, обнаружив, что всего лишь навзничь лежит на траве, широко раскинув руки, точно все, что происходило ранее, было не более чем предрассветным сном. Ошалело моргая, капитан смотрел в незамутненное небо, залитое бледной голубизной, слушал тишину и неподвижность и ощущал, как щекочет шею короткая трава. Примятые стебли пружинили под плечами, а солнце опускалось на лицо широкими пластами, ласково припекая кожу. Может, капитан просто потерял чувствительность от удара страшной силы? Он попытался пошевелить здоровой рукой, поднял ладонь к лицу. Ни капли крови, ни следа ссадин или переломов, что обязаны были остаться после такого падения – меловые следы мозолей, розоватый свет сквозь пальцы.       Стив приподнялся на локте и критично осмотрел себя: руки-ноги целы, а в теле повисла какая-то дымчатая легкость, будто он сам только что прилег на траву и случайно задремал на полчаса, и огляделся. Высокие, в два человеческих роста, светлые валуны овальной формы, излизанные ветром и временем, а потому дикие до гладкости, обступили его тесными стенами. Увитые стеблями лиан, сухими от солнечного жара, они казались лысинами плотно прильнувших друг к другу стариков, едва прикрытые остатками буровато-зеленых волос. Невинная зелень, волны травы, расходившиеся во все стороны от лежащего капитана; тонкие деревца, невысокие, по пояс взрослому человеку каждое, цеплялись спутанными корнями за края уступов. Их нетронутые голубые стволы сливались с небом, и казалось, что яркие лоскуты листьев плавают в синеве, как в прозрачном масле – мир вокруг дышал покоем и чистотой, а не настороженностью.       - Долбанные коты… - пробормотал Стив, поднимаясь на ноги – слабость речным туманом скатилась по хребту – и огляделся.       На первый взгляд все казалось естественным: хаотичное нагромождение валунов, заросшие травой тропы и гулкая зеленая тьма в переходах – однако выхода из этой ловушки видно не было, сквозь щели между камнями виднелись другие залы и переходы, что уходили все глубже в золотую неподвижность дня.       И капитан внезапно узнал это место. Огляделся со злой, набухающей уверенностью. Конечно, на этот раз все – другое. И в тоже время – очень похожее.       Стив стиснул зубы. Значит, каждому – свой лабиринт? Тору – лабиринт Локи, с сумрачными валунами, бархатными саванами мха и коридорами прямыми, как спицы у колеса. А Стиву – лабиринт имени Тони, спутанный, как ночные кошмары, что проходят через всю жизнь.       Значит, сейчас – повторение спектакля, разыгранного для Тора? Но зачем играть одну и ту же пьесу дважды, если премьера не имела успеха? Или, наоборот, имела? Капитан хмыкнул себе под нос. Ну, уж нет. Впрочем, если Тони захочет станцевать для него, Стив с удовольствием посмотрит. Ближний валун казался очень удобным, чтобы на него взобраться, а уже там, на вершине камня, можно будет решать, что делать дальше.       - Черпаешь истину полной ладонью до капли, а сам и осмотреться толком не можешь? – насмешливый голос прозвучал совсем близко, стоило капитану ухватиться за первый выступ. Так и не успев забраться на валун, Стив обернулся.       Тони сидел на самой макушке камня и лучезарно улыбался, свесив хвост и ноги. Гулявший над лабиринтом ветер то и дело бросал челку ему в глаза, и коту приходилось, фыркая, небрежно отводить ее с лица, а на его плечах светилось старое асгардское солнце.       - Что это значит? – холодно просил Стив, прислонившись спиной к валуну. У него хватит сил, чтобы допрыгнуть и сдернуть кота за хвост.       - Без понятия, - Тони махнул хвостом, нарисовав в воздухе причудливую ноту. – Но Локи бы так сказал. Я его не понимаю.       - А себя-то понимаешь? – фыркнул в ответ Стив, подходя чуть ближе – снизу глаза кота казались слишком большими и черными, точно солнечный свет не желал их касаться. Или же, наоборот, они впитывали весь свет и ничего не отдавали взамен.       - Конечно, нет, - кот посмотрел на капитана с недоумением, будто тот и сам мог додуматься до таких простых вещей.       Капитан невольно выдохнул, точно сплевывая лишние мысли. Все – потом.        - Где мы, Тони? – спросил Стив, поражаясь собственному ангельскому терпению.       - Не знаю.       - А куда мы направляемся?       - Не знаю, - скорбный взмах хвоста, солнечный зайчик, сброшенный с кисточки уха быстрым движением.       - Тони, ты обещал…       - Я не помню, - голос дикаря стал откровенно скучающим, кот смотрел куда-то мимо Стива, чуть покачиваясь из стороны в сторону – точно ребенок, у которого взрослые спрашивали какие-то ненужные и занудные вещи.       - Ну, знаешь ли… - рычать уже не было сил: Стив устал от собственной ярости – сейчас она стала уже чем-то привычным. И все здесь: свет, небо, воздух - прозрачный, как слезы – не позволяли злости разыграться в полную силу.       Мысли щелкали, как шестерни вычислительной машины. Броситься вперед, рвануть Тони за хвост, сбрасывая вниз, на землю, прижать за горло к валуну и наконец-то расспросить обо всем, контролируя каждый вдох незаметным давлением пальцев – не увеча, всего лишь напугав умелым прикосновением к струнам этой искрящейся жизни. Однако стоило капитану отступить на полшага, выбирая удобную позицию для прыжка, как возле скучающе развалившегося кота что-то шевельнулось.       Стив замер.       Рука автоматически метнулась к бедру в поисках привычной рукояти бластера, но пальцы схватили лишь пустоту. Капитан тихо застонал от бессилия: оставалось только надеяться, что все это – обман зрения, что шевеление ему лишь померещилось.       Надежда его обманула.       Рядом с котом, беспечно перебиравшим в пальцах собственный длинный хвост, поднялась огромная кошачья голова. Тяжелая морда, покатый лоб, клыки, загнутые к подбородку, как турецкие сабли; снежная шерсть, иссеченная бурыми подпалинами, словно ударами хлыста – и отпечаток угрюмой, торжествующей силы, веками обтесывавшей облик самых безжалостных хищников. Медленно отступая назад, Стив отчего-то был уверен, что это та самая кошка, с которой он уже сталкивался тогда, посреди асгардского леса, когда Тони казался слепым котенком, попавшим в капкан, а ядовитые лианы – самой большой опасностью, что угрожала на этой планете.       Точно ветер пронесся над лабиринтом, и Стив огляделся.       И обреченно прикрыл глаза. Наивность, святая наивность – полагать, что дикарские сюрпризы на этом закончатся.       Они появлялись отовсюду, бесшумно ступая по вершинам валунов тяжелыми, мягкими лапами: алые угли глаз, плавные перекаты тел. Огромные, могучие, как древние боги, слетевшиеся на запах жертвенной крови, – дикие коты обступали поляну с попавшим в ловушку капитаном, и солнце щедро полировало лоснящиеся спины, вскипало в черной, пепельно-серой, золотисто-соловой и древесно-пегой длинной шерсти. Грациозные волнения длинных хвостов, напряженно подрагивающие, точно антенны, усы; а во взглядах – холодный интерес охотника, прикидывающего, как далеко стоит гнать добычу, чтобы она выбилась из сил.       Тони дал капитану насладиться всем этим великолепием, а затем протянул руку к своему охраннику, опуская ладонь на массивный лоб зверя. Тот на мгновение зажмурился – будто ветер приглушил костер – и вновь вперил в капитана немигающий взгляд.       На фоне ослепительно-белой шерсти пальцы Тони казались совсем черными, и Стив внезапно расхохотался. Громко и зло – будто реальность по щекам бил. Солнце залилось ему в рот, и Стив захлебнулся собственным смехом, вновь отступив, чтобы окинуть все: поляну, светлый валун, замерших в напряжении хищников, - взглядом быстрым и цепким, как разряд электричества.       Смертельное кольцо, образованное телами хищников, венчало вершины валунов – ловушка, готовая вот-вот ринуться вниз и захлопнуться. Стоит шелохнуться – и они сорвутся с места, быстрые, как призраки – удивительно лишь то, почему медлят дикие коты, почему принимают за своего быстроглазого обманщика, что сейчас улыбался Стиву так открыто, будто приглашал присоединиться к их компании.       - Созвал всю свою семью, Тони? – мягко спросил Стив, вглядываясь в лицо дикаря. Тот лишь улыбнулся, дернул хвостом – думай, что хочешь, глупый землянин. Тигр рядом с ним подался вперед, огромная морда потянулась к источнику запаха, а клыки выскользнули плавно, точно кинжалы из бархатных ножен. Тони не сделал ни малейшего движения, чтобы его остановить.       Зверь глухо зарычал – точно камни в могучей груди загрохотали – и Стив решился.       Уже плевать на страх – менять реальность на реальность проще, когда от одной из них ты слишком устал. Эта – кошачья – реальность была красива, со своими лоснящимися хищниками и солнцем, вылитым прямо в небо – но врала в каждом своем проявлении.       Пальцы рванулись к стальной полоске на руке, находя ее бездумно, машинально. Щелчок ключа – и разум пронзила боль. Яркая, белая, электрическая боль – мощный разряд тока в мозг, тысячи безумных воплей, хлынувших в голову – мысли забились о череп и рассыпались, точно птицы в стене живого огня. Боль затопила все, вспыхнула гигантским солнцем перед лицом, ворвалась в глаза и уши – и Стив перестал что-то ощущать.       Приходил он в себя медленно, стоя на коленях и точно издалека наблюдая, как пальцы зарываются в траву, а сочные стебли сминаются, пачкая кожу пахучим соком. Тянущие потоки боли – отдаленной, затухающей – нехотя покидали тело, а перед глазами плавали разноцветные кляксы.       Капитан медленно поднял голову. Солнце втекало в глаза, точно расплавленный свинец – и на фоне раскаленного купола неба Стив увидел лицо Тони – спокойное, с глазами такими черными, что на них можно было с облегчением остановить истерзанный взгляд.       - Ну как? – спросил кот, по-прежнему сидя на валуне. – Помогло? – тигр рядом с ним низко рыкнул и подался вперед – когти выдвинулись из мягкой лапы.       Капитан огляделся. Широкие морды, оскаленные клыки, глаза, светящиеся хищным голубым светом – и медленно поднялся, жалея лишь о том, что на второй удар заряда батареи не хватит.       Мир не изменился - и Стив внезапно испытал иррациональное облегчение. Что ж, они рискнули и проиграли. Он сделал все, что мог. Осталось лишь разобраться с последствиями собственной глупости.       - И зачем тебе это нужно, Тони? – капитан медленно склонился – из голенища ботинка скользнул старый добрый нож – последний привет из мира живых.       - Твой вопрос не имеет смысла, - холодно ответил кот, дернув подбородком, точно назойливость его утомила – и тигр ринулся на Стива.       Тот бросился в сторону – стальная молния клинка, пружинистый удар плечом о валун. Реакции хватило – мощные челюсти схватили пустое пространство – зверь развернулся, стремительный, как паника.       Стив выбросил нож – мозг, омытый электричеством, звенел натянутой до боли струной – лезвие вырубило из мира целый метр безопасного пространства. Дикий кот отпрянул, пружинисто припадая на передние лапы, – взгляд его полыхал, как горящий спирт. Другие кошки стекались по валунам, но почему-то не спешили вступать в бой.       Бросок – перекат – остановившееся дыхание – рука в своеобразной броне из сверхпрочного гипса, вскинутая для защиты – когти раскалывают гипс, как стекло, глубоко вонзаясь в мясо – и боль растекается по телу, словно крик.       Как хорошо, что еще действует обезболивающее доктора Беннера, а когти вошли неглубоко, растратив больше силы на разрушение гипсовых бинтов.       Стив зажался меж валунами: только так, защитив спину камнем, у него был шанс дольше продержаться. Кошки окружали его, оскалившись – пляшущая ярость в глазах, напитанная запахом крови, стройные ряды клыков, игра сильных тел, перекатывающихся быстро и плавно, точно волны в шторм.       - Тебе не выиграть у них, Стив, - бронзовая молния – Тони горделиво уселся на спину белоснежного монстра, прочно вцепившись пальцами в его шерсть, и выпрямил спину, бросив на Стива заинтересованный взгляд.       - Я как-нибудь попытаюсь, - ответный оскал был страшен, нож крутанулся в пальцах, описав острием смертоносный круг.       Тони улыбнулся – одними губами – и шепнул:       - Беги.       И в тоже мгновение Стив заметил узкую расселину между валунами – едва хватит места, чтобы протиснуться – а там, в залитом солнцем пространстве – светлое озеро травы. Яростный рык зверя было точно выстрел в спину – и капитан очертя голову бросился в щель между камнями, вырываясь из окружения. Белые валуны впились в плоть с таким наслаждением, словно они тоже были хищниками, затрещала одежда, в лицо ударил жар нагретого солнцем воздуха. Когти полоснули по плечу, но рассекли лишь ткань – и трава обняла его тело, ласково, как теплая вода у берега.       Однако лежал Стив не дольше мгновения. Взбешенное рычание, чувство опасности, обжегшее подошвы, как кипяток – и он понял, что хищники, вышедшие на охоту, не собираются его отпускать. Капитан вскочил – словно ударом сердца подбросило – и, не выпуская ножа из рук, бросился бежать.       Глупо играть в догонялки с теми, кто наверняка быстрее – и все же Стив оставлял себе некоторый шанс на то, что тело и опыт суперсолдата не подведут: все-таки по пятьдесят километров в час из них на тренировках выжимали. Опасность была в другом: лабиринт петлял, точно мысли сумасшедшего, заставляя бросаться то в одну, то в другую строну, и Стиву оставалось только благодарить теорию вероятности и давно канувших в небытие строителей за то, что он еще ни разу не попал в тупик.       Лица коснулась влага, впереди послышался шум воды, и капитан невольно воспрянул духом и рванулся вперед: там, где есть вода, должен быть и выход.       Хищник метнулся ему наперерез из темноты лабиринта, и они схлестнулись, как сшибаются стихии. Стива швырнуло на траву, в лицо ударило дыхание зверя – он вскинул нож, но отточенное лезвие вспороло лишь воздух над плечом ловкого хищника. Могучие лапы капканом обхватили плечи, когти с издевательской нежностью кромсали спину – две смерти сплелись и задыхались в объятиях друг друга.       В такой схватке человеком перестаешь быть значительно раньше, чем погибаешь.       Они покатились по траве с рычанием страшным, первобытным – внезапно зверь бросился в сторону, отшвырнув капитана одним ударом. Стив вскочил, мгновенно вскидывая нож – раны раскрылись и кричали, захлебываясь, а кровь обволакивала его второй кожей – и замер от изумления, забыв об опасности.       Снова все – знакомое, как давно забытый сон. Белые валуны, кольцом обступившие черный провал круглой пропасти, вода, с шипением бьющая из вершин – рассказ Тора возводился сейчас, в материи и пространстве, облекаемый в чудовищные, гротескные формы.       И все же увиденное отличалось от того, что описывал Тор, как этот спутанный лабиринт отличался от четких линий лабиринта Локи. Пред капитаном предстал мир, словно вывернутый взрывом на изнанку, зеркально отображенный, доведенный до абсурда. Каменные валуны, заостренные, как клыки хищника, что в рассказе Тора обступали пропасть, здесь уходили вглубь нее, перевернутые остриями вниз, и чтобы увидеть их вершины, нужно было подойти к самому краю. Над черной бесконечностью провала возвышалась странная, кажущаяся бредовой, конструкция: огромная белая воронка, опираясь горловиной на яму, закрывала ее, точно крышка. Тонкие белые колонны, искусанные тысячелетними ветрами и увитые сухими лианами, образовывали стенки этой воронки – в вышине они стремились друг другу, плавно изгибаясь – логичные, как линии математического графика, но так и не соприкасались, перечеркивая небосвод тонкой белой стрелой и исчезая в бог весть откуда взявшихся дряблых облаках.       Ничего подобного ранее Стив не видел: даже учитывая страсть современных архитекторов к зданиям невообразимых размеров, он не мог припомнить сооружения, которые вздымалось бы столь высоко.       Гигантский белый кот, покрытый каплями крови землянина, бесшумно отступил назад в лабиринт, а Стив, проводив его безразличным взглядом, двинулся к каменной воронке. Спина была разорвана в мясо, а кровь струилась по плечам и спине, точно алый плащ – однако боль звенела где-то на периферии разума, как надоедливый звонок – сигнал о том, насколько еще хватит ресурсов организма. Дикие коты сидели на ближайших валунах, вновь замыкая круг, щурили светящиеся глаза и жадно втягивали сочащийся влагой и запахом крови воздух, однако не двигались с места.       Стив подошел ближе – теперь влага оседала на пылающей коже, и в щелях между колоннами было видно длинный каменный язык, пронзавший самый центр ямы, однако теперь он спускался сверху, из самого сужения воронки. Заостренный конец его висел над пропастью, а из вершины конструкции, затерянной в высоте, падали быстрые потоки воды, обвивая центральный каменный столп. Ближе к земле они разделялись, пенились, точно седые пряди, и с геометрической точностью падали на вершины каменных валунов, вонзавшихся загнутыми остриями в черное озеро пропасти.       Стив сощурился. И неверно выдохнул, отступив на полшага назад. Он наконец-то понял, что смущало его в этих струях, бивших из самого устья нелепой каменной воронки. Они текли – но не падали, а поднимались. Вода хлестала из вершин уходящих в яму каменных когтей, но не падала в пропасть, повинуясь законам гравитации, а поднималась вверх, стремясь к каменному языку – будто здесь, на отдельно вырванном клочке земли, силы гравитации работали не к центру планеты, а прочь от нее.       Возникло непреодолимое желание вновь угоститься зарядом электричества – останавливало капитана только то, что медицинские электроды и сама батарейка вместе с куском мяса со спины были давно утеряны в схватке с диким котом.       Стив шагнул ближе, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего: гравитация планеты исправно работала в полную мощь, прочно прижимая его подошвы к мягкой почве.       Как такое возможно?       Стив остановился почти у самой колонны, что вблизи оказалась толщиной с человека, и легким толчком носка ботинка направил в пропасть крохотный камушек. Камень послушно упал вниз, канув в черный провал – капитан даже не услышал звука падения на дно.       Значит, внутри этой воронки измененная гравитация действует только на воду? С этими мыслями Стив хладнокровно плюнул кровью в центр бездонной чаши – плевок постигла та же участь, что камень.       - Нравится? – почти ласковый голос за спиной щекотнул нервы: захотелось развернуться и одним ударом оборвать эти спокойные ноты, однако сил уже не было.       - Это очередной обман или у меня просто едет крыша? – лениво осведомился Стив, опершись ладонью о колонну – на белом камне остался яркий алый мазок. – Как это вообще возможно? – даже земные ученые еще не постигли роскоши управления гравитацией.       - Терпение, друг мой, - Тони скользнул вокруг капитана – длинный хвост ласково обвился вокруг лодыжки Стива – и кот встал прямо перед ним, касаясь едва прикрытой окровавленными лохмотьями груди. Стив опустил взгляд – глаза дикаря светились золотом, как теплые звезды.       - Это у вас что, ритуальное жертвоприношение? – дикие коты замерли поодаль каменными статуями, но что-то подсказывало капитану, что они не будут нападать, пока Тони находится рядом с ним.       - Своим упрямством ты сам себя водишь за нос, - как можно стоять так бесстрашно рядом с человеком, который по твоей же вине изорван до костей когтями ручных хищных кошек?       - Я не хочу играть в ваши игры, - безумно хотелось прижаться к камню спиной, однако Стив понимал, что это вызовет лишь новую вспышку боли.       - Игру ты придумываешь сам, - неужели совсем не страшно, неужели не боится смерти, зная, как легко Стив может вырвать из него жизнь? Наверное, и правда: стоит капитану шевельнутся – и дикие коты изорвут его в мгновение ока. – А ведь можно расслабиться и отдаться хаосу.       - Не мой принцип, - ухмыльнулся Стив – улыбка болью отозвалась в разбитых губах.       - Твои принципы скрипят, как твои старые кости, - Тони хмыкнул и неожиданно взял капитана за руку – сильная ладонь, нечеловечески горячие пальцы. – Идем. Ты можешь двигаться только в одну сторону, - и, не отпуская руки Стива, кот спиной шагнул к пропасти. Однако капитан, сколько себя помнил, все еще не был практикующим самоубийцей.       - Минуточку, - Стив даже не шелохнулся. – Так куда ты меня все-таки ведешь?       - Туда, - кот кивнул себе за плечо. – О, да брось ты! – воскликнул он негодующе: эмоции капитана слишком ярко отразились на лице.       - Я один раз уже поверил тебе, - спокойно ответил Стив – не хотелось ни двигаться, ни дышать – прохладный воздух пропасти приятно холодил открытое мясо. – И чем все это закончилось?       - А тебе еще есть, чему верить? – фыркнул Тони, застыв на самом краю – казалось, любой порыв ветра мог сбросить его вниз. Или вверх – как уж решит гравитация. – Пойдем уже. Тор падал, и ты падаешь не в первый раз.       Дикий соблазн – швырнуть обманщика в бездну – однако дикие коты на камнях зашевелились, стекаясь бесшумными тенями к колоннам.       Уже стоя на краю пропасти, крепко сжимая в окровавленных ладонях ладони туземца, Стив смотрел на него тем взглядом, что способен оставлять на коже дымящиеся отметины.       - Как глубоко нам еще падать, Тони?       - Пока ты не зацепишься за стенки своей души.       - У меня нет души.       Тонкая улыбка.       - Вот именно.