Из бездны к тебе взываю

      Со времени великой чистки утекло много воды, и много тайное стало явью.       Правду о своем короле Сионе Астале Миран Фроаде воспринял с почти детским восторгом.       «Почему вы не сказали мне этого раньше, ваше величество?» - хотелось ему только спросить. Ведь его ничто не могло отпугнуть – никакая тьма! И Сион Астал, как был, так и остался в его глазах идеальным королем – этого ничто не изменит.       Спавший, как лиса, очень чутко, Миран проснулся от звука открываемой двери. И уже приготовился отразить нападение – мальчик-слуга не посмел бы потревожить его покой, во-первых, а во-вторых: незваный гость воспользовался потайным ходом, - когда увидел на пороге спальни самого короля Роланда Сиона Астала во всем его сиянии и великолепии. Вид у него, правда, был очень грозный, золотые глаза едва ли не метали молнии.       - Ваше вел… - начал было Миран, приподнимаясь.       Договорить ему не дали. Сион Астал подлетел к нему и отвесил оплеуху – от души так! - а потом схватил за плечи и затряс, как куклу.       - Кто тебя просил?! – закричал он не своим голосом. – Зачем сунулся к Люсилю? Он же мог убить тебя! Какого черта ты творишь?!       Миран от растерянности ничего не мог ответить – его король гневается? из-за чего? - а его величество вдруг рывком притянул его к себе и поцеловал, врываясь в его рот грубо и властно. Это было еще неожиданнее, но Мирану совсем не льстило такое внимание со стороны его величества. Только этого ему не хватало. Он несильно давил рукой ему в грудь, прося прекратить это, отстраниться, но его король перехватил его руку с кольцом, словно знал, откуда исходит угроза, и только сильнее вжимал его в себя, гася сопротивление умелой лаской. Он ждал его ответа, но Миран был безучастен.       Тогда его король остановился и зарылся лицом в его волосы.       - Позволь мне, - прошептал он.       - Вы король, вы можете взять все, что пожелаете, - отвечал Миран, внутренне застывая, - для этого вам не нужно мое позволение.       - А разве ты не хочешь? Не хочешь услужить своему королю как можно лучше?       - Подобным образом? – сколько яда было в его голосе. - Если вам нужен кто-то…       - Мне нужен ты! – Сион развернул его лицом к себе, встречаясь с ним взглядом. - Ты сам ко мне пришел, помнишь? Возьми мою тьму, как обещал. Мне больше не к кому пойти с этим скорбным даром, ты же знаешь.       - Нет.       - Сделай это для меня, Миран. Прошу тебя.       - Нет…       - Я не хочу, чтобы ты возненавидел меня.       - Я не смог бы возненавидеть вас, - признался Миран, - даже если бы захотел.       И он, как во сне, сам потянулся за новым поцелуем.       А потом они оба немного сошли с ума.       Утро застало их обоих в постели, переплетенных телами – без понятия, где и чьи руки-ноги, - влажными простынями и мятой одеждой. Его величество крепко спал, уткнувшись лицом в подушку возле его плеча. Он так и не успел раздеться полностью. Они оба не могли ждать, не могли позволить себе возиться с его королевским облачением – рухнули в постель прямо так. Хорошо хоть сапоги успел снять.       Миран осторожно потянулся – тело отозвалось приятной ноющей болью, а в целом все было очень даже неплохо, даже не смотря на то, что у него уже давно никого не было. Сколько же раз они это сделали? Явно не два и не четыре. Что за верх распутства!?       С его величеством все понятно – он изначально был на взводе, но он-то сам, о чем думал? Когда почти без подготовки садился на его член? Когда позволил опрокинуть себя на лопатки и полностью обездвижить? Когда подстраивался под него, показывая, как лучше себя отыметь? Когда с готовностью подставлялся под его бешеные толчки и едва ли не умолял брать его глубже? Когда, выгибаясь, сам рвался ему навстречу, удерживаемый весом его тела и железной хваткой его пальцев? Когда сам сжимал его бедрами до хруста костей? Когда их тела не успели еще остыть после первого схлынувшего оргазма на бескомпромиссно заявленную фразу: «Мы еще не закончили» не возмутился, а ответил согласием? Когда отдавался ему так неистово раз за разом, что забыл о самом себе?       Никогда с ним такого не было. Никогда он не терял голову от желания настолько, чтобы пренебрегать своими интересами, вообще никогда ни из-за кого не терял голову. Впрочем, сравнивать ему особо было не с кем.       Миран запустил руку в серебро волос своего короля, своего любовника, и улыбнулся. Правда, улыбка получилась немного грустной – ее редко, кто видел, а если бы увидел, не поверил бы. Любой другой на месте его величества был бы уже мертв, но этому человеку Мирану нечего было противопоставить: перед его светом и живительным теплом он был безоружен.       И теперь они были связаны еще крепче.       Мог ли он мечтать о большем? Он, желавший стать единственным хранителем всей тьмы короля-героя? Надо будет поблагодарить герцога Эрис за этот сомнительный, но счастливый дар. С чего бы такая щедрость? И чем придется расплачиваться за него Мирану Фроаде? Душевным спокойствием – не иначе, если то, что он про себя понял сегодня, правда.       Время, однако, было неумолимо. И следовало предпринять определенные действия, чтобы обезопасить их обоих и, главное, его величество. Заботиться о его безупречной репутации тоже входило в обязанности генерал-лейтенанта.       Он ужом выскользнул из постели, накрыл его величество одеялом, накинул на плечи халат и вышел в холл. Мальчик-слуга, Ивар, вскочил, увидев его, - то еще зрелище, наверно.       - Плотный завтрак через полчаса, - приказал Миран, нацепив на лицо маску ледяного спокойствия. - И еще - сегодня я никого не принимаю. Кто бы ни пришел. И сам ко мне не входи. Если понадобишься, я позову. Поднос с едой оставишь здесь на столике и постучишь. Все понял?       - Да, г-н генерал-лейтенант, я все сделаю, как вы сказали.       Мальчишка был безупречно вышколен - другого Миран просто не допустил бы до себя, - но даже у него всякий раз зашкаливал пульс, когда Миран обращался к нему. И, хотя сомневаться в его преданности не было никаких оснований, но все-таки в этом дворце были и те, кто был не по зубам младшему лейтенанту Ивару, он запечатал дверь в свои покои изнутри специальным заклинанием - выйти можно, войти нет. На всякий случай.       Потом он долго нежился в горячей воде и вертелся перед зеркалом, рассматривая следы страсти на своем теле.       Это было сильно! Его светлого и доброго короля поглотили отрицательные эмоции: злость, гнев, похоть. Он не особо заботился об удовольствии своего партнера.       Удерживая его руки над головой, его король вколачивался в распластанное под ним тело, как сумасшедший. Он был жаден до каждого его судорожного вздоха, до каждого стона.       - Если ты еще раз сделаешь что-нибудь подобное, не Люсиль - я убью тебя своими руками, Фроаде.       - Да… ваше величество.       - Я устал от твоей самодеятельности. Тоале, леди Ноа Эн, Райнер и Феррис – их судьбу буду решать я. И только я. Как и твою собственную. Ты меня понял? Поклянись, что больше никогда…       - Клянусь…       Он и сам, видимо, был больным, если кончил от всего этого безобразия без дополнительной стимуляции. Кто бы мог подумать?       Пока он одевался, чтобы выглядеть как подобает при пробуждении своего короля, в дверь его спальни осторожно постучали. Это Ивар подавал сигнал, что его приказание исполнено.       «В самый раз», - улыбнулся Миран, когда, забирая поднос, услышал шорох простыней за своей спиной, и поспешил приветствовать своего короля:       - Доброе утро, ваше величество!       Сион Астал, разглядывавший незнакомый потолок над собой, воззрился на него растерянным взглядом:       - Фроаде… что со мной?       - Вы проспали более пяти часов, ваше величество. Надеюсь, вы хорошо отдохнули?       - Вполне, - его король потер тыльной стороной руки глаза, совсем как ребенок. - Я так устал, оказывается… Где я?       - Ваше величество не помнит? – лукавая улыбка змея-искусителя коснулась алых губ Мирана.       Его величество сел в разворошенной постели, огляделся и вспомнил! И зарделся – так мило!       - Я… Фроаде… Мне очень жаль…       Он закрыл лицо руками. Ему было стыдно. Вполне естественная реакция. Для девушки, в чаду маскарада против собственной воли лишившейся своего доброго имени, но не для… Впрочем, его король – сам был как дитя в некоторых вопросах.       - Ваше величество, все в порядке, - Миран опустился перед ним на колени. – Ничего страшного не произошло. Успокойтесь. Мне больно смотреть на вас.       - На меня что-то нашло…       - Не корите себя, ваше величество, - и Миран попытался перевести все в шутку: - Мое безобразное поведение, очевидно, стало последней каплей. Ничье терпение не безгранично. Но я признаю, что был не прав, и обещаю больше не проявлять излишнего рвения, не посоветовавшись прежде с вами.       - Фроаде… - простонал Сион.       Миран впервые оказался в такой щекотливой и одновременно забавной ситуации. Со стороны могло показаться, что жертвой его обаяния пал именно его юный король, а не он. Но ведь дело обстояло иначе. Так почему он должен успокаивать его величество, а не наоборот?       - Но и вы обещайте мне, ваше величество, что в следующий раз, когда тьма овладеет вами, вы придете ко мне.       - В следующий раз? – Сион с таким испугом, таким отчаяньем взглянул на Мирана, что тот едва не расхохотался. - Ты хочешь сказать, что это…       - Да, может повториться.       - Боже мой!       - Если это хоть немного вас утешит, это были не совсем вы, ваше величество. Я уверен, что вы шли ко мне, обеспокоенные тем, что я чуть не погиб после встречи с герцогом Эрис. Вы шли навестить меня, но ваша тьма вдруг вырвалась из-под контроля. Вы были правы, я обещал нести ее бремя. Прошу, не отказывайте мне.       Сион Астал колебался.       - Ваше величество, - Миран решил воззвать к голосу его разума, в его бархатном голосе зазвучала остро заточенная сталь, - если вы доверите эту тайну кому-то еще, вы рискуете оказаться в чужой власти. Никто не должен знать об этом. И никто не узнает, обещайте мне. Мужчина ли, женщина, даже ребенок, – мне придется убить этого человека.       - Ребенок… убить? Ты не посмеешь.       - Чтобы защитить вас, я сделаю все, вы же знаете. И не смотрите на меня так, словно услышали от меня что-то из ряда вон выходящее, ваше величество. Вам хорошо известны мои методы работы. Я рискую вызвать ваш гнев, впасть в немилость, но я не позволю тьме запятнать вас.       - Станешь моей наложницей?       Вопрос как пощечина. Как напоминание, что никогда не стоит недооценивать его короля, даже если он и выглядит испуганным до слез.       «Хорошая попытка!»       - Как грубо, ваше величество, - Миран усмехнулся, а потом добавил уже серьезно: - Я стану сосудом для вашей тьмы. Я хочу этого больше всего.       - Ты сумасшедший, ты это знаешь?       - Вы не должны переживать, ваше величество, ни за себя, ни за меня. Вам нечего бояться – ни калечить, ни убивать меня вы не станете, даже если в конец лишитесь рассудка.       - Какая самоуверенность!       - Вы этого не сделаете. Во-первых: если со мной что-нибудь случиться, вы этого себе никогда не простите. Во-вторых: ваше величество меня недооценивает – я в любом случае не допущу этого. Ну, и последнее - моя жизнь принадлежит вам, ваше величество. Можете забрать ее, если захотите и когда захотите.       И он склонил свою черную голову, смиренно ожидая ответа. «Это похоже на предложение руки и сердца», - промелькнула у Мирана шальная мысль. А впрочем, даже если и так.       Ждать пришлось долго, но заветные слова все-таки прозвучали:       - Хорошо, Фроаде, я обещаю.       - Благодарю вас, ваше величество, - Миран склонился еще ниже, хотя в глубине души прыгал до потолка от радости, словно… словно щенок, которого любимый хозяин позвал на прогулку. Ужасное и нелестное сравнение, он понимал, но что делать, если ответ его величества согрел его сердце снова - совсем как тогда, когда он позволил Мирану примкнуть к рядам его союзников. – А сейчас, вы должны поесть, ваше величество. Вы потратили много сил и должны их восполнить.       Еще бы добавил, на кого именно он потратил все свои силы?       Без сомнения, вся эта ситуация начинала доставлять ему удовольствие, и каждая его фраза вгоняла его величество в краску. Но его король – язык бы не повернулся назвать его монстром, как Люсиля Эрис, даже не смотря на ту тьму, что жила в его сердце, - был так очарователен в своем смущении! Неужели он никогда в своей жизни… ни разу не был вот так близок ни с одним человеком?       - Не хочу, - ответил его величество, пытаясь встать. - Я поем у себя. Позже.       «Как же?!»       - Позвольте мне настоять на своем, ваше величество, - Миран преградил ему путь и поставил перед его величеством серебряный поднос, заполненный всевозможными яствами. – Прошу Вас, угощайтесь.       Сион посмотрел на него затравленным взглядом - «Да, ваше величество. Я не Эслина и не Калне – от меня вам так легко не отделаться. Я заставлю вас есть силой, если потребуется», - затем перевел его на руки и вновь смутился, увидев следы от своих пальцев на его запястьях:       - Я был так неаккуратен.       Миран поправил манжеты, выдавшие их маленькую тайну.       - Его величество позволит мне личный вопрос? – его улыбка не должна была бы предвещать Сиону Асталу ничего хорошего, если бы только тот смотрел на лицо своего собеседника, а не на его руки, как завороженный. - Я был первым для вас?       - Что..?       - Просто мой король всегда так занят, что времени у него нет ни на сон, ни на еду. Вот я и подумал…       До его величества дошел, наконец, смысл его слов:       - Что?! – он явно не поверил своим ушам, но вместо того, чтобы обидеться, расхохотался, как обычно, легко и беззаботно, как мальчишка. – Фроаде, ты… что за неуважение к своему королю?!       - Значит, другим можно быть с вами запанибрата, а мне нет? Даже после всего, что между нами было, - добавил он, многозначительно понизив голос.       - Дурак, - буркнул его король, напуская на себя истинно королевский неприступный вид, но ему стало легче, это чувствовалось.       - Съешьте хоть что-нибудь, ваше величество, - попросил Миран. - Хотя бы яблоко.       И вложил в руку его величества подрумяненный с одного боку спелый плод.       - Если ты настаиваешь…       Со скорбным видом Сион Астал, король великой империи Роланд, грыз яблоко под взглядом своего подчиненного, словно ребенок под строгим взглядом няньки. Это было так… унизительно для него, должно быть. Но Миран не знал жалости. Глядя на то, как его величество ест, он… Он никогда не испытывал влечения, считая себя выше всех этих низменных животных инстинктов, но сейчас… он хотел, определенно хотел, чтобы они сделали это еще раз, уже в сознательном состоянии.       - Доволен?       - Вполне, ваше величество.       - В таком случае я, пожалуй, пройду к себе. Если ты не возражаешь.       Его величество был раздражен, и Миран не стал спорить, однако не упустил случая напомнить:       - Ваше величество, вы так и не ответили на мой вопрос.       Сион Астал остановился на пороге потайного хода и посмотрел на него через плечо.       - А кто был первым для тебя, а?       Взгляд Мирана, откровенно торжествующий, ведь в ответе его величества он не сомневался, померк. Сознание услужливо подсунуло ему картинку его первого раза – лицом в подушку.       - Как видишь, я тоже умею задавать неудобные вопросы, - продолжал Сион с усмешкой. - Мой, по крайней мере, стер с твоего лица эту довольную ухмылку, действующую мне на нервы. Ну что, тебе нечего ответить?       Но Миран улыбнулся ему как ни в чем ни бывало:       - Если я отвечу на ваш вопрос, ваше величество, мне придется вас убить. Мне бы этого не хотелось.       - Мне бы тоже. Доброго дня, Фроаде!       - И вам, ваше величество, - с поклоном ответил Миран.