With You, I Can Breathe

      Доктор Кэти Миллер как раз надевала пальто и собиралась идти домой после длинной смены, когда ее телефон зазвонил. Это была Мелисса, одна из ее любимых медсестер в больнице.       — Доктор Миллер, вы еще в больнице?       — Я как раз собиралась уходить, а что?       — Я не хотела вас беспокоить, но, у нас тут пациент, которому, возможно, нужны именно вы.       Она глубоко вздохнула. Это было неофициально, но в больнице все знали, что она специалист по делам, связанным с сексуальным насилием. Нигде не обучаясь специально, женщина имела огромный опыт работы с жертвами сексуального насилия, помогала им открыться и вызывала доверие.       В свои чуть больше сорока, вокруг нее витала эта материнская атмосфера, и она никогда не смотрела ни на кого свысока. Если сейчас требуются ее навыки, значит, что внизу, в приемном отделении, есть кто-то сломленный, кому причинили боль совсем недавно, и ее сердце начало болеть за него, как это всегда происходило.       Она вздохнула и села за свой рабочий стол.       — Рассказывай.       — Пациента привезли с повреждением плеча. Синяки на запястьях и лице. Следы от укусов и царапины. И вы знаете — этот взгляд.       — Да, скорее всего, ты права. Сколько ей лет?       — Это парень. Ему семнадцать, и его должен осмотреть доктор Макмиллан.       Кэти застыла. Парень — это происходит здесь нечасто. Она может вспомнить всего десяток подобных случаев за всю свою карьеру, они были намного тяжелее. Макмиллан, возможно, и достаточно компетентен, но он был высокомерным придурком, полной задницей, и, что самое худшее — ужасным гомофобом. В данной ситуации это было самое ужасное сочетание.       — Мелисса, пожалуйста, попробуй его отвлечь, не подпускай близко к пациенту и не давай его карточку. Я скоро буду.       Пять минут спустя Кэти зашла в комнату для осмотра номер три. Она вымыла руки и, тепло улыбаясь, взяла карточку пациента. Мальчик уже был одет в зеленый ситцевый халат и сидел на столе для осмотра. Его глаза были опущены, лицо не выражало никаких эмоций. В свете больничных ламп он выглядел слишком молодым, уязвимым и несчастным.       Уставший мужчина средних лет поднялся со своего стула, когда она зашла в кабинет, и тихо заговорил.       — Здравствуйте, меня зовут Берт Хаммел, — она пожала протянутую руку. Хаммел. Фамилия мальчика Андерсон, значит, скорее всего, это не отец. Лучше прояснить сразу.       — Я доктор Миллер. Вы член семьи?       — Нет, я просто отец друга Блейна. Так получилось, что я ответил на звонок — мой сын забыл телефон, когда уезжал пару дней назад. Блейн сказал, что подрался, и нужно, чтобы кто-то отвез его домой, но, мне кажется, что это не все, — серые глаза Берта выражали тревогу, и тот прошептал. — Я думаю… Я думаю, что, возможно, к нему приставали. Он едва ли что-то сказал, но я просто… Позаботьтесь о нем, пожалуйста.       Она посмотрела прямо ему в глаза.       — Я позабочусь, мистер Хаммел…       — Зовите меня просто Берт.       — Берт, родители Блейна собираются приехать?       — Я не смог с ними связаться. Блейн дал мне их номера, но звонки были перенаправлены на голосовую почту. Насколько мне известно, они сейчас в Европе, а больше у парня никого здесь нет.       — Хорошо, тогда вы будете его временным опекуном. Простите, но я должна спросить — вы знаете, что Блейн гей?       Глаза мужчины потемнели.       — Для вас это что-то меняет? Потому что, если это так, то я буду вынужден попросить другого врача.       — В таком случае, вы имеете на это полное право. Но этого не потребуется, потому что, для меня, это не имеет никакого значения. Это мне очень поможет, когда я подниму тему возможного насилия.       — Ох. Простите, я просто предположил… Да, Блейн гей. Так же, как и мой сын, поэтому я, вроде как, привык к гомофобным реакциям, потому и отреагировал так резко.       — Все в порядке. Сейчас я буду его осматривать, если хотите, можете подождать снаружи.       Берт подошел к парню достаточно близко, но не нарушая его личного пространства.       — Блейн, если я понадоблюсь, я буду прямо за дверью.       — Нет, пожалуйста, не уходите! — паника отразилась в его янтарных глазах, и он ухватился за руку мужчины. Берт удивился, но не показал этого. Он посмотрел на Кэти, проверяя — будет ли это приемлемым вариантом. Она кивнула, давая согласие. Парню нужна сейчас любая поддержка, и если ему комфортно с отцом его друга, тем лучше.       Берт сжал руку Блейна и сел рядом.       — Хорошо, если ты хочешь, я останусь.       Теперь Кэти полностью сосредоточилась на своем пациенте. Она видела, что он пытался держаться, но все равно был полностью вымотан. Он не сможет делать это слишком долго. Если она хочет поговорить с ним до того, как он прервет ее, то ей стоит поторопиться. Она аккуратно подошла к столу, стараясь не делать резких движений, делая свой голос уравновешенным и спокойным.       — Привет, Блейн. Я доктор Миллер и хотела бы осмотреть твое плечо. Ты можешь рассказать мне, что произошло?       Его ответ был механическим, таким, словно он репетировал не один раз.       — Я подрался и вывихнул плечо.       Значит, это была официальная версия.       Плечо было вывихнуто, но, к счастью, только частично. Пара обезболивающих, фиксирующая повязка, возможно, позже физиотерапия — все, что потребуется. После того, как она ввела несколько обезболивающих, то продолжила осматривать и другие повреждения. Ее опыт подсказывал, что все они носят сексуальный характер. Она подсчитала тринадцать следов от укусов на его спине, некоторые из них были действительно ужасающими и кровавыми. И были глубокие длинные следы от ногтей, которые проходили через все его бедра, по четыре на каждом. На его запястьях были синяки, но не такие, которые могли появится от того, если бы его просто тянули — они были тонкими, похожими на следы от веревки или наручников.       Левая сторона лица парня была припухшей и с синяком. На его нижней губе была кровь — там, где он сам или, может, кто-то его кусал. Ей не требовалось никаких других доказательств в том, что парень подвергся сексуальному насилию, после того, как она увидела, как он вздрагивал, пока сидел, и слегка подпрыгивал от ее прикосновений. Его повреждения были поверхностными и заживут достаточно быстро. Его психика — совсем другое дело.       Сейчас начиналась самая сложная часть.       — Блейн, я должна задать несколько личных вопросов. Хочешь, чтобы мистер Хаммел вышел на это время?       — Нет.       Берт сжал челюсть, готовясь к тому, что услышит, но согласно кивнул.       — Тогда ладно. Я хочу, чтобы ты был со мной полностью откровенным. Я могу с уверенностью сказать, что у тебя совсем недавно был секс, скорее всего, впервые в жизни.       Он не ответил, но то, как он отвел глаза, доказало ее правоту.       — Я должна знать, он произошел по взаимному согласию?       Он сомневался некоторое время, пытаясь подобрать правдоподобный ответ, и, в конце-концов, сказал.       — Да.       — Для твоего бойфренда — это тоже был первый раз?       При слове бойфренд он слегка вздрогнул.       — Нет, я так не думаю.       — Скажи, он — как его зовут, кстати?..       — Эрик, — он ответил быстро, автоматически, перед тем, как осознал, что сделал. Этот трюк срабатывал каждый раз.       — Итак, Эрик использовал защиту? Я должна знать, есть ли риск заболеваний, которые передаются половым путем.       — Да, он использовал.       Слава Богу, хоть что-то хорошее.       —Хорошо, — она начала осматривать повреждения на лице Блейна. Дотрагиваясь до синяков, она посмотрела прямо в его янтарные глаза и тихо сказала. — Он ударил тебя. Ты сказал "нет", правда?       Первый безмолвный всхлип прошелся по сгорбившейся фигуре парня. Далее, она дотронулась до одного из синяков на запястье.       — И эти следы. Если ты отдаешь предпочтение кинкам, во что я не поверю, потому что это не то, что нравится людям на протяжении их первого раза, это означает, что тебя удерживали силой. Он принуждал тебя, так ведь?       Берт встал рядом с Блейном в ту секунду, когда появились первые признаки того, словно, он ломается. Сейчас он выглядел больным, но вокруг него бушевала какая-то ярость.       Было больше всхлипов, сломленное да прозвучало едва различимо. Берт быстро подвинулся к парню, чудом сдерживая все свои эмоции, и аккуратно положил свою руку на его поврежденное плечо. Когда Блейн не отшатнулся, мужчина аккуратно его обнял.       Парень погрузился в объятия, содрогаясь от рыданий. Кэти дала им минуту, перед тем, как снова заговорила настолько нежно, насколько могла.       — Блейн, это было изнасилование. Ты должен написать заявление.       Последовала молниеносная реакция.       — Нет, нетнетнет, я не могу, пожалуйста, пожалуйста, не заставляйте меня это делать! — мальчик начал паниковать в считанные секунды.       — Хорошо, Блейн, шшш, никто не заставляет тебя. Шшш, дыши, тебе надо успокоиться. Дыши.       Через некоторое время его дыхание выровнялось, но слезы продолжали бежать. Она чувствовала себя нехорошо из-за того, что собиралась сделать далее, но это было необходимым.       — Блейн, никто не может заставить тебя написать заявление, но я бы хотела оставить этот вопрос открытым. Это лучший вариант. И, если мы не позаботимся об этом сейчас, то потом будет сложно решить это эффективно, когда ты все же захочешь предъявить свои обвинения. Я расскажу, что мы можем сделать, просто выслушай меня и подумай об этом, ладно?       В ответ мальчик слабо кивнул.       — Я дам мистеру Хаммелу для тебя два телефонных номера. Один — телефон хорошего консультанта, сейчас ты может и не задумываешься об этом, но тебе понадобится терапия, чтобы смириться с тем, что произошло. Второй — это номер офицера полиции, который специализируется на сексуальных преступлениях. Она мой хороший друг. Поверь мне, она поймет. Когда ты будешь готов — не если, Блейн, а когда — ты позвонишь ей, и она возьмет у тебя показания. Она, также, возьмет их и у меня. Но для этого мне потребуется задокументировать информацию про твои травмы, все твои травмы. Мне нужно сделать это сейчас, пока они еще свежие.       — Нет, я не могу этого сделать. Пожалуйста. Я просто хочу домой…       — Блейн, мне нужно, чтобы ты побыл сильным еще немного. Я знаю, что это больно и страшно, но это необходимо. Я буду делать все очень осторожно и закончу так быстро, как только смогу, я обещаю. Скажи мне, у тебя есть какое-то место или человек, с которым ты чувствуешь себя в безопасности?       — Курт, — ответ последовал незамедлительно.       Берт удивленно поднял брови и в замешательстве посмотрел на парня.       — Значит, Курт. Я хочу, чтобы ты сейчас думал о нем. Что он обычно делает для того, чтобы ты чувствовал себя уютно и безопасно?       Блейн закрыл глаза.       — Он поет. Его голос согревает меня и делает счастливым.       — Хорошо. А сейчас представь, что Курт поет, сосредоточься на этом. Мне нужно, чтобы ты расслабился и не думал о том, что я делаю. Можешь попробовать?       Он так и сделал. Это помогло. Она измеряла, фотографировала, описывала и брала образцы, а мальчик сидел там и находился полностью в своих мыслях, только меняя положение, если она просила. Даже в самые неприятные моменты он не вздрогнул, хотя по его щекам катились слезы. На протяжении всего процесса, он держал Берта за руку так сильно, что костяшки его пальцев побелели. Мужчина стоял рядом, но его взгляд был направлен на стенку, чтобы дать Блейну немного личного пространства.       Когда Кэти закончила все документировать и описала каждое повреждение, она помогла парню одеться и сказала, что немного поговорит с мистером Хаммелом наедине, и тогда он сможет поехать домой. Он выглядел измученным и уставшим, поэтому в ответ только слегка кивнул.       Когда Кэти вышла из кабинета вместе с Бертом, то сразу же задала вопрос, который ее волновал.       — Итак, что будет с Блейном теперь? Он не должен оставаться один.       — Он не останется один, он поедет со мной домой и будет с нами, пока его родители не вернутся. Перед тем, как вы подошли, я уже поговорил с женой. Курта сейчас нет дома, но все равно это лучше, чем пустой дом.       Курт? Сын Берта был тем, кому Блейн мог довериться? Тем хуже, что он уехал, он бы действительно мог сейчас помочь.       — Хорошо. В таком случае он может быть свободен, вам только нужно купить обезболивающие на выходе в аптеке. И я должна вас предупредить, что для мальчика будет сложно пережить все, что с ним произошло. Он может сопротивляться. Может отдаляться, защищаться, отсутствовать, злиться, впасть в депрессии, будет обвинять себя… Это может проявляться по-разному. Вам нужно быть с ним очень терпеливым. Ему нужна поддержка и защита. Дайте ему свободное пространство, но будьте рядом.       И вот контакты, о которых я говорила ранее. Чем быстрее он решит использовать их, тем лучше. Попробуйте спокойно убедить его это сделать и сказать его родителям сделать то же самое. Но никакого принуждения — он должен знать, что все еще вправе говорить "нет", даже если кто-то попытался забрать у него это право. Это деликатная ситуация, которая может повлиять на всю его жизнь. Я надеюсь, что это поможет.       — Спасибо, доктор. Я о нем позабочусь.       — До свидания, Берт.       Когда она посмотрела на него перед тем, как зайти обратно в комнату, выражение его лица было нежным и заботливым. Если бы она не знала, кто этот мужчина, то, судя по его реакции — приняла бы его за отца мальчика. Блейну повезло, что рядом с ним находился такой человек в это непростое время.