ЧонИн вышел с территории отеля и глубоко вдохнул свежий сельский воздух. Он и сам не мог объяснить, что именно происходит: юноша никогда не был интровертом, но сейчас испытывал непреодолимое желание побыть одному. Даже присутствие добродушного хозяина гостиницы отчего-то угнетало.
Молодой человек запустил пятерню в волосы и закусил губу. И на что только он надеялся, что простая смена обстановки излечит его от этой жуткой тоски?
Вряд ли. Эта разъедающая печаль поселилась глубоко в сердце, и должно пройти много лет, чтобы раны затянулись.
Вдруг черты лица ЧонИна будто затвердели, и он, гордо выпрямившись, пошел по извилистой улице.
Нечего жалеть себя. Лучше, пока не стемнело, разведать, что это за городок.
Поравнявшись в небольшим симпатичным строением, молодой человек остановился и с интересом прочитал вывеску: "Библиотека".
ЧонИн улыбнулся: вот где можно побыть в тишине и одиночестве!
Он подошел ближе. Аккуратненький темно-коричневый домик с черепичной крышей и практичными темными занавесями на окнах, казалось, сошел с иллюстрации к сказке про Гензеля и Гретель.
Молодой человек толкнул дверь и вошел внутрь. Ровные деревянные стеллажи, сосновые полы, скромная стойка библиотекаря справа от входа, а также тот неповторимый книжный аромат, витавший в воздухе, создавали почти идилличный маленький мирок.
ЧонИн облокотился о стойку и, перегнувшись через невысокое заграждение, посмотрел вниз. Аккуратный стол с тщательно выровненными по его краям документами, аскетичной карандашницей и футляром для очков, а также старым компьютером, чуть-чуть гудевшим при работе, говорили о том, что здесь работает педантичный и ответственный человек.
Легкое покашливание отвлекло юношу от созерцания, и тот, вздрогнув, поднял голову. Его бархатные глаза встретились с серьёзными кофейными, с подозрением глядевшими на чужака.
– Прошу прощения, – гость улыбнулся. – Меня зовут Ким ЧонИн, и я только приехал сюда.
– До КёнСу, – кивнул библиотекарь. – Что вам угодно?
Юноша слегка приподнял брови. Он думал, что все люди, живущие в сельской местности, любопытны от природы, потому что в их жизни мало что происходит, но этот субъект даже не заинтересовался новоприбывшим.
– Я бы хотел взять почитать какой-нибудь детектив на ваш вкус, – проговорил ЧонИн.
КёнСу снова склонил голову и, выдвинув ящик, извлек оттуда формуляр. Библиотекарь заполнил документ и, не проронив ни слова, направился к одному из стеллажей. Вытащив с третьей полки книгу, он занес все сведения в квиток и протянул том посетителю.
Поблагодарив КёнСу и получив в ответ легкий кивок, молодой человек выбрал самый дальний стол и, посмотрев на обложку детектива, который ему достался, с удивлением обнаружил, что это – сборник расследований отца Брауна.
В детстве ЧонИн зачитывался Честертоном и просто обожал маленького священника. В студенческие годы он встретил однокурсника, столь же страстно увлеченного делами сообразительного патера, и они вместе с удовольствием обсуждали эти произведения.
А потом...
Юноша горестно вздохнул, стянув куртку с плеч, и открыл первую страницу.
А потом их пути разошлись, и дружба кончилась не очень красиво.
Но всё уже давно в прошлом, и вряд ли они ещё когда-нибудь встретятся.
ЧонИн перевернул ещё пару тонких листков и начал читать, но смысл текста почему-то ускользал от его внимания. Молодой человек нахмурился и попытался сосредоточиться, но тщетно: буквы превратились в черные закорючки, не несущие в себе никакой смысловой нагрузки.
Молодой человек сжал голову ладонями, стараясь отогнать от себя образ ЙеЫн, но супруга – теперь уже бывшая – стояла перед глазами, будто она сидела здесь же, напротив.
Но это было невозможно, так как жена осталась в своём обожаемом Нью-Йорке вместе с этим Эдвардом, который причесывается на косой пробор и водит джип.
ЧонИн вскочил с места и, небрежно накинув куртку, зажал книгу под мышкой. Подойдя к библиотекарю, он протянул тому роман со словами:
– Я могу взять эту книгу?
– Разумеется, – флегматично ответствовал КёнСу.
Он добавил на формуляр замысловатый росчерк и сообщил:
– Срок выдачи составляет десять дней. Если вам не хватило времени, необходимо отметиться у меня, и я обновлю вам дату. Библиотека работает с восьми утра до девяти вечера ежедневно, кроме среды.
Кивнув, смуглый юноша взял том и прочистил горло. Он вдруг понял, чего именно ему не хватает: за последние одиннадцать лет в Нью-Йорке он и минуты не провел в сибаритствовании, и потому сейчас эта вынужденная пауза угнетала его. Лекарство от хандры было весьма простым: всего лишь чем-нибудь заняться.
Так почему бы не начать как можно раньше?
И ЧонИн решительно спросил:
– Скажите, как я могу найти местного учителя?
***
Здание школы, стоявшее под невероятным углом к соседнему дому, обнаружилось на самой окраине Сольчана. Белое строение, покрытое трещинами и разводами, оно явно знавало лучшие времена, по вокруг царила чистота, а на окнах колыхались занавески.
ЧонИн поднялся по бетонным ступеням и, поколебавшись, открыл дверь. Пройдя внутрь, молодой человек оказался в просторном холле. Линолеумные полы, уже основательно зашарканные, а также бежевые стены, срочно нуждавшиеся в покраске, составляли, как ни странно, вполне оптимистичную картину. По большей части, правда, это происходило благодаря рисункам школьников, развешанным на стенах, а также кадкам с высокими пальмами, притулившимися по углам.
Вокруг не было ни души, и потому гость, немного постояв на месте, прошел через холл и свернул налево, в один из коридоров. Ближайшая к нему дверь была приоткрыта, и оттуда лилась мягкая и нежная музыка.
ЧонИн подошел поближе и заглянул внутрь. За пианино спиной к нему сидел какой-то человек. Именно из-под пальцев незнакомца и рождалась эта прекрасная мелодия, под которую хотелось просто закрыть глаза и мечтать. Каждая нота настраивала на лиричный лад, и молодой человек невольно заслушался. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и просто наслаждался музыкой, пока не вспомнил, для чего он пришел сюда. Выпрямившись и прочистив горло, он легонько постучал костяшками пальцев по двери.
Игравший на пианино вздрогнул и, убрав руки с клавиш, резко обернулся.
– Прошу прощения, я ищу учителя.., – ЧонИн внезапно резко осёкся и во все глаза уставился на незнакомца.
– Ч-чунМён? – выдохнул он наконец. – Что ты здесь делаешь?
– Я учу подрастающее поколение, – без тени улыбки вымолвил тот. – Хотя вряд ли это твоё дело.
Не обращая внимания на недружелюбный тон собеседника, смуглый юноша приподнял уголки губ и, подойдя ближе, облокотился на пианино.
– Так ты и есть учитель.., – протянул он. – Надо же, после стольких лет мы встретились здесь, в маленьком городке на самом краю мира...
– Катись отсюда, – сурово оборвал говорившего ЧунМён. – Уматывай в свой Нью-Йорк, или где ещё ты там живешь!
– Я уехал оттуда, – грустно покачал головой ЧонИн. – ЙеЫн... Она обманула меня... С другим мужчиной...
– Надо же, – недобро усмехнулся учитель, вставая так резко, что табурет, на котором он раньше сидел, упал на пол. – Видимо, у неё это вошло в привычку, не так ли? Помнится, она поступила со мной точно так же.
Смуглый молодой человек выставил руки вперед.
– ЧунМён, это было одиннадцать лет назад, – тихо заметил он.
– И что?! – глаза преподавателя гневно засверкали. – Я любил её, понимаешь? А ты отнял у меня мою невесту, которую я сдуру познакомил с тобой!
– Я не виноват в том, что она выбрала меня, – ЧонИн, начиная терять терпение, сжал левую ладонь в кулак. – А ты за всё это время мог бы уже смириться и начать новую жизнь вместо того, чтобы утопать в жалости к себе.
– Да как ты смеешь! – ЧунМён наклонил голову и, набычившись, посмотрел на своего визитера.
Он сделал шаг вправо с явным намерением обойти инструмент и ударить обидчика, но тут их прервало появление нового персонажа.
Он вошел в комнату непринужденно и без стука, будто так и надо, улыбаясь и источая ауру позитива. Тонкие черты лица, добрые глаза, симпатичная ямочка на щеке и старая голубая куртка, распахнутая на груди, довершали портрет этого юноши. Замерев посреди комнаты и явно не почувствовав накаленной добела обстановки, новоприбывший, указав на довольно объемный свёрток, который он нес под мышкой, радостно произнес:
– ЧунМён, я принес тебе ужин!
Учитель вдруг внезапно как-то сник, как шарик, из которого выкачали весь воздух. Подняв с пола табурет, он тяжело опустился на сиденье и склонил голову.
– Спасибо, Исин, – едва слышно поблагодарил он.
Новоприбывший удивленно перевел взгляд на ЧонИна и поднял брови.
– Не представишь меня своему другу, ЧунМён? – спросил он, кладя сверток на невысокий столик, сиротливо притулившийся почти у самого входа.
– Он мне не друг, – отрезал учитель, потерев лоб. – Уже давно не друг.
Исин вопросительно посмотрел на смуглого незнакомца, и тот, кивнув, подал китайцу ладонь, по укоренившейся привычке здороваясь на европейский манер.
– Ким ЧонИн, бывший однокурсник ЧунМёна, – вымолвил он. – Очень приятно.
Поколебавшись, иностранец сжал предложенную руку и вяло потряс.
– Чжан Исин, – он слегка наклонился к гостю. – Вы к нам надолго?
– Надеюсь, что нет, – ЧунМён, резко поднявшись с табурета, отодвинул китайца с дороги и резко унесся прочь.
Иностранец изумлённо посмотрел своему другу вслед и пожал плечами.
– Что это с ним? – бросил он в воздух.
ЧонИн глубоко вздохнул и отвёл взгляд.
– Одиннадцать лет назад я женился на девушке, с которой он был помолвлен, – признался он.
Китаец присвистнул, медленно подняв глаза на смуглого молодого человека.
– ЧунМён никогда мне об этом не рассказывал, – заметил он. – Я раньше не видел его таким...
– А я, к сожалению, видел, – покачал головой его собеседник.
***
Пятнадцать лет назад.
Пак ЙеЫн считала себя счастливой.
Она гордилась тем, что всегда выбирала себе жизненный путь самостоятельно, и на это не могли повлиять ни сторонние обстоятельства, ни мнение родственников.
Когда в одном из университетов столицы её родной Кореи открылся долгожданный факультет антропологии, девушка приняла твердое решение попробовать попасть именно туда.
ЙеЫн собрала вещи и торопливо попрощалась с родителями, которые не до конца одобряли порыв дочери, но мастерски скрывали это, памятуя о её свободолюбивой натуре. Будущая студентка помчалась в Сеул так, будто за ней гнались, и вскорости уже читала брошюру для поступающих в университет.
Здесь учили антропологии всех видов, чтобы впоследствии выпускник смог сам выбрать себе соответствующую специальность, что не могло не радовать.
Будучи весьма сообразительной, сия решительная дама с успехом поступила на вожделенный факультет, и для неё началась жизнь, полная открытий и свежих впечатлений.
И самым приятным из них оказался парень, который учился на курс старше. Звали его Ким ЧунМён.
***
Одиннадцать лет и пять месяцев назад.
– Не бойся, они все прекрасные люди, – юноша взял девушку за руку и повлёк к приоткрытой двери. – Надо же им, в самом деле, узнать, на чью свадьбу они пойдут!
– Действительно, – кивнула ЙеЫн, левой рукой поправляя взбитую челку, покрашенную в светло-рыжий цвет. – Я столько слышала про этого твоего лучшего друга, но видела только издали.
– Это один из самых близких мне людей, – ЧунМён остановился и, развернувшись, положил ладони на плечи невесты. – Я хочу, чтобы он стал нашим шафером.
Девушка подняла взгляд на жениха и в который раз подумала, как же ей повезло: ей достался один из самых способных студентов их факультета, у которого, к тому же, и внешность не подкачала.
Сама ЙеЫн не была красавицей: узкое лицо, близко посаженные глаза, острый подбородок и манера высокомерно прищуриваться, глядя на собеседника, вряд ли подходили под общепринятые стандарты, но вот удача: ей удалось отхватить такого перспективного парня!
И вот сейчас, почти накануне свадьбы, которую они запланировали на январь, ей предстояла последняя проверка: одобрение друзей ЧунМёна.
Быстро чмокнув жениха в губы, девушка промолвила, указав глазами на дверь:
– Пошли же.
Юноша просиял. Приоткрыв дверь и застыв на пороге, он громко провозгласил:
– Господа, представляю вам мою будущую спутницу жизни – ЙеЫн!
И он посторонился, пропуская невесту внутрь.
Девушка зашла в небольшое помещение, заставленное мебелью так, что там казалось ещё теснее. На диване сидело трое человек, мигом вскочивших при виде неё.
Первый оказался длинным, худым, с большим тонкогубым ртом, постоянно растягивающимся в улыбке, и длинным носом. Второй, невысокий и полноватый, дружелюбно подмигнул ей, склонив голову набок.
А третьим был Ким ЧонИн.
Смуглый и невероятно красивый юноша смотрел ей прямо в глаза, и на лице его застыло серьёзно-потрясенное выражение.
Как только их взгляды встретились, сердце ЙеЫн пропустило удар, а потом зашлось в безумном беге.
И тогда она поняла, что свадьбы с ЧунМёном не будет.
– Мы собираемся пожениться в январе, – её жених приобнял девушку за плечи. – И, ЧонИн, я прошу тебя стать нашим шафером.
***
Наши дни.
ЧонИн брел по дороге, спрятав руки в карманы. День клонился к закату, и в тонкой куртке уже было ощутимо холодно, но он не обращал на это внимания, слишком уж его выбила из колеи встреча с прошлым.
Ким ЧунМён, который когда-то был лучшим другом... Сколько же призраков прошлого связано с этим человеком...
На юношу тут же нахлынули воспоминания, затопив его сознание удушливой волной ненужных образов и разъедающей печали. Всё то, что одиннадцать лет было погребено глубоко-глубоко, вырвалось наружу, словно прорвав плотину отрицания и неверия.
Молодой человек глубоко вздохнул и, обняв себя руками, остановился. Посмотрев наверх, на постепенно темнеющее небо, он часто заморгал.
Никогда ещё ЧонИн не чувствовал себя таким одиноким.
