Ярость тигра

       ЧонИн не успел сделать и двух шагов, как столкнулся с владельцем местного кафе. БэкХён нёс под мышкой какой-то сверток и при виде антрополога отскочил назад чуть ли не на полметра. – Что вы здесь делаете? – прищурился смуглый юноша, окидывая непрошеного гостя подозрительным взглядом.    Бармен развел руками. Он был одет в джинсы, черную водолазку и кожаную куртку – наряд, который совсем не походил на его обычную униформу.    При встрече с городским гостем владелец ресторана растерялся, но довольно быстро пришел в себя. Широко улыбнувшись, он приподнял сверток и указал на него. – Вот, думал, что помогу старине СеХуну в память о старой дружбе, – проговорил молодой человек.    Антрополог недоверчиво хмыкнул. – Вы свободны сегодня? – спросил он, пнув носком ботинка камушек, лежавший на дороге. – Да, у меня выходной, – кивнул БэкХён. – Как и каждую среду. – Отлично, – ЧонИн взял бармена под руку. – Я помогаю шерифу вести расследование, и мне нужна ваша помощь. – Разумеется, – с готовностью вымолвил владелец кафе. – Содействовать властям – наш долг. – Тогда расскажите мне о смерти Им СеНа, – четко сказал антрополог, сжав пальцы на локте своего собеседника.    БэкХён побледнел и судорожно сглотнул. – Я... Мне стоило многих сил, чтобы забыть об этом, – пролепетал он, стараясь отойти от городского гостя. – Сейчас от вас зависит очень многое, – смуглый юноша не ослаблял захвата. – Опишите мне весь тот день, не упуская ни единой подробности.    Владелец кафе вздрогнул и закусил губу. – Зачем это? – он встал на месте, как вкопанный, вынуждая и своего спутника остановиться. – Это уже давно в прошлом. Сейчас же вы расследуете другое дело, так? – Не совсем, – ЧонИн настойчиво повлек собеседника за собой. – У меня есть основания полагать, что две трагедии связаны между собой.    БэкХён глубоко вздохнул. – Что ж, тогда я не вижу причин скрывать от вас детали того жуткого лета, – вымолвил он, покорно бредя за антропологом. – Смерть нашей одноклассницы ещё долгое время была основной темой разговоров между местными жителями. К счастью, хотя бы газетчики проявили деликатность, и об этом не появилось ни единой статьи, но всё это мало помогало: шок у меня был настолько велик, что мне пришлось провести полгода у дальних родственников в Танжине. – Мне жаль, что вам приходится снова проходить через это, – размеренно проговорил ЧонИн. – Но всё же попытайтесь реконструировать тот далёкий день в своей памяти.    Владелец бара прикрыл глаза и начал свой рассказ... *** – Погода тогда стояла ясная и безветренная. Не было того удушающего зноя, который мучает нас в августе; напротив, облачка берегли нас от солнечных лучей. Все мы считали, что лучшего дня для выпускного трудно и пожелать.    Наш класс, к сожалению, не был столь дружен, и после официальной части мы разделились на группки. Одной из таких компаний оказались мы четверо: я, ЧанЁль, СеХун и СеНа.    Подростки хотят быстро повзрослеть, и почему-то они считают, что алкоголь – это прямой путь к их цели. Я не перестаю ругать себя за тот поступок, но, к сожалению, уже ничего не исправишь. Я залез в погреб к своему отцу – он учился на сомелье, и потому у нас в кафе представлен такой широкий выбор алкогольных напитков. Я раздобыл две бутылки вина, и мы вчетвером отправились пировать в лесок, за которым находилась старая мельница.    Всё шло просто потрясающе! Мы ели миндальное печенье, запивали его элитным алкоголем, воображая себя молодыми парижанами. Мы шутили друг с другом, и ничто не предвещало беды.    СеНа ощущала себя совершенно комфортно. Порой она приобнимала СеХуна и даже целовала его, и поэтому мы с ЧанЁлем решили не навязывать им своё общество.    Как-то естественно получилось, что они пошли в сторону старой мельницы, а мы с ЧанЁлем остались там – на месте пикника. Не помню, сколько времени мы провели вот так... Мы даже и не вспоминали о той парочке, рассуждая, куда пойдём после школы, как вдруг раздался этот крик.    Никогда в жизни не забуду этот леденящий душу вой,в котором не осталось ничего, что бы напоминало человеческий голос...    Мы сорвались с места и побежали к мельнице...    Она лежала там. Сначала мы не поняли, что это такое, ведь СеНа была полной жизни и силы, а теперь она затихла навеки.    СеХун стоял над ней, а пальцы его были измазаны в крови. Помню, как он протянул к нам руки и что-то пробормотал, но мы даже не расслышали, настолько силён был шок.    Опомнившись, мы побежали за полицией.    Конечно, и я, и мой друг оба осознавали, что неплохо бы оставить одного из нас с СеХуном, но тогда из наших голов просто выветрилось всё рациональное, и мы кинулись за ЧонДэ, сломя голову.    Шериф прибыл с нами на место, всё осмотрел и довольно толково запротоколировал. Он сразу же взял под стражу СеХуна, и с тех пор мы его не видели... До того памятного Рождества, когда он вернулся в Сольчан. ***     ЧонИн глубокомысленно кивнул, выслушав рассказ бармена. – СеХун был способен на безумные поступки? – спросил он, глядя юноше прямо в глаза. – Думаю, нет, – после небольшой паузы ответил БэкХён. – Просто алкоголь, скорее всего, оказал на него странный эффект... – А где именно у вас был пикник? – антрополог ловко обошел лужу, но на коричневом ботинке всё равно налипла грязь, которую он попытался оттереть о траву, уже довольно бойко пробивавшуюся практически повсюду. – Под старым дубом, – махнул рукой бармен. – Это самое высокое и широкоствольное дерево в округе; про него даже слагают легенды. Если хотите, я покажу вам. – Нет, спасибо, – помотал головой ЧонИн, поднимая ногу и с явным недовольством глядя на ботинок. – Я думаю, это несущественно; я услышал вас, и этих показаний вполне достаточно. – Что ж, я был рад помочь, – криво улыбнулся БэкХён.    Городской гость склонил голову в знак благодарности и, не сказав ни слова, пошел по направлению к дому врача. Но не успел он сделать и пяти шагов, как его окликнули: – ЧонИн!    Смуглый молодой человек обернулся.    Владелец кафе теребил в руках свой сверток, закусив губу. – Я бы никогда не подумал, что мой бывший одноклассник смог бы убить кого-то, – вымолвил местный житель. – Если бы не увидел своими глазами. Тогда я тоже был зол на него, винил во всех злодействах, был готов распять за то, что он сотворил. Но всё, чего я сейчас хочу, – это просто покоя для СеХуна. Он заслужил хотя бы такую малость.    Антрополог медленно кивнул и, помахав ладонью на прощание, продолжил свой путь.    В приёмной Исина было светло, немного пыльно и приятно пахло лекарствами. Сам доктор, от которого только что вышел пациент – один из работников лесопилки, – сейчас сидел за столом и с увлечением гадал японский кроссворд. – ЧунМён не заходил? – спросил ЧонИн, постучав костяшками пальцев по дверному косяку.    Китаец вздрогнул и, улыбаясь, поднял голову. – Нет, – ответил он. – Видимо, решил направиться прямиком в школу. – Отлично, – смуглый юноша деловито одернул куртку. – Пожалуй, я поступлю аналогично.    Не обратив внимания на раздавшееся в ответ «Угу», антрополог пошел к холлу. Подойдя к выходу, он внезапно переменил решение и поднялся по лестнице. Зайдя в спальню ЧунМёна, он, нахмурившись, посмотрел на собственную записку, оставленную на странице ежедневника, а потом – на мобильный телефон, лежавший рядом.    И почему учитель не зашел сюда, чтобы захватить один из самых необходимых предметов современности?..    И тут смуглый молодой человек застыл и медленно сглотнул.    Исин сказал, что ЧунМёну позвонили, поэтому тот и убежал из дома, спеша к кому-то на встречу.    Но сотовый телефон учителя лежал здесь!    Антрополог схватился за лоб. Что ж, этому могло найтись множество вполне рациональных объяснений, но...    ЧонИн не зря провел одиннадцать лет в самом большом органе внутригосударственных расследований: он развил в себе определенные инстинкты и теперь с легкостью мог сказать, когда происходило что-то подозрительное.    Как раз в такие моменты, как сейчас.    Городской гость спустился вниз и вновь заглянул в кабинет врача. Последний безмятежно закрашивал квадратики карандашом, что-то мурлыча себе под нос.    Просто сама безобидность.    Антрополог прочистил горло, и китаец, подняв голову, с удивлением посмотрел на него. – Я думал, ты ушел, – проговорил эскулап, засовывая карандаш за ухо. – Я забыл кое-что спросить у тебя, – ЧонИн скрестил руки на груди. – ЧунМёну звонили на мобильный? – Да, разумеется, – кивнул доктор. – И он потом быстро убежал, сказав, что пропустит завтрак, что очень вредно для здоровья. – Он не заходил к себе в комнату? – городской гость, задав этот вопрос, замер, будто леопард перед прыжком. – Не думаю, – покачал головой Исин. – Крис сказал, что он сразу же удалился прочь. – Крис? – антрополог приподнял брови. – Причем тут он? – Как же, – врач развел руками. – Именно он и сообщил мне о том, что ЧунМён ушел. ***     ЧонИн двигался так быстро, что практически переходил на бег. Он спешил к школе, молясь про себя, чтобы друг оказался там.    Влетев в ворота, он как бешеный проник в здание, едва на своротив двери.    Но единственным, кого он обнаружил в учительской, был субтильный человек в очках, изумленно смотревший поверх них на незваного гостя. – Прошу прощения, – антрополог отвесил полупоклон. – А где я могу найти ЧунМёна, местного учителя? – Боюсь, я и сам не в курсе, – развел руками незнакомец. – Он не пришел с утра на первый урок, даже не предупредив, – это на него совсем не похоже. Мне пришлось отпустить детей домой... Ума не приложу, что произошло. А вы... Вы его друг,тот самый, что работает здесь помощником? – Да, это я, – кивнул смуглый молодой человек. – Дома он тоже не появлялся. – Что ж, когда он вернётся, пожалуйста, напомните ему о собрании, – строго вымолвил человек в очках.    ЧонИн склонил голову и побрел прочь.    Итак, ЧунМёна нет нигде. Как совершенно справедливо отметил тот незнакомец, это было совершенно не похоже на его старого друга, который всегда отличался обязательностью.    Антрополог вышел с территории школы и, опершись на забор, задумался.    Паниковать пока ещё было рано. Стоит подождать ещё немного, хотя бы до того времени, когда вернется ЧонДэ; тогда они могли бы вместе поискать преподавателя, ведь, как ни крути, у шерифа в руках куда больше полномочий, чем у простого школьного помощника.    Смуглый юноша глубоко вздохнул и спрятав руки в карманы, направился к лесу, который, судя по всему, и был свидетелем трагических событий восемь лет назад.    Он специально не стал уточнять у БэкХёна местонахождение того самого дуба, чтобы не вызвать у бармена лишних подозрений. В любом случае, лучше разобраться во всём самому...    ЧонИн прикрыл глаза и постарался воскресить в памяти протоколы допросов ЧанЁля и БэкХёна.    Эти перепуганные ребятишки чуть не попадали в обморок, как кегли, когда выступали за трибуной для дачи свидетельских показаний. Адвокат СеХуна практически не стал подвергать их перекрестному допросу, потому что пожалел.    По мнению городского гостя, юрист зря так поступил.    Хотя...    Смуглый молодой человек вошел под сень деревьев и поёжился: в лесу было куда холоднее, чем на открытом пространстве!    Он долго плутал между стволами, прежде чем нашел тот самый дуб.    Дерево было поистине исполинских размеров. Для того,чтобы его обхватить, понадобилось бы несколько взрослых человек, взявшихся за руки. Могучие ветки уходили ввысь, упираясь в небосвод.    Да. Этот гигант был истинным украшением леса.    Ах, если бы он мог ещё и говорить!    ЧонИн обошел вокруг дерева и, присев на корточки, коснулся влажноватой земли. Значит, именно здесь четыре школьника восемь лет назад пировали, отмечали начало взрослой жизни...    Антрополог усмехнулся и, распрямившись, огляделся.    Дорога к старой мельнице шла через этот лес, стало быть, она должна располагаться к северу отсюда.    Городской гость не спеша побрел между деревьями. От паники, которая напала на него у школы, не осталось и следа: видимо, это место было по-своему целебным.    Старая мельница обнаружилась как раз там, где и ожидалось; ЧонИн вышел из леса и увидел её в паре сотен метров от себя.    Когда-то очень давно это здание, вероятно,было потрясающим, теперь же от него остался лишь остов, жалкий скелет, ничем не напоминавший о былом величии.    Полуразвалившийся остов из цельного камня, из которого торчали балки, да куча досок; три лопасти вместо четырёх, дверь, слетевшая с петель, – вот она, печальная картина запустения.    ЧонИн подошел ближе и тут же инстинктивно пригнулся: из старого строения кто-то вышел!    Высокий и красивый человек, деловито осмотревшись, отряхнул ладони одну о другую и быстро направился прочь, не оглядываясь.    Обождав с минуту, антрополог распрямился и пошел к мельнице. Неожиданное появление здесь Криса его заинтриговало. Что китаец мог здесь делать? Это место давно заброшено и забыто местными, а после той трагедии о нем и подавно старались не упоминать.    Тогда почему иностранный рабочий выбрал столь странное место для досуга?    Смуглый юноша осторожно прошел в здание и поднял голову. Над ним был пол второго этажа, вернее, то, что от него осталось. Через огромные дыры задорно светило весеннее солнце.    Антрополог медленно опустил взгляд и заинтересованно склонил голову к плечу.    У противоположной стены были составлены несколько деревянных ящиков, которые явно появились здесь не так давно.    ЧонИн подошел ближе и, просунув пальцы под крышку, напряг мышцы. Дерево треснуло и поддалось.    Внутри коробки, устланной какой-то плотной бумагой находилось желтоватое желе.    Смуглый юноша судорожно сглотнул и, медленно опустив крышку на место, попятился назад.    Он достаточно времени проработал в ФБР, чтобы понять, что это.    Желеобразная взрывчатка.    Тринитротолуол.