Ярость тигра

       Выйдя из дома доктора, ЧонИн обогнул здание, оказавшись на маленьком заднем дворике, почти сплошь покрытом травой. Справа и слева располагались глухие стены соседних зданий, а впереди виднелись дикие кусты, отделённые от владений эскулапа лишь хлипким штакетником.    Антрополог подошел поближе к этим зарослям и, хищно улыбнувшись, кивнул своим мыслям: не так давно кто-то явно потревожил мощную растительность, и кусты лавра, буйно разросшиеся за забором, были примяты.    Значит, это произошло здесь.    Что ж, так он и думал.    ЧонИн перемахнул через штакетник и медленно побрел вперед, продираясь через кусты и посматривая по сторонам. Таинственный человек, шедший тут до него, конечно, потревожил лавр, но сия растительность славилась тем, что быстро восстанавливала свою форму, так что идти было всё труднее.    Никто не заметил его, да этого и не могло быть: все дома, что попадались ему по дороге, были обращены сюда глухими стенами.    Вскоре кусты поредели, и антрополог, посмотрев вперед, изумленно присвистнул: он оказался на поляне, а вдалеке виднелся лес.    Итак, следы преступника обрывались здесь.    Смуглый молодой человек, закусив губу, нехотя развернулся и пошел назад.    Может быть, Исин, выйдя на собственный задний двор, набрал на мобильнике номер стационарного телефона, срочно вызвал ЧунМёна сюда, а потом, ударив по голове, как ни в чем не бывало, вернулся в свой кабинет, чтобы провести прием и обеспечить себе алиби. А потом врач мог отнести бесчувственное тело на мельницу.    ЧонИн, продравшись через растительность, перелез через заборчик и медленно помотал головой.    Во-первых, за то время, что доктор принимал своего соотечественника, учитель мог вполне прийти в себя, а это уже немалый риск. Кроме того, руки у достопочтенного врачевателя тонкие и слабые, а ЧунМён хотя и был довольно худощав, но весил отнюдь не как пушинка.    Это заставляло задуматься о наличии сообщника. Видимо, кто-то другой переправил преподавателя в то место,где его нескоро начнут искать.    Но если ЧунМён узнал что-то важное и компрометирующее Исина или его подельника, то почему учителя оставили в живых? По какой причине его спрятали там, откуда был выход?..    Конечно, можно ошибиться с ударом по голове, но человек с медицинским образованием вряд ли совершит подобную оплошность.    И если бы именно доктор вывел преподавателя из строя, то последний вряд ли бы стал вести себя так доверчиво.    Да и эта потеря памяти пришлась уж очень некстати: из сознания ЧунМёна напрочь исчез самый важный отрезок времени, благодаря которому можно было если не поймать убийцу, то хотя бы узнать что-нибудь о злодействах, творящихся здесь.    ЧонИн горько усмехнулся. Все эти люди, что жили в Сольчане, казались милыми обывателями, которые и мухи не обидят, но если к ним приглядеться попристальнее, то в каждом можно было различить зерно подозрительности.    Мирный владелец отеля МинСок домовит, практичен, спокоен, но он явно дорожит своим благосостоянием и вполне способен преступить закон из материальных побуждений.    Библиотекарь КёнСу, с его тяжёлым взглядом и странноватыми манерами, являлся самым непонятным из всех жителей поселка, и его история об убийстве восьмилетней давности вызывает ряд вопросов.    Доктор Исин, который ведет себя так, будто ему плевать на всё вокруг, в силу образования, имел некоторые преимущества. История с «персиковым платьем» говорила явно не в его пользу.    Владелец кафе БэкХён клялся, что смерть одноклассницы нанесла ему эмоциональную травму, но держится юноша весьма уверенно. Он испытывал жалость к своему бывшему товарищу-фермеру, но предпочитал не помогать СеХуну у всех на виду, что свидетельствовало о некоем двуличии, впрочем, понятном.    Хозяин лесопилки ЧанЁль кажется просто эталоном деревенского трудяги, но сей молодой человек явно куда более сообразителен, чем пытается казаться.    Шериф ЧонДэ, который восемь лет назад начал расследование той жуткой трагедии. Он был и остаётся единственным представителем службы внутренних дел в Сольчане, а из этого вытекает уйма возможностей для подтасовки. Кроме того, этот безынициативный тощий курильщик не особо стремился взяться за новое дело. Интересно, почему?    Сам осужденный земледелец, который проторчал невесть где четыре месяца, а ведь как раз в этот период и было совершено второе убийство. По мнению ЧунМёна, юноша никак не подходит на роль душегуба, но психология – это наука весьма условная. Он отсидел за смерть одноклассницы, а, когда вышел, почти сразу же погибла вторая девушка – ровесница первой жертвы.    И трое таинственных китайцев.    Если верить ЧунМёну, они приехали в это местечко в две тысячи одиннадцатом, но эти люди могли навещать сонный городок и раньше.    Например, восемь лет назад.    К тому же, целый склад тринитротолуола тоже наводил на некоторые размышления. Знали ли коллеги и земляки высокого иностранца о том, что тот прячет море взрывчатки в старом здании?    Кстати, неплохо бы выяснить, какие проблемы со здоровьем могут быть у этого железного человека Криса.    И с этими мыслями ЧонИн, решительно одернув черную куртку, решил направиться в заведение БэкХёна: сегодня была среда, и, если верить графику, строители в данный момент обедали как раз там.    Антрополог уже начал потихоньку ориентироваться в Сольчане, и не прошло и пяти минут, как он стоял у дверей кафе. Пройдя внутрь, смуглый молодой человек устроился на высоком табурете у стойки и, стрельнув глазами на задний столик, за которым сидели рабочие со стройки, заказал чай с лимоном и сэндвич с мягким сыром.    Расторопный БэкХён, коротко кивнув, приоткрыл небольшую деревянную дверцу, находившуюся у него за спиной и ведущую, как предполагал ЧонИн, на кухню, и выкрикнул туда несколько указаний.    Сам же бармен принялся за чай, и через пару минут перед антропологом уже стояли горячий напиток и тарелка с угощением.    Антрополог планировал сначала понаблюдать за иностранцами, а потом подойти к ним и завязать разговор, но то, что он не ел с самого утра, дало о себе знать. Смуглый молодой человек, в момент уничтожив бутерброд, отодвинул тарелку прочь и, взяв чай, подошел к столу, за которым сидели китайцы. – Я могу к вам присоединиться? – без обиняков спросил он. – Пожалуйста, – лучезарно улыбнулся Лу Хань, показывая на место рядом с собой.    ЧонИн, присев на удобный стул, отпил глоток своего напитка и зажмурился от удовольствия: этот БэкХён явно знал своё дело! Если бы юноша открыл своё заведение в столице, то он смог бы добиться больших успехов.    Но далеко не все люди амбициозны.    Смуглый юноша поднял глаза на Криса, спокойно нарезавшего свиную отбивную на мелкие кусочки, и высокий красавец тут же бросил на сидевшего напротив пронзительный взгляд. – ЧунМён нашелся, – начал антрополог, снова отпивая чай и не разрывая зрительного контакта. – На старой мельнице. – Вот как? – Лу Хань резко выдохнул. – Слава богу! Что он там делал? – Кто-то ударил его по голове, – ЧонИн поставил чашку и, взяв с блюдечка ложку, начал медленно помешивать свой напиток. – Он пролежал там без сознания почти полдня. – Какой ужас! – общительный китаец отложил свои палочки и участливо наклонился к антропологу. – И что, он в порядке? – В скором времени будет, – кивнул городской гость. – И мы собираемся сообщить обо всём ЧонДэ, как только он приедет из Сеула. – И правильно, – склонил голову Крис, откладывая в сторону нож. – Чем скорее вы с этим разберётесь, тем лучше.    ЧонИн приподнял брови и с интересом посмотрел на иностранца, которого, казалось, совершенно не тронули слова ни про мельницу, ни про полицейское расследование.    Но если этот парень – спецназовец, то тут нет ничего удивительного: их же учат владеть собой при любом раскладе. – Я уверен, что наш шериф со всем справится, – Лу Хань снова взялся за палочки. – Он ведь такой внимательный.    Тао, всё это время безучастно поглощавший свою лапшу, вдруг фыркнул, и это заставило ЧонИна, резко повернувшись, посмотреть на смуглого атлета.    Но тот продолжал обед, как ни в чем не бывало, и его лицо в экзотическими чертами вновь приняло то самое непроницаемое выражение.    Антрополог внутренне напрягся, попытавшись скрыть это за ещё одним глотком чая. Он завел ничего не значивший светский разговор о погоде, который был с удовольствием поддержан сидевшим рядом с ним иностранцем, но тот короткий эпизод никак не желал улетучиваться из памяти.    Насколько ЧонИн помнил, Тао почти не говорил по-корейски, и Крису приходилось постоянно переводить своему соотечественнику.    А что произошло только что?    Лу Хань выдал весьма остроумную фразу о ЧонДэ, и смуглый китаец не только понял её, но ещё и оценил сарказм.    Антрополог, подняв чашку к губам, бросил поверх неё взгляд на Тао. Ни рабочий комбинезон защитного цвета, ни коричневая рубашка не могли скрыть той мощи, что таилась в его широких плечах.    Скорее всего, такому человеку было вполне по силам взять на руки ЧунМёна и унести его хоть на край света.    Тао,закончив трапезу, отодвинул от себя расписную пиалу и, улыбнувшись ЧонИну, отсалютовал тому бокалом с апельсиновым соком. Антрополог приподнял уголки губ и кивнул в ответ. – Скажите, Крис, вам уже лучше? – спросил он, вспомнив, зачем присел за этот столик. – Лучше? – переспросил высокий китаец, промокая салфеткой губы. – О чем вы? – Вы приходили на прием к Исину сегодня с утра, – напомнил ЧонИн, поставив пустую чашку на блюдце. – Нам всем нужна была мазь для спины, – спокойно пояснил Крис, открыто глядя на антрополога.    С виду этот человек казался расслабленным, но что-то говорило городскому гостю, что на самом деле всё обстояло совсем не так.    Китаец был опасен так же, как и те оперативники с карт-бланш на ликвидацию и широким боевым опытом. От них буквально исходила незримая аура силы, которая давила на всех, кто с ними общался.    ЧонИну не раз случалось работать с такими людьми, и он знал, что эти бойцы могли сорваться. Как бы хорошо оперативник ни владел собой, когда-нибудь с ним это случится. Наилучший вариант – это на пенсии, вдали от службы, без табельного оружия.    А наихудший...    Антрополог поднялся со своего места и, поблагодарив иностранцев за компанию, подошел к стойке, чтобы расплатиться.    Самое страшное заключалось в том, что эти ребята были отличными актёрами и прекрасно разбирались в криминальной психологии. Они могли одурачить даже специалиста, вполне успешно мимикрируя под стандартное поведение.    Крис ничем не выдавал себя; ни одной фальшивой ноты не присутствовало в его манерах, но никто не мог гарантировать, что кризис для этого человека уже не произошел.    Рассчитавшись с БэкХёном и попрощавшись, ЧонИн медленно вышел на улицу и тут же отскочил в сторону, ловко избежав столкновения с МинСоком, деловито спешившим куда-то. – Ах, простите! – хозяин отеля склонил голову. – Вечно я не смотрю под ноги. – Это я виноват, – любезно улыбнулся антрополог. – Вот, пообедал в кафе с ребятами со стройки.. – А, с этими, – местный житель поправил ремешок сумки на левом плече. – Интересные люди. Другой менталитет, конечно, но поговорить с ними всегда познавательно. – Это точно, – смуглый юноша склонил голову набок и наклонился. – Вы обронили...    Он подобрал бумагу, которая при ближайшем рассмотрении оказалась медицинским рецептом. – Рофинол?! – изумлённо выпалил ЧонИн, вертя в руках документ. – О, извините мне моё любопытство... – Ничего страшного, – хозяин гостиницы, добродушно посмеиваясь, взял у городского гостя листок. – Это вовсе не секрет, весь город знает о том, что мой дедушка тяжело болен. К сожалению, на него действует только это средство, и Исину приходится выписывать лекарство из столицы, иначе бедный мой старичок не может ни нормально спать, ни даже дышать... – Это ужасно, – машинально ответил антрополог. – Сочувствую вам. – Дедушка проживёт ещё годы и годы, – помотал головой МинСок, сложив рецепт вдвое и спрятав в нагрудный карман стеганой куртки. – Во всяком случае, я на это надеюсь.     ЧонИн кивнул и посторонился. – Не смею вас больше задерживать, – бросил он.    Владелец отеля кивнул и направился к дому врача, придерживая рукой ремень наплечной сумки.    Антрополог, проводив его глазами, спрятал руки в карманы и быстро зашагал по направлению к станции. По его расчетам, полицейский должен был скоро приехать, и смуглый молодой человек чуть ли не лопался от желания поделиться с ним всем, что он успел узнать.    Кроме того, добавился ещё один немаловажный факт, а именно: рофинол.    ЧонИн работал в лаборатории достаточно долго, и он знал, что за этим названием скрывалось сильнейшее обезболивающее, которое прописывали лишь безнадежным больным.    А ещё некоторые компоненты этого средства использовали как наркотик.    Антрополог не особо хорошо помнил побочные эффекты, которые вызывало это снадобье, но всё это становилось ещё более подозрительным.    В любом случае, сначала необходимо поделиться накопленной информацией с ЧонДэ.    Смуглый юноша с трудом залез на перрон, поостерегшись, как и в предыдущий раз, воспользоваться ступенями, и принялся ходить туда-сюда, то и дело посматривая на наручные часы.    Экспресс прибыл ровно через двадцать семь минут томительного ожидания. Худощавый полицейский оказался единственным пассажиром, который вышел на этом богом забытом полустанке, и автоматические дверцы массивной железной машины тут же захлопнулись за его спиной. Поезд, издав пронзительный гудок, сорвался с места, постепенно набирая скорость; создавалось впечатление, что машинист торопится побыстрее уехать отсюда.    Шериф, перекатив незажжённую сигарету из одного уголка рта в другой, не спеша подошел к встречавшему его ЧонИну и приветственно кивнул. Вытащив зажигалку и прикурив, он с наслаждением затянулся. – Ну и? – нетерпеливо начал антрополог. – Что вы узнали? – Ничего хорошего, – ЧонДэ выдохнул сизый дым в сторону и вновь повернулся к городскому гостю. – СольХён так и не приехала в тот колледж, куда она посылала запрос. Она там не появилась, так что, боюсь, вы были правы. – Отлично, – ЧонИн хлопнул в ладоши. – Когда мы начнем расследование?    Служитель закона снова поднес сигарету к губам, глядя вдаль и о чем-то размышляя. – Я не думаю, что нам стоит торопиться, – вымолвил он наконец. – Напрасно, – ядовито вставил антрополог. – Думать – это весьма полезная привычка. Чем быстрее мы инициируем оперативно-розыскные мероприятия, тем выше шанс поймать преступника. – Прошло полгода, – напомнил собеседнику шериф. – След уже давно остыл.    ЧонИн тяжело вздохнул. – ЧунМёна сегодня ударили по голове и похитили, – сообщил он. – Ему удалось выбраться из плена, и он оказался на поляне перед старой мельницей, в здании которой некий гастарбайтер прячет приличное количество взрывчатки.    Полицейский приоткрыл рот, и окурок упал на бетонное покрытие платформы. – Ч-что?! – только и смог выговорить он.