Дитя грани

Корабль-лаборатория «Аларей». РаэльʼЗора хорошо знал свою дочь. Слишком хорошо чтобы понимать — она так просто не отступится. Так что особого выбора, кроме как сидеть и выслушивать её негодование, у него не оставалось, ведь альтернативой могла стать какая-нибудь совершенная сгоряча глупость. Тем более, что она смогла добраться до него даже в дебрях запутанного научного судна, где он наивно пытался укрыться. Спорить же было практически бесполезно, тем более что отчасти адмирал разделял её позицию. — Но пап, от этого бо… — девушка запнулась, не решившись использовать некоторые речевые обороты в присутствии собственного родителя, — от него нужно избавиться и как можно быстрее! — Мы не можем просто взять и отмахнуться от возможной помощи, — тяжело вздохнув, озвучил пусть и банальный, но от того не менее весомый аргумент Раэль. — Три сотни лет Совет игнорировал нас или вообще откровенно мешал. И тут они резко передумали?! — запальчиво продолжила Тали, — да ещё и прислали именно ЕГО. Это больше похоже на попытку вытянуть из нас информацию о гетах или вообще откровенную диверсию. Информация, попавшая в руки ученых Мигрирующего Флота благодаря щедрости Шепард, оказалась практически бесценна. Она не только позволяла узнать много нового о возможностях синтетиков, но и в перспективе давала шанс улучшить собственное оборудование, переняв чужие технологии и методики. А уж если совсем погрузиться в мечтания, то быть может появится способ перехватить контроль над гетами, вновь сделав их обычными машинами. Бескровный сценарий прекращения трёхвекового изгнания — идеальный сценарий. При этом и отец и дочь прекрасно понимали, что если Совет знает об этих данных, то они обязательно попытаются до них добраться. — Коллегия пришла к выводу, что вероятность реального расширения войны между Пространством Цитадели и гетами достаточно высока. Всё же нападение на саму Цитадель — это слишком болезненный удар, чтобы спустить всё на тормозах. И сегодня пройдёт первый этап переговоров, после чего всё станет куда понятней. — Возможно, оно действительно так, — недовольно пробурчала девушка, — но от этого посланника всё равно лучше избавиться, причем как можно быстрее. Он чужак, которому не понять нас, нашу культуру и образ жизни. Ему плевать на флот, его здесь ничего не держит, и вообще, он из тех, кто думает только о своём личном благе. — Вообще-то, здесь живёт его мать, — резонно возразил Раэль. — К которой он, насколько я смогла выяснить, за десяток лет ни разу не наведался, — ответ прозвучал практически мгновенно и явно был подготовлен заранее, — и, скорее всего, так бы оно и дальше было, если бы посещение флота не вошло в какие-то его планы. — О Кила, Тали, — в такие моменты адмирал невольно вспоминал бесчисленные споры с собственной женой, подавляющее большинство из которых он с позором проиграл, — хорошо, что я, по-твоему, должен сделать? Такие решения не выносятся в одиночку, а Коллегия в курсе о твоих опасениях, но ничего предпринимать не спешит. Более того, Хан явно благоволит посланнику Совета. Может, ты предлагаешь мне пристрелить его или взять «Тавир» на таран? — Нет, — нехотя выдавила из себя Тали. — Тогда повторяю. Сегодня начнутся переговоры с Советом, а дальше будет видно. Если же цитадельцы собираются играть честно, тогда тебе придётся смириться. Даже если у парня есть какие-то свои планы, то пока они служат интересам флота, пускай это и временное совпадение, никто не станет ему мешать. Понятно? — Понятно… отец. Разумеется, сама Тали прекрасно понимала его правоту, но понимать — одно, а признать — совсем другое. За время вынужденного взаимодействия с ТаосомʼЭкро она успела понять, что каким-то мифическим воплощением зла он не является, но и ничего хорошего от него ждать не стоит. Он явно был из тех, кто ради личной выгоды пойдёт на многое. Очень многое. Тут вопрос цены, не более того. Например, он легко устроит саботаж на каком-нибудь корабле или вообще подстроит эпидемию. Разумеется, верно и противоположное, но… слишком много «но». — Не обижайся. Я знаю, что у тебя не самые приятные воспоминания о паломничестве, в том числе этот парнишка отчасти виновен в гибели Кины, — заметив реакцию дочери, Раэль приподнял ладонь, показывая, чтобы она его не перебивала, — именно отчасти, Тали, и не спорь. Ты сама виновата не меньше, мы это обсуждали, и я не хочу возвращаться к этой теме. — И всё же… — И всё же никто не оставит постороннего без присмотра. Наша служба безопасности своё дело знает, и глаз с него не спускает. Неужели это не очевидно? — Я… прости, па, — смущенно выдавила из себя девушка. О подобном она действительно не подумала. Хотя неприятный осадок всё равно остался. И пусть доводы разума говорили об ином, но почему-то ей упорно казалось, что даже сейчас былой знакомец делал какую-нибудь гадость, которая ещё аукнется флоту. *** В это же время на «Тавире». — Да не пережимай ты так! — в голосе Колла послышалась едва ли не паника, — нежнее нужно, нежнее. Вот смотри. Уверенно оттеснив меня в сторону и отобрав инструмент, он действительно несколько ослабил зажимы на трубках системы охлаждения. После чего, придирчиво осмотрев свою работу, закрыл короб, прикрывающий всё это безобразие. Я же отошел на шаг назад и принялся остервенело оттирать ветошью изгаженный костюм. Даже на идеально чистом корабле при подобных работах всегда образовывается куча грязи, которую, к слову, ещё предстояло убирать. Само собой им, а кому ещё? Как же мало приятного в том, чтобы занимать откровенно низовую должность…  — Если что-то случится, заплатка не выдержит, — на всякий случай, напомнил я. Вообще, подобные работы — не совсем мой профиль, на той же «Графине» подобными мелочами занимались наши мастера на все руки, но на «Тавире» к работам с силовой установкой или двигателям меня не допустили. Вместо этого я оказался в компании совсем молодого парнишки, ещё даже не побывавшего в паломничестве. Впрочем, быстро стало понятно, что подобное решение более чем резонно. Мой опыт и навыки несравнимы с тем, что имеют местные мастера и, в лучшем случае, я могу потягаться с молодняком. Тем более что особенности этого старого крейсера мне были неизвестны, а ведь у каждого старого механизма хватало своих приобретённых за годы эксплуатации черт.  — Так в этом же и суть! — воскликнул парень, — лучше пусть прорвёт здесь, чем где-нибудь около двигателей или вообще положит всю систему.  — Как знаешь, — мне оставалось только пожать плечами. Определённая логика в его словах присутствовала, но всё равно, на мой взгляд любая возможная поломка должна избегаться, а не провоцироваться и направляться. Слишком уж ненадёжны подобные чаянья.  — А как в таких случаях поступают у вас? — тут же перешел на любимую тему Колл.  — Меняют, — последовал мой предельно лаконичный ответ. А что я ещё ему скажу? Да, в случае экстремальных условий приходится латать как придётся, но тогда во главу угла ставится надёжность времянки, чтобы дотянуть до полноценного ремонта. И в итоге всё сводится именно к замене либо отдельного узла, либо, если это невозможно, всей системы в целом. А мотаться по космосу, зная, что в любой может отказать охлаждение, вентиляция с подачей воздуха или вообще ядро, желающих мало. Жить-то все хотят. Тут же всё было совершенно иначе. Квариане не зря считаются одними из лучших техников галактики: сказывается и поголовная практика в этой отрасли, и былые достижения предков, и, можно сказать, врождённая любовь к железкам, коей и я сам был не чужд. Но на самом деле реальных высот мои сородичи достигли в искусстве ремонта. Да, именно в искусстве, потому что иначе это назвать язык не поворачивается. Разобраться даже в незнакомой технике, понять, что неисправно и подлатать так, чтобы она прослужила в разы дольше, чем предусмотрено производителем? Хоть для постороннего это и могло показаться бредом, но здесь это было обыденной реальностью. Конечно, случались и накладки, с тем же изгнанием моего отца была весьма мутная история, но сам факт существования Мигрирующего Флота гарантирует достаточную надёжность столь странных на первый взгляд методов.  — Менять практически новое железо… — с каким-то суеверным ужасом уставился на меня парень, — лучше бы нам отдали.  — Реальность такова, что в богатых и развитых мирах у многих на руках куча разного практически ненужного им хлама, который впустую пылится на полках и в кладовых, а избытки еды зачастую просто выбрасываются. При этом даже на тех же планетах хватает дыр, где царит нищета, случается голод или прочие катастрофы.  — Знаю, нам рассказывали, — тяжело вздохнул Колл на эту отповедь, — и всё же это не справедливо.  — «Не справедливо… какой же он ещё наивный», — мелькнула в голове несколько грустная мысль. Молодые квариане в этом плане вообще были очень похожи меж собой — доверчивые, наивные, честные. Нет, они не глупцы, просто стерильность их бытия заключалась не только в отсутствии инфекций, но и в самом образе жизни. Им нечего делить между собой, а потому практически отсутствуют драки, оскорбления и прочие типичные для подростков вещи, а соперничество носит скорее спортивно-соревновательный характер. Наверное, этому можно даже позавидовать, пусть потом их и настигает неизбежная расплата в виде резкого окунания в дерьмо окружающего мира. А наивность… она пройдёт. За два дня проведённых на «Тавире» я очень хорошо прочувствовал, как разнятся местные обитатели. Взрослые, опытные квариане смотрели на меня настороженно, не ожидая ничего хорошего от чужака, пусть он и представляет ту же расу. Одна девчушка, недавно вернувшаяся из паломничества, так вообще от меня шарахалась, уж не знаю, что её так пугало. Наверное, имела далеко не самую приятную встречу с каким-нибудь изгнанником. А вот подростки, ещё не покидавшие расположения флота, наоборот постоянно вились вокруг, заваливая вопросами о внешнем мире. Ну и дети, конечно, но они мало чем отличались от детей других рас. Разве что прямой запрет родителей для них был действительно серьёзным ограничением. И скорее всего именно по этой причине они не докучали мне все сутки напролёт. А ведь знал бы Колл о том, что я творил в последние годы, наверняка посчитал бы самым настоящим чудовищем и отчасти был бы прав. К счастью, от долгого и бесполезного обсуждения вопросов справедливости и морали, с которыми и у меня самого большие натяжки, меня спас сигнал уника, говорящий о пришедшем сообщении. А стоило прочитать короткое послание, как сразу стало понятно, что это ответ на посланное Вассиру предложение о встрече. В моих планах было совместить приятное с полезным: не только повидать старого знакомого, но и, наконец, добраться до кораблей-ферм. Говорят, там есть на что посмотреть, причем не только в плане интересных технологических решений, но и в плане банальной эстетики.  — Закончишь тут?  — Без проблем, — мгновенно согласился Колл, — а ты куда?  — Есть у меня тут приятель, ВассирʼНеро, во время его паломничества познакомились, вот к нему и собираюсь.  — Вассир… — парень ненадолго задумался, — тот самый Вассир?! Который из себя биоробота сделал? Да?  — Можно и так сказать.  — Круто! — от этого неприкрытого восторга хотелось взять парня за голову и постучать ею о перегородку. Вот что «крутого» в том кошмаре, приключившемся с добрым и доверчивым пареньком? А ведь стоило догадаться, что со всеми своими «приключениями» Неро стал известной персоной среди этих великовозрастных детишек. Развивать эту тему не было ни малейшего желания, так что я быстро направился в сторону десантного отсека, на ходу набивая короткое послание капитану. Что поделать, отчетность и дисциплина тут жесткая. А потом ещё нужно было договориться с кем-нибудь из пилотов шаттлов, чтобы меня доставили до места. Но добраться до места мне было не суждено: не успел я отчитаться перед дедом, как пришло новое сообщение. На этот раз от адмирала Герреля: меня вновь вызывали на «Лестиак», а значит, экскурсии и личные встречи подождут. *** Вопреки ожиданиям, меня всё же пригласили на переговоры с Советом. Правда, я всё равно ни слова не сказал за все два часа переливаний из пустого в порожнего, но сам факт радовал, поскольку меня не спешили списывать за ненадобностью. Вопрос только кто это тут подсуетился: члены совета или может кто-то из адмиралов? Ведь, по сути, моё присутствие не требовалось. Или я чего-то не знаю о нюансах современной дипломатии? Вполне может статься, что и так. И вновь, к моменту окончания политических игрищ, я чувствовал себя предельно вымотанным. Пожалуй, самым тяжелым было именно молчать, хотя наблюдая за всеми этими хождениями вокруг да около, а так же жирными намёками советника-турианца, Спаратуса, хотелось высказать очень многое. Но тут меня удивили уже адмиралы, которые вроде как постоянно оспаривали друг друга, но при этом четко и последовательно продавливали свою точку зрения, отказываясь что-либо сходу гарантировать, ссылаясь на былые конфликты с Советом. Те же видимо и сами, наконец, пришли к выводу, что с гетам нужно разобраться раз и навсегда, поэтому такое поведение спускали на тормозах. В общем, принципиальное согласие было достигнуто, что несказанно меня радовало, но теперь предстояли долгие и не менее выматывающие уточнения деталей. Выскользнув из каюты для переговоров я, тайком переведя дух, потянулся к своему унику, поскольку прямо в процессе заседания получил очередное, уже третье за последние часы послание. И на этот раз оно было именно от того, от кого я и ожидал. Риктус. «Брат, цель найдена и согласие получено. По обоим вопросам. Дальше всё зависит от тебя, надеюсь, скоро встретимся». Коротко и совершенно непонятно для любого возможного постороннего. Зато мне всё было предельно ясно. Более того, изнутри начала подниматься волна удовлетворения — сторонние факторы складываются благосклонно. А значит, на этот раз не стоит спешить, покидая «Лестиак», ведь пришла пора попросить небольшую ответную услугу у ХанаʼГерреля.