Закулисье

— Пожалуйста! — холодный и настойчивый голос раздался эхом по гримерке. — Нет! Это противоречит всем правилам, Алис! — Да неужели я прошу о чем-то криминальном? Как будто кому-то от этого станет хуже…напротив же, все будет даже лучше. В воздухе виснет немая пауза. — Ну пожалуйста, Ляйсан…- Алиса пытается брать напором. — Ты хоть сама понимаешь, что ты творишь? Ты понимаешь, какого шанса себя лишаешь, Лисёнок? — Да все я понимаю… Думаешь я это за секунду решила? Нет же. Я шла к этому решению достаточно долгое время, чтобы с уверенностью сказать, что не собираюсь отступать. Я хочу немедленно покинуть проект. И ты действительно можешь помочь мне — просто назови мое имя, не смотря на то, что будет написано на листе с результатами голосования. — Но…- Ляйсан пыталась возразить. Она все еще грела надежду, что Алиса передумает. — Ты осознаешь, что зрители просто в это не поверят? Мигель не поверит! Ты одна из самых техничных танцовщиц обоих сезонов! Ты до финала дошла! — Они поверят. Сейчас у меня не самый высокий рейтинг. А те, кто не поверят, спишу все на то, что это шоу, все куплено, а я лишь жертва жестокого «слива» во имя высоких рейтингов. Алиса поднимает глаза к потолку, жмурясь от света лампы. Она не хочет смотреть на Ляйсан, ей становится стыдно, что она просит ее об этом… Но… Но нет, она уже совершенно все точно решила. — Ты скажи, это все из-за Антона? — Выдала ведущая, направляя свой пронзительный взгляд на Алису. — Что? — С ее лица неожиданно, даже для нее самой, спадает маска безразличия. — Давай так. Ты рассказываешь мне всю правду от начала до конца, а я подумаю над тем, чтобы поучаствовать в твоей коварной авантюре…хоть я и по-прежнему против. — Ляйсан настойчиво продолжает пытаться пробурлить в собеседнице дырку глазами. Алиса сдается. Она сжимает руки в кулаки и глубоко вздыхает. — Предположим, это из-за Антона. — Нехотя выдает девушка, закатив глаза. Она ненавидит признаваться в своих слабостях. — Итак, а еще что мы можем предположить? — не унималась брюнетка. — Ну и предположим… — В этот момент в Алисе что-то ломается. В ее голове пробегают болезненные воспоминания. Барьер «снежной королевы» тает и превращается в волну эмоций, которая топит остаток сознания Доценко. — Предположим, мне больно находится настолько близко к нему… Особенно сейчас… Знаешь… Когда он с ней…Она приходит к нему на концерты, постоянно звонит на репетиции… Кажется, она всюду… Недавно, я слышала, как он говорил ей «я люблю тебя», и стало так невыносимо больно… Наверное, это и стало моей последней каплей. Я не виню в этом ни его, ни ее, только себя. Я знаю, это «Битва сезонов», но она уже превратилась в битву между мной и моими чувствами. И если мое тело уже привыкло к бесконечным изнурительным тренировкам… Сердце не хочет больше мириться с этой болью. Я просто хочу вернуться домой, в Краснодар, к Анфисе… Жить, как жила прежде. Не видеть его. Не видеть, как он строит новую жизнь, вычеркнув из нее меня. Я сдаюсь. Это белый флаг. Алиса говорила четко и размеренно, однако она еле сдерживалась, чтобы в любой момент не разрыдаться. Но нет, годы тренировок по «надеванию маски» не прошли даром. Ее дыхание уже сбилось, но эмоции можно было прочесть только по глазам. В них она таила миллионы страданий, которые ежедневно терзали ее. За то, что было и то, что она так и не смогла удержать. — Хорошо. — Сдается Ляйсан. Алиса облегченно выдыхает. — Спасибо.