Закулисье

Аня сидела на полу в танцевальном зале после очередной тяжелой тренировки и жадно поглощала бутылку воды. В зал вернулся Никита, держа в руках бумажный пакет с эмблемой заведения фаст фуда. Он окутывал приятным мясным ароматом все помещение. Орлов быстро устроился в метре от девушки и открыл заветный пакетик. Запах еды стал еще сильнее, от чего Аня закрыла глаза, стараясь игнорировать происходящее. Она отложила бутылку и изо всей силы сжала руки в кулаки. Она чувствовала, как ее слюна начала активно выделяться, а живот требовал содержимого заветного пакетика. Казалось, что все ее тело сейчас пронзает боль. Голод был похож на страшную болезнь, которая не давала думать ни о чем другом, кроме как о насыщении. Аня ничего не ела уже три дня. Она уже начинала спать на ходу. Нервы сдавали. Утомление и усталость овладевали ее телом и разумом. Все, чего хотела она — перестать думать о еде. Все, чего хотел ее организм — любыми способами найти способ получения энергии. Кожа девушки побледнела, а под глазами появились мешки. Она уже больше не казалась здоровой. Она выглядела больной и измученной, а улыбка не пробивалась на ее лице. — С тобой все в порядке? — обеспокоенно выдал Орлов, внимательным взглядом осматривая партнершу. — Да. — Сквозь слабую улыбку произнесла девушка. — Будешь? — Никита протянул пакет с фаст фудом в сторону Ани. Блондинка лишь отрицательно покачала головой и глубоко вздохнула. На выдохе ее сознание слово заполнил манящий аромат еды. Она тяжело сглотнула. — Ты думаешь, я не замечаю ничего? — Никита положил пакет рядом с собой на пол, упершись в Тихую взглядом. — Ты о чем? — Аня даже попыталась выдать фальшивый смешок, делая вид, что даже понятия не имеет, о чем говорит ее партнер. — Не надо, Ань. Я же заметил. Ты за все время, что мы тренируемся, не съела ни крошки. И с каждым днем ты все больше становишься похожей на привидение. У нас концерт со дня на день, а тебя и на сцену то выводить нельзя, чтобы психику зрителя не травмировать… Да что там, у тебя, такими темпами, скоро не будет сил, чтобы ходить, не говоря уже о танце. Девушка снова глубоко вздохнула. Пришло время признаваться. Ее загнали в угол, а врать она умела плохо. Она стыдливо опустила взгляд в пол, и, тяжело дыша, нехотя, процедила сквозь зубы: — Это глупо. Ты точно посчитаешь, что это глупо. Люди в социальных сетях без конца пишут, что я не смотрюсь в лирических номерах с мальчиками, потому что создается впечатление, что я вот-вот сломаю им спину. После нашего танца с Ваней, все, о чем могут говорить люди — мне нужно похудеть. А на этой неделе я танцую с тобой… И не обижайся, Никит, ты отличный партнер… Но на твоем фоне я буду выглядеть еще более огромной… Я хочу, чтобы люди видели мой танец… А не то, как я «вот-вот раздавлю своего партнера» при поддержках. — Эмм…ты серьезно сейчас? — недоумевающе выдал юноша. Аня утвердительно кивнула в ответ. — И что ты собралась скидывать? У тебя же даже жира нет, дурочка… И знаешь, ты тоже не обижайся, но если ты будешь тощей, то перестанешь быть такой красивой. Девушка продолжала сверлить глазами пол. — Просто поешь, ладно? Хватит доводить себя до болезни, Ань. Мы соперники и все такое… Но я хочу выиграть тебя в равной честной борьбе, а не бить лежачего. — Никита усмехнулся и двинул к девушке пакет с едой. — Просто поешь ради меня. Ты же не хочешь, чтобы я выглядел в нашем номере ужасно, только потому, что моя партнерша еле передвигается? Тихая подняла голову и выдавила улыбку. На это раз искреннюю. Она потянулась руками к заветному пакетику.