Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Это была полная и безоговорочная победа, горчившая кровью невинных людей, принесенных в жертву во имя асгардской паранойи. Ингвар добился всех целей и теперь пожинал плоды многомесячных трудов, обернувшихся катастрофой.       Началось все с подводных лодок, будь они неладны. Ингвар поначалу загорелся ими, но быстро обнаружил, что идея провальна по всем фронтам: асы, пусть и зная координаты гибели, не смогли обнаружить точное место затопления, даже обратившись в глубоководных рыб и исследовав темное дно, пробные же погружения показали, что не было и возможностей создать такой мощный щит, который бы выдержал давление многих тонн воды, а в образе удильщика или морского нетопыря многого не сделаешь, к тому же велика вероятность нарваться на агрессивных соседей. Да и для телепортации подводной лодки требовалось слишком много логистов с осколками Тессеракта. И лучше не логистов, а магов — у них лучше получалось управлять осколками. Ингвар был из тех, кто быстро переключался на новые проекты, навеки хороня старые, поэтому не очень расстроился неудаче, как вдруг, буквально за день до сворачивания поиска подлодок, в дело ввязался один из самых сильных магов поселения, специализирующийся на водной стихии. Стихийная магия считалась довольно простой, однако высокие уровни позволяли творить настоящие чудеса, например, призывать элементалей. Это было сложно, энергозатратно и требовало помощи других водных магов, но все же возможно. Обычно призванных элементалей использовали в битве, но сейчас они пригодились для поисков. Призванные марионетки разыскали в Северной и Центральной Атлантике лодки, потонувшие еще в шестидесятых. Лучше бы они нашли советские подлодки, затонувшие гораздо дальше от вездесущего ЩИТа… С другой стороны, советские были тяжелее и длиннее американских, а маги не гарантировали, что и эти-то удастся перенести Тессерактом, ведь пока самой большой успешной добычей оставался всего лишь танк. Логисты настояли только на том, чтобы ни в коем случае не поднимать подлодки на поверхность, иначе спутники сразу же засекут подозрительную активность. Ни у кого не было уверенности, что не засекут и под водой, но так были хоть какие-то шансы.       На опасное дело маги отправились без логистов, поскольку в случае непредвиденных обстоятельств они были бы только обузой. В назначенный час асы в образе дельфинов, акул и прочих больших водных существ появились в условленной точкой океана, недалеко от поверхности. Они создали вокруг себя защитные сухие барьеры с кислородом, позволившие уйти на несколько десятков метров под воду. Отдельный магический купол предназначался для мага призыва и его помощников, которые контролировали работу элементалей, остальные маги устремились навстречу стремительно поднимающимся подлодкам, которые оказались несколько больше, чем асы предполагали. Элементали даже не касались лодок, они парили вокруг, а едва различимые в темноте гиганты поднимались сами. Довольно много времени ушло на то, чтобы маги оказались на нужных позициях — с разных сторон лодок. Наконец, всё было отлажено. Сработала объединенная сила осколков, и маги перенеслись к воротам Хельхейма. Везти почти девяностометровые лодки в Асгард было безумием — их не спасла бы никакая защита от Хеймдаля. Зато в царство Хель он не заглядывал, а хозяйка согласилась подержать ценный груз на границе своего мира: ей было интересно, каким таким страшным оружием продвинутые смертные ныне убивают друг друга. Так две американские подлодки оказались в Хельхейме, а логисты вернулись в Мидгард для отслеживания новостей. Ни слова, ни звука про проведенную операцию не удалось найти ни в интернете, ни в телевизоре, ни уж тем более в газетах. Возможно, им повезло. А возможно, военные ничего не сказали общественности.       Когда Ингвар предлагал поднять атомные подлодки и перенести боеприпасы в Асгард, то думал о защите, а вовсе не о нападении, но его мнения не спросили. Из подлодок вынули начинку, вернули покореженный металл, откуда взяли, и при помощи рабов-людей, описаний из интернета и бог весть чего еще стали приводить снаряды в боеспособное состояние, чтобы испытать в каком-нибудь укромном мидгардском уголке. То, что такими темпами они взорвут Асгард, а вовсе не Мидгард, естественники отказывались признавать, и мастера их поддерживали в этом досадном заблуждении. Хотя правильнее было бы сказать, что мастера пустили дело на самотек, а себя посвятили обострившимся международным отношениям. У Ингвара голова шла кругом от стремительно развивающихся событий. У него была куча знакомых, он получал новости буквально отовсюду, и они ему не нравились. В отдаленной перспективе поселенцы собирались убить Тора, а Локи посадить на трон с помощью не то дворцового переворота, не то иномирских войск.       С недавних пор поселение разделилось на две части. На меньшей жил человек: там все было чистенько, цивильненько, эксперименты и исследования не выходили за рамки конституции и уголовного кодекса развитых мидгардских стран. Пространство занимали лабораториумы, в которых проводились исключительно химические опыты и переделка артефактов, а также работы по электричеству, почвам и прочим безобидным направлениям науки. В этой же части поселения располагались длинные дома-ночлежки, столовые, сараи и качели-карусели на главной площади, где собирался тинг и отдыхали у костров ученые. Идиллия! Особенно прекрасная в летнюю половину года, когда сошел снег и солнце заходило за горизонт всего на пару-тройку часов в сутки.       Но была и другая сторона, огороженная высоким забором, на деле — иллюзией, непроницаемой для человека, представлявшейся ему естественной границей поселения. И вот там располагался филиал христианского «ада». Ингвар был категорическим противником опытов над людьми: за почти пятьдесят лет жизни в Мидгарде он проникся уважением к тем, кого сородичи воспринимали муравьями, создавшими страшное оружие. Раньше в «аду» томились только пленники, на которых исследовали вирус уничтожения человечества, но ситуация коренным образом изменилась с тех пор, как маги утопили целый остров! Тот самый, на котором проверяли вирус. Причем прежде, чем утопить, асы основательно похозяйничали на нем. Испепелили большую часть трупов людей, захватили скот, отловили некоторое количество диких животных для возможного разведения, собрали плоды, гербарные образцы и семена, а после погрузили остров магией на несколько футов под воду. Стихийники гордились блестяще проведенной операцией, подробностей которой Ингвар не хотел знать, хотя с точки зрения законов Асгарда ничего дурного не произошло. Ингвар слишком долго жил во Франции, успел впитать в себя современный европейский дух и чувствовал вину за все те безумства, что соотечественники творили в Мидгарде. Они убили кучи невинных людей, разграбили остров и уничтожили, чтобы скрыть следы чудовищных преступлений. Так в закрытой части поселения появилась пара сотен трупов с утопленного острова. Логист искренне надеялся, что как только сыворотку испытают, эксперименты на африканцах прекратятся. И они прекратились, но отпустить живыми людей, видевших Асгард, нельзя… Хотя на самом деле можно. И это Ингвара еще больше бесило. Простой гипноз решил бы все проблемы. Гипнотические маги в поселении есть. Всего несколько часов работы, и люди забудут последние месяцы жизни, их можно будет вернуть в родную Африку! Такое баснословное количество костей, сухожилий и волос все равно девать некуда. Человеческое мясо, как и любое другое, годами не хранится, а делиться им с соседями или отвозить на дальние хутора слишком опасно. Если бы тела людей содержали микросхемы или готовые детали каких-нибудь станков, Ингвар бы понял жестокость сородичей, но ученые просто боялись огласки, боялись, что гипноз не на всех подействует, боялись столкнуться с разрозненными магами Земли, о существовании которых были наслышаны. Мидгардские маги — прямые потомки волшебных существ Девятимирья — понятия не имели о своих предках. Сотрудничать с ними асы не пытались, но и уничтожать дальних родственников не хотели.       Правда, на время об утилизации живых людей забыли. Разбирались с мертвыми. От вируса погибли почти все жители маленького острова с непроизносимым названием. Переболели и вылечились только двое, и сейчас их изучали со всех сторон сразу несколько лабораториумов. Прочие вскрывали трупы, подробно описывали увиденное, выводили статистику. Не только врачи, но и естественники и даже многие рабочие резали тела, заодно изучая анатомию, иначе с таким количеством покойников не справились бы никогда. Ученые здорово рисковали, оставаясь с погибшими без надлежащих средств защиты. Даже если свеже выведенный вирус не опасен для асов, кто знает, во что он мутирует через минуту? Не хватало только эпидемии в поселении, а потом и во всем Асгарде! Поэтому все, кто работал с покойниками, были заперты в строго определенных домах под мощными защитными фильтрами, из-под которых выпускали только после длительного карантина. Филиал «ада» работал круглосуточно и был отгорожен не только от друга царевичей, но и от мидгардских «умных» рабов: от Йохана, который приезжал в поселение ради уроков, и от нескольких пленных инженеров, которых заставляли дорабатывать идеи Локи. Рядом с ними всегда находился кто-то на случай, если люди попробуют совершить такую глупость, как побег. Побег есть смысл устраивать, когда где-нибудь спрятан выход. Но максимум, на что могли рассчитывать ученые люди — это сбежать из поселения и умереть от голода и холода на лавовых полях вдали от родной Земли. Даже если бы они добрались до какого-нибудь хутора, то столкнулись бы с языковым барьером: заворотные асы если и знали когда-то мидгардские языки, то давно их забыли. Другое дело, что беглецов мог вполне засечь Хеймдаль… Так что охрана у рабов была хорошей, но Ингвара она не устраивала. Кто знает, что взбредет в голову инженерам? Рабам нельзя доверять, они могут принципиально все испортить, потому что терять им нечего. Они же не представляют себе весь арсенал магических пыток, которые к ним применят в случае намеренной порчи имущества, а уж определить, что намеренно, а что нет, сможет специалист по ментальной магии.        И все же не все люди ненавидели асов и жили на правах рабов. Некоторые приехали добровольно, вроде как в командировку. Закрытый объект, где они проработают несколько месяцев, а потом вернутся домой с кучей денег. Не вернутся — это знали асы, но не люди.       До мастеров недавно дошло, что «инженеров» на Земле как грязи, и похищать их можно прямо из квартир. Камеры в спальне люди обычно не ставят, а если возникали хоть малейшие подозрения, то все вещи в квартире либо уничтожали пожаром, либо ломали до состояния щепок.       Асы играли в людей — Ингвар отчетливо это видел и, хотя не признавал вслух, все же не мог себе простить, что поспособствовал творящемуся кошмару. А ведь как хорошо все начиналось — с идеи провести канализацию, наладить интернет. Да он сам позаботился о том, чтобы электричество из его квартиры поступило в Асгард…       Все изменилось в худшую сторону после взрыва первого дома отопления. Вот ведь Наутиз! Знала бы, к каким последствиям приведет ее смерть, сто раз подумала бы, прежде чем спускаться в Хельхейм. Где ее еще и не дозовешься. Ингвар несколько раз приходил, но она не желала общаться. Ни с ним, ни с кем прочим из живых. И Хель ничего не могла сделать. В сознании начитанного Ингвара Наутиз была схожа с наследником Австрийского престола, из-за которого началась Первая мировая война, унесшая жизни миллионов. Ученые Асгарда убили гораздо меньше — всего лишь сотни, но Ингвару казалось, что все эти смерти на его совести, а смотреть на людей, как на муравьев, он просто не мог. Как и высказывать свои настоящие мысли. В компании асов он неизменно был весел и строил кучу решительных планов, а про себя раздумывал, можно ли остановить надвигающуюся катастрофу? Кончится ведь дело тем, что асы таки развяжут войну с Мидгардом. Или Мидгард объявит войну, если до него дойдет, кто стоит за таинственными исчезновениями. Правда, пока нет моста, объявить войну трудно, но что стоит этот самый мост построить? Да ничего, по большому счету, наверняка у секретных служб людей есть подобные технологии.       Раздираемый противоречиями, Ингвар подружился с инженерами и даже свел дружбу с умными рабами. Он развлекал их, узнавал об их родных странах и семьях.       Главное, чего он не понимал до сих пор: в курсе ли Локи хотя бы о десятой доли того, что творится во имя него? И если в курсе, то одобряет ли геноцид? Ингвар хорошо помнил новости Нью-Йорка двухлетней давности. Помнил, как Тор и Локи сражались с полчищами читаури. Только вот на чьей стороне? Может, они и вели полчища крыс-переростков? А потом в Асгарде их чествовали как героев, а на деле… Два года назад разобраться было невозможно. Газеты и прочие СМИ выдумывали самые жуткие, нелепые и фантастические версии, не имевшие к правде никакого отношения. Особенно отличились французские журналисты, которым всегда хватало фантазии на первоклассные желтые сплетни. Добраться до американских газет не представлялось возможным, никто из логистов в США не работал, а в интернете несли какую-то немыслимую пургу. Как минимум, большинство пользователей не верило в существование богов.       В Асгарде дела обстояли примерно также, хотя средств массовой информации тут не было вовсе. Почему все уверовали, что Локи — смертник, приговоренный Одином к повешению и необходимый только для починки каскета? Ингвар долгое время был заперт в Мидгарде и узнал о Локи только во время визита Фену и Раиду. Ему рассказали некую версию, в которую верили, но теперь Ингвар не знал, что думать.        Когда-то давно он бежал из Гладсхейма, потому что был замешан в грязном «серебряном» деле. Всего лишь оказал небольшую услугу родичу, а вылилось всё чуть не в государственную измену. Едва успел ноги унести. Раньше жизнь была понятна и проста, особенно в Мидгарде: только и делай, что на вулканы лазай, на войны ходи да снимай клевые фоточки. А теперь поселение превратилось во второй дворец. Непонятно, ни что происходит, ни кому верить, ни за что в конечном счете бороться. А главное — кто руководит процессом? От чьего имени на самом деле отдаются многочисленные, порой безумные приказы?              Беркана могла поступить как обычно, то есть категорически отказаться от сомнительной чести, которую ей пытались навязать бывшие софелаговцы, но не то внутренний голос, не то проснувшееся чувство собственного достоинства, не то банальное ощущение превосходства не позволило заявить, что она никуда не пойдет. Она только что была во дворце, она видела то, что не видели обычные поселенцы, да и вообще ей обещали чертог царицы — Фенсалир! Правда, она совсем не представляла себя ни в образе царевны, ни уж тем более царицы, но само предложение настолько льстило ее самолюбию, что она собралась с силами и отправилась на поиски Локи. Естественники потянулись за ней, как за вождем, даже Лагур не отставал.       Найти Локи оказалось не так-то просто: ни в доме, ни в лабораториуме, ни в доме мастеров, ни с господином Брюсом его не было. И только случайно встреченные магиологи указали на небольшую полянку у Речки, где царевич работал с Отал Чернобурой. «Странная компания для сына Одина», — подумала Беркана, недолюбливавшая прислужников Хагалара. И ее удивление возросло многократно, когда она увидела, чем маги занимались. «Такой брак царская чета не одобрит, Отал же Локи в матери годится!» — едва не воскликнула Беркана. Она не понимала, как хоть кому-то могла нравиться грубая Отал? Незадолго до коронации Тора Дочери Одина пришлось терпеть ее общество: надменная магичка вроде как защищала ее непонятно от чего. У Берканы было достаточно времени, чтобы оценить всю ее спесивость и вульгарность. Вождь прекрасно знал, что его протеже не переносит развязность и наглость его личных боевых магов, поэтому всегда общался с ней один на один, без свиты, и вот теперь Беркане предстояло отвлечь Локи от сомнительного действа, отдаленно напоминающего танец и непристойное лапание. Учитывая жару и полуобнаженного Локи, учитывая валяющиеся вокруг детали защитного костюма… Одним словом, Беркана замедлила шаг, а вперед выступил подслеповатый Лагур, который, должно быть, не заметил, чем занимается царевич с немолодой магичкой.       — Скажи мне, о любезных сын Вотана, осмелюсь ли отвлечь тебя сейчас?       Локи, не отрываясь от Отал, повернулся, сверкая белозубой улыбкой. И было в одном этом жесте столько царского величия, что Беркана склонила голову в приветственном поклоне.       — Для вас у меня всегда есть время, мои дорогие, любимые друзья, — нежно проворковал он, словно пародируя себя прошлогоднего: таким же медоточивым голосом он приглашал их войти в дом, где должно было свершиться наказание. Тогда они тоже видели его раздетым. Беркана почувствовала, что краснеет при одной мысли о событиях прошлого года.       — У нас есть дело до тебя, о Логе. Тебя оно касается, каскета, а также будущего и твоих сестер.       — О, так это по поводу Етунхейма, — Отал отцепилась от Локи и села на ближайший валун. — Ну что ж, я вся внимание. Локи тоже. Вы успели побывать в Етунхейме?       — Не совсем, — вступила Беркана, немного оттеснив Лагура. Все же это ей доверили переговоры с царевичем, а вовсе не Лагуру с Отал. — Локи, твоя сестра хотела посетить тебя.       — Сестра, — повторил Локи, растягивая гласные. — Да, я так и думал, что она захочет посетить Асгард и проверить, что получилось.       Он обвел взглядом софелаговцев, задержавшись на каждом. Он знал, что Ивар несколько месяцев назад ходил в Етунхейм с Отал и вернул выздоровевших ученых, но подробностями не интересовался, будто пытался забыть о существовании родного мира.       — Мой отец намеревался поженить меня и царевну Етунхейма, чтобы таким образом укрепить мир между нашими царствами и вести проасгардскую политику в Етунхейме. Правда, вот незадача: я ненавижу етунов, а сестры-жрицы не имеют права выйти замуж. Но отца не остановит ни то, ни другое…       Локи опустился на камень рядом с Отал. Они снова оказались преступно близко друг к другу. Какая же Отал некрасивая! Совсем не то, что сияющая красавица-Алоизетта! У Берканы до сих пор щемило сердце, когда она вспоминала прекрасную богиню другого мира.       — Раз сестра изъявила желание, я ее приму, но на этот раз буду во всеоружии, — Локи повернулся к Отал. — Ты будешь рядом. Почувствуешь малейшую агрессию с ее стороны — стреляй на поражение. Беркана, дочь Одина, ты мне тоже пригодишься. Пусть сестры познакомятся друг с другом.       — Но я же вовсе не маг, — Беркана сглотнула, а чудный образ Алоизетты сменился громадной етуншей: такого предложения она совершенно не ожидала. Она была уверена, что Локи откажется от встречи с невероятно опасной противницей. Кажется, она переоценила его благоразумие. — Я никак не помогу тебе. И мне не кажется, что это хорошая…       — В прошлый раз рядом был Ивар и помог не мне, а ей, потому что был с ней хорошо знаком и не сопротивлялся, — перебил Локи, кивнув сконфуженному естественнику. — А что сделаешь ты, если к тебе попробуют применить магию? Замрешь на месте? Или завизжишь и убежишь?       Беркана несмело кивнула.       — Именно это мне и нужно. Сестра привыкла общаться с женщинами, женщин она и получит. Ни Ивар, ни Хагалар не помогли мне, когда речь зашла о духах Етунхейма. Так что доверюсь женщинам.       — Женщина взорвала твой ненаглядный водопровод, о сын Одина! — воскликнул Раиду, которого тоже смущала опасность, нависшая над любимым богом.       — Я пощадил тебя не для того, чтобы ты сейчас оспаривал мои решения! — снисходительная улыбка Локи мигом превратилась в оскал, а голос похолодел. — Ты виноват не меньше Наутиз. Но ты жив, а она мертва. Радуйся своей удачи и моей милости.       Гневливый естественник прикусил язык. Никто не посмел возразить богу. Беркана очень надеялась на Ивара, на его дар красноречия, и он действительно заговорил, но совсем не о том:       — Я немедленно отправлюсь к царевнам.       — Нет, я сам к ним пойду, — твердо заявил Локи. Это стало еще одним неприятным сюрпризом.       — Не стоит рисковать, — Ивар попытался быть убедительным. — Всё же это Етунхейм.       — Ладно, — кивнул Локи, неожиданно легко соглашаясь. — Пусть через четыре ночи прибудут в поселение. Окажу им огромную честь: вместо того, чтобы поехать с любимым братом, я приму сестру.       — Не в последнюю очередь потому, что мой мастер скоро отбывает на неопределенный срок, — пробурчала себе под нос Отал, но Беркана услышала. — Его не будет несколько ночей.       — А вот чем занимается твой мастер в частности и большая часть ученых поселения в общем, я бы очень хотел знать, — Локи взял Отал за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. — Я не слепой, и вам лучше рассказать мне добровольно. Мое терпение не бесконечно. Но сперва разберусь с етунами. Раз и навсегда.       Решимость Локи не нравилась Беркане. Уж не собирается ли он отомстить сестре? Убить, взять в плен или еще что-нибудь столь же дурное? Всего три зимы прошло с тех пор, как Локи, защищая Асгард, погиб вместе с Лафеем. Он сражался и победил своего родного отца. Об этом нельзя забывать: у Локи нет ни чести, ни совести.       Царевич одним легким, едва заметным движением поднял на ноги Отал и велел не беспокоить его больше. Бывшие софелаговцы отошли в сторонку, стараясь не замечать, как маги продолжили нелепые, пошлые, неприличные телодвижения.       — Ты прекрасно справилась, — улыбнулся Ивар Беркане. — Лагур, danke für deine Hilfe.       — Не хочу я встречаться с царевной, не хочу оставаться наедине с тремя магами! — тихо заныла Беркана.       — Wer fragt dich, was du willst? — буркнул Раиду, недовольный тем, что его не позвали встречать иноземную гостью. Вот он бы защитил божество от любого посягательства.       — Никто, — Беркана опустила голову. — Меня никто никогда ни о чем не спрашивал, поэтому я здесь и поэтому я никогда не делала того, что на самом деле хочу!       — Чего же ты хочешь? — мягко спросил Ивар, и Дочь Одина не нашлась с ответом. Она не знала, чего хочет. Хотела во дворец, но боялась Одина и пыток. Мечтала о замужестве, но боялась ответственности за целый хутор и множество слуг. Страстно желала овладеть магией, но судьба наградила ее только одной кровеносной системой. Собиралась стать естественником, но первая же травма сломила ее и отвратила от опасной затеи. Как же хорошо быть мужчиной! Они всегда знают, чего хотят, идут к цели, не считаясь со средствами, предают, убивают, травят и подставляют ради мечты, которая не меняется десятилетиями. Взять Хагалара — он половину жизнь мечтал о Локи. Взять Раиду — он живет служением своему богу. Взять Ивара… А вот чего он хотел от жизни, Беркана не знала, но считала, что одно исключение не отменяет правила. Поэтому все великие свершения принадлежат мужчинам, готовым жертвовать всем ради цели, а не приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам женщинам. Беркана только и могла, что жаловаться да плакать, а Локи или Хагалар меняли обстоятельства вокруг себя. Дочь Одина ужасно завидовала мужчинам, но не стремилась стать такой же, как они.              О чем Тони Старк точно никогда не мечтал, так это о карьере сыщика. У него было много увлечений, много желаний и возможностей их реализовать, но сыщик, коп, полицейский — нет, никогда. Даже в юности он не зачитывался Шерлоком Холмсом или Пуаро, а под телевизионные детективы клевал носом. Для его талантов можно было найти более достойное применение, но судьба сыграла с ним очередную злую шутку в лице Стива Роджерса, отказать которому было сложнее, чем согласиться.       На скандальное убийство Джейн Старку было, откровенно говоря, наплевать, но ЩИТ всерьез был им озадачен, и направил Наташу расследовать это дело. Однако неуловимая шпионка была настолько занята тайными заданиями, что с трудом находила время на бывшую девушку Тора. Бартон тоже пропадал черт знает где, поэтому Кэп решил разобраться в убийстве подружки Тора. Старк с неудовольствием согласился на сотрудничество, хотя таковым его назвать было сложно, поскольку Наташа передала ему, а вовсе не Стиву, всю информацию, и Старк пока не планировал пока ею делиться. Чтобы выиграть немного времени, он отправил Роджерса в морг, где лежало тело несчастной Джейн, несмотря на мольбы родственников выдать дочь для захоронения. После нескольких особенно настойчивых прошений агенты ЩИТа мягко намекнули безутешным родителям, что они могут похоронить закрытый гроб, если им так не терпится, и не мешать следствию. Иначе им выдадут какой-нибудь чужой труп, как две капли воды похожий на Джейн.       Умеют ли шутить организации уровня ЩИТа, миссис Фостер не знала, но решила не испытывать судьбу. Таким образом, тело на неопределенное время оказалось в полном распоряжении организации.       К трупу Старк не подходил. Он видел достаточно трупов в своей жизни и не горел желанием любоваться на очередной. С результатами он предпочитал знакомиться виртуально. Голограмму обнаженной девушки Тони крутил и рассматривал со всех сторон, приближая и увеличивая отдельные места, вроде следов от пулевых и ножевых ранений, в поисках хоть какой-нибудь зацепки.       Камер наблюдения в отеле было мало, но все же на входе одна висела. И она запечатлела, как Джейн Фостер в половину пятого утра вышла из отеля, предположительно, прогуляться, что само по себе уже странно: кто, будучи на отдыхе, гуляет так рано? Разве что тот, кто пил и отрывался всю ночь. Но это не про Джейн, к тому же алкоголя в её крови не было обнаружено.       Для прогулки Джейн вырядилась в топик, шортики и шлепки. Спустя почти двадцать минут за ней последовала предполагаемая убийца — Барбара, одетая примерно также, но с пляжной сумкой на плече. С сумкой, в которую могли поместиться не только пистолет и нож, но и целый арсенал аккуратного «женского» оружия. Старк представил маленький розовый автоматик и кастет со стразами, но потом приказал себе не отвлекаться и стал смотреть дальше. Еще через полчаса Барбара вернулась с той же самой сумочкой. Ни на одну другую камеру она не попала, поскольку не заходила ни в бассейн, ни в столовую, а в лифтах и коридорах слежка не велась. Вот и всё, больше ничего.       Пару часов спустя первые любители поваляться на пляже обнаружили обнаженную девушку с тремя пулевыми ранениями и десятком ножевых. Подоспевшая полиция выкопала из песка четыре пули, из которой одна задела руку по касательной. Еще две застряли в теле: одна угодила в живот, другая — в сердце. Спустя еще полчаса в номере незадачливых супругов с неприметной фамилией обнаружили искомую сумку с пистолетом, из которого совершенно точно были совершены все шесть выстрелов, а также нож, кровь на котором стопроцентно принадлежала Джейн. Барбара и не думала отпираться. Она вовсю наслаждалась своей минутой славы: давала показания, а в интервью рассказывала о несправедливости мира, превратностях судьбы и о том, что знаменитые женщины бессовестно отбивают мужей у простых домохозяек.       Это громкое убийство вызвало глубокий общественный резонанс: в сети чуть ли не месяц ругались сторонники и противники Барбары. Одни жалели ее и заявляли, что она пошла на преступление из-за отчаяния и любви к мужу, на которого положила глаз коварная Джейн, другие ненавидели убийцу восходящей звезды астрофизики.       — Я рассмотрел все доступные документы. Похоже, на этот раз полиция действительно сработала на высшем уровне. Преступник сознался, доказательства налицо. Мы зря теряем время… Или тебя что-то смущает? — спросил Роджерс, когда Старк показал записи с камер наблюдений и интервью.       — Меня? Да мне, по большому счету, пофиг, — честно ответил Тони. — Мало ли психов гуляет по улицам, любому может не повезти. А может и кирпич на голову свалиться. Но вот Наташа кое-что раскопала, перед тем как упорхнуть на очередное задание. Она и до убийства копала: ЩИТ хотел знать все о подружке Тора, — а после смерти утроила энтузиазм.        Он взял планшет, открыл на нем файл и протянул Стиву. На экране был виден отсканированный сиреневатый документ, весь в разводах и подтеках, словно записи делались на море во время шторма.       — Есть несколько несоответствий. Нашу Наташу несколько удивило, что Джейн, уж прости за подробности, полностью раздета. Зачем замужней даме в возрасте снимать с нее всё, включая белье? Разве что она фетишиска, коллекционирующая окровавленные предметы гардероба с дырками от пуль и ножа. И так любит свою коллекцию, что спрятала её где-нибудь в банковской ячейке, потому что одежду так и не нашли. Барбара утверждает, что бросила ее в море. Маловероятно, на мой взгляд, хотя я, конечно, не Шерлок Холмс. Еще ни на руках, ни на одежде этой самой Барбары нет следов пороха или крови, а ведь ей пришлось бы снимать одежду с окровавленного трупа. Она говорит, что успела искупаться, видимо, прямо в одежде. Но почему-то не искупала окровавленный нож, а положила в сумку, перепачкала ее кровью. Зачем она вообще оставила у себя орудия убийства, а не попыталась спрятать их вместе с одеждой Джейн? И откуда взяла пистолет? По ее словам, купила у какого-то подозрительного типа неподалеку от зоны отдыха. Вот я так и представляю себе, как местные жители предлагают туристам не сувениры и хот-доги, а яды и пистолеты для незабываемого отдыха.       — Старк, — Роджерс поднял руки, пытаясь вставить хоть слово, — я уважаю мнение Наташи, но ведь экспертиза признала Барбару невменяемой. Такие люди часто творят ерунду и несут околесицу.       — Дело не только в Барбаре, — отмахнулся Тони, про себя удивляясь беззаботности Роджерса: сперва сам настоял на дополнительном расследовании, а теперь пытается спустить дело на тормозах. — Наташа покопалась в биографии Фостер. У нее в послужном списке пара-тройка ничего не значащих романов времен университета и старшей школы, потом довольно продолжительные отношения с неким Блейком — врачом, кажется, потом подвернулся наш любимый бог грома, которого она, если верить подружке, эпично бросила и отправила во френдзону. Подружку зовут… Дарси, кажется? И она уверяла, что Тор, ни много ни мало, предлагал Джейн руку и сердце.       — Вот как? — удивился Роджерс. — Он ничего такого мне не говорил. И что же она?       — Отказалась. Категорически. Если бы мне Бог предлагал руку и сердце, я бы не устоял, — Старк с торжествующим видом приложил руку к груди в районе сердца и продолжил, как ни в чем не бывало:        — Вскоре после разрыва она решила поехать отдохнуть, чтобы подлечить нервишки, видимо, и на Мальдивах вдруг начала флиртовать с женатым мужчиной. И это совсем не в ее характере, опять же, по словам Наташи.       — Я не знал Джейн лично, — честно ответил Роджерс. — И не знаю, что в ее характере, а что нет, но на что намекает Наташа?       — Не только она, еще и Фьюри, — Старк поморщился от одного упоминания главы вездесущего ЩИТа. — Они уверены, что убийство Джейн, уход острова под воду и внезапное исчезновение доктора Беннера связаны. По мне, это полная чушь и натягивание совы на глобус, но раз уж речь зашла…       — Брюса так и не нашли?       — Никаких следов. Я проверил по своим каналам — глухо. Квартиру вскрыли, там обнаружили документы, деньги, мобильник. Ничего не тронуто. Дом, а Африке тоже обыскали — пусто.       — Он мог снова залечь на дно, — предположил Роджерс, хотя сам себе не верил. — Ты же помнишь, он не любит, когда в дело вмешивается Халк, а Фьюри обманул его во время битвы с Локи. Обещал, что понадобится только ученый, а сам рассчитывал на…       — Я говорил с Беннером, он понимал, что у Фьюри не было выбора, — возразил Старк.       — Может, он только тебе так сказал.       — Не исключено. Но в прошлый раз его не «теряли» на самом деле. С него не сводили глаз, а вот теперь, вроде бы, его и правда найти не могут. Если только от меня в очередной раз не утаивают факты, которые мне знать необязательно. Разберись с этим, Стив. Если нашего доктора и правда нет на радарах, то точно пора бить тревогу. Халк-то бессмертен.       Помолчали. Старк в очередной раз просмотрел результаты вскрытия, которые уже давно выучил наизусть. Роджерс подошел ближе и принялся читать через плечо.       — Молоко? — удивленно пробормотал он. — Джейн перед смертью пила молоко?       — Да. И это тоже не вписывается в общую картину официальной версии. В ее желудке обнаружено свежее, чуть ли не парное молоко, но в ее номере нет пакета молока, столовая в четыре часа утра не работает, а молоко она пила максимум за час до смерти. Не могла же она подоить корову или козу по пути на пляж…       — Мистика какая-то, — нахмурился Роджерс. — Я еще могу поверить, что какие-нибудь инопланетяне вроде Локи зверски убили ее и свалили вину на безумную Барбару, но зачем они сперва поили ее молоком? Оно безвредно?       — Совершенно безвредно. Даже если предположить, что у неё была аллергия на лактозу, она не могла вызвать вот это… — Старк сделал красноречивый жест в сторону голограммы изуродованного тела, которая всё это время была спроецирована справа от Тони, и на которую бравый капитан Америка старался не смотреть. — Как видишь, Наташа многое раскопала и теперь надеется на мой гений, но я понятия не имею, с чего начать. Я успел слетать на Мальдивы, но там глухо: все давно забыли об убийстве, отель постарался отмыться от мокрого дела, чтобы туристов не перепугать, пляж каждый день переполнен. Шмоток Джейн я не нашел. Только время зря потратил. Свидетелей нет. С утонувшим островом тоже какая-то чертовщина, а, главное, непонятно, что делать. Я уповаю на то, что Тор вспомнит о нас или хотя бы о Джейн. Вдруг он захочет посмотреть, счастлива ли его бывшая без него, и почтит нас визитом. Очень хотелось бы с ним поболтать, потому что у меня нет идей. Надеюсь, Джейн он к тому времени выбросит из головы, потому что я совершенно не умею утешать расстроенных богов.       Стив рассеянно кивнул и бросил беглый взгляд на голограмму окровавленной Джейн. Даже если это мистическое убийство со сложной подставой, что они, Мстители, могут сделать? Их сил не хватило ведь даже на то, чтобы спасти людей с тонущего острова. Он лично находился на корабле в относительной близости от бушующего урагана. Новости передавали самые скверные, никто не понимал, что происходит, не осознавал масштаб трагедии. Ураган, торнадо — как ни назови, должно было двигаться, но этот вихрь, словно стена замка, плотно окружил остров и не собирался никуда сдвигаться. Капитан Америка не собирался сдаваться полоумной стихии. Он требовал вертолет, он был готов лично его пилотировать, только бы добраться до странной воронки, но его не пустили. И даже Старк, наплевавший на приказы, ринувшийся было наперерез стихии, чуть не умер от мощнейшего удара молнии, рухнул в воду и едва выплыл: ошалевший, в ломающемся на глазах костюме, с Джарвисом, твердящем о смертельной опасности и летальном исходе в случае повторной попытки штурмовать ураган. Силы ли природы были повинны в катастрофе или некие инопланетные существа — все равно те, кто гордо именовали себя «Мстителями», не смогли ничего им противопоставить. Ураган сам исчез через некоторое время, словно его и не было. Над океаном засияло солнце, освещая спокойную гладь воды, унесшую множество жизней.       Вспоминалась давнишняя битва с Локи. Тогда Мстители не победили читтаури, они лишь взорвали космическую станцию, управлявшую роботами. Человеческие силы вряд ли одолели бы инопланетную армию, которая могла насчитывать миллиарды и триллионы роботов. Помог только взрыв главного модуля.       Тогда им повезло: из ниоткуда появился Тор и рассказал о Тессеракте и читтаури, но теперь Тора нет, а над Землей, возможно, нависла новая неведомая угроза, которая не то убила, не то захватила в плен Беннера. Единственным магическим оружием защитников Земли должен был стать скипетр Локи, но он потух, стоило его владельцу переместиться в другую вселенную. Жезл исследовали множеством способов, но разузнать, что за камень вставлен в навершие, не удалось: минерал покрылся непроницаемой пленкой. Во время последнего официального визита Тору дали жезл в руки, но ничего не произошло, а позвать Локи, чтобы он расколдовал собственную игрушку, Фьюри не позволил. После нескольких месяцев мытарств жезл заперли вместе с многочисленным вооружением, оставшимся от читаури. Некоторые образцы осели у Старка, и он занялся ими наравне с огромным металлическим роботом, оставшимся на Земле после первого появления Тора. Капитан Америка бывал в огромном ангаре, где лежал мертвый исполин. Старк уверял, что голем — это технология, что в конце концов он оживит монстра и подчинит себе, но сроков не уточнял. Роджерс не одобрил рискованный план, но Фьюри ни о чем говорить не стал — хватило с него тайн «Фазы-2». После битвы с Локи Старк с радостью объявил, что голем родственен читаури и хотя не является одним из них, все же родом из их мира. Окрыленный первым успехом, Тони еще плотнее занялся оживлением голема, но потерпел феерическую неудачу и переключился на прочее инопланетное наследие. Роджерса очень взволновало то, что робот, прибывший из Асгарда по приказу Локи, имел читтаурийское происхождение. Уж не значит ли это, что у Асгарда с читаури давний союз, и вторжение на Землю Локи было спланировано Асгардом для каких-нибудь неведомых целей?       Стиву очень импонировал Тор. В искренности, преданности и дружбе громовержца он был абсолютно уверен, но Тор может не знать всего, что творится в Асгарде, подобно тому, как рядовые сотрудники почти ничего не знают об истинной деятельности ЩИТа. Тор так и не смог внятно объяснить, почему его сводный брат решил напасть на Землю и каким образом собрал армию? Вопросы. Одни вопросы и никаких ответов. А теперь еще и исчезновение друга, и смерть девушки Тора. Иименно сейчас, когда, казалось бы, жизнь наладилась.