Зыбучие пески на линиях разлома

      Клэри лежала на мокром холодном полу, и ее тело бил озноб и леденящий душу холод. Девушка не помнила, сколько она находится в этом месте и в таком отстойном состоянии. На ее теле была серая и безымянная одежда, а единственный свет, который был в этом месте, - густая темнота. Единственное, о чем думала девушка, так это о своем муже, который, как она надеялась, спасет ее. Свяжется с полицией, ФБР, ЦРУ, да с кем угодно, лишь бы избавиться от этого кошмара. В ее жизни все было хорошо, в жизни Клариссы Лайтвуд было все, о чем могла мечтать любая молодая женщина, у нее была работа мечты, высшее образование, любящий муж и преданные друзья, она даже смогла побывать в горах Аппалачи, Бернина, Дан-Бланш. И она хотела узнать и увидеть больше, но никак не закончить свою жизнь здесь, в богом забытом месте, где кроме холода, темноты и стоматологического кресла ничего нет, да и вряд ли будет. По щекам Клэри потекли горячие, горькие слезы. Свернувшись калачиком и укрывшись тонким длинным покрывалом, которое ей принёс ее похититель, которого Клэри никогда в жизни не видела, девушка ждала самого худшего, но молилась о лучшем.       Александр Лайтвуд ходил из угла в угол в своем огромном кабинете, пока в его офис не пришли детективы. - Пожалуйста, скажите что вы нашли ее. – умоляющим голосом начал Алек, но его бурю будущих эмоций никто не заметил, так как за годы правления кампанией «Лайтвуд Индастриз» Александр научился держать холодную и непроницаемую маску всеобщего безразличия, даже если дело касалось его жены, которую он все еще холил и лелеял. И эти три года брака только укрепили их отношения, которые начались еще в колледже. - Мы определили, что преступников двое, но местонахождение пока не известно. Сотрудники полиции делают акцент на берега реки Гудзон и бухту Лоуэр-Бей. - Сколько надо ждать и сколько надеяться, что моя молодая жена, которая даже не успела мне родить ребёнка, жива? – Алек немного выходил из себя, но все же сдерживал свой нрав и характер, как мог, хотя бы перед правоохранительными органами. – Делайте все что нужно, но я умоляю вас, найдите ее живой.       - «Номер три», подойти к креслу. – Донеслось из колонок, встроенных в стены каждого места в этом здании, что куда ни пойдешь создавалось ощущение, как будто этот ужасный и саднящий голос разъедает твой слух. Клэри догадывалась о том, что за маньяк ее мог похитить. Пару недель назад коллеги по работе обсуждали появление некой Глории Мейнстрафт на левом берегу Гудзона. Девушка лежала в серой спортивной одежде без сознания и волос на голове. В новостях сказали, что преступник сделал ей лоботомию, а в плену продержал больше трех месяцев. В основном маньяк нападал на замужних женщин, которые уличили или подозревают мужей в измене.       Но причем тут она? Этот вопрос не давал покоя рыжеволосой особе, лежащей на холодном и мокром полу. На Клэри давило все находящееся здесь. И страх, от которого она никуда не могла деться, не позволял ей встать и подойти к креслу. Тогда дверь в ее комнату ада открылась, и она наконец-то смогла разглядеть преступника, и это был никто иной, как лучший друг ее мужа, человек, которому верила она и ее муж, да и все родные и близкие. Хоть яркий свет резал глаза, а щеки слегка пощипывали мокрые дорожки соленых слез, Клэри все же смогла прийти в себя на какое-то мгновение, но вместе с этим пришла и ненависть, и боль, и самое противное разочарование. - Зачем ты это делаешь? – Кларисса посмотрела на мужчину, стоящего напротив нее, лежащей на полу. Мужчина ничего не ответил, а лишь быстро подошёл к рыжеволосой красавице и больно схватил ее за ноги. Еще неискалеченное тело Клэри быстро поволокли по мокрому, холодному и склизкому полу, который был весь в занозах, прорезях, гвоздях, которые торчали из пола, как живое доказательство того, что изначально к полу было что-то прибито, что-то, что могло бы помочь в поисках такого знакомого убийцы, для семьи Лайтвуд. Притащив Клэри в другое холодное помещение, которое на этот раз было с окном, хотя оно и было забито досками, мужчина положил её на жёсткий матрас, не забыв пристегнуть ремнями все, что было можно на ее худом и израненном теле, от гвоздей и прорезей на мокром и холодном полу.