Омега сутра (The Omega Sutra)

Но они так и не добрались до Хэпстэд-Хит. Место преступления было испещрено воронками небольших взрывов. Киллер оставил десяток очевидных улик для Андерсона, так как надеялся сразу после совершения преступления взорвать все к чертовой матери. Но он ошибся, выставляя таймер. Шерлок понял это слишком поздно: еще секунду назад детектив ползал на коленях по полу, изучая улики и вот уже он оборачивается и, надеясь на отменную реакцию друга, стоящего неподалеку, во весь голос кричит: - Джоооон! Но закаленные войной альфа-инстинкты доктора взяли вверх над общечеловеческим инстинктом самосохранения, и он кинулся перед Шерлоком, закрывая его собой от взрыва. Рывок, и его окружил туман. Тугой и белый. И абсолютно безмолвный. * * * Придя в себя, Джон осознал, что растянулся на единственном в мире консультирующем детективе. Первое о чем он подумал, чего он испугался - было не услышать дыхание Шерлока. Сердце замедлило свой ход, словно давая доктору прислушаться. Но тут он почувствовал, как вздымается грудь мужчины под его ладонью. По собственному опыту он знал, что невыносимая боль пронзит тело не сразу, а через пару мгновений. Но сейчас их было двое. В немом мире замедленного действия.   Джон приподнял голову, чтобы взглянуть на Шерлока, и столкнулся взглядом с парой шокированных серых глаз. Глубокий порез над бровью сочился кровью, капельки которой, стекая по щеке, падали на землю. Джон пошевелился, пытаясь дотянуться рукой до лба Холмса и остановить кровь. Он услышал голос друга где-то вдалеке, говорящий, приказывающий ему не дергаться. Изящная рука обхватила крепкое запястье доктора и пригвоздила к полу. Так они и лежали, прижавшись друг к другу, и Джон все яснее понимал, что они лежат вместе. Сейчас. Здесь. Доктор чувствовал, что не может пошевелиться. А объект тайных фантазий был так близко, что даже запах пыли и дыма не мог полностью скрыть мягкий Омега-аромат. Тонкие пальцы нежно поглаживали светловолосый затылок, а потом - скользнули по шее, на спину. И это было приятно. - Шерлок, - прошептал он, прищурившись от громчайшего эха, которым разнеслись его слова в голове. И в этот момент боль накрыла его темным одеялом мрака. Следующее, что он почувствовал - толчок при погружении в машину скорой помощи. Перед глазами все плыло, но ему показалось, что перед тем, как закрылись двери, он увидел взволнованное лицо Шерлока. Джон проснулся в больничной постели и застонал. Каждая косточка, каждый мускул болел так, словно его долго и жестоко избивали битой. Голова буквально разрывалась от шума внутри. Он снова закрыл глаза, стараясь игнорировать раздражающий яркий свет, но вдруг появился доктор. Он с трудом узнал в нем Шерлока Холмса, одетого в белый халат. Детектив выглядел удивительно свежо для человека, который только что пережил сильнейший взрыв. Если не приглядываться, то можно и не заметить напряженную линию подбородка и тени синяков под глазами. Порез над бровью был пересечен неровными швами. Джон мысленно отметил, что он мог бы сделать это гораздо аккуратнее. Внутри зарождался искренний гнев на того, по чьей вине на нежной, фарфоровой коже может остаться шрам. - Какого черта...? - челюсть болела даже от малейшего движения. - Они меня не пускали. Потому что я не член семьи, - безразлично сказал Шерлок, - Идиоты! Только подкинули карты в руки. Гарри звонила. Она знает, что случилось. И если хочешь, чтобы она пришла, Джон...   Джон посмотрел вниз. Ему было неприятно даже думать, какие истерики устроит сестра, придя к нему. Голова загудела в два раза сильнее. - Нет. Не надо. - Они хотят, чтобы ты остался. По крайней мере на ночь. - Мне жаль, потому что Я хочу домой, - Джон махнул рукой, как бы отсылая Шерлока, и увидел, что его вещи с места преступления аккуратной стопкой сложены в пакет на стуле. Шерлок не пошевелился. Вместо этого он достал стопку чистой одежды. И кажется, собирался одеть Джона. Тот отвернулся, стараясь не думать о такой перспективе, и заворчал. Все тело отдавало жуткой болью. - Я видел рентгеновские снимки, Джон. У тебя сотрясение мозга и два сломанных ребра. - Чудесно! Но я уже по горло сыт больницами, - ответил он. И это была правда. Когда он оказывался здесь в качестве пациента, больница навевала на него панику. Возвращаясь воспоминания о беспомощности в Афганистане: его ранение, операцию, тяжелое восстановление, страх и боль. Шерлок просто смотрел на него. Внимательно и безэмоционально. После чего он рукой показал на медицинскую рубаху Джона. - Скоро они придут. Тебе нужно одеться.  Мысль о том, что Шерлок будет одевать на него штаны, необычайно волновала. - Повернись. Пожалуйста, - резко отчеканил он. Джон повиновался и сломанные ребра дали о себе знать пульсацией в висках. Шерлок, которому похоже, не было дела до дискомфорта друга, встал на колени и начал слсредоточенно натягивать штанины на ноги Ватсону. Он поднял взгляд. - Не бойся, Джон. Ты же всего лишь бросился в точку взрыва, чтобы защитить меня. Смело, но глупо, - в голосе слышалась нескрываемая насмешка. Слова ранили Джона, поэтому он сделал резкий рваный вздох. Казалось, что внутри снова что-то взорвалось. Ему пришлось приподняться, чтобы Холмс смог натянуть брюки на бедра. Холодные прикосновения пальцев к бедру волновали, покалывали и вызывали прилив крови к лицу. Джон мысленно поблагодарил высшие силы, что из-за боли его организм не был способен на бОльшую реакцию, потому что вид Шерлока, склоненного , стоящего на коленях, так близко, был шокирующе возбуждающим. Он закрыл глаза.  После Шерлок снял медицинскую рубаху, обнажая подтянутый торс военного. Несколько секнд он вглядывался в лиловые пятна гемматом, и ребра, натягивающие кожу. Ветер холодил кожу, но тут Джон почувствовал, как Шерлок мягко касается грудной клетки. - Очень больно? - если бы это был кто-нибудь, кто угодно, но не Шерлок Холмс, Джон бы сказал, что в вопросе явно слышится беспокойство. Он открыл глаза и увидел, что Холмс внимательно разглядывает шрам на его плече. Никогда раньше сосед не видел его без рубашки. Изящная кисть, по ребрам, поднималась к шраму. Но Джон оттолкнул руку. - Бывало и хуже, - отрезал он, смотря на рубашку. Ему не нужна была жалость - это напоминало о временках, когда он вернулся после ранения. В разбитом состоянии, не пригодный для дальнейшей службы. Джон с трудом нацепил на себя рубашку и похромал к выходу, жмурясь от боли. Когда Ватсон залезал в такси, грудную клетку сжало так, словно на нее давили бетонные плиты. Он откинул голову назад и снова прикрыл глаза. Больше даже для того, чтобы не натыкаться на пристальный взгляд детектива. - Я не умру, Шерлок. А вот от твоих взглядов у меня только больше болит голова. Молчание. - Прости. То есть, спасибо, Шерлок! - Когда в следующий раз рядом с нами взорвется бомба, я буду рад, если ты закроешься сам, а не будешь защищать меня в порыве безрассудного героизма. - Неблагодарный ублюдок. * * * Когда они приехали на 221б, Джон уже твердо решил, что ему не нужна сиделка. Поднявшись в квартиру, Шерлок сразу же погрузился в работу над своим блогом, который, по правде говоря, мог быть интересен максимум пяти людям на планете, и лишь один из них - он сам- был способен понять, что там написано. Ватсон возлежал на диванных подушках. Он повернулся и закрыл глаза. Джон услышал, как Шерлок пошевелился в кресле, тихо, стараясь не шуметь. Не было никакого стучания по клавиатуре, ни мобильного, ни скрипки, даже драматических вздохов - к которым Джон был готов. Ведь впечатления от взрыва померкли, и на детектива с минуты на минуту должна была наброситься скука. Джон не жалел, что поступил так, как поступил. Он не хотел думать, что получил эти травмы из-за Шерлока. все же тот был одной из Омег, которые были сделаны из более тонких материй, более деликатных, чем Альфа. В какой-то степени, это было его обязанностью, как Альфы, защищать Шерлока. И тут он почувствовал, как зарождается в перебинтованной груди тайная гордость за себя, за то что ему удалось. - Это смешно, Джон. Я могу о себе позаботиться, - сказал детектив, который, кажется, всегда знал, о чем думают люди вокруг, - и я не пялюсь. Я исследую тебя. У тебя же сотрясение, помнишь? Джон вздохнул. Все вокруг казалось очень тяжелым. Давило на него невыносимой ношей. Он заметил, что подушка хранит в себе уникальный, тонкий омега-запах, дурманящий и чарующий. Сонливость моментально исчезла, заменяясь непреодолимым желанием бодрствовать бесконечно, только бы продолжать наслаждаться этим божественным ароматом. Часть мозга , которая еще могла разумно думать, сказала, чио ему нужно избавиться от объекта излучения феромонов ради собственного здоровья.. Более примитивная Альфа-часть добавила: ради Шерлока. # # # Он проснулся всего однажды, ночью, и оглядел комнату из-под полуприкрытых век. Шерлок так же сидел в кресле, изредка поглядывая на Джона поверх судебного журнала. Маленький фонарик, который он закрепил на краю газеты, отбрасывал белый свет на его алебастровую кожу, делая ее еще прозрачнее. Он бросал тени на острые скулы, освещал светлые, живые глаза. Джон почувствовал, что хотел бы еще полежать так, не засыпая, наблюдая за Холмсом. Это было странно. Он жил с ним не один месяц. Но сейчас, сидящий в темноте с журналом, спокойный и расслабленный, он казался дико необычным. Шерлок сонно улыбнулся, и глаза Джона снова закрылись. Следующим утром он понял, что ему совершенно необходимо прогуляться до ванной. Он чувствовал огромный пузырь неудовлетворенности, растущий у него в груди. Казалось, что Шерлок забрал весь воздух в комнате, Джон не мог дышать. Он понял, что уже неделю, был абсолютно, стопроцентно, чист от либидоподавляющих. Ароматы атаковали его сейчас гораздо сильнее, чем раньше. Время для горячего душа. Время смыть волнующие запахи с себя. Запахи, появившиеся после ночи, проведенной на диване Шерлока. Он пошел в ванную и застонал, когда понял, что ему придется карабкаться на высокие бортики старинной ванной. С таким же успехом это могла быть великая китайская стена. Поэтому Джон решил просто присесть на край. Он медленно разделся и направил на себя душ, позволяя горячей воде стекать по спине. Это было так приятно, расслабляюще и необходимо напряженным мышцам. И ему захотелось большего. Джон стал гладить руками свое тело. Вода стекала на пол, но он не обращал на это внимание. Потом бросит пару полотенец - они все впитают. Ватсон до сих пор считал продолжительные теплые ванны невиданной роскошью (война всегда накладывает свой отпечаток). Его сознание вернулось к взрыву, но это совсем не пугало. Он лежал, прижимая Шерлока к земле. Джон мог почувствовать каждый миллиметр его тела. И без размышлений, его рука сжала и без того твердый член. Он незамедлительно, но, увы, безрезультатно попытался представить кого-то другого. Девушку-Омегу. Джессику, например.   Дверь с громким стуком открылась, и консультирующий детектив протиснулся в небольшую комнату, наполненную паром. Его глаза горели безумством.  - Джон, - крикнул он.  Джон был настолько удивлен, что даже не сразу осознал, что стоит голый, возбужденный, еще не отошедший от представления детектива, лежащего под ним. Шерлок наклонился и закрыл краны. Еще несколько секунд тишину нарушал лишь размеренный стук капель по ванной. - Я увидел, как вода просачивается из-под двери и подумал, что ты потерял сознание в ванной, - сказал он.  - Все в порядке, - протороторил Джон, с ужасом понимая, что его возбужденный член открыт взгляду соседа. Он прикрылся рукой, но этого было слишком мало. * * * - Тебе помочь с этим? - спросил Шерлок многозгачительно, его голос, голос который сейчас так томно вибрировал, звучал низко и соблазнительно, и напряженная плоть Джона стала болезненно пульсировать. Несколько секунд он просто удивленно моргал. Никогда прежде мужчины не предлагали ему такого. Одинокие, соблазнительные мужчины-Омеги. Он моментально представил, как изящная рука Шерлока обхватывает его член  - Оу... Нет, - сказал он, - Шерлок, я натурал, окей? Так что нет! - он смутился. Это звучало глупо. Потому что это было действительно соблазнительное предложение. Было бы. Если бы Джон был заинтересован в мужчинах. Что, несмотря на бурные фантазии, было не так.  Нет, он никогда не рассматривал мужчин в таком ключе, но даже он видел, что Шерлок был... Уникальным.  Но детектив не ушел и даже не выглядел удивленно. - Я прекрасно помню о твоей сексуальной ориентации, Джон. Не следовало мне об этом в лишний раз напоминать. Я имел ввиду, помочь с душем. - Нет, все в порядке. - Ты не можешь перекинуть ногу, чтобы попасть внутрь, да? - Ничего страшного. Скоро все пройдет. Сегодня и завтра - самые тяжелые дни. Слушай, не волнуйся ты так, - Я помогу тебе перелезть. Позовешь, конда закончишь. И я хочу помочь тебе еще кое с чем. - Кое с чем? - Да. Со спиной и бедрами. Тебе будет гораздо лучше . Твои мышцы слишком напряжены. Ты доктор, сам знаешь. А я знаю, что ты не принимал обезболивающие, - сказал Холмс холодно.  Он и правда не принимал. Он ненавидел то туманно-сонливое состояние, которое они вызывали. Мускулы ныли и были твердыми, как железо. Равно как и другая часть его тела. Он потянулся и, схватив полотенце, обернул его вокруг бедер, закрывая свой член. Другое полотенце он бросил на пол, чтобы оно впитало разлитую воду.   - Стоит попробовать, сказал Джон так же холодно. * * * Уже через несколько минут Джон лежал на кровати детектива, завернутый только в полотенце, и чувственные, изящные пальцы поглаживали и надавливали на разные точки. В основном, на спине. Руки плавно скользили и огибали изгибы тела. - Где ты этому научился? - простонал он, будучи абсолютно расслабленным. Напряжение и боль медленно отпускали его тело. - Тибет, - ответил он так, что было ясно, что он не горит желанием отвечать на вопросы о его прошлом. - Тебе когда-нибудь... так делали? - Иногда. Обычно я сам о себе забочусь. Потому что такое я позволю делать только тому, кому доверяю. Эти движения опьяняли Джона. - Можешь научить меня, - сказал он. - И тебе... Тебе это понравилось бы. Ну, определенно ему это сейчас нравилось. Шерлок давил на поясницу Джона. Внутри разливалось обжигающее удовлетворение. Сильные руки спустились ниже и погладили бедра. И это движение отозвалось приятной болью. Ему следовало сказать Шерлоку остановиться. Это было странно, ведь Холмс не прикасался к его члену и вообще его движения не имели никакой сексуальной подоплеки. Пальцы погладили бедра и спустились к икрам, мягко разминая их. Желание накрыло Джона горячей волной. - Джон, почему ты принимал либидоподавляющие? - Холмсу было неловко задавать этот вопрос, но сейчас ему показалось необходимым узнать ответ. - Я не хотел... Потерять над собой контроль. Мой мозг, мой разум должны подчиняться только моей воле. И тело тоже. Меня пугает возможность по воле природы стать бездумным... - он не закончил предложение, но ему и не нужно было. Для такого умного, сдержанного и, что уж там, гениального Шерлока горячка представлялась таким же ужасом. Он был уверен. - Но есть и другие способы существовать нормально, Джон. Много. - Хмммммммм, - все, что мог выдавить из себя Ватсон. Бархатный голос детектива обволакивал его одеялом спокойствия. Джон представлял, как эти пальцы прикасаются к нему. Везде. Нежно и бережно. Следовала сейчас все прекратить. До того, как все выйдет из-под контроля. А потом Шерлок попросил его перевернуться и Джон рисковал во второй раз за день покрасоваться перед ним большим возбужденным членом. Что, очевидно, не было желанием детектива. Почему-то Ватсон с завистью представил, как они с Максимом удовлетворяют друг друга. - Шерлок, - прошептал он еле слышно. - Все, - сказал Шерлок, убирая руки, - полагаю, сейчас ты захочешь поспать. А потом он ушел, оставляя Джона в таком состоянии. Тот услышал хлопок двери- детектив спустился на первый этаж. Туда, где была спальня Ватсона. Но сейчас это не имело значения. Доктору безумно хотелось спать, но член больно терся о простыни, требуя внимания. Ему удалось перевернуться на спину с удивительной легкостью. Рука скользнула под полотенце. Джон вздохнул - лубрикант остался в тумбочке возле кровати. Он провел языком по ладони и обхватил член. Большой палец очертил головку, сопровожденный тихим стоном. Он чувствовал мягкий аромат Шерлока на простынях. Он вдавил в них свое тело еще сильнее. Джон пошевелился и открыл тумбочку детектива. Любопытство было вознвграждено - там он нашел бутылочку лубриканта. Наполовину пустая. Он выдавил немного на руку и погладил член. Рука мягко скользнула по плоти, и это было восхитительно. Ему нужно было... О должен был кончить. Он не чувствовал такое возбуждение уже десяток лет. А может, и никогда. Его член сочился смазкой. Пальцы ласкали головку, нежную и невозможно чувствительную. Джон сдерживал стоны, прикрыв рот ладонью и легко сжав ее зубами. Но даже это не смогло подавить громкий стон, с которым он кончил. Рука слабо дрожала. Вся комната пропиталась диким и резким и сексуальным запазом Альфа. Джон чувствовал тупую, тянущую боль в ребрах. С трудом Ватсон поднялся на ноги и открыл окно. Он стащил простыни с постели и застелил такие же, но чистые. Надо было уходить - ведь Шерлок мог заглянуть в комнату каждую секунду. Джон вышел из комнаты. Шерлок стоял посреди квартиры на 221Б. И втягивал в себя ароматы, наполняющие комнату. Глаза невольно закрылись, а ресницы слиплись от наслаждения. Джон не мог на это смотреть. Он рванул прочь. Доктор одел джинсы и теплый, мягкий свитер, поднявшись в свою комнату. Пару минут ему удавалось сдержаться, чтобы не ринуться проверять тумбочку. Его собственный лубрикант был на месте. Но он лежал не так, как оставил его Джон. Только что им пользовались. Абсолютно точно. Голова закружилась от мыслей о том, что происходило здесь, пока Джон удовлетворял себя в комнате соседа. Он представил Шерлока, лежащего на его кровати с раздвинутыми ногами. Изнывающего от желания и жара. Джор сел на кровать. Это уже были не шутки. Вот почему Альфа не должны делить квартиру с Омегами. К правильному решению он пришел удивительно быстро. Джон спустился на первый этаж. - Я поехал в клинику, - объявил он.  - Но ты... Твоя голова, Джон... Голос Шерлока звучал смущенно, и это почему-то раздражало. Джон пожал плечами, надевал куртку -Шерлок, после Афганистана все это - лишь жалкие царапины. Это была Альфа-бравада, но слова все же были правдой.