Выжить после смерти (драбблы)

Когда Куроко и Кагами наконец покинули территорию школы, было уже довольно поздно. Баскетбол увлек обоих настолько, что они потеряли счет времени. Тайга, во внутреннем мире которого, как теперь выяснилось, было множество баскетбольных площадок, после коротких объяснений правил справлялся со всем играючи, забивая головокружительные данки. Тетсу справлялся куда хуже — едва попадал в кольцо, но, благодаря незаметности, легко уводил мяч у противников и давал мощные пассы. — Куда теперь? — спросил Кагами, с лица которого не стирался довольный оскал. Раньше такое удовольствие он получал исключительно от хороших драк, но баскетбол — волшебная игра, позволяющая чувствовать этот азарт и жажду победы без меча в руках. Куроко, на щеках которого до сих пор цвел лихорадочный румянец, пытаясь отдышаться, протянул: — Есть идея, Кагами-кун. Не к Урахаре же нам идти, — Тайга содрогнулся, пытаясь представить условия жизни в доме горячего фаната науки, а Тетсу тем временем сосредоточенно набирал номер. — Юзу, привет. Это Тетсуя. Ничего, если я ненадолго останусь у вас? На том конце провода высоки женский голос что-то взволнованно запричитал. Куроко, на лице которого расцвела нехарактерная для него улыбка, несколько раз согласно кивнул, с каждой фразой улыбаясь все шире. — Юзу, ты же знаешь, я очень люблю, как ты готовишь. Только, я приду не один, ладно? Девочка на том конце трубки замолчала, а затем затараторила что-то очень быстро. Закончив страстный монолог громким утвердительным: — Я приготовлю что-нибудь особенное! Ждем вас, Тат-аники! Куроко несколько секунд молча созерцал телефон, а затем перевел взгляд широко распахнутых глаз на Кагами. — Ты понял что-нибудь? — Тайга отрицательно помотал головой и Тетсуя, тяжело вздохнув, пошел в сторону дома семейства Куросаки. Они шли плечом к плечу, молча созерцая красоту Генсея, раскрашенные закатными красками листья деревьев, красно-золотистое небо, переплетение проводов, аккуратные традиционные домики… Грунт был прекрасен и спокойное, уютное молчание лишь подчеркивало это. Клиника Куросаки показалась впереди неожиданно скоро. Куроко глубоко вздохнул и толкнул дверь: — Я дома, — громко произнес он, позволяя себе, наконец, окончательно расслабиться. — Добро пожаловать до… — громко начала Карин, выбегая в прихожую и повиснув на разувающемся Тетсуе, но фразу так и не закончила, наткнувшись взглядом на Кагами, застывшего за спиной Куроко. — Извините за вторжение, — постарался улыбнуться девочке Тайга, примерно представляя, какое впечатление может произвести на ребенка. Карин отпустила дядю, сделала несколько шагов назад, широко распахнутыми глазами разглядывая его, будто бы впервые увидела. Кагами за спиной Куроко копошился, стягивая с ног кроссовки. — Карин-чан, что случилось? — встревоженно спросил Тетсу, делая шаг вперед. Ему пришлось натянуть откуда-то взявшиеся женские шлепки и оставить свою привычную обувь Тайге, потому что тот явно бы не влез в розовые тапочки. Куросаки молча, не обращая внимания на подтянувшегося в коридор Ишшина с чашкой чая, созерцала, как здоровяк, пришедший с ее любимым дядей, надевает его обувь и шагает вперед, останавливаясь за спиной Тет-аники. Стояли они непозволительно близко друг к другу и дядя, обычно и близко не подпускающий к себе посторонних людей, явно не испытывал от этого никаких неудобств. — А… — наконец-то смогла она выдавить из себя хоть что-то, набравшись смелости. — Ты решил нас познакомить со своим парнем? Повисшую тишину нарушил Ишшин, прыснув чаем во все стороны. Карин с возрастающим пониманием смотрела, как вытягивается лицо ее дяди, как они с его парнем синхронно, будто читая мысли друг друга, переглядываются и вновь переводят недоуменные взгляды на нее. Бойфренд Тет-аники заалел ушами, а сам Куроко широко распахнув глаза, едва порозовел, прикусывая губу. За спиной судорожно кашлял Ишшин, подавившийся чаем. Чувствуя, как у нее горит даже шея, Карин торопливо продолжила: — Когда ты сказал, что ты придешь не один, мы думали, что ты будешь с девушкой… Не подумай, Тет-аники, мы тебя любым примем! — прокашлявшись, Ишшин наконец-то заржал, сползая по стене. — Папа! Ты не помогаешь! Куроко стоял, не в силах поверить, что его маленькая Карин могла такое выдать. Сейчас он был не в состоянии вымолвить и слова, молча глядя на алые от смущения щеки девочки. Неужели они с Тайгой производят подобное впечатление?.. — Чего вы тут застряли? — выбежала с кухни Юзу, вытирая о фартук руки. У стены, согнувшись в три погибели возле лужицы разлитого чая смеялся отец, красная Карин стояла перед дядей и каким-то здоровенным хмурым мужиком с напряженной улыбочкой. — Тет-аники?.. — недоуменно протянула она. Хмурый мужик явно не тянул на милую девушку, которую уже нарисовало ее воображение, но это не повод застывать! Встряхнувшись, она, полная решимости сделать собственного дядю счастливым, сжала в пальцах фартук и поклонилась: — Я Куросаки Юзу, племянница Тет-аники, позаботьтесь о нем, пожалуйста! Почти успокоившегося Ишшина скрутил новый приступ смеха, у Куроко задергался глаз и Тайга, устав ждать, бережно отодвинул приятеля в сторону, сделал шаг вперед и поклонился: — Я — Кагами Тайга, мы с Куроко вместе работаем и не встречаемся, — понятно, как ему казалось, объяснил ситуацию капитан пятого отряда. — О, — прикрыла рот ладошкой Юзу. — Так ты пришел просить разрешения встречаться с Тет-аники? Зря я вам вместе постелила… Куроко подавился и закашлялся, Кагами залился неровным румянцем, а Ишшин привалился к стене и икал от смеха, не в силах вставить ни слова. Карин выставила палец вперед, невежливо указывая на гостя: — Я — Куросаки Карин. И мы еще посмотрим, можно ли тебе доверить Тет-аники! Когда Ишшин, наконец, отсмеялся, а Куроко смог вернуть себе самообладание, они все-таки решили пойти на кухню. Кагами привычно устроился рядом с другом, едва касаясь своим локтем чужого. Не терять из виду Тетсую таким образом он придумал уже давно и уже настолько к этому привык, что даже не замечал своих действий. Сидя за столом, заставленным праздничной снедью по правую руку от Ишшина, Тетсуя серьезно произнес: — Девочки, поймите, мы не собираемся встречаться. Взгляд Карин упал на соприкасающиеся локти, они с Юзу переглянулись и синхронно пожали плечами. Младшая близняшка ласково произнесла: — Тет-аники, мы правда любим тебя. Не нужно стесняться своих чувств! Ишшин с трудом подавил новый приступ смеха, Кагами с Куроко переглянулись и Тетсуя только сокрушенно покачал головой. Переубедить их сейчас было невозможно. Бывший капитан десятого отряда прекратил истерично хихикать и первым произнес: — Я принимаю эту пищу, — начиная есть. Сотрапезники дружно присоединились к нему. Куроко с наслаждением вкушал домашнюю еду, приготовленную любящим руками любимой племянницы, смакуя каждый кусочек. Потому он не сразу заметил, что Кагами тихонько перекладывает на его тарелку грибы. Это случалось каждый раз, когда друг встречал в тарелке шиитаке, где бы они не находились. — Тайга! Опять? — смерил он усталым взглядом приятеля. — Тетсу, ну я же всегда так делаю, пора бы привыкнуть, — перекладывая очередной кусочек гриба, ответил Кагами. От сильного желания врезать приятелю под ребра Куроко отвлек хмык Карин. Тетсуя поднял глаза на сестер Куросаки и поразился тому, что они опять покраснели. «Теперь-то что происходит?» — спросил сам у себя Куроко, перевел взгляд на Ишшина, закрывающего ладонью глаза, независимо пожал плечами и принялся, как и всегда, есть чужие грибы. Девочки переглянулись еще раз, делая какие-то выводы. После еды Юзу старательно налила всем чаю и выставила на стол традиционные сладости. Кагами и Куроко дружно нацелились на единственную шпажку с митараши-данго, сталкиваясь в воздухе руками. — Пополам? — предложил Тайга, не делая попыток прибрать к рукам вкусность, но не давая сделать это приятелю. Юзу, глядя на смуглые пальцы, сомкнувшиеся на бледном запястье, едва заметно порозовела, а Карин недовольно надула губы. — В прошлый раз ты стрескал единственную шпажку в одно лицо, — осуждающе покачал головой Куроко, продолжая тянуть руку, сжатую чужими пальцами, к данго. — Когда это было, Тетсу? — обезоруживающе улыбнулся Кагами и Куроко тяжко вздохнул. — Неделю назад, — просветил его глава отряда Омницукидо, а затем сдался: — Пополам так пополам. Тетсуя аккуратно снял первый шарик данго со шпажки и протянул руку в сторону Тайги. Тот с удовольствием стянул свой, придерживая чужую руку. Куроко вернул данго к себе, снимая зубами следующий шарик. Юзу сидела, порозовев от смущения, Ишшин прикрывал глаза рукой, давя в глубине груди смех, а Карин, скрестив руки на груди, вдруг поинтересовалась: — И давно вы знакомы? — Лет сто, наверное, — ответил беспечно Кагами, пытаясь подсчитать, сколько же лет они общаются. Куроко подавился и Тайга принялся аккуратно хлопать его по спине. — Это очень мило, но сколько вы в действительности знакомы? — строго переспросила Карин. — Ведете себя так, будто «дружите» уже лет десять. Кагами и Куроко встревоженно переглянулись, Тайга почесал затылок, обезоруживающе улыбнулся и ответил: — Ну где-то лет десять и знакомы. — Тет-аники, почему ты раньше его не приводил? — грозно спросила девочка у Куроко. Тетсуя бросил панический взгляд сначала на Кагами, затем на Ишшина, продолжающего закрывать ладонью глаза и Карин сделала свои выводы: — Значит, папа против был. Ты по этому так редко приезжал? — Куроко бросил еще один панический взгляд на Ишшина и девочка сделала еще один неверный вывод: — Папа, ты чего молчишь? — У нас с Кагами-куном возникло некоторое недопонимание, которое мы недавно разрешили, — обтекаемо ответил Ишшин, скромно называя свой побег из рядов Готея «некоторым недопониманием». — Я редко приезжаю, потому что много работаю, Карин-чан, — вмешался Куроко, замечая, как девочки испепеляют взглядом отца. — С ним, — подбородком указала девочка на поедающего последний шарик митараши-данго Кагами. — Мы из разных подразделений, Карин-чан и нечасто видимся, — устало вздохнул в ответ Куроко. Ситуация начинала его настораживать. Юзу зачарованно выдохнула. Тет-аники так мило страдал, потому что не часто виделся с Кагами-саном. Да и вообще, вместе они смотрелись на редкость гармонично, будто и вправду прожили бок о бок долгое время. Карин явно думала, что дядя не приходил часто просто потому, что этот Кагами был ему важен также, как семья и теперь сильно ревновала, собираясь выяснить, достоин ли этот Тайга подобных чувств от Тет-аники. Юзу же казалось, что дяде плохой человек просто не мог понравиться. От размышлений ее отвлек вставший из-за стола отец. — В любом случае, проблем у нас с Кагами больше нет, поэтому, благословляю вас, дети мои! — широко ухмыльнулся Ишшин, вставая за спинами друзей и укладывая им на плечи руки. Куроко подавился ёканом, а Кагами, едва не расплескавший чай, на грани слышимости выдохнул: — Ш-ш-шиба, ты!.. Ишшин с трудом сдержался, а затем, прикрыв за собой дверь, громко заржал. Куроко покровительственно похлопал злого Кагами по плечу. Общение с Йоруичи сделало его довольно равнодушным к подобного рода выходкам. Карин сощурилась, наблюдая, как сжимают широкое плечо тонкие белые пальцы, явно собираясь сказать что-то резкое и Юзу решилась вмешаться: — Вы, наверное, устали. Тет-аники, помнишь, где твоя комната? — Куроко тепло улыбнулся девочке, кивая. — Тогда я принесу футон для Кагами-сана. Или не нужно? — озабоченно переспросила она. — Неси футон, Юзу-чан, — ровно улыбнулся Куроко, вставая из-за стола. Девочка радостно вскочила рядом: — Принесу футон, а потом наберу ванну! — Спасибо, Юзу-чан, — улыбнулся Тетсуя чуть шире, потрепал ее по волосам, а затем принялся собирать со стола посуду. Поднявшийся на ноги Кагами присоединился к нему, а Карин внимательно следила за осторожными движениями незваного гостя. Уборка не заняла много времени и вот уже Куроко потянул Кагами в сторону своей комнаты. Карин, стараясь быть незаметной, прокралась следом. Тайга с интересом оглядел светлую небольшую комнату с узкой кроватью, большим окном и традиционным деревянным столом, прислоненным к стене, на которой в простых деревянных рамках висели фотографии, почти на каждой из которых был счастливо улыбающийся Тетсуя. Кагами с интересом разглядывал красивую женщину с рыже-каштановыми волосами и теплыми карими глазами. Казалось, она сияет. Куроко тем временем отодвинул дверцу шкафа, начиная рыться среди вещей в поисках футболки и шорт Ишшина, в которых он первое время ходил в доме, когда ему удавалось вырваться на несколько дней. Психоделической расцветки майка и простые черные бриджи обнаружились на самой нижней полке. — Семья, да? — кивнул на снимки Кагами и Куроко кивнул, горько улыбаясь. — Переоденься, Тайга, — передал одежду Тетсуя и принялся искать что-нибудь для себя. Тайга за спиной Куроко быстро переоделся, вешая форму на вешалку, закрепленную над кроватью. Куроко победно вытянул из шкафа мягкие белые штаны и свободную голубую футболку. Бережно стянув форму, Куроко уже начал было натягивать штаны, но тут вдруг почувствовал резкий удар реацу пустых. Энергия шла волной, подавляя, не давая дышать. — Арранкары! — выдохнул Кагами, и Куроко первым покинул гигай. Натянув на него штаны, он бережно опустил его на кровать. Выскочивший из тела Тайга свалил свой гигай поверх чужого. Они выскочили в окно, чувствуя сильнейшие вспышки реацу. Через пару минут в комнату, в которой повисла подозрительная тишина, заглянула Карин и, покраснев, захлопнула дверь. Поверх его любимого дяди, футболка которого валялась где-то на спинке кровати, расположилась туша этого здоровяка. — «Не встречаемся», «Отдельный футон». Как же, — фыркнула она, тормозя спешащую в комнату к Тет-аники сестру. — Они уже уснули, Юзу. Сестра покачала головой, но проверять не пошла и Карин позволила себе выдохнуть. — Посмотрим, из чего ты сделан, Кагами Тайга, — грозно нахмурилась она, собираясь выяснить, на самом ли деле этот мужлан достоин ее любимого дяди.