Софист, часть 3. Вершина

      К ночи распогодилось – плотная облачность изорвалась. Отдохнувший друид, сумевший обратиться в магическую снежную сову, наслаждался полётом, дивясь чёткости ночного зрения птицы, любовавшейся тем, как там и тут пробивались столбы лучей растущего месяца, словно срывавшего с гор одеяло из туч. Подустав махать крылами, несущими раза в два быстрее прежнего, Софист зоркими глазами углядел красивое местечко, где решил передохнуть: высокий и крутой склон с одинокой заснеженной ёлкой, пристроившейся на уступе для любования пейзажем в гордом одиночестве (иллюстрация 026). Как ни хотелось остаться и насладиться красотой раскинувшихся внизу предгорий, но всего примерно десять минут сова составляла компанию дерзкому дереву, бросающему вызов скалам, а затем спланировала вниз – по важным делам.       - Приветствую, товарищи, - улыбчиво сказал друид, превратившись в одетого человека из совы, прилетевшей из Бламбурга, куда вновь вернулись жители, которых охранял десяток трезвых мужиков из числа назначенных Дроганом за неимением старосты, замученного гноллами в числе первых. – Вас можно поздравить со сдачей экзамена?       - Диикин… Айс!       - Завали е***, - зло бросило хамло, когда прицельно метнуло пестуемый снежок в бедного кобольда шагах в пятнадцати. Дорна просто кивнула и вернулась к тупому смотрению на седеющие угли.       - Здравствуй, Софист, - насуплено выдавила Миша, сжав губы в белую полоску. Вдох-выдох. – Прости меня за оскорбления, - повинилась она, осуждающе покосившись на Ксаноса, развалившегося у тусклого костра, умирающего вместе с вечерними сумерками. – Пожалуйста, сходи с нами… к дракону.       - Но это ваш школьный экзамен. А я свой уже сдал, сегодня с утра начав заниматься колдовским строительством и возведя крутой Шалаш с кучей волшебных примочек, - похвастался Софист, высокомерно сложив руки на груди. Он намеренно не упоминал о гноллах, с которыми ранее связывал свой итоговой зачёт.       - А не рано бахвалишься, модница? Выпуск-то летом, - неприязненно скривился Ксанос, отчего его лицо в свете огня стало точь-в-точь оркской мордой. Его бесила вся эта затянувшаяся бадяга с драконом, но соваться одиночкой он безбожно трусил.       - Сегодня официально последний день работы школы Дрогансона, - заявил Софист, огорошив школьников. Формально так и было – в Хиллтопе она закрывалась, чтобы переехать в Сандабар и сменить профиль.       - Врёшь! – Разозлился Ксанос.       - Да брось, Софист! – Подобралась Дорна, на которую Софист очень загадочно смотрел.       - И нечего пугать враками! Я же нормально тебя попросила, Софист, - сердилась Миша.       - Такими вещами не шутят, - серьёзно ответил старший ученик, обведя всех взглядом. – Телепортируйтесь и сами узнаете из первых уст.       - Разводка, - дёрнула щекой Трапспрингер.       - Бл***, - матом охарактеризовал Мессармос.       - А можно без мата, хамло поганое?!       - Дело ваше. Я вот зачем к вам прибыл. Прошлой ночью разжился с гноллов всякими трофеями и решил сделать вам подарки на память о школьных днях, - сказал Софист, снимая с плеча рюкзачок.       Не сходя с места, заклинатель кантрипом волшебной руки сноровисто раздал приготовленное.       - Засунь их себе в за… - бросил Ксанос на портки, но едва коснулся, чтобы отшвырнуть, как магия сообщила ему о свойствах вещи.       У Миши задрожали губы, она не смогла ничего произнести. А Дорна подошла по-хозяйски, придирчиво оценивая.       - Диикин, а это тебе, - молодой человек подбросил рюкзак к шарахнувшемуся кобольду, по меркам этой расы, уже считавшегося взрослым.       - Зачем твоя дарить Диикин? Диикин не кончать школа!       - На прощанье. Тем более, съеденному медведями гоблину-магу это всё равно уже не надо, - сообщил Софист, сожалея, что предстоит подстеречь и по-хитрому обворовать барда на статуэтку.       - На прощание? – Недопонял Диикин, довольно неплохо сымитировав звуки.       - Ты просил у меня помощи, а сам не помог моим товарищам. На кой ты мне такой сдался, кобольд? Сам решай свои проблемы.       - Твоя хотеть статуэтка башни!.. – Сжал кулачки Диикин, громко сопя.       - Я друид. Просто расспрошу зверей, птиц, деревья и камни. Завтра я узнаю, кобольд, где ты её спрятал, - пообещал Софист, глядя на Диикина печально и укоризненно.       - Все кобольды отвратительные твари зла, - поддакнула Миша, достаточно комфортно себя чувствовавшая в своих удобных доспехах и вязаном подшлемнике. – Спасибо, Софист, но врать – это грех.       - Диикин хороший, Диикин честный!.. – Кобольд нервно дёргал хвостом, прижимая заветную лютню и рюкзак, несравнимо лучше его котомки. Ему хватило нескольких секунд прошвырнуться в шмотках своим профессиональным взглядом оценщика, много лет тренировавшегося на сокровищах дракона.       - Ещё раз вякнешь, дристун, я тебе яйца отморожу, - зло шуганул его Ксанос, вопреки предположениям Софиста, не ставший переодеваться при девушках.       - Софист, почему мастер Дроган решил так внезапно закрыть свою школу? – Сдвинув брови, требовательно спросила Дорна, выказав доверие словам партнёра.       - Нашлось дело поважнее, - уклончиво отозвался Софист. – Счастливо.       - Диикин соглашаться! Диикин идти к старый хозяин, если и Софист идти туда, - решился кобольд, совершенно не похожий на плаксу, как на него посмотрела Миша.       - Без меня. Ученики ещё могут успеть за формальные три часа до полуночи. Но я на чужом экзамене не стану шпаргалкой, - сказал тот, кто напропалую пользовался палочкой-выручалочкой. - Мастер Дроган не зачтёт такую сдачу.       - Слышь, достал стращать, - нервно огрызнулся Ксанос, ещё летом ни бе, ни ме, ни кукареку по северному наречию, повсеместному в Северных Маршах. Но сколько бы тщеславный колдун не рвал жилы, стремясь догнать и перегнать первого ученика, он лишь всё больше и больше отставал от него. И даже Дорну, как сегодня вдруг выяснилось, не Ксанос соблазнил, а она сама еб*** его по совету слишком нежного человека. И ведь чесались кулаки морду расквасить, да хватало соображалки – это об его избитый труп ноги вытрут и даже не вспотеют.       Софист поиграл желваками, не имея ни вечного терпения, ни вечного смирения Илматера. Он сертифицированный маг уже, ему теперь все в Хиллтопе оказывали почтение, как мастеру Дрогану – барону и не снилась такая популярность. А тут какой-то полуорк возникает, портя настроение.       - Трусы! – Уничижительно бросил друид, моментально обернувшийся грациозной и величественной белой совой да так сильно ухнувший, что замёрзшие угли сдуло на Ксаноса, а от скальных массивов пришло эхо.       Скрывшись из виду, Софист сделал вираж, бесшумно и незаметно пролетев прямиком к пещере кобольдов. Он знал, что демонфея Дж-На дружила с умом, а потому она никогда не сунется к белому дракону – ночью, когда холод и тьма делают его сильнее. В магической форме птицы с действующим единящим кольцом и одетым ножным браслетом ему не составило труда обнаружить упоминавшийся кобольдом быстрый путь – валун в нескольких десятков шагов слева от входа. Хитрая магия внутри камня отсвечивала аурой подшколы телепортации. Софист ещё при подготовке списка заклятий перед сном расценил, что вламываться через сокровищницу или созерцательную залу за ледниковым козырьком – напрашиваться на атаку без лишних разговоров. Что плутание по пещерам кобольдов не царское дело и по времени сильно уступит заклинанию общения с природой, которому его научил треант Вершок несколько дней назад. Вне домашней территории ритуал займёт порядка десяти минут, и под землёй Софист сможет уточнить что-то об окружении всего в радиусе немногим более трети одной мили вместо двадцати на поверхности. Однако юный хитрец предусмотрел это. Белый дракон давно тут живёт, следовательно, место идеальное для него: пещерный ход, воздушный и подводный – Софист точно так же поступил со стихийными узлами! Свояк свояка, как говорится, видит издалека – эта мысль об Альтер-эго, если что.       Неслышно вспорхнув с валуна, друид подлетел к пещере орков, издали совиным слухом определив шум минимум одного водопада и более пары десятков в составе племени, которое белый дракон, видимо, недавно стал приручать вместо хилых и тупых кобольдов, единственный плюс которых – плодятся словно крысы. Из снежной совы через человеческий облик в водяного архона и в невидимость. Софист не стал терять время на недостойное воровство – у них вряд ли имелось действительно что-то ценное, хотя не мешало бы пополнить запасы аметистов, флюоритов, гранатов, александритов, топазов и других дешёвых минералов для создания столь удобных кристаллов концентрации – Тризир растрескается за образец с силой стихии земли!       Нырнув в грот, подготовившийся архон вскоре сориентировался в системе водотоков. После упражнений на реке Руавин ему уже не было столь непривычно нырять в «родную» стихию. Он не забыл снять нос-усиковое кольцо перед обращением в стихийца, и сейчас про себя костерил акулье чутьё, доставившее ему весь смрад от жизнедеятельности орочьего племени – хотя водоём проточный! Софист сразу отметил глубину и ширину подводного спуска, а также следы на камнях: от когтистых лап, хвоста и гребня белого дракона. Но сразу сходу почуять его логово юному друиду не хватало опыта – всё забивали «запахи» орков.       Менее чем через минуту стремительного плавания на скорости бегущего человека, Софист почуял свежую струю бокового течения, а ещё через столько же обнаружил пещеру с причудливыми натёками, ради которых не жалко было потратить кантрип света. (иллюстрация 027)       - Б***, - матерно булькнул Софист, списав свой кретинизм в ориентации под водой на заразный тупизм Ксаноса.       Естественно, первая попытка общения с водной средой провалилась, зато пара медитативных минут помогла понять, где, по сути, новорождённый водяной архон сбился с направления, считая, что поплыл на восток к пещерам кобольдов, а на самом деле скользнул на юго-запад. Расплескав голову о стенку пещерки, Софист подхватил свалившееся кольцо и отложил его в сторону: отвлекало от концентрации на магии, рано ему ещё использовать данный инструмент для ускорения поисков. Вскоре пещеру заполнили неестественные для неё звуки водяной капели и плесков – архон пытался общаться с родной средой на предмет поиска логова белого дракона…       - Так, так, так. У меня гости, не так ли? – Вздохнул дракон, почуяв в воде кого-то постороннего и невидимого: - Ну, хорошо, дай поглядеть на тебя, раз уж ты здесь, - снисходительно произнёс дракон на общем наречии и сел, став напоминать собаку.       Альтер-эго Софиста по росту Тимофаррара порядка восемнадцати футов сделал заключение о его возрасте – очень старый, от шести до восьми веков. Так же архон разглядел, что в ледяной пол был вморожен череп и кости другого белого дракона, гораздо более крупного – раза в три или даже четыре более старого и опасного. Это любопытство и сгубило юного шпиона.       - Хммм… ммм… да, интересно, - пронаблюдал удивлённый дракон, явно видя невидимое, вылезающее из глубоких вод драконьего бассейна. – Неожиданно для человеческого мужчины-теплокровки, - недобро заметил он, обладая магическим даром речи, которую может извлекать человеческая гортань и слышать человеческое ухо.       - Приветствую, почтенный Тимофаррар, - поклонился Софист, не став сменять облик с архона на человека из соображений безопасности. Из них же перед тем, как начать струиться к логову, преодолевая несколько мил по запутанным каналам, он воспользовался своей способностью многоликости, сменив лицо на эльфийское – чтобы не ассоциироваться с Хиллтопом. Софист в этой форме тоже обладал соответствующей магией для ответа на общем торговом наречии, и он видел следы и чуял запах кобольдов, чтобы безошибочно определить хозяина этой гигантской каверны.       - Так ты знаешь моё имя, вот как? Ну просто очень интересно. Неужели это значит, что я успел прославиться в верхнем мире? – С долей насмешки вопрошал дракон, не предполагая ответов на свои риторические вопросы. – Вы что, пришли выразить мне своё восхищение и почтение? – На самом деле заинтересовался дракон, уже имевший представление о Храме Благодарения Истишиа и предположивший, что его строитель или первый жрец явился к нему.       - В том числе, - архон ещё раз вежливо поклонился на половину прямого угла.       - Нет, только не ваш народ, верно? По крайней мере, с очень давних пор, и давайте не будем с этим шутить. Те дни давно прошли, - словоохотливо говорил дракон, видимо, соскучившийся по толковому собеседнику. Всё кобольды да кобольды. – Хмм, последний эльф, которого я видел, был… нет, это была целая армия эльфов, да? Я не помню, что их так возмутило, но так уж вышло, - мудрёно завернул дракон. Софист помнил про Аскалхорн и рассказы Феррана, а потому сделал вывод, что сыночек поселился в пещерке папочки, безвременно скопытившегося. – Хмм, и ты здесь в одиночестве, да? Очень интересно, - вещал дракон, с высоты разглядывая того, кто так удобно встал на пути драконьего дыхания, совершенно не боясь мороза, способного в миг превратить водяного в ледяного. Он обращался то на «ты», то на «вы», сбивая с толку. – Так! И кто же ты, остроухий мужчина с волосами в паху? – Рыкнул дракон, проявивший знание анатомии теплокровных.       Софист понял – опростоволосился! Зато случайно узнал о том скелете, что так заинтересовал его до начала разговора. В принципе, нет ничего страшного, ведь полуэльфы бывают с длинными ушами и не у всех эльфов кончики ушей настолько длины, что защипываются на затылке.       - Изучающий тайные искусства, - уклонился архон, сменив облик на обычного элементала воды без вторичных половых признаков. Из-за фамильяра-феникса Софист просто не мог предстать в человеческом обличье – многовековой белый дракон однозначно почует связь с враждебным существом с Плана Огня.       - Ну, не сочтите за оскорбление твоим чарам, но в этой части нет ничего нового. Даже в кобольдах есть частица драконьей магии, знаешь ли. В любом случае… Я слышал, что эльфийский народ наделён даром поэзии. Может, развлечёшь утомлённого дракона немного, а? – Игрался словами дракон, наслаждаясь звуками собственного голоса и умом, якобы исподволь выводящим гостя на чистую воду.       - А ещё славится вино и музыкальные инструменты… - Софист закинул удочку.       - Ммм, так вы пришли ко мне за бандурой… как его там… Фоклукана? – Дракон пристально следил за гостем, но неверно интерпретировал «мимическое» волнение его водяного тела.       - Мне интересны любые музыкальные инструменты. Я посмел надеяться, почтенный Тимофаррар, что у вас есть их коллекция, раз вы отдали потрёпанную Бандуру Фалатера Фоклукана своему кобольду Диикину, - наконец-то Софист смог сказать целых два предложения между речами говорливого дракона.       - А-а-а-а, Диикин. Мой лучший эксперимент, правда, - хвастливо и горделиво заявил дракон. – Можно приучить кобольда мыться, но как насчёт заставить его думать? Сначала я думал, что мне не удастся ничего вдолбить этому парнишке. Он мог только валяться на земле и кричать «Хозяин!», если я хоть чуть-чуть дёргался, - сказал Тимофаррар, проверив гостя на испуг внезапным рывком хвоста, прильнувшего сбоку к драконьему телу, как обычно делают кошки. Гибкий ящер! – Но со временем он переменился. Вы, наверное, встретились где-то в верхнем мире, да? Скажите мне, где он сейчас?       - Про сейчас не могу знать, почтенный, но, когда я ремонтировал ему лютню, он прятался на развалинах шахтёрской деревни юго-восточнее.       - Вот ка-а-ак, и что же этот воришка? – Дракон испытал любопытство и нетерпение, о чём свидетельствовал задёргавшийся кончик хвоста.       - Догадался избавиться от ошейника и хочет повидать мир, но без вашего разрешения никуда, - подобрал он слова. Софист не ожидал и не думал, что драконы умеют хихикать и делают это со смешным фырканьем.       - Я же говорил, он мой лучший эксперимент, - высокомерно заявил Тимофаррар, а сам разочарованно дёрнул хвостом за спину – воришка не украл статуэтку башни для своего Хозяина. Дракон и помыслить не мог, что кто-то не покусится отобрать у кобольда этот артефакт.       Продолжая доводить белого дракона до нужной кондиции, Софист поспешил взять слово себе, пока у него не стребовали наконец-то представиться:       - Почтенный Тимофаррар, я прибыл к вам с совсем необременительной для вас просьбой. Я хочу познать сильнейшее ледяное дыхание! И за то, чтобы вы дохнули на меня, я поделюсь с вами своими наблюдениями в провидческом пруду, - сказал водяной элементал, учтиво поклонившись. Он действительно три дня назад впервые заливал алтарь водой, пытаясь улучшить дальность и детальность зримого. И действительно желал лучше познать ледяной аспект и взять пример драконьего дыхания, гораздо более мощного, чем зимнего волка. – Договорились?       Тимофаррар не захихикал, а весело засмеялся, отчего у него из носа полетели снежинки. С такой дурацкой просьбой к нему еда ещё не обращалась – чтоб он специально выдохнул смертельный мороз.       - Говори, малютка, я весь внимание, - смилостивился, просмеявшийся очень старый дракон с прищуром цепких глаз. Века жизни поневоле сделают мудрее и умнее.       - Позвольте сперва занять самое подходящее место, - сказал Софист, оповещая в движении, а не спрашивая разрешения, дабы дракон не думал, что перед ним унижаются и выпрашивают что-то. Во сне после пира юноша, хоть и ложился нетрезвым, но всё равно осознал вход в сновидения и продумал несколько вариантов развития данного разговора.       - Хмм… - Тимофаррар уже не смеялся, поверив в самые серьёзные намерения, когда гость занял позицию на старом черепе точно над местом, где у живого белого дракона располагались волшебные железы. Он тоже занял удобную позицию.       - Я несколько дней кряду наблюдал, как шайки гноллов охотятся на ваших кобольдов. Недавно они уже начали осмеливаться убивать ваших слуг у вашего же порога, почтенный Тимофаррар. Прошедшим днём я увидел в своём провидческом пруду, что на Верхней Руавинской Долине начались быстрые передвижения какого-то племени гноллов по другим кочевьям. Вождь разослал гонцов к маленьким стойбищам, а сам отправился к ближайшему крупному соседу. Никаких свар – гноллы явно договаривались объединиться. По крайней мере, я видел, как первый вождь побежал к следующему стойбищу у реки вместе с сыном другого вождя… - вещал водный элемент.       И вот дракон не выдержал известий и устрашающе взревел, испугав кобольдов, подслушивавших за творящимся в логове старого Хозяина – вдруг позовёт? На Софиста обрушилось мощное дыхание рассерженного белого дракона, «спустившего пар» на только этого и ждавшего друида. Водяной архон всем нутром прочувствовал, как превращается в ледяного, но иным способом, чем волшебная смена аспектов. Таким путём, что затрагивал глубины стихийной формы друида и очень похоже на то, что намеревался сделать Истишиа, предлагая в качестве сердца ледяной источник. Похоже, да не то! Дракон выжимал свои лёгкие и железу до конца, нескончаемо выдыхая и даря ледяному архону заветное осознание того, как сквозным образом пользоваться ещё одной способностью - холодной аурой. Будь то в дикой форме или в человеческой! Раньше, к примеру, он мог только ходить по воде или снегу в своём истинном обличье, а теперь ещё будет дышать конусом трескучего мороза и даже просто стоя охлаждать целые комнаты до окоченения всех внутри - за доли минуты. Но это лишь первый этап к тому, чтобы натренировать кислотную и лечебную ауры, кислотное и лечебное дыхание, способное массово исцелять критические раны живых - убивать нежить.       Ледяная фигура едва только с хрустом поклонилась, как дракон с ненавистью прорычал имя Дж-На и выдохнул во второй раз – ещё более люто! Софист, не будь дураком, не только малую, но и большую нужду справил, ещё надёжнее внедряя свой лёд под кость батюшки Тимофаррара, любящего посидеть задницей на его останках. И дракону приятно, что ещё может устрашать до усрачки, и заклинателю желанные кристаллы ориентира, чтоб подглядывать через грани и прямой водный путь сюда строить, и чтоб будущие гости обледенелой пещеры увидели лишь мокрое место, оставшееся от неудачника на «обеденном столе».       - Благодарю, почтенный Тимофаррар, вы необыкновенно щедры! – «Хрустяще» воскликнул ледяной архон, не забывший вернуть себе все признаки водяного облика и всерьёз задумавшийся озаботиться одеждой из самого элемента – воды или льда. Без перерыва и стараясь восторгаться с придыханием, он с треском стал пятиться к воде, продолжая вещать, когда дракон всё равно ещё не мог говорить – ему надо было отдышаться. - Я даже осмелюсь заступиться за драконьего барда. Коллега Диикин может найти мужество и заслужить у вас свою свободу, помогая сражаться против гноллов. В той деревне он так боялся шерстяных, что я добавил к струнам его лютни заклинание сна. Драконы и эльфы невосприимчивы к этим чарам, а вот гноллы поддаются умелым аккордам.       - Какие большие мечты для такого маленького создания. Кто бы мог подумать!.. Гр-р-р! – Тимофаррар злился и порыкивал, недобро глядя на отступающего горевестника – а не на оставленное им «мокрое место». Белому дракону некого было противопоставить настоящей армии гноллов, однако он не спешил доверять незнакомцу с первого слова.       - Друиды ярые пацифисты, вы не смотрите так, - «отбоявшийся» Софист опередил «щедрое» предложение, которое намеревался сделать рыкнувший дракон. И словоохотливо продолжил: - Вы были щедры в моей просьбе, почтенный Тимофаррар, и я ещё поделюсь с вами информацией. По пути к вам я у стены развалин видел стоянку полуорка, дварфа и человека. Такая же компания охраняла осенью обозы из Хиллтопа и обратно. Судя по всему, ученики мастера Дрогана из Хиллтопа ждут подходящего момента, чтобы вернуть артефакты, как рассказал Диикин, украденные вашими кобольдами.       - Г-р-р, чудовищно, возмутительно, невероятно! Сговорились против меня!.. – Тимофаррар нервно заметался по пещере, бессистемно чиркая хвостом по полу и разбрасывая им попавшиеся бычьи да медвежьи останки от прошлых трапез, громя какие-то деревянные возвышения. Дракону не составило труда узреть логику собственного поведения – дождаться чужой свары и обокрасть всех сразу. Вот и бесился.       - Извините, почтенный Тимофаррар, позвольте дать вам совет! Всего-то за одну вашу старую и ненужную чешуйку, чтобы мне прикрыть срамоту! – Попытка докричаться увенчалась успехом. Софист всё равно собирался добыть чешуйку, чтобы изучать её с целью улучшить владение заклинанием драконьей кожи, которая, как и паучья, повышает природную защиту, но вместо незаметности и роста иммунитета к ядам предоставляет защиту от стихий, для чешуи белого дракона – от водных атак. Поскольку архон и без неё невосприимчив к атакам собственной стихии, то для него драконья чешуя повысит общую защиту от магии и уменьшит физический урон. Софист и не надеялся получить «свежую»: с трупа хорошо, а добровольно с живого – ещё лучше! Драконья чешуя станет третьей сквозной магической способностью, помимо дыхания и ауры – возмечтал юный заклинатель.       - Говор-ри, малютка! – Повелел белый дракон, восприняв ледяного архона за родственное существо. Тимофаррару ничего не стоило проявить к нему снисхождение, понимая незамысловатые нужды безымянного гостя, который тоже имел комплекс неполноценности, связанный с расой - у белого дракона это его габариты, самые мелкие из всех видов цветных драконов. И он обладал достаточно большим опытом общения, чтобы различать откровенную ложь.       - Я смею полагать, что достаточно пригласить их к себе на разговор и при них отдать Диикину украденное, отправив его к мастеру Дрогану для возврата, - Софист начал излагать свои соображения, оправдывая собственное имя. - Простите, почтенный Тимофаррар, я точно не знаю и даже не думал смотреть в провидческий пруд на тему того, сочтёте ли вы их достойными биться с вами бок о бок против общего врага и что нужно сделать для гарантированного привлечения их на свою сторону. Но я смею полагать следующее. Если гноллами руководит кто-то хитрый, то не полезет к вам глупо посреди ночи, а нападёт днём. Я думаю, вам стоит поставить тем гостям условие раздеться и оставить у вас всё, что при них есть, и только тогда вы передадите украденное кобольдами своему пока ещё рабу Диикину и позволите им всем вместе отправиться в Хиллтоп. Возможно, вы сочтёте их достойными своих гарантий сохранности оставляемых шмоток ради их гарантий возвращения и помощи в ваших проблемах, почтенный Тимофаррар. И ещё, прошу, поймите меня правильно. Этот регион был относительно спокоен, но вдруг начинают воду мутить. Поэтому я решусь предложить вам следующее. К сожалению, я уверен, почтенный Тимофаррар, что молодые кобольды дерутся и умирают в мирное время. Судя по тому, как на ваших кобольдов ополчились волки, то живущий в Хиллтопе друид – это лорд волков. Значит, ему доступно заклинание реинкарнации, и он может за хорошее вознаграждение вложить его в каштан, например. Его надлежит применять максимум через пять минут после смерти. Если вы приложите все усилия к победе, то вам доставит удовольствие раздавить своего врага в лепёшку.       - Гр-ра-а! – Возжелал дракон, догадываясь, к чему клонит ледяная малявка.       - Так вот, почтенный Тимофаррар, на это мокрое место следует побыстрее положить наименее повреждённый примерно полусуточный, максимум суточный труп кобольда. Влив в него зелье лечения и применив каштан реинкарнации, вы поселите душу своего врага в своего раба…       - Гры-гры-гры! Эльфы всегда славились изощрённостью пыток! Дж-На – мой раб! Кобольд!! Мужчина!!! Гра-гра-гра, я её раздавлю!..       - Простите, чешуйка?..       - Да, конечно, это справедливая сделка, малютка, - вновь усевшийся белый дракон довольно и уступчиво покивал своей громадной башкой. – Вот… - Тимофаррар гибко изогнулся, раскрыв свой потрясающий гребень. Словно кот, он достал мордой до области своего паха и, подцепив когтём одну из подходящих чешуй, за которой было лишь мясо и кость, выдрал её зубами. Зажав между ловких пальцев, он тут же облизал ранку, успешно сумев выдавить капельку из железы, чтобы на том месте образовалась защитная ледяная короста, с виду неотличимая от соседних пластинок. – Возьми, - быстро подал он окровавленную и обслюнявленную чешуйку, размером чуть больше ладони Софиста. – Скорее слижи всё и прилепи к лобку.       Ледяной архон быстро скользнул по льду пола, словно на коньках, и не побрезговал исполнить ценное указание, по-умному вытерев кровь и слюну с пальцев, которыми взял чешуйку, о место пониже живота, чтобы лучше приклеилось. Дракон только понятливо фыркнул, когда озабоченный заклинатель открыто применил колдовство, целиком покрывшись льдисто-белыми зеркальными драконьими чешуйками, где-то крупными, а на лице – едва заметная мелочь. Драконий подарок растворился, никак не выделяясь среди других. Ценя полезную информацию, Тимофаррар, образно выражаясь, сдул пылинки с «эксперимента», когда выдохнул небольшое морозное облачко, чтобы чешуйки с хрустальным перезвоном лучше сцепились и прижились. Белому дракону совсем не обременительно было сделать это. Он находился в трудной ситуации и вынужденно любезничал с сильным незнакомцем, справедливо рассчитывая за пустяк со своей стороны получить очередную ответную щедрость от вызывающего доверие гостя.       - Благодарю, почтенный Тимофаррар. Ваша чешуя поистине великолепна! – Софист искренне восхитился, глянув вниз на своё отражение во льду, заново намороженном - специально кристально прозрачным и зеркально гладким. Он получил куда больше ожиданий, а потому грех желать большего, устраивая смерть этого очень старого дракона, который оказался вполне себе договороспособным. – И я знаю, кто может помочь вам вернуть белой шкуре молодецкий блеск. Я даже думаю, что вам, почтенный Тимофаррар, перед каждой важной битвой днём будет просто крайне полезно в самый холодный час ночи посещать Храм Благодарения Истишиа, недавно сооружённый в Лунном переходе. Там вы сможете вволю разминать дыхательные органы – наледь в храме примут за драконий дар. Потом вы можете расслабляться в купели, прося тамошнего хранителя потереть вам шкурку. Может вы даже договоритесь с ним о чём-нибудь. А сейчас прошу прощения, почтенный Тимофаррар, я премного благодарен вам за общение, но пора и честь знать. Успехов вам.       - Желаю удачи, малютка. Кронк!!! – Взревел дракон, призывая своего слугу, когда ледяной гость нырнул в воду и уплыл, по достоинству оценив преимущества обретённой шкуры для скоростных передвижений под водой.       Софист знал, что припёртый к стенке белый дракон сможет проверить сведения, но без ключевой детали не поймёт происходящего. Наоборот, освобождение рабов укрепит его уверенность в сделке между Дж-На и Хиллтопом. Поэтому Тимофаррар, хоть и превыше всех почитающий драконьих богов, не упустит возможности лично пойти на поклон к богу родной стихии и явится в храм к точке росы. И подслеповатый дварф тоже телепортируется встречать рассвет. Ух как Тимофаррар будет зол – полюсный лёд наморозит. А Дроган тоже будет весь на нервах, но не сможет нарушить уговор и будет по полной выкладываться, пытаясь сохранить магический комплекс храма от разрушительного драконьего дыхания. Всем на пользу пойдёт. Тимофаррар под угрозой блокировки своей ледяной сути сдержит свой норов, за что и будет вознаграждён. Дроган тоже откажется от идеи завалить дракона ради выкупа невесты. Если он сам не догадается потребовать у Тимофаррара череп папашки, о котором ученики обязательно упомянут, то к обеду это в любом сделает Софист. Альтер-эго знает точную дату, когда Лорд Огня явится на Фаэрун воплоти – этот день лучший для оживления подготовленной кузни. Артефактор – есть. Торговцы – есть. Им осталось найти талантливого кузнеца, что закуёт изначальный огонь в печи. Дварфы не станут трубить об этом на весь мир, наоборот, всеми силами станут поддерживать легенду, что кузницы на вулкане под Сандабаром совсем холодны. Действительно, нечего сажать Дорну в тепличные условия и баловать драконьими сокровищами – проклято их злато. Пусть лучше дварфский союз крепнет постепенно с присущей расе капитальностью: поднакопит деньжат на продаже артефактов из-под полы, так сказать, вырастит дочерей на выдан – всё должно делаться основательно и своевременно. А Тимофаррар – очаг стабильности в Нетерских предгорьях. Ни к чему создавать в том скалистом углу хаос – Бламбург сам себя снесёт. После сегодняшнего представления Софисту достаточно дать отмашку, чтобы за зиму горнодобытчики сами обтесали скалистые стены по бокам Шалаша и на санях за зиму перевезли свою деревню по камешку. А на том месте пусть дракон орков растит – будет стимул людям держать гарнизоны в боеготовности. И кому как не Софисту знать, что друид и дриада смогут за зиму скрестить прорастающие в камнях корни фелсула с колючими лозами индиговых ягодами хелмторна, из которого вино гонят даже эльфы, а шипы продаются дротиками и отравленными иглами? Кому как не бывшим шахтёрам лазать по горным кручам за северным боком Хиллтопа, сажая эти гибриды и собирая потом драгоценный урожай?       Парню ну очень хотелось посмотреть, как же горемычная троица с бедолагой коротышкой будут изгаляться в разговоре с белым драконом, ростом со всех их вместе составленных вертикально. Но заклинатель прекрасно знал, что вино и некоторые эликсиры должны настояться без всякого внимания к ним – иначе швах. Также ситуация с чешуёй не являлась критичной, поэтому Софист решил уделить часик на перепись не использованных заклинаний на свитки, по пути в заклинательную залу наговаривая Вершку свои соображения в качестве послания для мэра Хиллтопа, чтобы инициатива исходила от него: после грандиозной пьянки он примет эти идеи за собственное озарение, что повысит его самооценку, а реализация увеличит значимость в глазах общественности (правильно, приравнять шахтёров к скалолазам – только закоренелому фермеру такое взбредёт в голову).       Потянувшись и размяв кисти от напряжённого рисования, черчения и каллиграфии, необходимых для корректной записи заклинаний, Софист перешёл в гостевые покои Вершка, решив не портить собственную спальню плохими эманациями. Устроившись на кровати в позе на животе, он призвал феникса, сразу нахохлившегося и ставшего топтаться по спине, царапая – рассержен усилением ледяного аспекта. Правильно, после испытанной мощи белого дракона и поглощения его чешуйки надо спать долго и только под воздействием единственной магии – силы огненной стихии. Только так сохранится пошатнувшийся внутренний баланс. Пусть из-за этого организм ещё дольше не будет готов запоминать заклинания уровня сложности шестого круга, зато Софист уже завтра сможет инвертировать холод в тепло, а мороз в жар, по своему усмотрению применяя то или другое без конфликта между антиподами. В конце концов, спирт – горючая вода…       Софист проснулся с рассветом, когда первый луч солнца нежно погладил его лицо. Ачамбха тоже продрал глаза и почти сразу же виновато закурлыкал, глядя на изуродованную им спину старшего собрата.       - Доброе утро, Ачамбха. Ты всё правильно сделал, не волнуйся, шрамы легко сводятся, - погладил Софист своего фамильяра, поцеловав в лоб. Он бы ещё и Лорда Утра поблагодарил за прекрасное начало дня, но только внимание бога Латандера и не хватало ему для полного счастья. Проснувшемуся не хотелось вставать, но утро точно предстояло долгим – Шалаш всё равно нуждался в доработке.       Кожа на спине зудела и стесняла гимнастические движения – пришлось вычеркнуть некоторые акробатические трюки. Позавтракав свежими ягодами и фруктами, Софист принялся давить масло из подсолнечника, вчера по случаю оптом скупленного у барона. Тот самый, что рос на урожайном поле и потому обладал сильной магией, которая идеально сочеталась с заклятьем из первого уровня – жир. Это одно из самых простых и дешёвых магических плетений, компоненты к которому разнообразны и есть на любой кухне – масло или сало.       Софист, стоя вчера на площади в ожидании символического удара в набатный колокол, подумал – зачем изобретать колесо? Есть Вершок, который оплёл корнями весь холм. Под его контролем три земляных узла, каждый из них на втором слое предоставляет желающим плетение размягчения земли и камня, а его собственный ещё и каменные стены даёт строить. Так что Софист решил, что пусть треант по корням отсасывает жидкую землю, отливая отвесные бока всего деревенского холма на западе и севере. Эликсир жирности поможет тянуть каменную породу по корням и основательно впитается в камень, сделав его поверхность чрезвычайно скользкой – ничто не будет задерживаться на ней. Получится хорошая защита Хиллтопа с тех направлений, а барон засуетится и за свой счёт перенесёт баню, убедив несговорчивого Хола возвести помывочный комплекс на месте колодца и вместо морковных грядок. Но главное, что тихим сапом и без напряга самого Софиста будет реализован план подземных сооружений, надёжно и долговечно. А корни можно будет замаскировать плинтусами, кое-где ещё и галтель следует пустить, но все коридоры будут арочными, и в залах своды будут такими же из-за тяжести верхних пород при неглубоком расположении подземелий, так что уголок между полом и стенами – идеален для маскировки корней.       Ещё одна разновидность заклинания жирности – это слизь. Всякие слизни специально вырабатывают этот секрет для лёгкости своего передвижения, поэтому эффективность данного компонента и соответствующей модификации заклинания гораздо выше. Однако это вещество сложно добыть в больших количествах. Поэтому Софист готовил с ним только обычный котелок, куда решил добавить ещё и слизь грибов, что обладали антисептическим действием. За десять минут помешиваний он создал идеальное средство для обмазки системы труб в Шалаше посредством двух маленьких и одного небольшого червеобразного голема слизи – модификация заклинания создания ледяного конструкта из второго круга легко далась стихиалу воды. Оставив отвар в обычном котле настаиваться, заклинатель вновь стал заниматься с большим колдовским пузаном – эликсира жирности Вершку требовалось много, а жмых от семечек пойдёт на подкормку «туалетных студней».       Софист отловил в своей канализационной системе обоих юзов, благодаря которым отсутствовал всякий смрад и сами нечистоты. Эти «пудинговые» существа когда-то в незапамятные времена словно специально были выведены из грязи для утилизации отходов жизнедеятельности – со временем даже сапожные подмётки растворяли в себе вместе с гвоздиками. Монастырские особи уже вымахали до размеров капустных бочек, а Софист в одиночку «откормил» всего-то с размера человеческой головы до футового в диаметре. Парочку заклинатель и препарировал на две части – умеючи их можно было разводить методом почкования. Двадцать шесть человек и три грифона уже начали пользоваться бытовыми удобствами, смывая всё в большой нижний ров, куда потом будет выходить вся канализация Хиллтопа, поэтому нельзя было медлить с заселением его юзами. Можно было бы иначе разобраться с проблемой отходов, раскармливая свиней и поступая как с конским навозом – на грядки, но такое уместно для фермеров и садоводов, а рядовым солдатам полезно будет ежемесячно бороться с потомством этих «пудингов», которые начнут вылезать из рва в поисках пищи. В реку их спускать нельзя, а вот заманивать отдраивать площадь и плац, чтобы потом прихлопнуть – это нужно и полезно.       К десяти утра стало уже сложно сдерживаться, но заклинатель терпел. Только вот тренировка не ладилась, но зато удалось заморозить и отчистить стенки котлов от слизи и масла. Сколько он не пробовал дышать холодом, всё никак не получалось наморозить кристально чистый лёд. Сев и обмозговав проблему, Софист банально сделал лёд жидким и совершил возгонку, очистив до состояния слезы младенца. Переминаясь с ноги на ногу, заклинатель приступил к нудному процессу создания варева для заклинания ворожбы. Целый час с одним желанием – сходить в туалет.       Конечно, следовало бы самому поворожить на Аялу. Вот Гилфорд молился по просьбе Дрогана, обнадёжив тем, что жива и физически не страдает. Вот Дашная за деньги Дрогана раскладывала пасьянс, показавший, что окружена камнем – толкование плена неоднозначно. Сегодня, спустя сутки, они оба наверняка повторили прорицания, будучи искусны в них куда больше Софиста, сегодняшняя цель которого заключалась в том, чтобы обхитрить блокировку и магию тривиальной проверки на удалённое подсматривание за пещерой кое-какого белого дракона. Хотя о судьбе Аялы он тоже очень беспокоился.       Едва признав отвар готовым, Софист, пританцовывая, вылил содержимое в большой котёл. Обернувшись в стихийную чешуйчато-ледяную форму, он совершил неэстетичный процесс заливки кристалла. Пока довольно прозрачный лёд собственного производства, так сказать, не застыл, Софист вставил точно над своим кристаллом приготовленную хрустальную линзу, реквизированную у Тризира ещё в Самхейн. Сосредоточившись и отрастив на подушечках пальцев крупные чешуйки, заклинатель растёр стеклянную бусину, «посолив» линзу заклинанием тайного глаза. У него было впереди двадцать минут, но Софист справился за пять, заморозив и очистив воду прорицаний, чтобы залить сверху в котёл со странной ледяной субстанцией. Таять будет до заката, а если поддерживать температуру немного ниже точки замерзания воды, то можно продержать сколь угодно долго – дёшево и сердито.       - Привет, Маткона! – Помахал рукой Софист, неся в левой закрытый котелок, покрывшийся инеем.       - Здравствуй-здравствуй, милок Софист! Да благословят тебя Боги и подмигнёт Тимора! – Откликнулась соседка, занимавшаяся переносом вещей из дворовой сарайки в кладовую дома, пока муж занимался новой мебелью, а дети носились по обновлённому и расширенному жилищу. Понятливая хозяйка увидела котелок и не стала задерживать.       - Ну и жук ты, Софист! – В сердцах выдохнул мастер Дроган после приветствий. – Понравилось всех голышом гонять по деревне?       - Была бы баня по соседству, - нашёлся Софист. – Но согласитесь, мастер, теперь у них выработан условный рефлекс – трусить стыдно.       - Жизненный урок, согласен, - покивал дварф, теребя бороду с вплетённым в ней священным символом Мистры. В его глазах тоже было крайнее беспокойство. – Сварил ледяное зеркало провидения?       - Да, - кивнул он, пристраивая на самодвижущуюся треногу, ждавшую у камина.       – Ты изменчивей воды, Софист. Почему переиграл планы по дракону? – Сердито вопросил Дроган. Сердито – не гневно. Дварф был добросердечен, а ещё умён и мудр.       - Во-первых, Тимофаррар оказался вменяемым. Если Дж-На станет его новой кобольдом-игрушкой, то за неё он будет долго благодарен, и мы не «замараемся», получив сведения о вышестоящей персоне, - пояснил Софист. – В чулан?       - Ступай в чулан, - приказал дварф волшебной треноге с котлом, а сам с кряхтеньем поднялся из мягкого кресла, чтобы приодеться потеплее и взять грелку.       - Во-вторых, я подумал, что раз вы не стремились к известности, то и не стоит. Тогда вы сможете спокойно и без пристального внимания со стороны подготовить кузню для обуздания изначального огня.       - Изначального? – Удивился дварф, прищурившись. Ему уже не требовались пенсне, но он продолжал их носить - из-за солидного вида и вековой привычки.       - Да. Так втихую вы сможете копить силы и готовить капитальный фундамент для объединения дварфов региона. Поэтому я рекомендую просить в качестве отступных скелет папани Тимки. Во второй половине следующего года будет самая наилучшая возможность запустить кузницу – ближе к дате Вершок сообщит вам.       - И когда ты научился провидению, Софист? – Вопросил Дроган потолок, не ожидая ответа.       Софист промолчал, завернув за угол. В доме был комнатка с колодцем, в ней парень и пристроил треногу, а потом доставил для старика одно из мягких кресел. Очаг был нужен для деревенского «ведьминого» обряда ворожбы, а вот колодец являлся более «цивилизованным» инструментом, заодно служа водным путём для архона – на экстренный случай.       - Почему ты так уверен, что Дж-На явится именно сегодня в полдень? – Спросил Дроган, потирал подбородок. Он смотрел на ледяную гладь, при увеличении ещё больше искажающую настроенное изображение с хрустальной линзы, тайный глаз которой был наведён на лучшую грань кристалла, предыдущий «брат» которого оставался на том же месте в пещере. Там пока не происходило ничего стоящего внимания: Диикин бряцал бодренький мотив, а Тимофаррар принуждал Ксаноса, Мишу и Дорну танцевать под лютню – типа для разогрева перед боем.       - Хотите сравнить аналитику или скрасить ожидание?       - Всё сразу, - хмуро ответил дварф, глядя прямо в лицо Софиста и только изредка кося в кристалл.       - Ладно… Мне по-прежнему необходимо прикрытие Арфистов… Короткий ответ - из-за Аялы. Думаю, опытная шпионка имела веский повод не вытерпеть и вмешаться в шаманский обряд орков, но будучи неготовой - проиграла, судя по вашему настроению, ещё и команду скаутов потеряла убитыми. Теперь эльфийку держат заложницей в качестве запасного плана на случай провала Дж-На. Раньше я полагал, что демонфея не ожидала, что замуруют её логово, а потому вряд ли могла участвовать в операции с рукой лича, но теперь склонен думать иначе. Насколько я понял Пращура Деревьев, фей-ри многие века заперты – или были до последнего времени. Они являются бесплодным результатом скрещивания женщин солнечных эльфов с извергами, причём, из разных демонических сдоев Абисса. Однако Аялой в этом плане Дж-На не интересовалась вообще, сосредоточив усилия на артефактах. Но план захвата вынашивался очень долго. Всё было продумано до мелочей. Во-первых, была известна ваша любовная связь с Аялой. Поэтому вас не убили сразу, а нанесли смертельное ранение с отсрочкой, чтобы приковать опытного следопыта к вашей постели. Напали, когда меня не было рядом, но учли моё участие, когда захватили бламбуржцев в плен и поместили в ту самую пещеру гноллов. Могли и в другом месте их спрятать, однако, можно подумать, что им повезло: при прошлом посещении я прозевал там развалины учебной базы нетерских арканистов.       - В самом деле? – Подивился Дроган скептично.       - Да. Меня хотели соблазнить древними знаниями, но я не повёлся на их приманку и надёжно завалил как шахту, так и сами пещеры гноллов. Гоблин-маг работал с этим древним томом и был уверен в идентификации, - Софист извлёк шифрованную книгу из поясного кармашка. – Второй пунктик – это задействование обелиска нетерезов для вторжения в этот дом. Два слагаемых – уже система. Причём, телепортация к конкретному обелиску без его длительного изучения говорит о наличии знаний от первоисточника, а не восстановленных из крупиц. В пользу этого свидетельствует охота за конкретным артефактом – статуэткой башни, как получается, нетерезов. Но если это какой-то древний арканист, то он должен знать о фей-ри, однако этот факт выпадает из его внимания. Значит, между ним и Дж-На есть ещё одно звено. Судя по тому, как оперативно оно среагировало на руку Бельферона, то арканист учёл именно эти интересы своей наёмной персоны - заинтересованность в личе. И вот это промежуточное звено уже не знало ничего о связи солнечных эльфов и фей-ри. Однако, поскольку эти демонфеи готовят освобождение своих из плена или уже высвободились и восстанавливают силы, то арфисты им помеха и враги – вот крючок, на который «наняли» Дж-На. Не имеет значения, участвовала ли демонфея в операции с орками-шаманами. В любом случае её «наниматель» обязан был поторопить с добычей статуэтки, имея на руках запасной вариант для обмена баш-на-баш. Поскольку башенка спрятана Диикином, а кобольд – раб Тимофаррара, то Прорицания однозначно указывают на белого дракона. Поэтому кукловод Дж-На сперва доиграет до конца эту свою марионетку, прежде чем явиться самолично. На Тимофаррара второй раз уже не клюнут, потому либо уже ночью следует ждать приглашения на сделку, либо попытаться понять из допроса фей-ри, где её наниматель может держать пленницу или где может состояться процедура обмена, хотя относительно последнего у меня уже есть соображение – те заваленные руины. Думаю, мастер Дроган, вам хватит малейшей детали, чтобы, как и Аяла, догадаться о личности, связанной с Бельфероном. Ещё я хочу акцентировать внимание, что Аяла вряд ли догадывалась о вышестоящем арканисте из Империи Нетерил. Значит, всерьёз подумала, что лича будут по-настоящему воскрешать здесь и сейчас, а потому могла вмешаться, бросившись в безрассудную атаку. К сожалению, по этому поводу я должен отметить, что лич ни за что бы не дался шаманам, которым как за нефиг делать подчинить его душу, которой бы они не дали возродиться в полной силе, справедливо боясь, что тогда могущественный Бельферон вырвется и сам подчинит их всех. Орки бы его доили на знания, а это дело сильно затратное по времени. Более того, если кто-то живой был знаком с этим личем, то вряд ли бы желал его воскресить в качестве своего господина – исключительно раб, а это требует подготовки. Я считаю, что у Аялы отличные навыки шпионки. Поэтому из всего вышесказанного следует, что она либо недооценила кристалл с мизинцем, либо совершила импульсивную ошибку, вскрыв себя как-то вместо тайного слежения согласно изначальному плану.       - Впечатляюще… - подавленно прошептал старый авантюрист. – Кругом мои просчёты…       Софист не стал высказываться по этому поводу, заранее предполагая, какое ещё вознаграждение Дроган получит в Храме Благодарения Истишиа – с таким настроем он точно разовьёт интеллект. Между прочим, то обстоятельство, что старый мастер признал в юноше мага, облегчало ему общение на равных.       - Простите, мастер Дроган, пойду схожу за стеклянным зеркалом, а то так мы расшибём себе лбы, - сказал он, поднимаясь с места. Действительно было жутко неудобно вдвоём пытаться рассмотреть что-то в увеличительном хрустале, нацеленном на крохотную грань, подсматривание из которой такой большой белый дракон всяко не заметит. К сожалению, звуком пришлось пренебречь – Тимофаррар точно проверял на возможность подглядывания заклятьями школы Прорицаний.       - Погоди, Софист. Ты кое-что важное не учёл. Я – хранитель артефактов. По нашим правилам хранителю нельзя знать, что он бережёт. Я имею камни посланий и докладываю тем, кто аккумулирует информацию. Поэтому не жди, что я узнаю личность, связанную с Бельфероном, и что кто-то на там сразу же поймёт и немедля сообщит. В экстренных случаях я имею полномочия самостоятельно решать, как поступать с хранимыми артефактами. Я знаю, что ты распутаешь это дело до конца, но всё равно обязан спросить. Софист Вершинный, ты принимаешь на себя ответственность за статуэтку башни, хранимую мной и украденную кобольдами белого дракона Тимофаррара в ночь на Самхейн Года Ненастроенной Арфы?       - Ясно, спасибо за пояснения. А касательно вопроса… Маховик судьбы уже запущен – ответственность смертельна. Агнец определён… - нехотя известил Софист, побежав за зеркалом.       Юный маг, не пожелавший принимать рекомендации засветиться в Сильвери на сдаче экзаменов на магистра, едва успел присобачить зеркало с галлюцинаторным окружением для захвата изображения в полный размер и воспроизведения с эффектом присутствия, как – началось!       Приоткрылись большие ворота посреди коридора в пещеру – никто не звал кобольдов. Гостей поджидали на стратегических позициях – двумя разведёнными группами напротив входа. Первым не растерялся злобоглаз Ксаноса, фамильяр выстрелил красноватым лучом в самый верх – и сбил невидимость с демонического существа, похожего на развитого серокожего мефита. Диикин тут же шмыгнул за широкую спину Дорны, выхватившей свой древний молот. Миша взяла на изготовку двуручник, выдохнув парок из забрала. Дракон не спешил тратить впустую первое ледяное дыхание. Мессармос тоже подготовился и не сплоховал, швырнув в дверь бутылочку прогорклого масла – заклинание жира растеклось большой лужей от стены до стены. Простейшее и доступнейшее заклинание сделало свою главное работу – пять невидимок зашлёпало по масляному слою, выдавая себя: четыре двуногих и пёс.       Возликовав, Тимофаррар выдохнул широким конусом бело-голубой драконьей магией замораживания. Однако самый первый, хоть и оскользнулся, упав, но успел что-то такое применить, отчего на том месте возник сидящий ледяной гигант, прикрывшийся щитом классической формы: рассечённый поток обтёк остальных нападавших, заклинив створки толстой наледью – даже жир замёрз в ещё более скользкий и долговечный каток.       Заискрилась лютня Диикина, разбросав по ледяным гладям изгибы вибрирующих струн. В ответ разразился лай демаскировавшего себя цербера в шипастом ошейнике и в холке с Дорну. Дварф уже привыкла обращаться с раритетной секирой клана Делзун: меткая и ловкая жрица взмахнула оружием, применяя его специальную особенность, чтобы таранным ударом отбросить летящего цербера, в пару длинных прыжков преодолевшего половину расстояния до дварфа. Миша бросилась к видимому врагу. Ксаносу был дороже собственный фамильяр – луч мороза вырвался от его ладоней точно в летуна, преследующего Зога.       Дж-На оказалась красивой рыжевато-солнечной девой с эльфийскими чертами и вызывающим облачением, только вот её могущественный посох принадлежал другому образу (иллюстрация 028 и 029). С ней было три воина из фей-ри, двое точно – в кольчужных доспехах с шипастыми вставками и широкими двуручными мечами, на головах шлемы с красной гривой ирокезом. Оба устояли и бросились к Дорне с Мишей, чтобы не быть затоптанными драконом, впавшим в слепую ярость от вида ледяного гиганта.       Тимофаррар встал на задние лапы и обрушился всем весом на щит, но оскользнувшийся воин, обрётший устойчивость гиганта, успел встать на колено, чтобы сдюжить могучий удар. А вот с мечом он облажался, опоздав с колющим ударом, а от слабого режущего не было эффекта совсем – до блеска начищенная драконья шкура выдержала удар зачарованным мечом. Сама демонфея, быстро оглядевшись, мгновенно наколдовала на себя заклятье эфирного облика – аж из шестого арканного круга! Она довольно ловко проехалась по льду, как до того её воины, но резко вбок, не рискуя бежать вдоль стены справа от входа. Из-за угла она и ужалила белого дракона снопом молний прямо тому в заднюю ногу. Ветвистое электричество оцарапало зеркальные чешуи, частью пройдясь по внутренней стороне сгиба и животу, частью по внешней стороне бедра. Задняя нога ящера дёрнулась, дав шанс воину встать, напирая щитом, а остриё меча соскользнуло с белой шкуры и было отброшено передней лапой, чтобы не угодило в подмышку.       Мишу теснили, как сопливую дуру. Она уступала противнику по всем статьям, только латы её спасали да умение правильно принимать в них атаки – те уроки Софиста у площади Согласия не прошли даром. Дорну выручал низкий рост и волшебная секира, после первого же удара едва не ополовинившая длинный меч противника, сразу же ставшего держать дистанцию и умело развернувшего девушку спиной к дракону, чтоб самому видеть поле боя. Диикин пытался тренькать что-то – вполне успешно! Миша не совершила позиционной ошибки и стояла лицом ко входу, поэтому, когда вылетевшие от лютни радужные брызги обрушились на её противника, паладин взяла шанс болезненно ударить в бок, но доспехи мага и щит свели на нет весь размах - поторопилась. Досталось и церберу, оклемавшемуся и побежавшему на барда, жутко раздражавшего чуткий слух большой псины. Он остановился и затряс головой, за что и поплатился ею: фей-ри слеповато отшатнулся назад и споткнулся об него, а замахнувшейся Мише повезло в том, что достаточно было чуть подправить направление удара, и двуручный меч, освящённый клириком Илматера, ударил с затылка и подрезал скальп с ухом – кривой пласт шкуры свесился на морду, закрыв левый глаз цербера.       Ксанос выстрелил ещё раз лучом холода, но демон вновь проигнорировал вред, то ли напоенный зельем, то ли на него применили устойчивость к стихиям. А вот пара пучков волшебного пламени из повёрнутых назад глаз Зога подействовали: противник дёрнулся от боли, и летающий комок с зенками отделался только царапиной вскользь по спине – все хоботки с буркалами уцелели.       Колдунья умело воспользовалась своим посохом из костей и черепа, вокруг которого порхали искорки магии, то загорающиеся, то гаснущие. Целых восемь волшебных снарядов зародилось вокруг черепа и по дуговым траекториям устремилось к дракону, с боков и сверху обогнув распрямившегося ледяного великана, удачно повёрнутого драконом задом к хозяйке. Однако атака вообще не возымела эффекта – волшебное пламя бесславно скатилось по зеркально начищенной чешуе. Громкий окрик женщины хлестнул гигантского воина по его достоинству.       Разъярённый белый дракон забыл о своих помощниках, прыгнув на своего врага примерного того же роста, что и он сам. Тимофаррар всем своим весом придавил щит к полу, дёрнув под себя да как дыхнув через него: весь поток пришёлся в торс гиганту, взмахом меча подрезавшему гордый гребень – от середины шеи и до плеч. Дыхание, бесполезное против ледяного противника, устремилось вниз и дальше стало стелиться, подморозив голый череп цербера, упавшего фей-ри и плащ Дорны, ощутившей укус зимы.       Противник дварфа разорвал дистанцию, чтобы избежать стелющегося по полу ледяного дыхания белого дракона. Жрица Вергадайна сообразила заранее подготовить молитву святилища, буквально исчезнув из вида. Вот только опытного фей-ри это не смутило – драконье дыхание продолжало очерчивать местонахождение девушки. Воин размахнулся для косого разрубающего удара, но Дорна, на ночь расстававшаяся с бесценной секирой, усвоила урок выживания и бросила своё оружие. Крушитель Щитов, объятый пурпурным пламенем по форме дубинки, сработал как крушащее оружие, пробив пресс противника, попытавшегося увернуться, но не сумевшего полностью избежать касания магии дварфского оружия. Дорна хищно улыбнулась, когда потерявший размах и ещё раз отшагнувший противник попался в её электрическую ловушку и повалился, задыхаясь из-за выбитого воздуха и судорог, мешающих сделать новый вздох. Девушка возрадовалась, но не совершила ошибку на скользком льду, попытавшись выпнуть меч из рук лежащего, а смекалисто воспользовалась его слабостью, потратив пару секунд на то, чтобы вытащить ампулу с ядовитым газом и бросить прямо в пригожее лицо, не прикрытое глухим забралом. Жаждущий сделать вдох поневоле стал втягивать отраву, лишающую его кислорода и сил. Подобравшей оружие Дорне ничего не стоило одним ударом одновременно и рассечь череп, и сокрушить его, смяв вместе со шлемом.       Гигантский ледяной воин плохо обращался со щитом и не был привычен драться в этой форме, а потому он не подумал ни отбросить ящера вбок, ни отпустить сам щит. Когда он попытался отшагнуть и отклониться назад, избегая драконьего укуса, то его дёрнуло обратно за левую руку. Он инстинктивно отклонил голову, хотя мог сунуть шип шлема в глотку дракона, и Тимофаррар впился ему в основание шеи, вострыми белоснежными зубами перегрызая наколдованную защиту. Вдобавок, под животом проброшенные вперёд задние ноги зацепились за край щита и, пользуясь им, как рычагом, впившимся острым концом в проделанную во льду ямку, дёрнули ещё сильней, вдобавок передние упёрлись в плечо - руку воина буквально оторвало. Гибкий и ловкий белый дракон приземлился на все четыре лапы, опрокидывая противника набок.       Поскольку на подмогу Хозяину ринулись все кобольды из предыдущей каверны, Дж-На была вынуждена отвлечься от главного врага и применила зловонное облако прямо на ворота, кинувшись вдоль стенки налево от входа, где никто не сражался. Кобольды, хоть и привыкли ко льду, но на замороженном жире всё равно оскальзывались и падали, устраивая кучу-малу. Край плотно клубящегося заклинания цвета детской неожиданности задел Ксаноса, опрометью бросившегося прочь, а Мише помог эльфийский шлем с опущенным забралом, в отличие от её противника, начавшего морщиться и зеленеть от острых рвотных позывов. Дж-На, достаточно отбежав, размахнулась посохом с загоревшимися глазами и метнула огненный шар как раз в тот момент, когда её гигантский воин падал. Заклинание феерично взорвалось, обдав пламенем весь левый бок белого дракона, чья начищенная чешуя вмиг поблекла, обратно постарев. Левое крыло раскрылось от взрывной волны, и Тимофаррар накренился, но устоял, опёршись о раскрывшееся правое крыло. Досталось и Дорне, сдёрнувшей загоревшийся плащ – остальное спасли молитвы Гилфорда и принятые зелья Фаргана, разве что ресницы и брови истлели. Двойной взрыв сотряс всю пещеру, отчего сверху кинжалами посыпались ледяные осколки. Ещё и хвост дракона чиркнул по полу, вызывая град и волну ледяных лезвий, но эфирный образ Дж-На позволял ей игнорировать такие слабые атаки.       Хрупкой девушке Мише просто не хватило массы тела и опыта, когда её вскочивший противник отвёл девичий дрын и пошёл на таран плечом, в сшибке сделав подсечку и уронив латницу, но не став останавливаться и выбежав из края зловонного облака, приводящего кобольдов в замешательство. Боец выбежал, но ему не повезло споткнуться об Ксаноса, который при совершении рывка запутался в ногах из-за ускорения от волшебных штанов и разодрал себе морду об лёд. Полуорк предпочёл при падении спасти артефакты: самонаводящиеся сгустки из волшебной палочки уже оставили подпалины на спине и крыле демона, в которое затем удачно попала кислотная стрела, дав шанс колдовскому фамильяру Зогу оторваться от более прыткого врага – фамильяра Дж-На. Раненному шароглазу хватило ума камнем упасть в огромное зловонное облако – аберрации оно было ни по чём, а вот западающий на крыло демон не рискнул туда соваться. Ему бы вместо этого обрушиться на столь приглашающе открытую спину полуорка, но ленивый дымный мефит предпочёл имитацию боя, просто скрывшись ото всех в невидимости и притулившись где-то за облаком подальше от проблемных боёв. Свято место пусто не бывает – на спину Ксаноса обрушился локоть споткнувшегося фей-ри.       Огненный шар из посоха Дж-На здорово помог белому дракону, инстинктивно выдохнувшему морозом на опасный огонь. Это не только защитило его морду от пламени, но и непосредственный контакт с морозильными железами превратил кусок плоти великана в лёд, просто раскрошенный драконьей челюстью. Такого надругательства трансформация не выдержала, и фей-ри вернулся в свои истинный облик. Тимофаррар победно взревел и пнул полумёртвого. Дж-На не зевала. Колдунья оставила подаренный волшебный посох висеть рядом с плечом и сплела своё лучшее заклятье без его помощи. Толстая молния пробила опалённую мембрану левого крыла, которое отставил расфуфырившийся дракон, слишком рано восторжествовавший свою победу. Преодолев крыло, поток электричества впился в сероватый бок точно в место попадания огненного шара. Дракон задёргался, не контролируя пострадавшее левое крыло, пострадавшее ещё больше, но защитившее собой корпус. Голова Тимофаррара прояснилась от бешеной ярости, вызванное ледяным гигантом, он вспомнил о главное обидчице и кинулся в её сторону, забыв о полудохлом противнике. А вот Диикин из удобной позиции пристально следил за старым Хозяином, во всех смыслах старым. У него ещё оставался острый трофей с того вожака шайки гноллов, и бывший раб, выслуживаясь за желанную свободу, кинулся к полумёртвому фей-ри и зарезал его.       Диикину повезло, когда драконье дыхание охладило пыл цербера, а потом на него свалился безрукий фей-ри – они оба поддались аккордам усталости и впали в коматозный сон. Бард сражался за свою свободу, потому с мечом наголо отчаянно бросился добивать. Эльфийский амулет с вожака шайки гноллов вновь подарил удачу – клинок кобольда вошёл прямо в глаз навсегда уснувшего цербера. Двумя руками вытащив оружие, Диикин неумело ударил, промахнувшись и выбив льдинки, зато вторым ударом попал в шею и пробил трахею до позвонка. Лежавший противник от этого дёрнулся, заехав шипастой перчаткой по бедру малявки, клацнувшей пастью и опрометью сиганувшей прочь в знакомый распадок камней у гигантской колонны напротив входа. Удача улыбнулась ему на прощанье: забытый меч накренился и упал, вскрыв кончиком острия сонную артерию бывшего ледяного гиганта.       Миша долго пыталась встать, оскальзываясь на льду и ничего не видя в мареве облака. А вот Дорне помогла дварфская устойчивость и ловкость вора. Оцарапанная падающим льдом девушка верно оценила расклад, успев не только спастись от зловония, но и выручить лажанувшегося Ксаноса – Крушитель Щитов вдребезги раскроил ещё одну голову фей-ри. Все три помощника Дж-На были убиты. И если бы клирик Вергадайна вовремя не поверила в себя и божественную поддержку, начав спонтанную молитву лечения средних ран из второго сакрального круга, то полуорк так и остался с обезображенным лицом и сломанным ребром.       Ещё действующее призрачное сияние заклятье эфирного образа, ранее принятые зелья и уже наколдованный щит стихий позволяли Дж-На не обращать внимания на пелену морозного дыхания, что накрыла её. Вместо этого опытная и целеустремлённая заклинательница потратила время на колдовство вклинивающейся руки Бигби из пятого круга: плетение успешно сработало, целиком покрыв подраненного дракона, проявившись просто гигантской призрачной рукой, вращающейся вокруг туши ящера и мешающей ему атаковать. Дальше роковая женщина схватила посох и вновь зажгла ему глазницы, но вместо метания в дракона она взмахом отправила огненный шар в сторону зловонного облака, откуда выбралась компания кобольдов с арбалетами, взведёнными морозными болтами. Их возглавлял какой-то отмороженный тип с коротким мечом, сияющим аурой холода, которая и спасла кобольда от смерти в пламени разорвавшегося огненного шара, но тяжело обожжённый уже был не боец. Слегка опалило и хвост белого дракона, который прикрыл им свой правый бок, ещё не полностью утративший зеркальную красоту «педикюра» от Шемуса.       Ловко двигаясь средь крупных ледяных осколков, Дж-На, отбегая от замедленного дракона, привычно выкрутила левую кисть, отправляя в большого врага кислотную стрелу Мельфа. Промахнуться было невозможно, но заклятье безвредно скатилось по начищенной чешуе, подставленной ожесточённым Тимофарраром, чей ум после приступа слепой ярости стал холодным, подчинившись одной цели – во что бы то ни стало поработить смертельного врага. Белый дракон воспользовался своей ловушкой, хитро скрежетнув когтями по ледяному полу: вокруг Дж-На лёд вспучился пятью взрывами, подняв в воздух ещё и упавшие с потолка льдины, одна из которых взрезала женский бок, ударив со спины и отбросив демонфею в сторону хозяина пещеры. Её в полёте могло ещё посечь, но опытная колдунья применила малую телепортацию, причём, сразу встала на ноги и с погашенной инерцией.       Удача отвернулась от Диикина, когда он решил максимально громко наяривать на лютне, чтобы достать грудастую деву, успешно сражающуюся с его старым хозяином. Из-за этого раздражающего звука дымный мефит преодолел свою леность и, подобравшись к барду невидимкой, ослабленно рухнул прямо на него, впав в коматозный сон. Диикин обгадился от ужаса. Битва, происходящая в пещере старого хозяина, где кобольд провёл большую часть своей сознательной жизни, была чем-то сюрреалистичным, а порванное крыло и срезанный гребень – невозможными. Сознание запаниковавшего Диикина померкло от столкновения с реальностью – и удара мордой об лёд. Беспомощный фамильяр Дж-На был разрублен Мишей, наконец-то выбравшейся из клубящегося марева и нашедшей, куда бы приложить свой двуручный меч. Помятая паладин мудро не полезла в драку демонической колдуньи и белого дракона, поспешив к Дорне и Ксаносу и только по пути к ним обратив внимание, что она, вообще-то, серьёзно ранена и истекает кровью.       А подлеченный Мессармос, меж тем, рвался в бой, чтобы проявить себе перед белым драконом и доказать себе, что он не хуже какого-то кобольда-барда. Отпив половину из склянки и облив лицо лечкой, неблагодарный полуорк посмешил в обход. За ним нехотя потянулись и девушки: Дорна захотела сказочных впечатлений от развязки эпичной битвы, а Миша побоялась остаться одной даже под угрозой, что закрытые зельем порезы вновь откроются и что многочисленные синяки под помятыми доспехами натрутся и вскроются аки мозоли.       Отбежавшая Дж-На закрутила посох, выжав из него последние три искорки волшебных снарядов, которые поддержала более мощной версией – десятью сгустками малой бури зарядов Исаака. Колдовское пламя сразу в тринадцати местах ужалило белого дракона – большая половина попала по правому боку, окончательно срывая блестящий слой со шкуры и проникая между чешуйками. Бесполезный посох повис у женского плеча, когда Тимофаррар вновь выдохнул веером клубящуюся волну ледяной магии. На сей раз Дж-На пострадала от холода, едва не провалив заклятье эфирного лика взамен истёкшего. Белый дракон упорно продвигался к ней, цепляясь когтями за лёд пола, когда колдунья вновь сплела электрический сноп, без промаха выпустив разряд молний. Тимофаррар пожалел крылья, взревев от ударившей в грудину молнии и невозможности драться в полную силу. Потом от ещё одной атаки дракон загородился передней лапой. При этом он волшебно взмахнул хвостом, но эта его ранее опалённая конечность сплоховала с прицелом и скоростью при метании ледяной копии-копья: Дж-На увернулась, а эфирный облик помог ей избежать ледяных лезвий гребня.       Звёздный момент Ксаноса настал, когда Дж-На шарахнула третьей молнией подряд, проскрёбшей подпалённый левый бок дракона, которого она оббегала, колдуя в движении, чтобы избежать клацающих челюстей и когтей с хвостом. Бежавший полуорк был прикрыт колонной в центре. Начитавшийся книгами, он приказал своему Зогу отвлечь фей-ри с другой стороны колонны лучом ослабления. Благодаря такой хитрости появление Ксаноса стало для Дж-На сюрпризом. Она как раз остановилась, чтобы прицелить четвёртую молнию, когда об неё разбилась какая-то колбочка с порошком: не только её текущее заклятье сорвалось, но и призрачное сияние погасло. Полуорк следом метнул кинжал в поражённо замершую противницу, заполошно делавшую магические пассы, не приносящие результата. Ксанос не промахнулся, но засапожный кинжал ударился рукоятью, а вот второй угодил лезвием - в металлическую пластину. Дорна была удачливей, попав в Дж-На как липким мешочком, так и громовым камнем. Хлопок и крошево вывели фей-ри из прострации от временной потери способности колдовать, но что-то действенное предпринять она не успела. Тимофаррар выдохнул по-особенному, тонкой струёй превратив врага в глыбу льда. К этому моменту вклинивающаяся руки Бигби разжала свою хватку, и белый дракон одним скачком преодолел расстояние, помня о наказе Софиста - вместо атаки головой он громадной задней лапой раздавил скованную противницу.       - Здорово! - Выдохнул Софист, восхищённый прошедшим зрелищем. Пусть многие осталось вне ракурса зрения, что пришлось домысливать, но всё равно сражение впечатляло. Оправдавшиеся надежды дорогого стоили, а полученные ощущения были значительно ярче и насыщеннее, чем даже после завершения работы над артефактом.       - Каждый проявил себя, - покивал довольный учитель. Они переглянулись, поняв друг друга и оставшись смотреть до конца.       Дракон неустанно хихикал и ржал, что своды тряслись, когда Дж-На очнулась в теле парнишки-кобольда, пусть и принесённого в жертву, судя по целости – сегодня утром посредством отравления. Все её попытки колдовать выдавали пшик, а убежать не давала дуга кобольдов-загонщиков с палками и дракон, то и дело шпыняющий её закруглением когтя.       Добренький Тимофаррар отмахнулся от Ксаноса, позволив тому обзавестись могущественным посохом и милостиво поделиться с Дорной кольцом стойкости с маленьким сапфиром, а с Мишей, не претендовавшей на трофей и ненавидящей драконов, амулетом воли в виде серебряного ромбика с дракончиком (иллюстрации 030 и 031). Она передала артефакт Диикину, прослезившемуся от счастья за такой памятный подарок, что будет напоминать ему о старом Хозяине, освободившем своего барда.       Пока наёмные ученики разбирались с главными призами с Дж-На, кобольды утащили воинов фей-ри вместе с их мечами, услужливо вернув оружие победителей и тем обнаружив коварство ящерицы, в итоге сделавшей рокировку трофеев в свою пользу. Вскоре Диикин забрал что-то личное и ценное для себя, а залившаяся слезами пленница выплакала ответы на несколько вопросов учеников Дрогансона, каждого напутствовавшего на встречу и всем озвучившего вопросы. Получив желаемое, трое школьников не стали искушать судьбу, послушавшись драконьего барда, заметившего признаки раздражения Тимофаррара и настойчиво потянувшего их на выход – те применили именные ученические кольца.       - Мастер Дроган?..       - Софист?..       - А что это?..       - Диикин находить статуэтка башня!..       - Кобольд, помолчи, - строго приказал Софист, даже не глянув на выражение морды лица барда. Он хотел было продолжить с преувеличенным вниманием пялиться на происходящее в драконьем логове, но там Дж-На в мальчишеском теле пустили по кругу, как девку: очередь из отцов и братьев погибших рабов выстроилась за ворота, а потом ещё и сестры с матерями захотели выместить зло. Последнее дракон задумал ещё и ради выведения более умных кобольдов от сильной колдуньи в теле сына вождя, который должен трепетать перед волей Тимофаррара, рисковавший лет через десять получить восстание с «казнью короля». Пришлось Софисту здесь и сейчас засветить это омерзительное изображение поругания, что было уместно для тёмной каморки.       - А это, мои ученики, зеркало провидения, - важно ответил мастер, сидя с грелкой под пледом и оглаживая бородку, тщательно заплетённую. – Магический шар разбили кобольды, пришлось выкручиваться подручными средствами, - вставший дварф задавил взглядом Ксаноса, открывшего рот и беззвучно закрывшего его. – Школа Дрогансона, в первую очередь, учила выживанию. Я горд тем, что за время обучения у меня никто не умер, ни во время испытаний, ни по несчастному случаю. Это не самое подходящее место для таких слов, но я должен сказать вам, молодёжь: без преувеличения, вы самый лучший мой выпуск, пусть и самый быстрый за всю практику. Я горжусь каждым из вас! И тобой, Миша, что преодолела детские страхи и спасла доброго кобольда. И тобой, Ксанос, что превозмог жадность и смерил гордыню. И тобой, Дорна, что избавилась от вещевой зависимости и укрепила веру. И тобой, Софист, что стал больше задумываться о свободах и нуждах окружающих, - торжественно объявил Дроган, всем по два, а Софисту зачтя одно, потому что по-прежнему избегает ответственности. - Вы все доказали себе и другим, что отныне совершеннолетние и отношения должны быть взрослыми. Я надеюсь, мы вскоре сможем все вместе отпраздновать ваш выпускной, но пока эта трагическая история ещё не завершена - стоящая за Дж-На персона похитила Аялу. Вы сегодня отвоевались, друзья, и нуждаетесь в реабилитации, как и сам я ещё не оправился от ранения. Поэтому я прошу о помощи тебя, Софист - спаси Аялу…       - Я непременно спасу Аялу, - крепко пообещал Софист.       - Спасибо. Обычно я в таких случаях говорю напутственные слова и сейчас не отступлю от этой традиции. Софист. Ты уже сам пристроился в жизни, поэтому моё напутственное слово тебе – найди свою любовь. Миша, - без пауз перешёл он к следующему выпускнику. - Тебе я дам рекомендацию на звание сержанта под началом лейтенанта Топера – у него пока ещё есть отдельная комната в казарме Шалаша. Достаточно послужить до следующего лета, чтобы понять, в этом твоё призвание и здесь ли твоё место в жизни или с хорошей послужной характеристикой лучше поступить сержантом в армию Союза Лордов. Ксанос. Тебе я дам рекомендацию наняться в караван Катрианы – у них как раз освободилось место. Если возьмёшь себе в спутники этого славного Диикина, то верней компаньона не сыщешь.       - Диикин хотеть путешествовать с твоя, Софист… - жалобно вклинился упомянутый, не глядя на перекосившуюся морду полуорка.       - А я перехотел, кобольд, и не встревай в чужую речь, - довольно прохладно и с нотками печали ответил человек, которому милее была компания Аялы и который не считал себя ответственным за этого индивидуума, самостоятельно завладевшего статуэткой, разбившего её и спрятавшего в тайном отсеке лютни. Он тоже стоял, как и все, уже убрав свой знаменитый плетёный стул.       - Дорна. Тебе я дам рекомендацию втягиваться в торговые дела. Поскольку Софист снял с тебя здешнюю работу в пользу мэра Адама, а других не давал, то я предлагаю тебе помочь мне с переездом в Сандабар. Нужно описать и оценить всё моё имущество в Хиллтопе, что стоит собрать и упаковать, а что и почём здесь на продажу. Ну, и теперь к делам насущным. За вашу помощь в возврате артефактов полагается отдельная награда в тысячу золотых, я их выдам вам вместе с документами об окончании школы Дроганона – все на превосходно! Зуб, Ксанос. Статуэтку, Диикин.       - Диикин обещать башню не твоя, коса борода, а Софист! – Возмутился он, тогда как полуорк молча вернул артефакт.       - Кобольд Диикин, запрошенная помощь тебе была оказана моей школой. Если ты действительно добрый, просто верни украденное у меня, - терпеливо вздохнул дварф, не обратив внимания на оскорбительное обращение от какого-то кобольда.       - Но… но Диикин чувствовать обязан твоя, Софист! – Уверенно воскликнул он с жалобной мордашкой. Он за время ожидании Дж-На успел пообщаться со своими сородичами, а сейчас, увидев ракурс изображения в зеркале, стал интуитивно догадываться в своей головёнке, кто же такой являлся к дракону перед тем, как к нему в логово припёрлась троица школьников, ведомая дрожащим от страха Диикином.       - Ладно, мастер, я позже загляну, - напряжённо сказал Софист. Взяв свой котелок и зеркало подмышку, он театрально оформил мысль в башке кобольда.       Быстро приложив правую ладонь к высокой воде зачарованного колодца, успешно провернувший гамбит Софист опробовал способность водного пути вне стихийного облика. На малое расстояние получилось без проблем – появился у сообщающегося колодца, формально принадлежавшего ферме Хола, а на деле и по сей день общего для деревни. Пора было детализировать следующие планы…