Утром я проснулась от пронзительного звона будильника, стоящего на прикроватной тумбочке. Первым моим желанием было закинуть его куда подальше, но позже, когда мое сознание напомнило мне про концерт, я смогла выкинуть себя из постели.
Лениво бросив взгляд на папку, которую мне вчера принесла Вайлет, я поплелась в ванную. Не почувствовав знакомой тошноты и головокружения, я вмиг ощутила себя самым счастливым человеком на планете.
Приняв душ, я надела свой любимый халат и обмотала волосы полотенцем. Выйдя из ванной, я первым делом взяла папку со стола и пошла в гостиную. Добравшись до туда, села в кресло напротив журнального столика, где уже стояла дымящаяся чашка свежего кофе.
Раньше я не очень любила кофе, но в последнее время я готова пить его литрами. Это пристрастие оказалось весьма кстати, ведь
весь день мне необходимо быть на ногах и быть бодрой. Но помогал он мне лишь в самом начале моей неутолимой жажды. Сейчас же я уже не ощущала наплыва бодрости, но не могла отказаться от полюбившегося напитка
Я открыла папку и взяла в руки чашку. В нос сразу ударил бодрящий аромат. Не давая себе отвлечься, я принялась внимательно читать, стараясь не упустить ни детали. Содержимое больше походило на резюме. Сплошные похвалы, заслуги, достижения.
Вайлет привезла мне папку вчера поздно вечером, поэтому у меня совсем не осталось ни времени, ни желания читать ее. Сейчас же у меня еще полно времени, и я могу как следует изучить всю информацию о мистере Кроссе.
Не то чтобы я ему не доверяла, просто в моей голове никак не укладывалось, что человек может так запросто прийти и попросить руки. Ну можно ведь для начала просто познакомиться, поговорить… Но не так же — просто взять прийти, попросить руки и уйти восвояси.
Еще один факт — так это то, что он из дворца, даже претендует на место в совете. Люди из дворца мне больше не внушают доверия.
Что ж, еще как вариант — я просто стала параноиком.
Из этого досье я узнала еще, что он завидный холостяк.
Еще бы, с огромным двухэтажным особняком, и не быть завидным женихом. Идеальная партия для одной из Отобранных.
Ему всего тридцать.
Хотя по нему не скажешь, ведь я и вовсе дала ему двадцать пять. Виной всему смазливое личико.
Он Двойка.
Вот и объяснение смазливого личика — он просто один из богатеньких!
Черт! Я сама себя заставляю ненавидеть человека, хотя никаких весомых аргументов для ненависти не нахожу! Похоже, я схожу с ума!
Захлопнув папку и выкинув ее на стол, я скрестила руки на груди, ругая себя за свою собственную глупость. Я бы, наверное, так и просидела весь
день, надув щеки, если бы ко мне не пришла Вайлет.
Вообще-то, она просто без стука влетела в мой номер. Пожалуй, следовало бы мне подумать перед чем разрешать пропускать ее без оповещения.
— Я надеюсь, ты не забыла, что у тебя сегодня выступление?
Я как раз доедала огромное яблоко, поэтому мой рот был забит, и просто кивнула в ответ.
— Тогда почему, ответь мне на милость, ты сидишь здесь и не собираешься?
Я проглотила яблоко и выкинула огрызок в урну.
— Я только встала и вообще, не шуми так. Голова болит.
— А у меня голова болит от твоей безответственности. Ведешь себя как ребенок!
Я только сейчас заметила, что в руке у нее был большой пакет. Не обращая внимания на ее жалобы, я кивнула в сторону пакета.
— А это что?
Вайлет раздраженно выдохнула и положила пакет на кресло.
— Это твое платье для выступления. Надевай, и поедем в концертный зал. Там тебя приведут в порядок.
Я зашла за ширму в спальне и достала платье. Оно было очень красивым и, как всегда, катастрофически коротким. Платье было сделано из особой
ткани, которая под разным углом зрения меняла свой цвет. Как по мне, то немного перебор, но с Вайлет в таком настроении спорить не хотелось. Я скинула халат и расстегнула молнию на платье. Забравшись в него, я позвала Вайлет, чтобы она помогла мне застегнуть молнию на спине. Мы мучились над ним около десяти минут, но замок никак не сдавался, совершенно не сходясь на спине.
— Да что же это такое?! — Вайлет больше не в силах была тянуть замок, а я глубоко вдыхать и выдыхать. — Может тебе пора завязывать со своим беспорядочным питанием и сесть на диету?
Я рассмеялась.
— Совсем не смешная шутка.
Я посмотрела на нее. Она раздраженно смотрела на мою слегка пополневшую, по ее мнению, фигуру. Вообще-то, у меня лишь только немного округлились бедра и появился едва заметный животик, но в моих платьях он был не заметен. Но похоже ее это не волновало, потому что она все также буравила меня своими ярко-серыми глазами.
— Ты и не шутишь, — сказала я, скорее утверждая, нежели спрашивая.
Она хлопнула себя по бедрам и выпрямилась.
— Сегодня это уже не важно. Нам срочно нужно достать тебе платье, одно из старых, которое достаточно свободно, чтобы ты могла влезть в него.
— Прекрати. Просто, наверное, портной перепутал мерки. Но такая идея мне больше по душе.
Вайлет все так же странно смотрела на меня. Ее взгляд был мне непонятен. В нем уже не было прежней раздраженности, теперь она уже смотрела на меня скорее с задумчивостью.
— Что-то случилось?
Она тряхнула головой.
— Нет. Ничего. — Она сделала еще одну паузу, после чего, направляясь к двери, полушепотом сказала: — Тогда до вечера, встретимся в гримерке. У меня есть к тебе разговор. Только сначала тебе нужно поторопиться, а иначе опоздаешь на свой же концерт.
Не давая мне возможности расспросить ее, о чем она хочет поговорить, Вайлет кинула мне джинсы и футболку, а сама пошла за водителем.
Одевшись, я поправила свои волосы и вышла из номера. Когда я вышла из отеля, в нос мне ударил холодный морской ветер и шарф налетел на лицо. Наслаждаясь этим ароматом, я поправила шарф, закрыла глаза и поплелась к машине. За рулем сидел Алекс — мой водитель.
Он повернул зеркало, чтобы видеть меня и завел двигатель.
— Доброе утро, Леди. Концертный зал?
— Доброе. Да, сегодня нам туда. А где Вайлет?
Он поправил свое зеркало, и мы поехали.
— Она поехала за Леди Селестой. В подробностях она мне не объяснила.
— Что ж, ну хорошо.
Весь остальной путь мы проехали молча. Не знаю, о чем думал Алекс, я же думала о Кроссе.
Мне все не давал покоя вопрос: что ему нужно от меня? Слава? Это уж вряд ли, он и так почти советник, зачем ему жениться на Королевской Брошенке? У меня миллионы вопросов, и ответы на них я, наверное, не узнаю. Только если не…
Ну уж нет. Даже думать забудь о том, чтобы назначать ему встречу, Америка. На встрече он потребует ответа на предложение. А как только он узнает об отказе, сразу же исчезнет.
Но ведь с ответом можно повременить. Сказать, что я еще не готова и просто хочу познакомиться с ним поближе… А вдруг я узнаю что-нибудь, что окажется мне весьма полезным?
Все равно это дурная идея.
Когда я приехала к месту назначения, меня сразу же окружили несколько человек, которые повели меня в мою гримерку. Один из них говорил что-то о порядке песен, другая — о подборе прически, третья — о макияже.
Я даже не заметила среди всей этой кутерьмы, как мы попали в гримерку. С того момента, как я пересекла ее порог, суматоха только усилилась, теперь вокруг меня крутилась еще и Вайлет, размахивая перед глазами платьями. Я ткнула в первое попавшееся, но ее, похоже, удовлетворил мой выбор. Толкотня закончилась лишь тогда, когда макияж был нанесен, прическа сделана, а платье — на мне. Я села на небольшой стул, стоящий перед трюмо, и взглянула на свое отражение, запустив руки в волосы. Как бы я не старалась, я не могла найти в своем отражении себя.
Яркие тени. Красные напомаженные губы. Волосы, необычно уложенные и свободно струящиеся по спине. На меня смотрела какая-то чужая девушка. Но не я. И как бы я не старалась, я уже не смогу вернуть все назад. Все что мне остается — это смириться.
Стараясь смахнуть с себя грусть, я помахала руками перед лицом и решила посмотреть, как на концерт стекаются люди. Когда я вышла из гримерной, меня сразу же перехватила Вайлет.
— Я уж думала, ты никогда не выйдешь оттуда. Скорее, публика ждет!
— Погоди, погоди! Неужели уже начало?
Она посмотрела на меня, как на сумасшедшую.
— Тебе, пожалуй, нужно взять отдых. Что-то ты стала слишком рассеянной для своих восемнадцати лет.
— Брось ты это. Я не рассеянная, просто…
Вайлет, громко хмыкнув, испытующе посмотрела на меня.
— Просто что?
— Отлично! Подловила! Да, я не знаю, что со мной происходит.
Она удовлетворенно кивнула и встала напротив меня таким образом, чтобы я стояла спиной к сцене. А я и не заметила, как мы туда дошли.
— Зато я, похоже, знаю.
— Что ты…
«
… имеешь ввиду?» — хотела сказать я, но она толкнула меня к пока неосвещенной сцене, и у меня не осталось выбора, кроме как идти на сцену.
Услышав стук каблуков, издаваемый моими туфлями и отдающийся гулким эхом в огромном пространстве, толпа зааплодировала и возбужденно загудела.
Я стояла посреди сцены с микрофоном, стоящим на штативе напротив меня. Свет в зале направили таким образом, что он полностью осветил меня сверху. Я даже ощущала тени от ресниц на своих щеках. Я взяла в руки микрофон.
— Добрый день, Алленс! — Последовала новая волна аплодисментов. — Я очень рада, что вы все пришли на мой концерт. Хочу поделиться секретом, вы — моя самая любимая провинция. — Все были явно польщены. — Но я не могу лгать вам, поэтому скажу, что так я говорю в каждой провинции! — Толпа рассмеялась. — Итак, мы начинаем!
Толпа снова загудела. И из колонок полилась музыка. Я пела песню за песней, особо не отвлекаясь на значения слов в них.
Спев уже по счету восьмую песню, я заговорила:
— В знак благодарности, что вы так тепло приняли меня в вашей провинции, я спою свою новую песню.
Толпа оживленно загудела, и я начала петь песню. От этой песни я не могла отгородиться. Она в отличие от остальных была о чувствах, что терзают меня сейчас, но в то же время словно давала надежду, что все еще можно изменить, в отличие от того, что происходит в реальности.
—
Together, to be. Together, and be… — я пела последний припев, и в душе меня терзали слезы, но я должна продержаться до конца выступления.
В одно мгновение в глазах у меня потемнело, и ноги подкосились. Последнее, что я помню — это удар о холодный пол.
***
Когда я очнулась в гримерке, я даже немного удивилась. У меня был обморок. Исходя из этого, не должна ли сейчас вокруг меня бегать куча врачей?
— Наконец-то! — Вайлет встала с кресла, стоящего неподалеку, и подошла ко мне. — Ты даже не представляешь, насколько было тяжело прогнать все двадцать восемь бригад врачей, которых прислали твои поклонники.
Я поднялась на локтях и поудобней села на диван.
— Что значит двадцать восемь? И зачем ты их прогнала?
— Потому что им не зачем знать о том, что ты беременна.
Последнее слово подействовало на меня как ведро холодной воды.
— Беременна? Что за чушь?
Она смотрела на меня непоколебимым взглядом, и это начинало меня бесить. Наверное, заметив, что я не в духе, она сделала выражение лица мягче, подошла и села рядом.
— Ты можешь это отрицать, но я же вижу, у тебя все симптомы на лицо — головокружения, тошнота, обмороки…
— Я упала в обморок в первый раз.
Она задумчиво покрутила свое обручальное кольцо на пальце.
— Это не меняет сути дела.
— Вайлет, это уже не смешно.
Она посмотрела на меня с полуулыбкой и потрепала свои белокурые волосы.
— Но ведь с Принцем у тебя что-то было? Хотя, можешь и не отвечать.
Увидев мое лицо, она вытащила из сумочки небольшую коробочку и протянула ее мне…
Я вопросительно посмотрела на нее.
— Что это?
— Это тест. Тест на беременность. Не веришь мне, так проверь.
— Ты в своем уме? Ты так рисковала, покупая его? А вдруг кто-то что-то заподозрит?
Она положила руку мне на плечо
— Успокойся. Я ведь замужем. — Она продемонстрировала свое обручальное кольцо. — Никто ничего и не заподозрил. В аптеке вообще никого не было, когда я покупала это.
Но я все еще была непоколебима. Я не хотела верить в это. Ведь это ни к чему хорошему не приведет.
— В этом нет необходимости. Я уверена, что ты ошибаешься.
Она пожала плечами.
— Как знаешь. — Она что-то набрала в своем телефоне, а затем положила его к себе в сумочку и положила мне на колени коробочку. — Но я оставлю его у тебя. На всякий случай. Я отправила Алексу сообщение, он сейчас заберет тебя и отвезет в отель. Завтра вечером у нас самолет, мы летим в Каролину.
Я все еще сидела и пустым взглядом смотрела в стену, пока Вайлет уходила. То, что она говорила, было настоящим сумасшествием. Я не могла быть беременной. Только не сейчас. Только не я.
В гримерку постучали. Вошел Алекс, забрал мои вещи, куда я уже успела припрятать тест. Завтра же буду махать перед Вайлет и Селестой отрицательным результатом.
***
Сделав все по инструкции, я начала мерить шагами комнату в ожидании, когда прозвенит поставленный мной секундомер. За окном уже вовсю горел закат и окрашивал небо в кроваво-красные оттенки. Я подошла к окну и на долю секунды смогла отвлечься от своего беспокойства.
Но, к сожалению, это продолжалось недолго, потому что уже через минуту секундомер прозвенел, и я пулей помчалась в ванную, где я ранее оставила тест. Схватив его с боковины раковины, я взглянула на результат…
Как две абсолютно идентичные параллельные прямые, эти две полосы навсегда разделили мою жизнь на
до и
после. В этот момент мне показалось, что я держу в руках не какой-то там тест на беременность, а что-то неприятное и даже отвратительное.
Мои руки мгновенно разжались, и тест упал на пол, при этом издав звук, который разорвал царившую в комнате тишину и эхом раздавался у меня в ушах.
Ноги больше не в силах были держать меня, и я рухнула на пол. По лицу скользили слезы, обжигая холодные щеки.
Этого не может быть! Нет! Нет! Нет!
Но ведь, должно быть, срок уже два месяца! Как я могла не заметить того, что беременна? За два месяца?! Меня, конечно, настораживали эти головокружения и слабость, но ведь я…
Боже!
Вино! Я же бесконечно употребляла алкоголь на протяжении всей беременности! Ребенок может родиться с какими-нибудь осложнениями!
Родиться? Нет. Я не могу так поступить со своей семьей и наложить на них такое клеймо.
Я положила руку на живот.
— Прости меня…
Он станет бездомным. Меня посадят в тюрьму, где я и умру. Мама, Мэй, Джерад, Кенна вряд ли справятся с таким позором.
Уж лучше закончить все сейчас.
Пока еще ничего не началось.
Я пулей вылетела из номера и помчалась по коридору, потом до лестницы. Добежав до первого этажа, я направилась в сторону выхода, когда меня окликнули:
— Леди Америка, сейчас уже закат, скоро начнется комендантский час.
— Я знаю. — То, что меня остановили, немного поубавило мою решимость. — Я успею вернуться.
Не дожидаясь ответа, я пошла дальше и, выйдя за дверь, оказалась на улице. В тоненькой кофточке и джинсах я мгновенно поежилась от холода, но ,собрав всю силу воли, побежала дальше к тому месту, к которому собиралась ранее.
Собранные в хвост волосы растрепались от бега и теперь легонько похлопывали по спине от каждого моего шага. Улицы постепенно редели, и удивленных прохожих становилось все меньше. Спустя, наверное, минут десять бега, замерзшая и запыхавшаяся я оказалась там.
Прямо у носков моих балеток начинался резкий известняковый обрыв. Море внизу было беспокойным и яростным. Оно хлестало своими темно-серыми волнами по огромной стене из известняка. В противоположность ему, вдали, на западе, где кончается горизонт, садилось солнце и дарило мне свои последние лучи.
Всего один шаг — и нет никаких проблем. Один шаг — и я не увижу никогда маму и Мэй.
Но и остаться я тоже не могу.
Понимая, что лишь впустую трачу время, я делаю глубокий вдох и расправляю руки, готовясь сделать шаг с обрыва.
Моя нога медленно оторвалась от земли в направлении скалистого склона, и я наклоняюсь вниз…
