***
Я выдохнула, пытаясь обрести спокойствие, и медленно двинулась по мраморному полу к алтарю. На том конце меня ждет Уилл. Я бы сделала все возможное, чтобы сейчас сбежать отсюда, но ничего не могу поделать, ведь теперь мне нужно думать не только о себе. Эта свадьба проводится просто так. На самом же деле, по документам, мы женаты уже два месяца. Якобы поженились тайно спустя месяц после Отбора. Это было мое условие. Его же условие было очень даже странным, но мне не выгодно было отпираться. Тем более, у меня есть то, чего у него нет — документы, которые могут доставить немало проблем. Условие Уилла состояло в том, что мы не сможем развестись. Как ни странно, но его условие лишь упрощало мне задачу — он не разведется со мной, даже когда узнает о моей беременности. Каждый мой шаг отдавался звонким цоканьем шпилек в этой оглушающей тишине. Длинный шлейф моего пышного, свободного на талии платья легко плыл за моей спиной. Платье было легкое, почти невесомое, но я никогда еще не испытывала такой тяжести, будто какие-то неведомые силы удерживают меня, не пускают дальше. Я всматриваюсь в лица людей, стоящих по разные стороны от меня. Кто-то улыбался, искренне радуясь, а кто-то относился к этой свадьбе скептически и даже не утруждал себя уделить внимание происходящему, среди них были моя будущая свекровь — вечно брюзжащая Аллия Кросс и сестра Уилла, Кэтлин Бэрроу, которая ничем не отличается от своей матери. Вдруг впереди началось какое-то шевеление, и я инстинктивно подняла взгляд вперед. У алтаря по-прежнему стоял Уилл. И тут мое зрение уловило что-то черное в его руке. Пистолет. Он был направлен прямо на мою маму, стоящую в первом ряду. Лицо Уилла изобразило выражение господства, он, алчно улыбаясь, смотрел на меня. — Ты правда думала, что я женюсь на тебе? Извини, Королевская Подстилка, но этого не случится. Он переместил взгляд на мою маму, и по залу разнесся звук выстрела. Я споткнулась о собственную ногу и упала на пол, вся моя душа пыталась кричать, но из моего горла вырвался лишь слабый хрип. Я почувствовала жжение на левой руке, бросив взгляд, я увидела, что там образовался значительной глубины порез, и из него струйкой текла кровь окрашивая пол краской. У меня был такой шок, что я даже не почувствовала боли. Началась паника. Люди выбегали из церкви кто куда и не замечали, что топтали мое платье. Я поднялась на ноги, и тут кто-то наступил на шлейф, из-за чего он треснул по швам, а позже вообще оторвался, оставив лишь подол юбки. — Нет! Не уходите! Он же убийца! Помогите кто-нибудь! Но никто не отзывался на мою мольбу, и люди лишь равнодушно пробегали мимо. Прозвучал еще выстрел, а потом еще и еще. Подойдя поближе, я увидела Мэй. Она лежала на полу с расширившимися от удивления глазами и смотрела в пустоту. Ее зеленое, цвета свежей листвы платье в области живота было ярко-алым, а из уголка губ текла струйка крови. Появился еще один порез на правой руке, потом на животе, потом на ноге. Мое платье окрасилось от моей же собственной крови, превращаясь из белоснежного в алое. Рядом с Мэй лежал Джерад, он смотрел куда-то в пустоту своими наивными, детскими глазами. Я взяла его лицо в руки и погладила в щеки, моля его о прощении. — Можешь даже не пытаться. Они мертвы, — холодный голос Уилла возник прямо за моей спиной, из-за чего я испуганно повернулась в его сторону. Он расхохотался. Смех был больше похож на скрип тысячи ржавых дверей. — Все эти смерти на твоей совести. Он стоял на расстоянии около двух метров от меня. Я отошла по сторону от него, чтобы увидеть, что скрывала его спина, и невольно ахнула. От входа в церковь и до самого алтаря лежали мертвые люди. Но не просто случайные люди, а те, кого я любила. Селеста, Вайлет, Аспен, Энн, Мэри, Люси и даже Марли. Меня переполняло ощущение неправильности, будто все, что происходит, происходит лишь во сне. Я ущипнула себя за руку но… Ничего не произошло, я все так же стояла здесь, истекая кровью, своей и кровью Джерада. Это не сон. Боковым зрением я видела, что пистолет направлен прямо мне в грудь. Но я была готова к этому. Я была рада этому.Прозвучал выстрел, краем глаза я заметила какую-то тень, пронесшуюся между нами, и приготовилась почувствовать боль, но… Снова ничего. Лицо Уилла снова окрасила его фирменная холодная улыбка с оттенком ликования и одновременно иронии. Я посмотрела в сторону тени и увидела там Максона. Он лежал на холодном, мраморном полу, тяжело дыша. На его груди расплывалось красное пятно. Я упала на колени рядом с ним и попыталась закрыть рану руками. Как только мои руки дотронулись до него, Максон резко вскочил, схватив меня за плечи. Его глаза были на уровне с моими, я посмотрела в них, но не нашла в них прежней теплоты — лишь пустота и холод, словно это был уже не Максон, а просто бесчувственный робот. Он открыл рот, и оттуда послышался противный булькающий звук. — Это ты… Это ты виновата. Его глаза окрасились гневом и ненавистью, а руки схватили за шею и принялись меня душить. Я закричала. — Леди? — Снова мои плечи содрогнулись от тряски — Леди Америка, вы слышите меня? Я смогла открыть глаза. Передо мной сидела Аманда, она держала меня за плечи и обеспокоенно смотрела в глаза. Я с трудом села на постели. По моему лбу струился холодный пот, меня трясло. Я инстинктивно положила руки на свой живот и содрогнулась от рыданий. Слезы не прекращались, соленые капли падали на ссадины на руках, которые неприятно жгли, но эта боль помогала мне немного отвлечься. — Леди, вам приснился дурной сон? Вы кричали. Девушка держала меня за руку. Я попыталась выдавить улыбку, но вместо этого зарыдала еще сильнее. Когда у меня получилось совладать с собой, мой голос звучал хрипло: — Оставь меня, пожалуйста, одну. Девушка, кротко кивнув, вышла из комнаты, напоследок сказав: — Я скажу Кариссе, чтобы она принесла вам мятный чай. Я встала с кровати лишь со второй попытки — боль в спине отдавалась по всему телу импульсами, из-за которых руки и ноги отказывались подчиняться. Неуверенными шагами я подошла к окну, раздвинула плотные шторы, и мне в глаза ударил яркий свет. Рассвет. Кроваво-красный, как и все эти смерти в моих снах. В реальности не было никакой свадьбы.Была лишь глупая подпись в этом чертовом договоре. Не было всех этих смертей, не было всех этих людей, не было свадебного платья, не было подружек невесты, единственное что было — так это ненависть моего мужа ко мне. Я положила руки на живот и посмотрела в окно, с трудом выдавив улыбку. — Доброе утро, мой Принц. Срок был всего лишь около четырех месяцев, но я уже замечала, что мой живот заметно округлился. Поэтому я ношу платья только с завышенной талией — не хочу, чтобы пресса что-либо знала о моей беременности. А может, не хочу, чтобы о ней знал Максон. У любого человека есть другая, темная сторона, которую он надежно скрывает. Каким бы идеальным он не казался снаружи, внутри всегда есть изъян. Мне довелось узнать такого человека, и я даже думаю, что сама отношусь к таким людям. Уильям Кросс — идеальный мужчина, идеально красив, идеально богат, идеально знаменит. Но это все, что видит пресса. То, что вижу я, в разы отличается от той версии, что я читала в той папке. Например, в той папке не было указано, что он садист, что он не просто садист, а монстр. В этой папке не было указано, что он связан с повстанцами-южанами. И, наконец, в этой папке не было указано, что ради места в совете он готов жениться на Королевской Брошенке, а потом издеваться над ней самыми гнусными способами. А жаль, ведь, если бы я знала это, то никогда бы не совершила эту чудовищную ошибку. Я бы не вышла за него замуж, даже на своих условиях. Но дело уже сделано, и сейчас уже поздно что-либо делать. По договору мы с ним не просто супружеская пара, но супружеская пара, которая не имеет права расторгать брак. Я бросила взгляд на часы. Начало седьмого. Картины из моего кошмара еще стояли у меня перед глазами, поэтому нет смысла пытаться снова уснуть. В дверь постучали, и в комнату вошла Карисса. Она улыбнулась мне одной из своих солнечных улыбок. — Леди, я принесла вам чай. — Спасибо, но я не хочу. — А я настаиваю. Моя бабушка всегда говорила, что мятный чай изгонит весь негатив из головы. Вы вмиг забудете, о чем беспокоитесь. — Я не уверена, что это поможет, но ты слишком хорошо убеждаешь. Она улыбнулась. Я потянулась за чашкой, но она дернула ее на себя, тем самым не дав забрать ее. — Сначала вы ляжете в постель. — Я бросила на нее взгляд полный притворного укора, но послушалась. — Мы же не хотим, чтобы наш Принц чем-то болел… — Увидев мои глаза, полные уже настоящих слез, она чуть не уронила чашку, но вовремя успела поймать ее. — Ой, простите, я не хотела… Карисса, Аманда, Уилл, Мэй и мама — они все знали, кто отец ребенка, но не в их интересах рассказывать кому-либо правду. Маме и Мэй я сообщила обо всем очень просто — я позвонила домой и сказала: «Мам, я вышла замуж за Уильяма Кросса около пяти минут назад, так что домой не ждите». Служанкам я ничего не рассказывала, они и так все поняли. Аманда отнеслась ко всему спокойно, но Карисса была просто в восторге. Зная, что разревусь, если скажу ей что-то, я просто махнула рукой и отпила из чашки. Удовлетворившись, что я выполнила ее приказ, Карисса вышла из комнаты, бесшумно притворив дверь. Вкус был очень приятный, и мне сразу захотелось спать. Мгновенно выпив весь чай, я поставила чашку на столик, а сама зарылась в одеяла.***
Я практически не отпиралась от плана Селесты и Вайлет. Они хотели, чтобы я вышла замуж за Уильяма Кросса. И мне пришлось согласиться, поскольку и выбора-то у меня нет. Но перед тем как выходить замуж за незнакомого человека, нужно найти его слабые места и сделать это как можно скорее. Поэтому сейчас я стою прямо перед дверью его дома, хотя знаю, что там его нет. Из-за того, что мои проблемы не приемлют отлагательств, мне пришлось отменить свой отпуск в Каролине, приняться за дело немного другого профиля и прилететь в Анджелес. Сейчас я даже ощущала себя одной из героинь боевиков, в которых девушек отправляли на задания, где они должны раздобыть различный компромат, который помогут победить врага. Мешает только некоторая поправка — врага-то нет. Мистер Кросс — я так и не привыкла называть его Уиллом — не похож на врага, да и у меня нет какого-либо начальника, что давал мне это задание, не считая Селесты и Вайлет. Кроме того, выполнение этого задания спасет не человечество, а лишь мою жизнь и жизнь моего ребенка, хотя большего я и не желаю. Я позвонила в дверь, нервно поправив сумку, в которой сейчас находятся пару купюр для упертых служанок и мобильник. Через пару секунд передо мной появилась девушка со светлыми, почти белыми волосами и серыми пронзительными глазами. Одета она была в униформу горничной. На вид лет ей было около шестнадцати. Сделав книксен, она пробормотала: — Добрый день, леди. Сожалею, но мистера Кросса сейчас нет. И его не будет до завтра. — Добрый день… Очень жаль, что его нет, но я не к нему, я к вам. Служанка округлила глаза и посмотрела на меня, как на сумасшедшую. — Ко мне, но… но… — Можно мне пройти? Я не хочу, чтобы у прохожих были вопросы, — я нетерпеливо прервала ее и кивнула в сторону двери. — К-конечно. Она отошла в сторону и пропустила меня в просторную гостиную, состоящую из дорогой мебели преимущественно пастельных тонов. Сразу было видно, что здесь живет Двойка: кожаная мебель, дорогой паркет, много электроприборов, которых я и вовсе раньше не видела. Служанка за моей спиной кашлянула. Я обернулась к ней и выдавила самую доброжелательную улыбку. «Если мне попалась разговорчивая, то я с легкостью выполню задуманное». — Итак, как тебя зовут? — К-карисса. Я сложила руки на груди. — Карисса. Хм. Чудненько. — На моем последнем слове девушка насторожилась. Отлично, значит, она меня немного побаивается. Это мне только на руку. — Тогда скажи мне, Карисса, как много тебе платят за работу? Девушка смущенно затеребила фартук, и ее щеки тронул румянец. — На жизнь хватает. Значит, не так уж и много. Кросс, судя по всему, еще и скряга. — А как часто тебе выдают премии? — Премии? — Ну, да. — Мне… мне ни разу не выдавали и никому из нас тоже. Девушка выглядела грустной и смущенной. Отлично. Пришло время действовать. — Сколько человек у тебя в семье? — У меня нет семьи. Я сирота. — Тогда у меня есть к тебе предложение. Карисса недоуменно смотрела на меня, однако я продолжила: — Я заплачу тебе большую премию, в обмен ты окажешь мне небольшую услугу. — Я показала ей купюры. — Ну, так решай. В глазах девушки я увидела желание — настолько ей были нужны деньги. — Я помогу вам. — Я рада, что мы так быстро пришли к согласию. Я отдала горничной деньги, и она принялась жадно считать. По мере продвижения пальцев по купюрам глаза ее округлялись все сильнее и сильнее. Дождавшись, когда она закончит считать, я решила приступить к делу: — Итак, моя просьба крайне проста: вы даете мне ключи от кабинета мистера Кросса и ничего об этом ему не рассказываете. Когда я закончу, я возвращаю вам ключи, а вы звоните ему и оповещаете, что я приехала навестить его. Договорились? Девушка была удивлена моим условием, но тем не менее коротко кивнула в знак согласия и сказала мне ждать здесь, пока она принесет ключи от кабинета. Спустя минут пять я уже свободно копалась в его документах. Со стороны мистера Кросса было не очень умно нанимать таких ненадежных работников, хотя других и не бывает, ведь Шестерки находятся в положении еще худшем, чем Пятерки. В кабинете была такая же обстановка, как и в гостиной, — дорогая мебель, электроприборы и аккуратно сложенные стопки бумаг и папок. В самом углу, на отдельном столике, стоял какой-то прибор. Раньше я где-то видела это, но точно не помню когда, наверное, когда выступала в домах у Двоек. За моей спиной появилась Карисса. — Это — ксерокс. Я повернулась к ней лицом. — Ксерокс? — Да. Это такая машина, которая может делать копии документов. Я почему-то смутилась. Наверное, потому, что эта девушка младше, но знает гораздо больше меня. — Спасибо. Здесь столько электроники, что сразу все бросается в глаза. — Это верно. Поначалу я даже не сразу ко всему привыкла. — На секунду на ее лице появилась улыбка, которая потом сменилась серьезностью. — Леди Америка, если вам что-то понадобится, зовите. — Она повернулась в направлении двери, но потом, передумав, обернулась. — И… — она неуверенно замялась и посмотрела на свои туфли. — Я бы помогла вам и без денег. У меня с Уиллом есть старые счеты. Она ушла из кабинета и закрыла за собой дверь. Меня заинтересовала ее последняя фраза и то, как она назвала его по имени. Не многие решаются называть своих хозяев по имени, а то, как его имя назвала Карисса… так словно его имя ей противно. Одернув себя от лишних мыслей, я принялась копаться в ящиках, на полках, везде, но ничего не могла найти. И тут мое внимание привлекла картина, висящая на стене. Это был старинная картина, явно оригинал. В правом нижнем углу было написано что-то на иностранном языке, по-моему, на французском, но как бы я ни старалась, понять, что там написано я не смогла. Но вдруг меня осенило. Когда мне было двенадцать, папа однажды рассказал мне про одного художника, который смог заставить людей видеть то, чего они не видели раньше. Звали его Клод Моне. Он первый из художников, что написал картину, которая впервые отнеслась к жанру импрессионизм. Вдохновленная рассказом папы, Мэй даже как-то пыталась написать картину в этом жанре, и у нее получилось. Она рисовала реку, которую видела во сне, а над рекой был туман, он был таким густым, что создавалось впечатление, будто река укрыта нежным пуховым одеялом. Эта картина обеспечила нам Рождество в тепле и свете. Папа сказал, что импрессионизм показывает то, что люди не замечают из-за обыденности. И мне показалось, что в этой картине есть какой-то шифр, загадка, которую необходимо разгадать. Мое внимание привлекла точка на стене здания, которая должна сливаться с кирпичами, но она была круглая и заметна лишь под пристальным взглядом. Я нажала на эту точку, и она ушла вглубь картины, сопровождаясь негромким щелчком. Картина немного отошла от стены, образуя небольшое расстояние между ними, но его было достаточно, чтобы я смогла поддеть раму пальцем. Когда я добилась желаемого, то поняла, что картина — это просто дверца. Дверца от сейфа. Любопытство взяло вверх, и я открыла ее. Сейф был относительно пуст, не считая около десятка пачек с деньгами и какой-то стопки бумаг. Чем бы ни оказались эти бумаги, он не хотел, чтобы кто-либо узнал о них. Я взяла стопку себе в руки. За моей спиной послышались шаги. Испугавшись, я чуть было не уронила все бумаги на пол. К счастью, это была лишь Карисса, она озадаченно смотрела попеременно то на меня, то на сейф. — Я никогда не видела его открытым. Мистер Кросс всегда закрывал его, когда я или Аманда, вторая служанка, появлялись в кабинете. — она бросила взгляд на настенные часы и невольно охнула. — нам нужно поторопиться, через полчаса приедет Мистер Кросс. Я видела в ее глазах испуг и поняла, что нужно сделать что-то с документами. Спустя минуту меня осенило. — Ты умеешь им пользоваться? Ксероксом? — Я кивнула в направлении машины. Она поняла мой ход мыслей. — Конечно. Я принесу бумагу. Спустя десять минут у меня в руках были копии всех бумаг, оригиналы мы поместили на место в сейф, а копии я положила себе в сумочку. Я ушла в гостиную, Карисса обещала закрыть тут все и позвонить Кроссу. Что-то было такое в этой девушке, что заставило меня довериться ей. Я сидела на диване в гостиной, когда девушка чуть ли не бегом спустилась по лестнице в направлении прихожей, на ходу бросив: «Он здесь». Ее слова заставили меня насторожиться. Я села прямо, выпрямив печи и положив руки на колени, как раз тогда, когда входные двери распахнулись, и в дом влетел хозяин дома. Он был одет в белый костюм, который лишь только подчеркивал его холодную красоту. Я невольно залюбовалась им. Он был красив, но ничего общего с Максоном. Его рассеянный взгляд бродил по комнате, пока не наткнулся на меня. — Добрый день, леди Америка. Я встала с дивана и подошла к нему. — Добрый, добрый… — медленно растягивая слова, произнесла я, с грацией кошки протянув руку, которую он незамедлительно поцеловал. — Должен признать, не ожидал вас увидеть сегодня. — Я уже, честно говоря, тоже… — Увидев его выражение лица, я рассмеялась. — Шучу, Карисса не дала мне заскучать. Когда я назвала имя горничной, Кросс заметно напрягся. Но через мгновение его лицо приняло обычную маску аристократического превосходства. Он сделал жест рукой в сторону дивана, приглашая присесть. — Вы просто очаровательно выглядите сегодня. Я присела в пол-оборота на самый край дивана и улыбнулась. Когда его лицо было так близко, я смогла разглядеть мелкие морщинки в уголках глаз. «Значит, времени подвластны даже Двойки» — пронеслась в голове мысль. Расправив плечи, я выпрямила спину и придала лицу серьезный вид. — Как вы уже поняли, я приехала к вам сегодня не просто так... — Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Как вы и просили, я подумала над вашим предложением… — Так, что же вы решили. — Я решила ответить вам согласием… — Я заметила на его лице облегчение, смешанное с чем-то еще… триумфом…«Только бы получилось! Только бы получилось!» —...но у меня есть условия. Его бровь слегка вильнула, но лицо оставалось все таким же спокойным. — Я вас слушаю… — Я хочу, чтобы все думали, что мы женаты уже два месяца. — Два месяца? То есть… — Да. Мы поженились сразу после Отбора. — Я потерла виски, чтобы голова перестала пульсировать. В последнее время меня преследовали головные боли. — Я знаю, что эта просьба кажется странной, но… Он поднял руку, приказывая помолчать. «Это конец. Ничего не выйдет… Сейчас он пошлет меня куда подальше…» — Ваша просьба не менее странная, чем моя. Этого я не ожидала. Не ожидала того, что Двойке, претендующему на место в совете, нужно что-то от Пятерки. «Бывшей Пятерки. Теперь ты — Тройка». Я начала нервно теребить блузку, ожидая продолжения его слов. Он все еще молчал. Когда я заговорила, голос немного дрожал: — Я согласна на любое условие, но мне все же интересно, какова ваша просьба. Он сцепил руки в замок. — Ни я, ни вы не будем иметь права на расторжение брака. Я оцепенела. Прошла, наверное, целая вечность прежде, чем до меня дошел смысл его слов. Я, должно быть, выглядела странно, потому что его уверенность мгновенно сменилась растерянностью. — Не поймите меня неправильно. Как бы вам это объяснить… — Он в изнеможении закрыл лицо руками. Только сейчас я заметила, что время оставило на нем гораздо больше следов, чем просто морщинки вокруг глаз. — Я испытываю к вам большое уважение и поэтому хочу дать вам гарантию, что я не оставлю вас… — Его ладонь накрыла мою, а глаза смотрели с надеждой. Этот человек мне абсолютно чужой, но не относится ко мне так, как любой другой на его месте. Быть может, все же эта идея с браком не такая безнадежная. Я уже сомневалась, стоило ли мне вообще искать на него что-то, не стоит ли выбросить все, что нашла? Каждый имеет право на секреты. Но слишком много работы было сделано, слишком много усилий приложено… Я еле заметно пожала его руку. — Я согласна на ваше условие.</i>