Людмила пришла в сознание с ощущением боли во всём теле. Самое забавное, что она даже не сразу поняла, кто она и что тут делает. Словно память на несколько мгновений полностью покинула её, но всего лишь на мгновение. Потом воспоминания услужливо к ней возвратились, она, словно плёнку своих воспоминаний просмотрела — видела все свои грехи так сказать.
Поняв кто она, и что нечётким воспоминанием произошло до этого, сделала попытку пошевелиться. Но только тело болело так, словно до этого она работала целый день без продыху грузчиком, но это не помешало ей попытаться открыть глаза, она хотела узнать. Узнать, чтобы наконец понять, что с ней происходит. Неведенье её пугало, а зарождающуюся панику нужно срочно подавить, ей было слишком страшно осознавать, что только что чуть не умерла.
Первая попытка открыть глаза ничего не дала, кроме рези в глазницах «видимо из-за напряга» — как решила про себя девушка. Со второй попытки ей удалось приоткрыть глаза, веки по-прежнему наливались свинцом, хотелось нестерпимо спать, но она не сдавалась и продолжала держать их открытыми. Глядя ровно перед собой, всё сливалось, были нечёткие контуры, словно размытые границы одной картинки подправленной в фотошопе. Она поморгала несколько раз, но кроме непонятной рези в глазах это никакого результата не дало. Тогда она просто сосредоточила взгляд на чём-то одном, то была точка возле какого-то каменного узорчатого покрытия на потолке. В этот раз получилось! Но недолго она радовалась этой небольшой победе, ведь кто-то ещё находился здесь всё это время, с самого момента её пробуждения. Этот кто-то неотрывно наблюдал за ней и её попытками, и вот, когда хоть как-то справившись со своими глазами, девушка услышала его голос.
— Надо же, довольно быстро очнулась. — В какой-то мере удивлённо прозвучал голос старейшины Давида. По крайней-мере ей так показалось. Девушка ещё несколько раз закрывала и открывала глаза, и когда она уже чётко начала видеть, повернула голову в ту сторону, откуда слышала голос старейшины. Поворот головой в бок и в глазах немного поплыло, но в целом картинка чёткая, только при повороте в висках отдалось болью.
— М-м-м… — не смогла удержать в себе недовольного мычания Людмила. Давид, видя и слыша это, нахмурился. Он знал, что этой девочке нужно отдохнуть от её «приключений», но если уж так складываются обстоятельства, то ему нужно как можно быстрее разобраться с возникшими вопросами. А поскольку девчонка пришла в себя и видимо может адекватно мыслить, ему будет легче заполучить ответы. Естественно, сильно долго он не даст ей растрачивать энергию, которой у неё осталось совсем мало, но в данном случае это вынужденная жертва. Старейшина Давид, знает, что ей сейчас не до разговоров, однако это нужно именно ей и будет лучше, если они кое-что прояснят, что именно сейчас.
Людмила видела, как старейшина о чём-то несколько секунд раздумывал, а потом, что-то решив, он кивнул головой, став приближаться к ней. Она видела это словно замедленной съёмке, как он приблизился на малое расстояние и потянулся к ней. Давид очень аккуратно взял на руки Людмилу и также аккуратно усадил в откуда-то взявшиеся посреди комнаты кресло. Внимательно наблюдая за тем, чтобы она не упала с него, как сломанная кукла, старейшина Давид отстранился от неё. Убедившись, что с этим проблем не будет, он опустился в кресло напротив. Увидев удивлённый девичий взгляд, направленный на кресла, старейшина решил немного пояснить.
— Тебя из запертой купали, пытались спасти три волшебника. Эти кресла – их творения. Но мы не об этом будем вести разговор. Понимаю, тебе тяжело будет поддерживать разговор в твоём-то состоянии, поэтому постараемся управиться за то время, пока в дверях не появится служанка. — Он говорил громко и чётко. Да так, что все его слова девушкой воспринимались, словно громовые раскаты грома. Зато суть она уловила с первого слова. Ей стало страшно. Ведь сейчас она может себя конкретно подставить, но и отказаться от этого разговора она не может, её поставили перед фактом. И сейчас, придумывать отговорки было просто бессмысленно — она лишь разозлит его этим.
«Может не так всё и плохо, как я себе надумала? Во всяком случае нужно постараться говорить чётко и по существу. Надеюсь, в скором времени мои мучения закончатся!» — Людмиле было плохо, её всю охватил озноб, и потряхивало так, словно у неё началась лихорадка. Не сдаваясь своему телу, она постаралась прояснить свой взгляд и хоть чуть сосредоточить своё внимание над каждым сказанным им словом.
— Для начала проясним один момент, кто ты на самом деле есть? Я знаю, что ты из другого мира, возможно, чем-то похожего на наш — возможно лишь отдалённо похож. Даже нет смысла и думать, что ты из любой нашей зеркальной реальности, и с разными развилками. Значит, остаётся другой мир, но такой, где есть человеческая раса, — ты абсолютно точно являешься человеком, пусть и есть между нами несколько различий, но они не существенные, и они являются скорее такими, как если бы наш мир остался на прежнем уровне, до того, как мы получили магию. А ещё в эту пользу говорит и то, что по твоему теперешнему состоянию, видно, что ты не являешься созданием Иль Илаха. Ну так, посланница другого мира, что скажешь? — Давид говорил всё это очень увлечённо, и в какой-то момент он перестал полностью контролировать свои эмоции, начав описывать свои мысли жестами рук.
Людмила слушала его предельно внимательно, и до неё постепенно дошло, что старейшина Давид, возможно уже и сам догадался о том, что она знает его. Она припомнила тот момент, когда впервые увидела Давида на совете. Её реакция на него, была не самой обычной, для посланницы из другого мира, которая попала в полную неизвестность и видит впервые подобных людей, и главное самого Давида.
«Хоть бы не догадался!» — Люда поняла, что она в какой-то мере попала, но ей ничего не оставалось, как согласится с его выводами. Почему-то сейчас страх ушёл, оставив после себя странное волнение и понимание, что возможно этот разговор будет полезным даже для неё.
— Да, так и есть. Кха! — Она постаралась ответить чётко, но её слова дались ей тяжело, да ещё с ужасным режущим слух хрипом. Откашлявшись Люда посмотрела внимательно на смотрящего, на неё старейшину и увидела как он цыкнул, внезапно изменяясь в своих эмоциях. Теперь из увлечённого и радостного он превратился в довольно мрачную, и раздражённую фигуру. Странно, но девушка почувствовала, что это не на неё направленно раздражение. И от этого понимания она немного расслабилась и позволила себе облегчённо выпустить воздух из лёгких.
— Раз это так, то это поясняет многие моменты, но основной мне до сих пор не понятен. Как так получилось, что тебя выкинуло из одной реальности в другую? Да ещё таким образом, чтобы ты стала понимать наш язык? Я видел записи в твоей книжке, ещё ты говоришь, словно находясь в каком-то вакууме. — На этих словах, Людмила растерялась, ей казалось, что только она так воспринимает речь. А вот ответа на сам вопрос, девушка не смогла найти ответа, однако её саму кое-какой вопрос терзал не меньше.
«Интересно, а мои записи он тоже понял?» — ей очень не терпелось задать этот вопрос, только она понимала, что нужно повременить со своими вопросами. Ещё лучшим будет ответить на его вопросы, прежде чем она сможет поспрашивать его и возможно выбить из старейшины вполне правдивые ответы.
Людмила заговорила вполне нормально, хрип, конечно, не убрался, но пока что хотя бы прекратился кашель.
— Я не знаю точно, что произошло. Я была с ребятами, а потом очнулась в открытом космосе. Пролетела фиг знает сколько, пока не оказалась возле небольшой и красивой планеты — то Ваша планета. Потом меня что-то толкнуло, и я помчалась прямо к ней. Ну, а потом сам знаешь. — Устав говорить она часто задышала, прикрыв глаза на несколько секунд.
Давид остался не особо удовлетворенным её ответом, у него создалось такое впечатление, что девочка что-то недоговаривает, что-то очень и очень важное. Но не став зацикливаться на этом он продолжил небольшой расспрос.
— Кем ты являешься в обычной жизни? — Этот вопрос был важным, от него зависит, то, как и чему её придётся обучать, точнее, на что следует в учёбе надавить. Говоря по правде, если девушка из высокопоставленной семьи, то у неё хоть какие-то манеры должны быть. Давид предполагает, что в мире этой девчонки, есть классовое деление, всё же она выглядит вполне достойной и эрудированной. По ней не скажешь, что она жила в пещере, да и её книжка, такой материал он видел впервые, как и те вещи.
Сама Людмила удивилась этому вопросу, вначале она не особо поняла, о чём это он. Поняв же смысл, до неё наконец-таки дошло, что именно этот вопрос он ей и задавал в прошлый раз, однако она приняла его за немного другой. Возможно потому, что тогда она сильно перенервничала или тут сыграл тот фактор, что чуть ранее этот вопрос звучал немного иначе.
Девушка покраснела, то ли от своей собственной глупости, то ли от того, что ей стало немного неловко от того, что ей придётся сказать. От смущения Люда заёрзала на кресле и попыталась отвести свой взгляд куда угодно, только бы не смотреть на старейшину Давида.
Давид с глубоким интересом наблюдал за этими метаниями юной девушки. Его позабавила подобная реакция на довольно простой вопрос и, смотря на это представление, он водил своими пальцами по подбородку.
— Я, я из обычной семьи. Окончив школу, ушла работать, а после нескольких лет работы, переехала и записалась на учёбу, на повара и на… В в общем, я простая девушка с самой обыкновенной жизнью. Была. — Она говорила урывками, но Давид суть уловил. Он нахмурился и внимательно впился взглядом в девушку. Старейшина Давид не видел особой разницы в поведении, как этой девочки, так и любой другой из их мира с более высоким статусом. Поэтому у него сложилось впечатление, что там, откуда прибыла его гостья, обучение было значительно иным, нежели у них.
«Но отличия всё же имеются и этот
дефект стоит устранить» — Давид задумался о том, правильно ли будет поручить это дело Ямину, или лучше кому-то другому? Он пока не до конца с этим определился. Конечно, он знает, что Ямин его не подведёт в этом деле, но всё же просвещать девочку в подобные тонкости следует другой девушке, желательно происходящей из более высокопоставленных семей. Однако тут есть огромный минус, — придётся дать право кому-то ещё приближаться к этой девочке. Но он ещё подумает над всем этим.
— Что же, теперь тебе придётся привыкать к твоей новой значимости и к своему статусу. Пока что ты мало походишь на «Божий дар», как того хотят видеть тебя люди. Всё это придётся исправлять. Во всяком случае, тебе придётся навсегда забыть о том, кем ты была раньше. Так что не беспокойся об этом. — На середине своих слов Давид добро улыбнулся, и эта улыбка Людмиле показалась самым жутким, что она видела за всю свою жизнь.
«Хотя он же просто улыбался, с чего бы такая реакция?» — Её передёрнуло, и так же ей не понравились слова про
забыть. Это упоминание заставило Людмилу нахмуриться и собраться с мыслями.
— В каком смысле? — Обиженно спросила она, чуть громче засопев.
— В прямом. — Просто ответил он.
Девушка на эти слова, уже не скрываясь, раздражённо замычала ругательства прямо себе под нос. Для неё была невыносима сама мысль о том, чтобы пробыть в этом месте хотя бы с месяц, что уж и говорить про «остаться навсегда»? У неё чуть не случился инфаркт, от той картинки, что так красочно нарисовал её мозг, опираясь на её типа «будущее в этом месте». Однако она быстро справилась с ситуацией, понимая, что возможно он блефует, да и её воспоминания тоже не так просты. Людмила точно знала, старейшина Давид сильно ошибается, раз считает, что она не выберется отсюда.
«Главное не показывать виду. Я в любом случае знаю больше, чем он думает» — эти мысли её чуть успокоили и вернули немного уверенности. Но говорить об уверенности, когда сидишь напротив этого страшного человека, не очень то воодушевляет — эта уверенность в любой момент может испариться, словно небольшое облачко и есть вероятность, что вся эта напускная уверенность перевоплотится в её страх.
— Но мы отвлеклись. — Перестав улыбаться, Давид чуть расслабился в кресле, поставив свой локоть на подлокотник кресла и подперев рукой подбородок, так, чтобы голова опиралась на костяшки пальцев. Он продолжил:
— Насколько тебе тяжело воспринимать этот мир? — Заметив, что девушка хочет на его слова возразить, Давид не дал ей такой возможности.
— Не стоит. Это очевидно, только мёртвый не заметит, что тебе здесь плохо. К тому же тебя «навещал» сам Иль Илах. И поверь, эта встреча многое прояснила. — Он говорил это спокойно и в какой-то мере иронично. Только очень сосредоточенное выражение лица старейшины, дало понять, что Давид всю эту ситуацию воспринимает серьёзно.
Людмила засомневалась в своём ответе, как ей показалось, ей самой будет не с руки утаивать своё нынешнее состояние. Ей вообще кажется, что этот мир её просто ненавидит, потому она так и страдает.
Видя её смятение, Давид подтолкнул Людмилу, как он подумал «правильным словам»:
— Не лги мне. Ты же ведь сама прекрасно понимаешь, что если бы я хотел причинить тебе вред, то уже давно бы это сделал. Поверь в первую очередь это нужно именно тебе. — На последних словах старейшина сделал особый акцент, и Люда поняла, в этом он прав. Ей действительно нужна сейчас хоть какая-то помощь, но вот только принимать её от этого человека она не горела желанием. Да только поздняк метаться и затонувшего лайнера.
Девушка, чуть приподняла голову, глубоко вздохнув и выдохнув, постаралась ответить на этот вопрос.
— Ужасно. Мне почему-то кажется, что этот мир хочет от меня избавиться. Постоянные боли и тяжесть от любых действий. Ещё довольно странно ощущается вода. — Тут она замолчала, в её горле сильно першило, а голова пошла кругом. Давид, видя, как Людмила слабеет на глазах, понял, что нужно закругляться.
— Это всё? — Ему не особо верилось, что это единственные эффекты от её присутствия здесь.
— Не совсем, но самое главное я уже сказала. — Она ненадолго задержала дыхание, а потом, собравшись с силами, резко выдохнула спросив:
— Зачем Вам всё это? — Людмиле было очень важным заполучить ответ на этот вопрос, поэтому она не сдержалась и озвучила его.
Однако Давид не стал отвечать на него, вместо этого ответив:
— На всё есть свои причины. — Люда недовольно сморщилась на его слова, но тут же успокоилась. Она понимала, он не собирается просвещать насчёт её дальнейшей судьбы.
Старейшина заметил эту перемену в её поведении.
— Но тебе не стоит об этом волноваться. Пока ты находишься в поле моего зрения, тебе ничего не угрожает. — В данный момент, со своей стороны сенатор говорил правду, пусть и опустив некоторые детали. Давид прекрасно понимает, что роль этой девчонки куда сложнее, чем, кажется на первый взгляд. И видя воочию, как этот мир пытается её приучить к себе, он осознаёт и то, что само появление этой странной девицы в этом мире, может быть не случайным. Слишком много в голове вопросов, но он обязательно найдёт на них ответы.
Сама Людмила не особо обрадованная его словами, да и что говорить, она ему совершенно не поверила. Люда знает, что он ужасный человек, и на его плечах будут лежать самые отвратительные поступки. У неё совершенно нет никакой гарантии, доверять этому выскочке. Возможно будь ситуация немножечко иной и у неё не было бы такого плачевного состояния, девушка уже точно бы сбежала отсюда. Как же сейчас ей не хватает здорового тела!
— Возможно, ты хочешь понять, что тебя ждёт в будущем. — Тут Давид резко поднялся и подошёл к ней. Опустив свою руку на её макушку, он аккуратно провёл ладонью вдоль её волос. Людмила, уже не ничего не понимая, просто наблюдала за его действами.
— Могу сказать, что пока в связи с твоим официальным статусом и в целом положением в обществе, ты будешь обучаться. Сейчас тебе следует сконцентрироваться именно на обучении, так что постарайся себе не забивать лишними мыслями голову. Помни, Людм
ила тебе стоит быть более терпеливой. — - Старейшина Давид всё так же нависал над девушкой, смотря точно ей в глаза.
Людмиле не нравилось это ощущение беспомощности перед ним, к сожалению, она ничего не могла противопоставить сказанным его словам — «Хотя нет, есть кое-что».
— А как быть с моим телом? Вы сами сказали, что мне нужно обучаться, но как видите, я немного не в том состоянии… — Она не успела договорить, старейшина перебил её.
— Есть несколько идей насчёт этого, даже можно сказать: есть варианты решения этой проблемы. — Нахмурившись, он продолжил:
— Только в данное время ты не способна вынести что-то из этого. Сейчас, кроме того, что мир тебя не воспринимает так, как нужно, ещё прибавился яд в твоём организме, получённый через ожог на твоей шее. И любое магическое колебание, сейчас опасно для твоей жизни. Значит, придётся с этим повременить, вплоть до того, как яд полностью исчезнет из твоего тела. — Людмилу не на шутку испугал разговор о яде. И видимо его действие сейчас она и ощущает, в виде потряхивания и озноба.
— А как… — Не успев договорить свой вопрос, как кто-то прервал её.
— Господин сенатор, Вы звали меня? — Послышался женский холодный голос. Давид на это никак не отреагировал, в отличие от Людмилы, которая дернулась, услышав этот красивый, но морозный голос. Она незамедлительно посмотрела в сторону говорившей. В дверях в глубоком поклоне стояла девушка, однако её было особо не разглядеть, на ней вся та же форма местных волшебников, почти такая же, какая была у Наили в первый день их знакомства. Единственное, что её отличало это более свободное платье.
— Да, Далит. Подойди сюда, — Старейшина Давид чуть отодвинулся в сторону от кресла, на котором сидела Людмила, чтобы Далит увидела ту, о которой теперь должна заботиться и поприветствовала её.
Далит тут же остановила свой шаг, моментально склонившись в очередном поклоне.
— Госпожа Божественный дар. — послышался вновь её голос. Людмила подметила, как эта девушка была словно выдрессирована. И она не позволяла себе даже поднять на неё глаза, пока старейшина Давид не разрешил ей этого, махнув рукой в знак того, чтобы она встала по стойке смирно. Люда наблюдала за этим с выпученными глазами, не совсем понимая, что только что произошло.
Следующие слова Давида, уже были обращены к ней самой.
— Наиля не сможет присматривать за тобой ещё какое-то время, поэтому мне пришлось искать альтернативу. — он внимательно посмотрел на ровно стоящую девушку. Кивнул головой в её сторону, он продолжил:
— Ей строго запрещается пользоваться магией поблизости от тебя. Поэтому скоро ей доставят специальное оборудование, которым она будет пользоваться, чтобы помочь тебе как можно быстрее восстановится. Насчёт твоего ожога, я сам возьмусь за его лечение, ей ни в коем случае нельзя будет притрагиваться к этому месту и пытаться что-то исправить. Любые изменения твоего состояния будешь говорить Далит, она уже напрямую мне доложит. — тут он прервался и обратился непосредственно к Далит.
— Далит тебе понятны причины твоего нахождения здесь? — эта формальность уже надоела старейшине, и он старался как можно скорее закончить этот разговор.
— Да. Я должна позаботиться о Божественном даре, пока Наиля не сможет приступить к своим обязанностям. Мне запрещено пользоваться любой магией непосредственно поблизости госпожи Божьего дара. И не трогать ожог, любые изменения в состоянии госпожи, говорить лично Вам. — отрапортовала девушка. Она говорила столь безэмоционально, что это не на шутку напугало Людмилу. Возникло ощущение, как если бы перед ней стоит робот нового поколения, который совершенно не имеет своих эмоций и чувств. Находясь в капле, она смотрела на эту сценку, но тут же заволновалась.
— А что с Наилей? Что с ней и где она? — Люда испугалась, что с Наилей что-то плохое произошло. Она уже не сомневалась в Наиле, от слова совсем. Людмила поняла, что та девочка не хотела ей делать больно.
«Так получилось. И скорее всего это вина Давида,» — мысль ей показалась верной, но это всё это нужно будет уточнять и желательно выспросить всё у Наили.
Давид полностью повернулся к Людмиле, протянув к ней руки, аккуратно взял её и отнёс на постель.
— Она растратила всю свою магию, да и несколько серьёзных увечий заработала. В скором времени, — она восстановится, но до тех пор, Далит присмотрит за тобой, — уложив её, он направился к выходу. Остановившись возле Далит, он отдал приказ.
— Исполняй, — девушка тут же кинулась к постели, на которой уже посапывала уставшая и измученная девочка. Людмила совсем растеряла все свои силы, горло нещадно саднило после столь длительного разговора, а тело противно ныло. И как только коснулась головой подушки, сразу забылась сном.
Давид бросил в сторону Людмилы последний взгляд и вышел из её покоев. Ему стоит чуть отдохнуть, прежде чем взяться за свои обязанности.
Он неспешно зашагал к себе в покои, вскоре Уриал должен принести ему кое-что интересное.
***
Как только Ханиф закрыл за собой дверь покоев Божественного дара. Он тут же стартанул на поиски ушедшего вперёд Уриала. Он нашёлся довольно быстро, нёс девчонку в её покои.
Ханиф не особо понимал, почему Уриал столь нежничает в отношении этой девки, которая сейчас живёт тут, чуть ли не на птичьих правах. Но стоит задуматься над этим, кого бы то ни было, сенатор Давид не поставит рядом со столь значимой фигурой как Божий дар. Значит, тут есть что-то, что укрылось от его глаз.
— Эй Уриал, а что это за свиток с волшебством Саторова? — нахально спросил первого советника Ханиф. Его заинтересовало это волшебство, прежде он не слышал о нём. Стоит признаться, но Ханиф из тех людей, которых трудно чем-либо заинтересовать. И скорее всего именно по этой причине, он не часто мог поладить с другими людьми. Так он думал.
— Я сам не в курсе. Этот свиток может открыть только сенатор. Но по оставшимся записям в этом свитке сказано, что там должно быть описано использование «Фэйронового кристалла». Неофициально Саторов является его первым создателем. Хм, — замедлив свой шаг, Уриал впал в задумчивое состояние и вслух начал рассуждать на эту тему.
— Насколько помню того мальчишку, то до того как он сумел создать этот драгоценный камень, он был вне юрисдикции церкви. Потом же он сумел доказать свою преданность сенатору, через бои в «Пустоши» и центральный собор лично взял над ним опеку. Старейшина Давид доверил ему проект по возведению «Ганудов» в западном и северо-южном долинах. — нахмурившись чему-то, Уриал поспешил закончить.
— Но если в западном поселении он возвёл Гануд всё в точности как надо, до самых мельчайших деталей, то уже в северо-южном он стал чудить. — он замолчал, погрузившись с головой в свои мысли.
Хамид удивлённо слушал этот рассказ. И сейчас что-то припоминая про создателя «Фэйронового кристалла», он не нашёл ничего, что связано с Саторовым. В той книге, которую он читал ещё будучи ребёнком не было такого упоминания. Насколько он знает, то этот кристалл изобрёл какой-то ненормальный, называвший себя повелителем небес и избавителем от нечестивых священнослужителей к которым он приплёл сенатора Давида. Он обещал людям намного лучшие условия, чем-то, что они имели в то время. Говорил, что всех его богатств и силы хватит на всех. Словом лгун и обманщик. Как ни странно, но были волшебники, которые велись на его красивые речи. И вот, когда он собрал вокруг себя сторонников, дабы свергнуть власть в лице первого сенатора, старейшины Давида. Его приятели начали один за другим умирать — на месте каждого трупа находили только пепел. Оставшиеся в живых сторонники, мигом побросали все дела связанные со свержением праведников и первого сенатора. Но это их не уберегло, проснувшись поутру тот «повелитель небес», нашёл возле своих ног небольшие горстки пепла.
Этот человек столь сильно хотел власти, что даже отсутствие и убийство его сторонников не остановило его. Он бережно собирал весь прах погибших в специальные сосуды и тогда-то в его голову, и пришла мысль насчёт создания магического артефакта на основе магии самих людей. Только он хотел создать не простой магический предмет на основе какой-либо отдельной частицы мага, а из самого праха человека.
Все эти волшебники пошли как экспериментальные образцы. В книге не было чётких обозначений, когда и каким образом ему удалось достичь, чтобы прах волшебника принял кристаллический вид. Там было сказано лишь то, что создав этот драгоценный камень, ему «что-то там открылось», примерно это звучало так: «И было ему видение, что от его кристалла зависит вся человеческая раса и тот, кто поможет полностью раскрыть этот кристалл и станет миссией света. И тогда свершится человеческая победа, над всеми недостойными расами и все они придут на поклон к единственному королю». Хамид уже досконально не помнит, как там правильно было, всё же он это довольно давно читал. Точно помнит, что этот волшебник, как только к нему снизошло озарение пришёл в центральный собор, против увидится с первым сенатором праведного собора. Старейшина Давид тогда лично принял его.
Потом спустя какое-то количество времени тому волшебнику выделили небольшой исследовательский дом в поселении Орозе Арам, называется оно «крае видное здание». Ему поручили набрать небольшую группу людей, чтобы обучить их по созданию «Фэйронового кристалла». И до сих пор только там и их и создают. Только больше об этом волшебнике ничего не было известно, только сухие факты, что этот кристалл не выдумка и местоположение здания. Всё.
А вот то, что он услышал от Уриала, его удивило. Получается тогда, что-то произошло и как заметно по лицу Уриала, что-то довольно серьёзное. Ханифу очень хотелось узнать, полностью эту историю и он отлично понимал, что Уриал так точно был свидетелем этих давно прошедших событий — только сильнее подогрело интерес!
— Эй, Уриал, а что произошло на самом деле? — в нетерпении, спросил он. Уриал, идущий с девушкой на руках, от звука голоса второго советника вздрогнул. Быстро придя в себя и вернувшись в реальность, он зашагал быстрее, поскольку они уже почти пришли к покоям девушки.
— Я тебе чуть позже расскажу эту историю. Думаю, тебе будет интересно узнать некоторые подробности, но перед этим, мне нужно выполнить поручение и не забывай, у нас впереди ещё служба. — Уриал занёс Наилю в комнату и положил её на постель. Перед тем как выйти из спальни, он поставил рядом с ней, на тумбочку кувшин с холодной водой. С помощью магии он призвал небольшой кубок, так же в его руке моментально оказался небольшой тканевый мешочек, внутри которого было толченое лекарство. Он отсыпал немного этого лекарства в кубок и залил его водой. В кубке всё зашипело, и поднялась небольшая белая пенка — вскоре она полностью осела, а вода в кубке стала мутно-серого цвета.
Облегчённо выдохнув, Уриал взглянул на своего напарника, который стоял, опираясь о косяк двери.
— Мне нужно будет сейчас найти Далит, сенатор приказал, чтобы именно она присматривала за Божьим даром. — словно оправдываясь, что не сможет пойти с ним и поискать тот свиток, отозвался Ханиф. Полностью выходя из комнаты, он сильно шваркнул ногой, и чуть было не упал. Вовремя сумел удержаться за посох.
— Ха-ха-ха-ха! — Уриал видевший это не смог удержаться и просто взорвался хохотом. Сам он тоже вышел вслед за ним.
— Эй, хватит ржать! Не смешно, вот же, ногу подвернул. — обиженно нудил второй советник, который не увидел здесь ничего смешного. Он быстро восстановил свои связки и уже нормально продолжил путь.
— Извини, просто это было столь неожиданно и забавно, — всё ещё весёлым тоном проговорил Уриал. Он ухмыльнулся, вспомнив сам момент «недо-падения», но тут же быстро себя отдёрнул, он не хотел ссориться со своим напарником. У второго советника чересчур резкий и порой взрывоопасный характер, слова для него очень важны и в них он обращает внимание на самую мало-мальски малую деталь. Порой он чересчур нервный.
— Иди ты! — плаксивым голосом, огрызнулся Ханиф. Он раздражённо зашагал по направлению к главному ходу, обычно там стояла главная служащая собора. Именно у неё и нужно спрашивать, где находится Далит.
Уриал поспешил догнать нерадивого советника.
— А всё же, почему именно Наиля стала личной прислужницей, госпожи Людмилы? — Уриал задал этот мучивший его вопрос. Ему до сих пор было неизвестно, такое странное распределение ролей — то, что это странно, даже не обсуждается, мало того, что эта девчушка являлась сторонницей старейшины Явара, так ещё и не особо справилась со своим поручением. И исходя из всего этого, Уриал совершенно не понимал мотивов старейшины Давида, в становлении Наили в личные прислужницы Божественного дара. Любая другая женщина была бы просто счастлива, попасть на эту должность, не только среди прислужниц собора, но ещё и среди дочерей и жён высокопоставленных праведников. Ведь быть прислужницей самого Божественного дара, это огромная честь для каждой, причём женщина, что получит эту должность, автоматически поднимается по статусу куда выше, чем была до этого. И так вышло, что именно Наиля стала той, кто получил такой шанс. Этот поступок их сенатора, заставляет задуматься над значимостью Наили.
— А, насчёт этого я тоже потом тебе расскажу. Я хоть до конца и не понял, что произошло, но всё же, может на двоих нам и удастся хоть чуть разобраться в этом. Там тоже не всё так просто. — Ханиф тоже немало удивился, когда старейшина Давид вынес приговор Наиле. Самому ему было как-то плевать на эту девчонку, но вот вынесенный приговор, был действительно странным и непонятным.
Остальной путь они проделали в молчании.
***
В довольно просторном помещении, где по бокам стен стояли небольшие деревянные лавки. Стояла в самом центре комнаты девушка, вокруг которой столпились прислужницы собора. Девушка стараясь никого не упустить из виду, отдавала приказания на следующий день. Сейчас, когда старейшина Давид вернулся в центральный собор, дел только прибавилось, и их нужно было решать незамедлительно. Кого-то отправить в другое поселение на переговоры по добыче рудовой опалы. А кого-то нужно послать на кухню заниматься приготовлениями — обычно это использовалось в качестве небольшого наказанья, за провинность. Ещё двум другим нужно будет привести в порядок помещения, желательно при этом ничего не уничтожив.
В целом в завтрашний день, дел будет предостаточно, а им всем нужно будет чётко следовать своему графику.
И вот девушка спокойно отдавала приказы, как из-за поворота вышли два советника. И один из них начал противным голосом завывать.
— Ве-е-е-ере-е-е-е-ед! — громко и протяжно позвал главную прислужницу Ханиф. Уриал на это только по лицу себя хлопнул, он прекрасно знал, что Веред терпеть не может все эти завывания от второго советника. И таким образом каждый раз Ханиф доводит её до бешенства.
Женщины, которые окружали Веред, разом затихли и расступились перед советниками, открывая проход к ней. Все почтенно поприветствовали их.
Веред была на грани того, чтобы врезать этому наглому советнику, у неё и так дел по горло нет и свободной минуты, а тут ещё и «этот» заявляется. Удивительно, даже для самой себя она быстро сменила гнев на милость, поскольку заметила внимательные взгляды двух советников, словно они среди её помощниц кого-то выискивали.
«Видимо они здесь по делу,» — решила она.
— Так-так-так, Ханиф, какое счастье видеть Вас здесь. Но отступимся от формальностей. Говорите, зачем явились сюда и проваливайте, у меня слишком много дел, чтобы тратить на Вас своё время. — она раздражённо помахала своей записной книгой по воздуху и впилась в них взглядом.
— Где сейчас находится Далит? — Ханиф не увидел её среди присутствующих. И поняв, что она сейчас не здесь, он при утихомирил свою язвиловку. Всё же дело есть дело, и оно не требует отлагательств.
— Хм. А зачем тебе понадобилась Далит? — немного нервно спросила Веред. Всё же это необычно, что её подопечную ищет этот наглый советник. Есть повод для волнения.
— Тебя это не касается. Где она? — уже более сердито повторил парень свой вопрос. Его откровенно раздражала эта выскочка, сующая свой длинный нос не туда куда следует. Это же надо набраться столько наглости, чтобы влезать в дела советников! Он терпеть не может подобное. У каждого в соборе есть свои задачи, которые все они должны беспрекословно выполнять. Но эта женщина всегда могла влезть в их дела, и ничего ей за это не будет — это больше всего выводит второго советника из себя.
Ханиф чуть дёрнул рукой к священному посоху, который стал испускать угрожающую ауру. Но быстро остановил себя — «Сейчас нельзя допускать, чтобы эта тварюшка подохла. Это всегда успеется не к спеху».
Видя у Ханифа такое непривычное грозно-угрожающие настроение, Веред немного смутилась: «Видимо и вправду что-то случилось. И зачем я только влезла?». Этот боевой настрой, даже в какой-то мере напугал, но она не стала этого показывать.
— Да было бы, из-за чего сердится! Далит сейчас находится на втором этаже в светильной комнате. Я передам, что Вы её ищите и сразу отправлю к Вам. У Вас всё? — Веред немного раздражённо показала им рукой в сторону выхода. Ей действительно ещё много дел надо сделать, прежде чем идти в свои покои.
— Нет. Не нужно ничего передавать, сам справлюсь. До встречи! — быстро проговорил он, направляясь к выходу из этого проклятого места.
Всё это время Уриал только диву давался, той резкости и чёткости, что продемонстрировал Ханиф. Обычно разговор этих двоих всегда сплошь взаимные огрызательства и чёрный юмор. Сейчас Ханиф вёл себя совершенно не так, как было прежде. Нет Уриал знал, что второй советник, находясь на задании или при деле, чересчур увлечён своему делу, и с особым усердием выполняет приказы старейшины Давида. Это да. Но насколько помнил Уриал, Ханиф никогда не отказывал себе в удовольствии немного позлить Веред для собственного извращённого удовольствия. А сейчас ему стало неуютно от того, что только что произошло в этой зале.
Уриал прекрасно видел, что Веред как-то печально посмотрела в сторону уходящего напарника. Для него не было большим секретом романтические чувства Веред к Ханифу. Об этом только ленивый не знает, ходит много разговоров об этом от прислужников. Однако Уриал очень сильно сомневается, что сам Ханиф это знает. Да и если бы знал, то неизвестно в какую сторону поменялось бы его отношение к ней, второй советник слишком непредсказуем в плане эмоций и в особенности отношений к другим людям.
Уриал незамедлительно последовал за напарником, он хочет кое-что выяснить. Всё же Ханиф стал для него не чужим человеком, и он за него волновался.
