Пятая

Эмбер судорожно искала нужные материалы. Она довольно быстро нашла старые книги, но не рискнула пойти в лес за ветками. В конце концов, она сможет (или попытается) сломать какой-нибудь стул. Проблема стояла за горючим. Эмбер не придумала ничего лучше, кроме как походить по домам и поискать коробок спичек. Занятие казалось совершенно бесполезным, но Росс готова была придумать что угодно, лишь бы не находиться с Эриком в одном помещении. Эта ночь, казалось, станет самой невозможной из всех. Несмотря на то, что Эрик был лидером и по совместительству ее куратором, его присутствие где-либо ей совершенно не нравилось. С Фором было спокойнее. Эмбер не надеялась на везение. Ее присутствие в Бесстрашии, да и вообще среди фракционников и так казалось дикой удачей. И найденный коробок спичек в одном из обшаренных ею домов словно подтверждал этот факт. Росс с нетерпением ждала черной полосы. Слишком много хорошего ее расслабляло, и она рисковала не выдержать потока проблем. Быть может это должно стать новым испытанием? Но то, что предстояло пройти и так не претендовало на название «легкая жизнь». Эрик удивился, когда девчонка вернулась, но быстро взял себя в руки и не показал этого. Он довольно долго смаковал подробности ее смерти — агрессия подкидывала устрашающе интересные идеи, которые он хотел воплотить в жизнь. И вот она вернулась. Она — дура? Несмотря на то, что он был зол и готов голыми руками свернуть изгою шею, лидер подумал, что сбежать от него и из фракции было бы для девчонки самым разумным решением. И он бы вполне ее понял и, может быть (что мало вероятно, конечно) простил бы ей ее трусость. Несмотря на то, что Эрик априори не прощал каких-то промашек, он успешно убеждал себя в обратном. Его удивление не прекращалось: она сумела зажечь огонь. Не с первой попытки, конечно, и не со второй, но все-таки какой-то урок из его тренировок вынесла. Эрик был рад источнику света. Несмотря на то, что он несколько тысяч раз всем своим видом показал, как недоволен девчонкой, все же лидер успокоился. Ему наконец-то стало легче дышать, хотя потные ладони все еще раздражали. Росс заметила, как нервничал лихач. Пока она тщетно зажигала огонь в сохранившемся камине, он нетерпеливо покрикивал и шипел, выливая на нее едкие замечания. Лишь когда в комнате появился свет, он будто бы облегченно выдохнул. Эмбер давно подозревала, что у Эрика проблемы. Такие люди, как он, являлись побочкой неправильного к себе отношения, становясь узниками собственного подсознания. Она догадывалась, что с ним плохо обращались, но лезть в его голову не имела желания. По правде говоря, это была некая ее защита. Росс хотела верить, что таких людей, как Эрик не существует. Что он всего лишь плод некоторых действий, искусственно взращенная пиранья, но никак не выведенная естественным путем акула. Такие люди грозили принести в общество гибель. От внимания Эмбер не ускользнуло и то, что Эрик пытался быть ближе к огню, словно тот мог его спасти. Испарина на его лбу ее озадачила. Она уже хотела отвернуться, но взгляд Росс зацепился за штанину на левой ноге лихача. — У тебя… кровь, — еле выдавила она, запнувшись на середине фразы. Эрик взглянул на нее так, словно Эмбер нарушила его внутреннее равновесие. — А тебе-то что с того, изгой? — оскалился он. Эрик часто называл ее изгоем, и это было самым безобидным из всего того списка оскорблений, которых он ей присваивал. Эмбер не стеснялась этого слова, не боялась произносить его вслух. Она просто принимала себя такой, какой она была. В конце концов, это клеймо, выжженное на ее легких, не мешало дышать, и его нельзя было соскоблить. — Изгои тоже люди, — под нос себе произнесла Росс. Где-то далеко внутри она подумала, что это было лишним. И была права. Эрик засмеялся. Надрывно, грубо, словно она сказала конкретную глупость. Впрочем, так и было. — Мне насрать, — с расстановкой выплюнул он, понимая, что осталась всего лишь тонкая грань, переступив которую, он уже не сможет вернуться назад. Эмбер не удивлялась. Казалось, ранее присущая ей высокая эмоциональность давно испарилась вместе с остальными ощущениями. От ненужных эмоций избавлял каждый выдох от удара по ребрам. Лидер еле согрелся. Тепло уничтожило временную анестезию, которую дал холод, и нога вновь дала о себе знать. Если бы он взял чертову аптечку… Эмбер заметила метания лихача и быстро сообразила, в чем дело. Она ловко стянула с себя кофту, хотя на ней все еще оставалась куртка — привычка изгоя носить многослойную одежду не покидала с самого первого прибытия во фракцию. Неофиты смеялись, выбирая гораздо более легкую одежду. Иногда Росс было отвратительно жарко и душно, но она предпочитала повязывать кофту на бедра, чем трястись от холода в тонкой майке. И сейчас это вновь пригодилось. Это было лучше, чем ничего, но Эрик чуть не кинул одежду в камин. — Я не нуждаюсь в благотворительности, — прошипел он, борясь с болью от резких движений. — Мне не нужна твоя гребанная помощь! Лицемерное животное, пытающееся, как и Фор, выслужиться! — Если бы не ты, этого бы не произошло! — лихач не хотел думать о том, что он двинулся за ней по собственной воле. Не хотел вспоминать, как дал своей команде приказ принести ему флаг любой ценой, а сам направился в сторону высадки группы Фора. Он недолго следил за Четыре, сразу поняв, почему тот уходит со стратегического объекта. Как и ожидалось, изгой была внутри здания, из которого, впоследствии, пришлось выкурить Итона. Гребанные голубки. Все, чего он хотел — лишь запустить в нее пару-тройку снарядов и взглянуть на корчащееся от боли лицо. Бумеранг, врезавший по затылку, ему совсем не нравился. Он не должен быть на ее месте. Это все из-за нее! — Какого черта ты свалилась на мою голову! Эмбер слышала это, пожалуй, сотню раз. Эрик не упускал возможности повесить на нее плохое настроение или использовать в качестве манекена, на котором можно выместить всю свою злость. Его учения, как он говорил, были практикой, ибо теория не могла возместить весь тот опыт, который она не имела. Естественно, это была наглая ложь. Эмбер не могла сказать, правда ли Эрик так думает или просто убеждает себя в правильности собственных действий. Его методы обучения ей не нравились. Росс подобрала кофту и прижала к груди, пытаясь согреться. Почему же Фор не вернулся… — Я не выбирала Бесстрашие, — проговорила она бесцветным голосом, ожидая, что Эрик вновь пошлет ее в кругосветное путешествие. — Мне плевать. — Я сожалею... что тебе приходится со мной возиться. Эрик на секунду потерял дар речь. Она позволила себе говорить, когда он всеми словами дал понять, что ей лучше заткнуться? Она не настолько сильная, насколько пытается казаться. Она — изгой — и права голоса у нет и не было. Никогда. — Не желаю слышать даже писка с твоей стороны. Эмбер и не собиралась больше говорить, и даже сама не понимала, как решилась хоть что-то сказать. Впрочем, зря, как и всегда. Они больше не разговаривали, хотя и диалогом это было назвать чересчур трудно. Лидер еще ворчал какое-то время, костер грел, и Эмбер начала засыпать. Эрику приснилась Джанин, которая тыкала в него пистолетом и приказывала бежать, не оглядываясь. Он понял почти сразу: не успеет скрыться за горизонтом и поплатится собственной жизнью, ведь эрудитка намеревалась стрелять. Позади нее стоял изгой. Девчонка лыбилась, наслаждалась происходящим, явно желая принять участие в представлении и отправить ему вслед пару пуль. Эрик до скрипа сжал зубы, но повиновался. Чем быстрее он бежал, тем ближе становилась Мэттьюс, заставляя выкладываться на полную. В конце концов, ее дуло воткнулось промеж лопаток: — Твое последнее слово, изгой? — произнесла она, смеясь. Лихач хотел было поспорить, пока не осознал: он и вправду одет в какие-то серые лохмотья, и его руки испещрены страшной заразой, медленно поедавшей кожу слой за слоем. Эрик зажмурился и закричал, не в силах вынести происходящее. Нет, это не может быть по определению! Нет! — Эрик! Эрик! — внезапно донеслось до него. Лидер попытался избавиться от мини-землетрясения, которое его трясло. На редкость плохое утро отозвалось в затекшей спине и ноющей ноге, к тому же ему еле удалось раскрыть глаза. По крайней мере, было уже достаточно светло, если бы не одно «но»… — Какого черта?! — зарычал Эрик, отталкивая от себя девчонку. Этот день и так не претендовал на звание самого лучшего, но изгой сумела омрачить все, что могла. — Тише, пожалуйста, — почему-то испуганно зашептала она, оглядываясь назад. Лихач покосился на проем — пусто. Что, черт возьми, с ней происходит?! — Я слышала голоса, там афракционники, — прошептала она. Эрик только сейчас понял, что девчонка судорожно сжимает свое оружие, заряженное голубыми нейростимуляторами. Фор всегда выбирает этот цвет, вне зависимости от ситуации. Лидер никогда и не препятствовал, предпочитая красный — цвет крови. Он добавлял некоторой натуральности в игру и особого личного наслаждения. — Так беги к ним, твои же сородичи, — хмыкнул Эрик. Эмбер вновь испуганно обернулась: лихач был отвратительно громким. — Не все такие… как я, — запнулась она, не думая выдавать все секреты, хотя и секретами их назвать было трудно. Хватило и Фора. — Просто послушай меня, пожалуйста! Нам нужно спрятаться, быстрее! Без особого разрешения, она просто поднырнула под Эрика, вызвав его удивление, и потащила вверх. Тот повиновался практически сразу, сам не понимая почему. Несмотря на больную ногу, он почти без пререканий поднялся на чердак не без помощи изгоя. Даже вел себя максимально тихо, что Росс поразило. Чердак оказался с пробоиной в стене. Эмбер это более, чем обрадовало: тут же исследовав дыру она поняла, что отсюда легко перепрыгнуть на крышу соседнего дома. Путь отступления был найден, это успокаивало. Напрягало лишь самое присутствие изгоев и Эрика. И Росс не могла сказать, кто из них был хуже. — Ну и? — потребовал объяснений лидер, как только она более-менее успокоилась. Как бы он не прислушивался, все же не мог услышать какого-то шума, голосов, что мерещилось девчонке. Она кинула на него короткий взгляд, не выдержав. Эмбер никогда не смотрела Эрику в глаза — старалась не провоцировать, как в случае с собаками. К ее сожалению он все чаще требовал зрительный контакт и медленно уничтожал своим внутренним льдом холодных глаз. — Мы... Афракционники делятся на общины. И не все общины между собой контактируют. Точнее вообще никто… Данная Эрику информация оказалась совершенно неожиданной. Он никогда не интересовался серыми чертями, а сейчас оказывается, что у них какая-то своя иерархия. Надо же. — И как я полагаю, это точно не твоя община, верно? Эмбер не ответила на вопрос. Она лишь непозволительно шикнула на лидера и прислушалась: сейчас ее не волновала ни его больная нога, которая явно помешает отступлению, ни ее вольность, которая сулила огромнейшие неприятности. В доме кто-то был, она слышала отдаленные голоса. — Камин теплый… — … где-то здесь… — Проверь наверху. Росс показалось, что ее сердце вот-вот разорвется от страха. Все было бы гораздо безопаснее и не так страшно, не провались Эрик на гнилых досках. С другой стороны, при таких условиях для нее вчера все могло оказаться гораздо печальнее, хотя с этим можно было поспорить. Как бы то ни было, а сейчас все было далеко безрадужно — Они нашли нас, надо уходить! — сорвавшимся от паники голосом прохрипела она, ловко пронырнув под Эрика. Лидер не задавал лишних вопросов: даже он услышал шум внутри. Девчонка напоминала таракана, заставшего прибытие хозяинов дома и несущих в себе его прямую смерть. Впрочем, она-то жалким насекомым была всегда, только вот он им по определению не являлся. Но как бы то ни было при всех его преимуществах, сейчас он вряд ли походил на человека. Скорее на какого-то бесконечного неудачника. Эрик взбесился. Подумать только, как отвратительно все сошлось в одно мгновение: дурацкий план Джанин, изгой, игра, травма и эти чертовы изгои! С его блестящей подготовкой он голыми руками мог справиться с любым из них, если бы только не нога, которая просто швыряла его на скамейку неудачных запасных. Лидер не думал, что все будет настолько плохо: на короткое время забыв о боли, он наступил на пораженную ногу. Ее прострелила молния, прошившая все тело — лидер упал, утащив девчонку за собой. — Бл*дь! — сматерился он, пытаясь справиться с желанием закричать. Росс показалось, что реальность, протекающая мимо нее, стала похожа на желе. Она текла отвратительно медленно, напоминая о безысходности. Эмбер пыталась ворочаться, что-то предпринимать, но ее тщетные усилия размазывались по стенкам сознания. Грохот их колен прогремел как приговор. Игрушечное оружие, которое давало ощущение эфемерной безопасности, отлетело в сторону. Эрик поднимался слишком медленно — боль пронзила мозги до основания, оставив в ушах противный звон. Люди за его спиной оказались быстрее. Это было трое сухощавых афракционников, одетых в присущие им серо-темно-грязные лохмотья. Одеждой это было назвать трудно: на тощих фигурах колыхались рваные рубашки и кофты, штаны не претендовали на новизну. Один из изгоев был без ботинок, его ноги испещряли мелкие ранки и грязь, из-за которой нельзя было определить цвет кожи. Цвет же лохмотий обуславливался только подаянием альтруистов и больше напоминал клеймо. Росс не могла утверждать, что видела их прежде, однако в голове ворочались какие-то смутные воспоминания. На уровне инстинктов все было гораздо проще — Эмбер почувствовала страх, исходивший от не вызывающих доверия тощих фигур. Многочисленные рубцы на коже — предвестники отсутствующих границ — подтверждали опасения. — О-о, кто это тут у нас! Посмотрите-ка, бесстрашные, да без... — его взгляд скользнул по их фигурам, тщательно облизал руки. — Без оружия? Серьезно? Лихачи и без своих любимых игрушек? Говоривший — изгой с огромным порезом, который проходил через пол-лица, — довольно оскалился. Стоявшие за ним последовали его примеру, и Росс ощутила, как по ее спине пробежал холодок: кажется, они настоящие безумцы. Быстрой смертью здесь и не пахнет, чего уж говорить о попытке выжить. Она также отметила железный отблеск в их сжатых руках, не сразу различив ножи. Внутри похолодело. Что-то на уровне подсознания врубило сирену — они явно не принадлежали к мирной общине. — У нас сегодня неслыханная удача, да, Гарриет? — протянул второй, пройдя несколько шагов вперед. —  Уж извините, что не подготовились к такой важной встрече. Нам, признаться, никогда лихачи не попадались. Хотя нет, вру, лихачи-то попадались, но безоружные и недееспособные — ни разу. Надеюсь, вы не будете против, если мы с вами немного... поиграем. Хотя кто вас спросит, правда ведь? Росс вскрикнула: изгои разделились и практически моментально оторвали их с Эриком друг от друга. Она инстинктивно попыталась схватить его за куртку и притянуться, хоть как-то оказаться под защитой более сильнейшего и привычного для нее противника. Не получилось. Эрик пытался отбиться, замахнуться, но руку заломили и он мигом оказался на коленях. Боль по-прежнему звенела в ушах, не давая собраться с мыслями, и крутила в водовороте молниеносных событий. Что-то холодное и мерзкое ткнулось в основание глотки, заставив запрокинуть голову. Ублюдки. Еб*чие серые ублюдки. - От..пуст...и. Муд...ила, - прохрипел он, с особой агрессией отмечая, что не может достаточно сопротивляться. Кем возомнил себя этот ублюдок? Жалкий серый червяк! — Погодите-ка, а я этого знаю, — внезапно кинул стоящий позади него. — Он кажется, типа главного. Мерзкий такой, зарядил Дэрилу пулю в ногу. — Правда? — удивился тот, что со шрамом. — Удивительная удача, господа! Его взгляд, скользнувший на Эмбер, задержался на ней особенно долго. Он медленно к ней подошел, словно пантера, готовящаяся к прыжку. Жилистая рука с грязными ногтями потянулась к ее подбородку, впившись в кожу и приподняв лицо повыше. — Миленькая. Очень миленькая. И тело неплохое. Вот за что я люблю лихачей — у баб тела хорошие, накаченные. Как раз то, что мне нравится. Эмбер не успела сделать ничего: ни попросить отпустить ее (что было бесполезным, но попытаться стоило), ни попробовать сопротивляться (что было равно мольбе отпустить ее). Грязный деревянный пол ударил по позвоночнику особо сильно. В один миг она просто оказалась на спине, прижимаемая двумя вонючими телами. Ее держали два изгоя. Тот, что с босыми ногами и тот, что со шрамом на пол-лица: один заламывал руки, другой расстегивал одежду. — Нет!!! Текучка времени остановилась. Минуты выстреливали словно из пулемета, не говоря о секундах: бам-бам-бам, и кофта уже задрана до подбородка, а мерзкие грубые руки пытаются охватить все тело и сжать в холодных тисках. — Отпустите! — кричит Эмбер, пытаясь выбраться. — Нет! Эрик! Не хватает никаких мыслей, никаких рассуждений, Росс просто пытается спастись и звать на помощь. И первый, кого она зовет, это Эрик. — Эрик, вот оно как, — оскаливается изгой. — Не тот ли, который лидер? Приятно будет убить лихача, особенно, если он лидер. Эмбер пытается сопротивляться, как может. Вроде бы, Эрик чему-то учил, только все знания вылетают из головы как рой пчел из встревоженного улья. Они крутятся вокруг головы, перед глазами возникают какие-то обрывки уроков, только сил собрать все в кучу не хватает. Росс расщепляется на панику. Эрик видит, что происходит с девчонкой, но еб*чий изгой в прямом смысле стоит на его ноге. Серый мудак вовремя замечает его травму и мучает его, пока он скребет зубами от боли. — Больно, да? А вот так? - скалится он, продолжая довольствоваться беззащитным состоянием лихача. - Смотри, что будет с твоей девчонкой. Смотри-смотри! Он приближается совсем близко к его уху и шипит: — Не помнишь да, как палил по нам? Не помнишь, как пристрелил мою жену, а? А я тебя сразу узнал, урод. И теперь я заберу ее жизнь в ответ за ту, которую забрал ты. Смотри, что с ней будет. Ублюдки. Вы еще поплатитесь. Девчонка внезапно вырывает руку и ударяет одного афракционера по носу. Эрик еще не знает, что делать, но с удовлетворением замечает, как тот отшатывается на мгновение, закрывая руками лицо. Быть может, им получится выиграть какое-то время, он сможет что-то сделать и освободить руку, вывернутую до боли. — Эрик, пожалуйста! — кричит она. Эмбер пытается освободить вторую руку, ударить этих людей, что стремятся причинить ей зло. И не сразу понимает, как кинжал в руке одного из них оказывается в ее плече. Раз, и боль ослепляет, словно на вечность. Рука тут же возвращается в исходную точку, что вызывает только больше боли, и Эмбер чувствует поражение. И ведь пришло оно не оттуда, откуда ждали, да, Росс? Крик девчонки режет по ушам Эрика, и бык в его недрах расщепляет сознание и всю адекватность, которую у него была. Нож заходит в горло, но неглубоко. Не совсем осознавая, что он делает, и какому риску себя подвергает, лихач перекидывает изгоя через себя и прижимает его к полу. Эмбер не видит того, что происходит. Слезы застилают лицо, но внезапно тяжесть с ее тела уходит, загребущие отвратительные руки перестают ее касаться. Из груди вырываются рваные всхлипывания, которые застревают в глотке. Черт возьми, как больно! — Эмбер! - внезапно слышит она. Мираж знакомого голоса нависает над ней, окутывает мягкостью и одновременно тормошит. — Эмбер! Эмбер, приди в себя! Росс пытается собраться с мыслями, но получается отвратительно. Бездна чего-то мягкого и тягучего поглощает ее с головой, и она утопает в сладкой безмятежности, совсем не видя того, что происходит вокруг. Эрик даже не понял, что ему помогают. Первым делом ему захотелось свернуть голову врагу, который появился сзади. На счастье Майка лидер вовремя понял, что это свои. Отряд лихачей моментально заполонил чердак, мигом прижав изгоев к полу. Достаточно вовремя, но могли бы и пораньше. Эрика подхватили под руки и попытались поставить на место. Вышло плохо. Опершись о Майка, он без спроса выдернул пистолет из его кобуры и направил его дуло в голову афракционника. — Приятно убить изгоя, — прошипел он, исказив ранее сказанную фразу, и выпустил пулю в цель. Фор кинул на него осуждающий взгляд, но Эрику было глубоко плевать. Пусть занимается своей девчонкой, убогий.