Клятва на крови,

Сначала была боль, потом темнота, а затем неясная серость. Хуже всего было то, что вернулось сознание. Вчера работал инстинкт самосохранения, тогда как сегодня пришло понимание всего случившегося. Боже, как же больно… Я всегда плохо разбирался в людях, и этот раз не стал исключением. Нарисовал мечту, возвёл до идеала, а Эдвард оказался не таким. Всего лишь глупая фантазия о принце на белом коне, которая не оправдалась. Я не понимал только одного: почему он так поступил со мной. Натуралы не слишком положительно реагируют на то, что такие, как я, открыто демонстрируют свою симпатию. Но ведь я никак этого не показал, мы просто общались как знакомые и не очень близкие приятели. Зачем? Почему он так поступил? Внутри всё скрутило, а глаза защипало. Если бы он меня избил, то я бы всё понял, но то, что Эдвард сделал… Все воспоминания хлынули единым потоком: низость, на которую он пошёл, язвительные слова, смех его приятелей, мои крики, боль, страх, отчаяние и непонимание. Я плакал, пока хватало слёз и сил, а потом затих, слушая собственное надрывное дыхание. Как-то странно, но ничего не осталось, только пустота внутри. Я сам виноват: создал образ, который полюбил, точнее, даже просто возжелал. И поэтому столкновение с реальностью, с настоящим Эдвардом было столь катастрофичным. Это моя ошибка, за которую я дорого заплатил. Есть одно простое решение всех проблем – не влюбляться, а если уж такое случится, то игнорировать. Возможно, я слишком быстро оправился от такого удара, спрятав всё глубоко внутри себя, или может это мой инстинкт самосохранения не позволяет мне дойти до суицида? — Как ты? – Кейт смотрела на меня так, будто я был призраком. — Нормально. Есть что поесть? — я сел за стол и поморщился оттого, что стул был жёстким, а это доставляло кое-какие неудобства. Блондинка долго разглядывала меня, что-то обдумывая, потом, как опомнившись, кивнула. — Да, сейчас, — она начала спешно накрывать на стол. – Я звонила в колледж и предупредила, что ты заболел. Отец приедет послезавтра… И ещё, приходил твой друг. Ты, наверное, не помнишь… — Друг? — Да, я не хотела его пускать, только он всё же вошёл, – Кейт понуро опустила голову. Что ж, Джаред теперь знает. Это либо решает все проблемы, либо создаёт новые, но разбираться с этим буду позже. — Всё в порядке. Завтрак прошёл в тишине. Раньше бы я сходил с ума из-за этого давящего молчания, а сейчас было настолько всё равно, что даже взволнованные взгляды сидящей напротив девушки меня не трогали. Наконец, когда Кейт уже убирала со стола, она решилась заговорить: — Сэт, тот самый врач, который вчера приходил, сказал, что ты можешь идти в колледж со следующей недели. До этого времени тебе лучше отлежаться. Я лишь кивнул. Если бы ещё неделю назад мне сказали, что можно не ходить в колледж, это было бы самой потрясающей новостью, но теперь отдых обернулся пыткой. День за днём, пытаясь отвлечь себя от дурных мыслей, я не то что подготовил тот учебный материал, который пропустил – я прошёл несколько тем вперёд. Не покривлю душой, сказав, что смирился с произошедшим, но внутри всё как натянутая струна, которая надрывно ноет. Кейт старается не показывать своих переживаний, отец вообще не знает о случившемся, так что, наверное, надо радоваться, что всё вроде бы нормально. Вот только завтра понедельник. Завтра я увижу его снова – и что мне делать? Может, он не заметит меня, может, сделает вид, что я мусор и не станет больше подходить, а, может, поднимет на смех. Наверное, стоит просто смириться… опять. Я уже был посмешищем два года, значит, и ещё четыре выдержу. Как бы ни было, завтра понедельник – его никто не отменял. *** — Стив!!! – Джаред повис у меня на шее, стоило только войти в аудиторию. – Дружище, как же я без тебя скучал. Надеюсь, ты больше не заразный? – меня заключили в крепкие объятия. — Больше не заразный, — прохрипел я. Кто ж знал, что у него такая сильная хватка? Что ж, значит, Джаред не понял, что произошло, ха, жизнь преподносит сюрпризы. — Кстати, пока тебя не было, тут такое произошло! – друг не унимался, он явно соскучился и стремился выболтаться за всё время моего отсутствия. — Нашу старосту похитили инопланетяне? — Было бы неплохо, но нет. Прикинь, Дэил и большая часть основного состава баскетбольной команды попали в аварию. Говорят, Эдварду осколком стекла порезало лицо. Вот такая вот хрень в самом разгаре баскетбольного сезона, – удручённо заявил Джаред, который сам не играл, хотя это не мешало ему быть фанатом этого вида спорта. — А жизнь всё-таки преподносит сюрпризы, – вслух повторил я. Как ни странно, я не испытал какого-либо злорадства из-за событий с Дэилом и его дружками. Мне уже стоит начинать бояться этого безразличия: я перестал реагировать на окружающий мир, мне стало всё равно, что происходит со мной и с другими. В груди всё ещё ныло, а предельно холодная вежливость помогала избежать ненужных расспросов. Раздумывая над тем, что не подпускать к себе никого — лучшая тактика, я шёл домой по дорожке у сквера. Мне всегда нравилась её безлюдность, но теперь это сыграло свою отрицательную роль. Не успел я опомниться, как меня запихнули в машину, и та рванула с места. Когда шок прошёл, я всё же огляделся. Каково же было мое удивление – похитителем оказался Винсент Кораджио! — Какого чёрта ты творишь? – рявкнул я. — Сиди молча, — бросил Винс, как будто ничего такого не происходило. — Что?! – я схватил его за руку, лежащую на переключателе скоростей. – Твою мать, ты что делаешь?!! Его ладонь выскользнула из-под моей и с силой вжала меня в сиденье. Он всего на секунду взглянул на меня, и, ох какое нехорошее предчувствие поселилось в груди. — Я сказал, сиди молча и не рыпайся, — процедил он и снова обратил своё внимание на дорогу. Стоило мне опять начать вырываться, как машина вдруг резко затормозила, и Кораджио вышел. Я впал в недоумение, из которого меня в прямом смысле выдернула рука Винсента. Он выволок меня наружу и потащил к подъезду. — Какого хрена ты вытворяешь?!! – я попытался сопротивляться снова, когда он вталкивал меня в лифт, но у Винса силищи просто не меряно. В лифте произошла небольшая потасовка, включающая в себя попытки укусить, ну или заехать куда-нибудь Кораджио и приведшая к тому, что меня просто-напросто перебросили через плечо и вынесли на непонятно каком этаже. Лягнуть его не получалось, ведь Винсент крепко прижимал мои коленки к груди, а все удары по почкам он просто проигнорировал, пытаясь открыть дверь ключом. В конце концов, меня внесли в квартиру и поставили на ноги. — Может, все-таки ты расскажешь, что за хрень ты тво…? – я чуть не поперхнулся словами, встретившись с Кораджио взглядом. Увидев блеск в его глазах, я понял, какую ошибку совершил: стоило кричать и звать на помощь, пока мы ещё были на лестничной площадке. Секунда, и Винс впился в мои губы жадным поцелуем, заставляя сердце уйти в пятки. Руку, занесённую для удара, он с лёгкостью перехватил и потащил меня вглубь квартиры. В этот раз всё обошлось без сопротивления – я просто застыл от страха, понимая, что Кораджио сейчас собирается сделать. Винсент толкнул меня на кровать, но все мои силы уходили на борьбу с приступом паники. Оцепенев от ужаса, я как будто со стороны наблюдал, как с меня грубо срывают одежду. Способность более или менее ясно мыслить вернулась, только когда Винс, отбросив рубашку, начал расстёгивать свои брюки. Только не снова!!! — НЕТ! – рывок не удался, меня тут же прижали к постели. – Нет, пусти меня!! Я вырывался, вертясь, как уж, колотя его кулаками по рукам и плечам, но для Кораджио это было как для слона дробина. Боль огненной лавиной прокатилась по телу, заставив задохнуться и не дав закричать. От резкого вторжения слёзы покатились по щекам и, наконец, из груди вырвался сдавленный стон, дав возможность дышать. Всё вокруг закружилось, сознание подёрнулось лёгкой дымкой. *** Смуглый юноша замер, нависая над вторым, который вдруг затих. Стало страшно, ведь то, что он только что сделал… Парень под ним издал тихий стон и резко подался бёдрами навстречу, прогоняя волну дрожи по всему телу. — Стефан, — сдавленно прошептал тёмноволосый. Затуманенные голубые глаза приоткрылись, юноша, недовольно всхлипнув, снова подался бёдрами к Винсенту. Тот неуверенно толкнулся навстречу и, услышав довольный стон, начал ритмично двигаться. Он практически сходил с ума: горячая сжимающая теснота вокруг него отправляла разряды удовольствия по позвоночнику, но ещё более возбуждающим в этот момент было лицо Стефана. Его голова металась по подушке, лохматя и так непослушные волосы, взмокшие от пота прядки иногда падали на глаза – огромные голубые омуты, в которых сейчас плескалась неприкрытое желание, такие завораживающие, пробуждающие ответный голод. Румянец окрасил до этого бледные щёки, а губы, такие мягкие и податливые во время поцелуев, были приоткрыты, и Стэф то покусывал их, то пробегал по ним розовым язычком. — Ааааа! – так Стефан выразил согласие с тем, что Винс стал двигаться ещё быстрее. Он закинул голову назад, подставляя Кораджио беззащитную шею. Тот, как завороженный, наблюдал, как движется под тонкой кожей кадык и скатываются по ней бисеринки пота. Захотелось прикоснуться к коже губами, попробовать её на вкус, оставить свою метку. Винсент подался вперёд, касаясь кадыка сначала языком, потом обхватывая губами, и, поощренный протяжным стоном, продолжил исследовать нежную кожу шеи. Стефан крепче обхватил его бёдра ногами, впуская ещё глубже, выгнулся, прижимаясь грудью, стискивая сильные плечи пальцами так, что потом останутся синяки. — Сильнее, — прохныкал парень, прося о большем. Вдвоём они двигались в старом как мир ритме, сплетаясь руками и ногами, иногда встречаясь губами, постанывая и крича от удовольствия, оставляя отметины на коже друг друга. Стефана затрясло, он вжался в кровать, вскинув бёдра вверх навстречу Винсенту. — Даааааа! – яркие глаза широко распахнулись, парень хватал ртом воздух, дрожа в экстазе. Винс почувствовал, как что-то горячее выплеснулось ему на живот, а потом волна удовольствия накрыла и его, когда Стэф сжал его внутри сильней, переходя за грань и утягивая за собой. Кораджио опустился рядом с парнем, пытаясь восстановить дыхание и прижимаясь к Стефану. Тот, всё ещё тяжело дыша, прикрыл глаза, погружаясь в сон. Винсент из-под ресниц разглядывал худое, но такое привлекательное тело, запоминая все чёрточки и изгибы от кончиков пальцев на ногах до волос. Увидев красные следы засосов на шее, он усмехнулся. Приподнявшись на локте, мулат нагнулся и нежно коснулся губами виска: — Sei mio1. – прошептал он. *** Было горячо, ярко, быстро и так хорошо. Это было, ммм… это был оргазм!!! Я резко распахнул глаза. Чёрт!!! Я потерял контроль над ситуацией, блин, ведь даже не помню, как всё произошло, но точно знаю, чем всё закончилось и от чего стянуло кожу на животе. Бл**ь!!! И ещё раз, бл**ь!!! Я повернул голову: Кораджио лежал рядом на боку, подпирая голову рукой, и откровенно пялился на меня. Мою попытку встать сразу же пресекли, утянув обратно на кровать. — Чёрт! Ты меня уже изнасиловал, чего тебе ещё надо, а?! – я выдернул локоть из его хватки, зло сверкая глазами. — Изнасиловал? – Винсент насмешливо вздёрнул бровь, — А как же все твои: «Дааа!!», «Сильнее!!!», — передразнил он. – Так может, скажешь, куда собрался? Я просто задохнулся от такой наглости. — В душ! – ответ прозвучал, как плевок в лицо. Блин, да куда угодно топать, только чтобы не видеть его самодовольную рожу. Хотя стоило мне встать на ноги, и стало понятно, что насчёт «топать» я погорячился: пониже спины саднило так, что хотелось выть. Закусив губу, я шагнул к ближайшей ко мне двери. — Ну, если хочешь знать, то это гардеробная, дверь в душ левее, — донеслось язвительное с кровати. — Да пошёл ты, козёл! – резкий поворот не добавил приятных ощущений, и я зашипел от боли. Меня вдруг оторвали от пола. — Пусти меня!!! – хотя мои брыкания и не имели особого результата, попытаться стоило. — Брось, ты сам не дойдёшь до душа, – горячее дыхание обожгло кончик уха, от этого я стал извиваться в руках Винса только сильнее. Наконец меня опустили на холодную плитку. — Уходи, – почти приказ был подкреплен взглядом исподлобья. Кораджио усмехнулся, но всё же направился к двери. — Чёртов засранец, — кинул я ему вдогонку и вошёл в стеклянную душевую кабинку. Струи тёплой воды ударили по плечам. Блин, какая же херня со мной сегодня приключилась. Опять изнасиловали…. Вот только не совсем, чтобы изнасиловали…. Твою мать!!! Я со всей силы ударил в стену кулаком. Вслух обвинять Кораджио можно сколько угодно, но вот самому себе врать – это уже чересчур. Мне ведь понравилось, я ведь этого хотел. Когда маньяки насилуют своих жертв, те этого не поощряют и не просят засадить поглубже. Какого чёрта со мной происходит?!! Однако глупо задавать вопрос, на который уже знаешь ответ, не так ли? Лучше не спрашивать, когда у меня в последний раз был нормальный секс, потому что счёт идёт не на месяцы, а на годы. В моём возрасте это просто хронический недотрах. Наверное, поэтому сегодня всё получилось так…. Обернувшись, я увидел Винсента. Тот стоял, сложив руки на груди и даже успев одеться. — Ну и? – я распахнул дверцу душевой. Опять он на меня пялится. — Полотенце, — Винс даже глазом не моргнул, протягивая махровый свёрток. Секунду подумав, я выхватил пушистую ткань у него из рук и обернул вокруг бёдер. Хватит на сегодня с него зрелищ. Стоило мне поднять голову: он уже стягивал с себя майку. — Какого хрена ты вытворяешь?! – попятиться обратно в кабинку тогда казалось мудрым решением. — Тоже душ хочу принять, — Кораджио пожал плечами, посмотрев на меня как на полного идиота. И уже в который раз за сегодняшний день меня несли на руках. Уронив меня на кровать, Винс ушёл в ванную. Бросив у двери: — Лежи пока здесь. Чёрта ему лысого, а не лежать в кровати! Я что, вещь какая? Будет он мне указывать, как своему домашнему питомцу, щас, разбежался! Кое-как натянув на себя одежду, я слез с кровати и направился к двери, которую обозначил как выход. Но по окончанию пути, который был проделан, морщась от боли, меня настигло разочарование: дверь была заперта. Я толкнул её раз, другой, и лишь потом от бессильной злости пнул ногой. — А теперь куда направляешься? – за один такой язвительный голос уже надо отстреливать. — Домой! Могу я уже пойти домой! – это прозвучало более устало, чем рассержено. — А ты знаешь, как отсюда добраться, и уверен, что сможешь дойти? Сейчас я готов был расплакаться от обиды и злобы. — Так, ладно… — и меня снова куда-то понесли. С позволения Его Величества, я едва успел натянуть кроссовки, прежде чем Кораджио поволок меня к машине. Усадив меня в свой ярко-оранжевый с чёрными полосами Lamborghini, Винс отвёз меня домой и даже дотащил до лифта. — Поцелуй на прощание? – он нагнулся, упираясь руками в открытые створки лифта. Как же я ненавижу его самодовольную ухмылочку. — Да пошёл ты, ублюдок, — выплюнул я. За секунду с его лица слезло всё самодовольство. Винсент крепко стиснул зубы, так, что отчётливо проступили скулы, тёмные брови сдвинулись, а бездонные глаза стали ещё страшней – в них плескалась такая злоба, что захотелось убежать оттуда поскорее. Он резко отпрянул назад, и створки лифта захлопнулись, так как я уже успел нажать кнопку этажа. *** 1. Sei mio — ты мой (ит.)