***
Что ж, возможно, он немного промахнулся, когда с уверенностью заявил взять то, что было у него в руках. Потому что это были немного не костюмы Капитана Америки и Зимнего солдата… совсем чуть-чуть. Он находится практически на грани. На вот таком вот крохотном расстоянии до того, чтобы ударить Гарри на глазах у всех, и плевать, даже если его назовут «жестоким бой-френдом» и «тираном». Он заслужил это своим самодовольным видом и сдерживанием смеха в кулаке. — Заткнись, Гарри, — рычит он, поправляя желтый кроп-топ. — Ты не должен говорить мне заткнись, ты должен говорить «Пика-пика!», — Стайлс окончательно взрывается смехом, а Луи гордо задирает голову, складывая руки на груди и пытаясь не поддаваться на провокацию. Хотя, довольно трудно сохранять чувство собственного достоинства в узких шортах и этом глупом топе. Еще ему ужасно давят этот отвратительный ободок с ушами, а грим на лице тянет кожу, но он не был бы Луи Томлинсоном, если бы просто признал свою ошибку. Так что он долбанный Пикачу, просто потому что Гарри Стайлсу и его едкой улыбочке он не проиграет. — Ты выглядишь мило, — мурлычет Гарри, словно тыча ему в лицо своей миленькой рубашкой и кепкой. — Это ты должен был быть Пикачу. У тебя такой же глупый взгляд, — кидает он последнюю попытку, но Гарри только смеется от этих детских обзывательств. — Надеюсь, меня никто в этом не увидит…***
После третьего стакана виски костюм уже не кажется ему таким плохим, а вечеринка не такой занудной. Даже Гарри выглядит куда приятнее после сорока градусов, и смех его звучит менее раздражающе. Луи приходится согласиться на унизительную фотографию, которую Гарри тут же выкладывает на всеобщее обозрение, и Томлинсон игнорирует каждый комментарии, в котором его называют милым. Он, блять, не милый. И он не какая-то маленькая сучка Гарри, то есть Эша. Но если отбросить все эти детали, он с гораздо большим спокойствием наблюдает за тем, как Гарри привлекает всеобщее внимание, как он улыбается всем присутствующим, даже тем, кто смотрит на него косо. Эта детская восторженность и открытость отчасти умиляют его, но все дело, конечно, в алкоголе. Он находит себе место в небольшом круге знакомых ребят, с которыми познакомился на фестивале пару лет назад. В этот раз ему не хочется напрягаться, внимания для него итак достаточно, этот вечер отведен для Гарри, потому что у ARS вот-вот выйдет альбом. Луи может просто насладиться ролью второго плана. Однако этого не происходит, потому что рука Гарри лежит на его плече, пока они слушают какую-то историю про то, как группа оставила музыканта на одной из заправок в Норфолке. Это немного бесит. — Почему ты стоишь здесь? — шепчет он незаметно, чтобы услышал только Стайлс. — Что? Но ты же… — Гарри, не тупи. Это не вечеринка ради развлечения, иди работай, — закатывает глаза Томлинсон. — Я не… — О, Господи, — отчаянно выдыхает он. Стайлс — безнадежен, и Луи безвыходно должен делать всю работу за него. Он сканирует взглядом толпу танцующих среди искусственных паутин и тыкв, переплетающие вспышки света и изощренные костюмы немного мешают, но он замечает то, что ему нужно. — Вот он - журналист из NME, эээ… Ричард кажется. Пишет рецензии и статьи про группы, поговори с ним, он фанат альтернативы, но любит Киллерс, так что у тебя есть шанс заинтересовать его. Рядом с ним, соучредитель лейбла, у них отличные студии звукозаписи, они предлагали нам контракт во время второго альбома. А там, господи, это скелет? Да, это девушка, ведет блог про знаменитостей и спит с кем-то из Keane, с ней тоже можешь поболтать. — А ты? — Что я? — Пойдешь? — с надеждой спрашивает Гарри. — Не смеши, мы здесь только из-за тебя. Ну? У кого проблемы с группой? — раздраженно машет рукой он, выталкивая Стайлса в гущу празднующей толпы, словно детеныша жирафа в дикую саванну. Что ж, он чувствует даже некую гордость, когда видит как легко и гладко Гарри заводит разговор с теми, на кого он указал. От парня все еще веет нерешительностью и смущением, его улыбка такая неловкая, но это даже мило, то, как он пытается всех очаровать. Луи не замечает, как вечер проходит, но он так и не запоминает ни единой истории людей, что стояли с ним, он даже не помнит, кто точно подходил к нему. Он чувствует себя Синтией, что контролирует каждое их действие, словно присматривая за неопытными детишками. Луи видит, как Гарри обменивается телефонами с парочкой людей, как они делают совместные фото, и, очевидно, фолловят друг друга везде, где можно. А его виски тем временем кончился. — Ну? — говорит он, подходя к парню в костюме ловца покемонов. — Отлично, они все обещали послушать альбом, как только он выйдет, — счастливо объявляет Гарри. — Круто, — улыбается Луи. — А как твои дела? — Нормально. Выпивка кончилась, — скривившись, отвечает он, в подтверждения вертя стаканом перед носом. — Купить тебе еще? — Гарри очаровательно снимает кепку, поправляя слипшиеся волосы и надевая ее обратно козырьком назад. — Это такой способ уложить меня в постель? Ты знаешь, тебе стоит просто попросить, я не слишком придирчив, — он надеется, что это звучит как шутка, и хорошо, потому что Гарри смеется, но они все равно идут к бару, где заказывают по новой порции виски с колой, которая именно сегодня почему-то называется «ржавой кровью». — Итак, — улыбается Гарри, делая глоток. — Итак, — отвечает Луи. Разряженная атмосфера между ними немного пугает, она выглядит… неестественно, будто в фильме ужасов музыка на мгновение затихла и сейчас из-за угла выпрыгнет псих с бензопилой. — Спасибо, что помог. Пальцы Гарри чертят круги на ободке стакана, пока он избегает взгляда Томлинсона. — Не за что. Это в наших интересах, да? — Да, верно. Его голос обрывается и тонет в музыке и шуме вокруг. — Что? В чем проблема, просто скажи, — закатывает глаза Луи. Он серьезно переживает по поводу того, как часто стал делать это после появления Гарри, скоро он их сломает. — Я просто подумал. Знаешь что точно не в наших интересах? Томлинсон качает головой. Новый глоток обжигает горло. — Секс. Та ночь, после вечеринки. Я хотел сказать… извини. Это было лишним. Луи смотрит на Гарри, словно тот вот-вот скажет, что эта была шутка, но он предельно серьезен. — Я просто помог тебе кончить, не делай из этого трагедию. — Дело не в этом. — А в чем? — Просто это отвлекает. — От чего? — От… моей работы и того, что я могу себе кого-то найти. — Как это может отвлекать? — Ладно, забудь, — отмахивается он. — Нет, скажи, Стайлс, мы же коллеги, — усмехается Луи. — Я был так хорош, да? — он щурится, пытаясь отыскать в лице Гарри ответы, и находит их, прочитывает в пунцовых щеках парня, цвет которых такой явно не от алкоголя и жары. О, боже. Он прав. — О, боже. Я прав. Гарри закатывает глаза. — Не льсти себе, я почти ничего не помню. — И тем не менее. — Я собираюсь подойти к тому парню, ясно? Сделай вид, что ты не со мной, — хмыкает Гарри. — Раздеться, что ли? Как ты себе это представляешь? — кричит он вдогонку усмехающемуся Стайлсу. — Еще виски, — скандирует он бармену, и получает новую порцию.***
Луи думает, что он достаточно пьян для того, чтобы запостить парочку глупых пьяных фото в инстаграмм, но недостаточно для того, чтобы подцепить кого-то и засветиться потом на случайных снимках. И еще он достаточно пьян, чтобы забыть о Гарри и его успехах в обольщении. Так что он очень удивляется, когда знакомая кепка появляется в поле зрения. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, пока Стайлс усаживается на место рядом с ним. — Или ты уже закончил? Оперативно, хотя, мне ли не знать… Гарри даже не бесится от его комментария, более того, улыбается. Нормально ли это? — Он меня отшил, — усмехается музыкант. — Что? Как? — Луи почти забывается, желая добавить «как такое возможно?», но вовремя вспоминает, что это может прозвучать как комплимент. Нет уж. — Сказал, что мой костюм отстой, и он ненавидит покемонов. Томлинсон фыркает. — Ауч, в самое сердце. — Ладно, мы можем уехать с вечеринки. — Уверен? Может, попытаешься еще раз? Просто беспокоюсь за свою девственность, я единственный с кем ты можешь официально заниматься сексом. А вот теперь это точно звучит странно. Луи запоздало понимает, что сказал, и между ними тут же появляется твердая стена молчания. Гарри выглядит каким-то озадаченным. Проблема — это не звучало как ебанная шутка даже ни на секунду. — Если б я был заинтересован в тебе, Томлинсон… — То что? Легкие Луи заполняются отвратительным запахом спирта, пота и дыма, приторных чужих духов и колы, оставшейся на кончике его языка. Он вдыхает еще раз, когда Гарри медленно улыбается и наклоняется ближе, притягивая взгляд к своей ярко-вишневой улыбке. — Я бы купил тебе куда больше выпивки, — усмехается он. Луи почти трезвеет, потому что Гарри Стайлс, который улыбается, Гарри Стайлс, который пытается медленно и томно флиртовать с ним, вызывает воспоминания, в которых слишком ярко фигурируют натянутые, словно струна, стоны, шаткие вздохи, и возбужденная чужая плоть в его руке. Но он раздумывает всего секунду, прежде чем скривить недовольное лицо и ответить: — Отвратительно, это все твои приемы? Не удивительно, что тот парень отшил тебя? Гарри хмыкает. — Да? А твои лучше? Что ты делаешь, обещаешь написать песню о незабываемой ночи или врешь о размере своего члена? — Второе, — улыбается Луи. — Серьезно? Я ожидал большего от ученика Брайтона. Луи на секунду теряется, лишь на секунду, за которую в его голове проплывает частный пансион с напыщенными парнями и девочками в отвратительной форме, гольфы до колена, претенциозные разговоры и преподаватели, что с насмешкой слушают о его планах на будущее. — Откуда ты знаешь, где я учился? — спрашивает он. — Прочитал в Википедии, откуда же еще, — закатывает глаза Гарри. Луи возвращает назад свою ухмылку. — Как мило, изучаешь мою биографию? — Конечно, нет. — Мастурбируешь на мои фотографии? — Ты настолько сильно себя обожаешь, да? — Ровно настолько, насколько я того заслуживаю, — подыгрывает бровями он, хотя для Гарри это звучит с немного горьким акцентом, но он старается не задумываться о тараканах в голове Томлинсона. — Как думаешь, этот парень знал, что ты со мной? — спрашивает Луи, косясь в сторону блондина в костюме пирата, что отшил Гарри. Ладно, тот выглядит привлекательно, но объективно говоря, Луи считает, что параллель между ним и Гарри огромна, потому что блондичик явно имеет больше самомнения, чем притягательной красоты, что есть у Стайлса. — Да, он знал. — Тогда он отшил тебя из-за меня? — Нет, я же сказал, это из-за меня. — Да? Это интересно. — Чем именно? — Повеселимся? Он отталкивается от барной стойки и тянет Гарри за руку к другому концу бара, где блондин перекидывается фразочками с какой-то девушкой, а после возвращается к своему стакану с выпивкой. — Луи, это не смешно, что мы делаем? — Томлинсон лишь посылает ему неоднозначный взгляд, который, он надеется, Гарри поймет правильно, он всегда его использует, когда пытается дать Стайлсу безмолвный знак. Обычно, это очень помогает им, когда они в окружении общественности и должны играть как одна команда. Гарри молча топчется за его спиной, когда Луи облокачивается на барную стойку возле парня, нарушая личное пространство того и задевая рукой. — Привет, — будто невзначай бросает он. Взгляд блондина обращается на него, он не замечает Гарри, лишь пялится на немного комичный и вызывающий костюм Луи и его пальцы, неторопливо стучащие по деревянной поверхности бара. — Привет, — отвечает парень. Луи выглядит достаточно хищно, он протягивает руку парню, но не для того, чтобы поздороваться, он легко и грациозно касается висящего в волосах пирата украшения, будто шутливо задевая его. — Я Луи. — Томлинсон. Да, я слушаю твою группу. — Вау, у тебя отличный вкус. Они смеются, пока Луи заказывает для парня (который назвался как Брай) еще одну порцию выпивки и Гарри незаметно закатывает глаза от этого глупого флирта. Чего они добиваются, в конце концов? Хотя, Луи и этот парень неплохо спелись. После вопросов о вечеринке и прочей ерунде они похожи на старых приятелей, хотя в лице Брая явное фанатское восхищение. — Мой парень сказал, тебе не нравятся покемоны, — обиженно бурчит Луи, пока блондин придурковато усмехается. — Я не это имел в виду, просто… не хотел… э-э… проблем. — О, — понимающе кивает Луи. Его рука тянется к талии Гарри, пока он не притягивает того ближе к себе как послушную куклу. Стайлс слишком мил и невинен в этой кепке, напоминает тинэйджера, заглянувшего на взрослую вечеринку. — На самом деле я думал, что он сможет уговорить тебя на маленькое афте-пати, — губы Луи двигаются в близости от шеи Гарри, что стоит, словно выставочный манекен, и именно этого и добивается Томлинсон — демонстрации. — Я не… — неловко усмехается Брай. Луи сжимает руки на бедре Гарри чуть сильнее, заставляя Стайлса прижаться спиной к его груди еще сильнее. — Он тебе не понравился? — возмущается Томлинсон. Его пальцы смыкаются на подбородке Гарри, заставляя того покорно заглянуть в лицо мужчины. — Не в этом дело… — Эй, ну ты взгляни, — улыбается Луи. Он касается большим пальцем влажных губ и разворачивает голову Гарри, чтобы блондин взглянул на него. — Разве они не мечта? — он почти шепчет это, с такой чувственностью, будто действительно одержим идеальными губами Стайлса. Блондин теряется от их взглядов и от слов Луи, он наблюдает за ними, видит, как Гарри прикрывает глаза и немного вытягивает губы, оставляя поцелуй на пальце Томлинсона. Луи знает, что не должен ощущать настолько сильный адреналин в крови, когда разворачивают весь этот театр, но лицо этого парня бесценно, а лицо Гарри бесценнее в тысячи раз. Он опускается рукой ниже, поглаживая шею и забираясь кончиками пальцев за воротник рубашки Стайлса, пока тот все так же податливо растворяется в его объятиях. — Уверен, что не хочешь присоединиться к нам? Гарри устраивает отличные вечеринки. Он всегда такой… громкий, — Луи оставляет игривый поцелуй на скуле музыканта, пока Брай не улыбается ему и не подходит к ним ближе. — Это… Я уверен, что… — Он очень послушный, да, детка? — выдыхает он в ухо Гарри, и тот мгновенно кивает. Томлинсон хочет заплатить кому-нибудь двадцатку, чтобы они сфотографировали то, как выглядит Стайлс в тот момент. Насколько похожим на того, что лежал под ним совсем недавно. — Он мог бы быть твоим щенком. Но! Лишь на одну ночь, — предупреждающе улыбается Луи. Брай путает свои пальцы в волосах, не сводя глаз с Луи, и его глупая улыбка не сползает с лица. — Малыш, как бы он мог тебя называть? — спрашивает Луи. Гарри тыкается носом ему в щеку, где ощущаются коротки волоски. Он высовывает кончик языка, еле касаясь им кожи Томлинсона, как настоящий, блять, щенок. — Фидо*, — выдыхает он. Луи хочет дать Гарри Оскар, хочет дать ему все, что тот попросит. Господи, как этот парень вообще до этого додумался? Их прерывает Брай, который откашливается, разрушая какой-то по-настоящему сказочный момент. — Я… слушайте… здесь моя девушка, но… эм… я был реально рад познакомиться с вами, и я… — он улыбается, неловко дотягиваясь до салфетки и царапая на ней неразборчиво айлайнером свой номер. — На случай, если будут другие афте-пати? Он цепляется за что-то в толпе и с надеждой смотрит на них обоих, прежде чем двинуться к центру танцпола. Пару секунд они тупо пялятся на лежащую салфетку, пока Луи не взрывается смехом куда-то в шею Гарри. — Это было просто, — шепчет он. Его мозг был настолько затуманен всем этим, что он слишком поздно понимает, что Гарри вовсе не весело, что он все в том же странном состоянии своей роли, пялится на его лицо, и на его губах нет и намека на улыбку. — Что это было, Луи? — спрашивает он. Томлинсон хочет сказать, что это было веселой игрой, и это было. Но у маленького щенка в его руках просящий вид и он не хочет нарушать его. — Показал, в чем ему обломилось, — улыбается он. Глаза Гарри похожи на расцветшие цветы, он тянется к нему своими губами, пока Луи не останавливает его указательным пальцем, тихо шепча: — Мы же не хотим еще одно видео в интернете, да? — и тут же добавляет, — Фидо. Гарри кивает, и Луи подталкивает его рукой, давая направление на выход из клуба. Вся эта ситуация, слова Гарри, его голос, когда он отвечал ему, и то, что они снова у всех на виду, держит в таком садистском напряжении, что поджилки внутри него чуть ли не дрожат, пока они пересекают путь до выхода и ловят такси. Гарри сидит, словно по команде, смотря вперед себя, но от него исходят, словно какие-то невидимые вибрации, кричащие о том, как он взволнован и возбужден. Это точно то, что видит Луи. Он так тонко это улавливает, ему даже не надо касаться Стайлса, чтобы это понимать. Он слишком очевиден. И все равно, он касается. Невесомо дотрагивается коленки, сквозь голубые джинсы ощущая как электризуются их тела при соприкосновении. В его голове крутится собственная фраза «я единственный, с кем ты можешь официально заниматься сексом» и если это не идея, то что тогда? Они нашли точку соприкосновения, несмотря на взаимную неприязнь, и они так отлично умеют взаимодействовать, когда действительно нужно, и возможно это достаточное основание полагать, что из этого может выйти что-то полезное для них обоих. Например, секс. Такси останавливается напротив дома Стайлса, и с каждым шагом новая волна возбуждения рассыпается по телу. Они добираются до квартиры, даже мимолетом не касаясь друг друга, но руки Гарри слегка дергаются, когда он отпирает дверь, заталкивая туда себя и Луи. Маленькая квартира Стайлса явно не предназначена для такого количества сомнений, смешанных с желанием снять всю одежду и выкачать весь воздух, но каким-то образом все это окружает их, пока Луи прижимает Гарри к двери, защелкивая замок позади них. Он не приближает свои губы к губам Гарри, но каким-то образом они все равно горят, пока он тянет Стайлса за бедра в глубину темноты гостиной. Луи врезает тело в спинку дивана, и Гарри почти падает назад, но руки Томлинсона держат его и они наконец-то касаются друг друга в поцелуе. Все заливает сладко-горький привкус колы и виски, глупых приторных духов Гарри, отпечатанных на его шее, и запаха других тел из клуба, прилипшего к их одежде. Луи больше не целует Гарри в притворной манере, потому что никто кроме них их не видит. Теперь они могут отбросить напускное обожание, показать лишь только честное желание поиметь друг друга. Луи все еще считает, что Гарри полный придурок. Его квартира так и кричит о том, что этот парень никогда не занимался громким сексом, и приводил кого-то лишь по разрешению сестры. Просто… Пф. Но Луи улыбается, когда Гарри почти повержено хнычет, после того как их языки скользят друг о друга в очередном раунде соперничества. — Здесь, — выдыхает он, указывая на диван. Он разрывает их поцелуй и толкает Гарри назад, и тот падает шокировано уставившись на Луи. Его нервозность только подстегивает, заставляет Луи желать разрушить, рассыпать Гарри на части, как в прошлый раз. И в этот раз он хочет довести его до скулящего состояния. До состояния маленького щенка. — С ума сошел? — шипит Стайлс. — Я тут с сестрой живу, она тут сидит… Луи усмехается, затыкая Гарри очередным поцелуем, жадным и нетерпеливым. Он усаживается на него сверху, седлая бедра и прижимается, пока руки шарят по полам рубашки. Дурацкая кепка Гарри съезжает ему на глаза, и Томлинсон откидывает ее, пропуская пальцы во влажные вьющиеся волосы. В ответ Стайлс опускает руки на его задницу в попытке сжать ягодицы, и Луи шипит, ударяя его по рукам, но не потому, что ему неприятно, а потому, что сейчас он управляет ситуацией. Он просто хочет дать Гарри то, что посчитает нужным. У его щенка закатываются глаза, когда Луи, расстегнув рубашку, проводит рукой по его груди, задевая соски, и сжимая в итоге пальцы на шее. Он цепляется губами за нежную кожу под ухом, касается языком, только лишь, чтобы поддержать этот отвлекающий маневр, потому что истязать Гарри, вероятно, станет одной из его самых любимых вещей, если уже ею не является… — Не надейся, что теперь ты мне нравишься, — ощетинивается вдруг Гарри. Луи улыбается. — Заткнись, Гарри. Они одновременно тянутся за поцелуем. Томлинсон смещается, тянется рукой к джинсам Гарри, но оставляет ее невесомо лежать на откровенной выпуклости. Стайлс под ним кусает его за нижнюю губу, и накрывает руку Луи своей, прижимая к бедрам, что пытаются потереться в нетерпении. — Если гавкнешь, то я тебе отсосу, — усмехается Томлинсон. Гарри прожигает его взглядом, хотя это только сильнее возбуждает его. — Ты придурок, — стонет он, когда рука Луи начинает сжимать его сильнее сквозь грубую ткань. Он тянется рукой до маленькой тумбочки, где стоит настольная лампа и включает ее, позволяя себе увидеть, как растрепанный Томлинсон продолжает касаться его, вызывая секундные судороги по всему телу. — О, милый, хочешь меня видеть, как мило, — саркастично тянет мужчина, и съезжает вниз, устраиваясь на полу и резко дергая на себя Гарри за бедра. Он расстегивает ширинку и пуговицу, когда его губы грубо засасывают кожу на животе парня, принося ощутимую боль, а с ней и алеющие отметки. Луи тянет джинсы Гарри вниз до колен, пока тот нетерпеливо ерзает в ожидании поощрения как послушный питомец. Его покрасневший член лежит на животе, и Луи дразнит плоть горячим дыханием. Он тянется рукой к глупому ободку с ушами на голове, но Гарри останавливает его, приглушенно прося оставить. Луи заставляет себя сдержать ухмылку. Его язык добирается до головки, собирая скопившиеся капли смазки, оседающей терпким вкусом во рту. Он хватает руками запястья Гарри, потому что видит, как тот готов схватиться за его волосы и начать диктовать свои правила. Так что он куда быстрее ловит ртом напряженную плоть, сильно засасывая, заставляя живот Гарри дрожать. Луи чертит языком рисунки на члене, то выпуская его, то заглатывая снова. Честно говоря, ему нравится делать минет, у него был довольно богатый опыт, и он знает, насколько хорош в этом. Чувство напряженного члена во рту дает ему такую уверенность, он никогда не сомневается, что заставит партнера чувствовать себя хорошо. Гарри протяженно стонет, когда он ускоряется и сосет жестче и быстрее, даже не используя руки. Плоть бьется в заднюю стенку горла и так глубоко насаживает себя, что Стайлс напряженно всхлипывает и дергает бедрами. Луи кажется, что его маленький щенок сейчас растворится. Он отпускает дрожащие руки Гарри, и тянется к собственной ноющей промежности. Оральный секс всегда возбуждал его. — Луи, — выдыхает Стайлс, тут же начиная трогать себя. Он проводит одной рукой по длине члена, пока вторая нежно касается яичек, и кончики пальцев поглаживают дырочку. — Да, Гарри, — игриво откликается он. В горле все еще саднит, но это чувство приятное. Он касается бедер парня, поднимаясь и приближаясь к лицу того, заглядывая в глаза. — Ты продолжишь? — с надеждой спрашивает Гарри. — Что именно? — Я хочу… чтобы ты трахнул меня. Вау. Очевидно ему далось это с большим трудом, учитывая то, как сильно Гарри его ненавидит. Луи немного шокировано смотрит на него, хотя нельзя сказать, что он не ожидал этого, когда они поднимались по лестнице в квартиру или ехали в такси. Хотя тогда никто не имел в виду ничего конкретного, все могло кончится простым минетом или дрочкой… Луи не думал, что Гарри захочет его внутри. — Да? Почему я должен сделать это? — хитро прищуривается он. — Потому что я подыграл тебе сегодня, — выдыхает Стайлс, хотя Луи слышит это как «я слушался тебя». Это может быть… очень забавно. — И что? Ты же знал, что я сделал это ради тебя. Тот парень тебя отшил, и я просто помог. Гарри кивает головой. — Но тебе понравилось. Внутри Луи странный порыв — укусить Гарри. Причинить боль или просто заткнуть, потому что да, это правда. Но вместо этого он сжимает пальцами подбородок Гарри, и говорит, касаясь его губ: — Разденься и повернись. Гарри делает, как ему говорят, стягивает с себя расстегнутую рубашку и спущенные джинсы, оставаясь в прекрасной естественной наготе. Его тело, скульптурное и подтянутое, разворачивается, и он опирается руками о спинку дивана, скрывая лицо в уродливой обивке. Луи, наконец, стягивает с себя ободок, растрепывая волосы и тянет кроп-топ вверх, откидывая в сторону. У него в кармане его презерватив, но смазки нет точно, а глядя на милую задницу Гарри ему становится очевидно, что она понадобится. Он шарится в карманах джинс парня, но и там ничего не находит. — Блять, Стайлс, у тебя что нет смазки? — ворчит он. Гарри, не оборачиваясь, отвечает: — А у тебя? — Ну, это ведь ты сегодня трахаться собирался. — Обычно мои партнеры достаточно продуманны. — Ага, потому что их нет, — закатывает глаза Луи. — Еще одно слово, Луи… — Тихо, — он замахивается и шлепает Гарри по заднице, заставляя того тихо ойкнуть. И это срабатывает, потому что тот сразу же затихает, лишь кидая напоследок: — В спальне под подушкой. Луи сдерживает смех и комментарии по поводу одинокой дрочки, так что просто идет по нужному курсу. Когда он возвращается, Гарри не сдвинулся ни на миллиметр, и ему нравится, как это выглядит со стороны. Он наклоняется над обнаженным телом, соприкасаясь голым торсом со спиной Гарри, задевая носом вспотевшую шею парня. Рукой он тянется к чужой промежности и касается возбужденного члена, сжимая и потирая пальцем головку. Стайлс издает странный звук, подозрительно похожий на скулеж, но все же заставляет себя прекратить, чтобы наконец-то заняться задницей Гарри. Его пальцы липкие от смазки касаются розового отверстия, поглаживая, прежде чем резко сунуть внутрь два пальца. Гарри сжимает в кулаках обивку, но не произносит ни звука, а Луи нетерпеливо проталкивает их дальше, вытаскивая и засовывая снова. Он делает это то быстро, то медленно, раздвигая другой рукой ягодицы, чтобы наслаждаться видом. Гарри резко стонет, когда Луи уже в нем тремя пальцами и еле ощутимо дотрагивается до простаты. — Луи… хватит, — шепчет Гарри. Он немного прогибается, и его задница, выпяченная напоказ, выглядит еще очаровательнее, чем прежде. Луи расправляется с презервативом, и входит сначала медленно, потому что Гарри узкий, даже, несмотря на подготовку и то, что он пытается расслабиться. Томлинсон прижимается к телу, хватается рукой за спутанные волосы Стайлса и тянет на себя, слушая, пока тот шипит от проникновения. — В прошлый раз я запрещал тебе стонать, помнишь? — шепчет он. Гарри кивает, глубоко и резко вдыхая. — В этот раз ты будешь громким. Иначе получится, что я обманул того парня. Он улыбается Гарри в шею, когда тот выдыхает «ммхугу» в согласии. Его толчки начинаются быстро и резко, он чувствует, как жар тела Гарри охватывает его, заключает в плен, заставляя лишь двигаться быстрее и быстрее в стремлении получить удовольствие. Он слышит где-то сквозь помутнение от возбуждения, как пробивается голос Гарри. — Быстрее, — просит Стайлс. Луи опускает руку на его ягодицу, оставляя жгучий шлепок. — Я сказал быть громким, но не болтать. — Ты… я… — пытается выдать Гарри, но Луи выходит из него и снова резко проникает под другим углом, и все слова тут же умирают в зародыше, оставляя только надрывной скулеж и шипение. Он трахает его глубоко и жестко, так как надо им обоим сейчас. Наклонившись, он снова хватает запястья Гарри, прижимая их к спинке дивана, и так толчки выходят более быстрыми и глубокими, он уверен, что еще немного и доберется до желудка. Губы Гарри открыты в форме буквы «О», и стоны становятся громче, когда Луи освобождает одну из его рук, направляя ее к члену, разрешая прикоснуться к себе. Он быстро и отчаянно дрочит себе, пока Томлинсон продолжает выбивать из него остатки духа. Луи кажется, что он вот-вот сорвется, он так близок к краю, кудрявые волосы Гарри лезут ему в лицо, но он думает о том, как парень своими губами поцеловал его большой палец. Он хочет кончить от идеально-высеченных губ Гарри Стайлса. Громкий стон рассекает пространство квартиры, как скальпель. Луи видит, как напрягается на секунду тело Гарри, и как тот мгновенно утыкается лицом в спинку дивана. Он тяжело дышит и даже не убирает руку от чувствительной плоти, когда Луи выходит из него и снимает презерватив. — Развернись, — дает он указание парню. Стайлс разворачивается, его вид такой расслабленный и изможденный, что Луи хочется трахать его лишь сильнее. Он касается большим пальцем его губ, заставляя открыть рот и притягивая к своему члену. Гарри приходит в себя за несколько секунд, поднимая свои оленьи глаза на Томлинсона и высовывая язык, которым принимается проводить вверх и вниз по всей плоти. Луи чувствует, как близко подступает к оргазму, его тело уже пробирают знакомые покалывания. Рот Гарри накрывает его почти полностью, медленно двигаясь, словно они чертовы нежные любовники. Он толкается глубже, и видит, как пошло выглядит Гарри с его членом во рту. Интересно, какой скандал бы они собрали вокруг себя, если бы Луи представил эту картину на всеобщее обозрение… Он кончает сильно и сладко, ощущая, как рот Гарри наполняется его спермой. — Фу! — выплевывает Стайлс. С уголков его губ стекает белая жидкость и Луи усмехается тому, как парень пытается выплюнуть ее в свою ладонь. — Ты должен был предупредить меня! — Я думал, ты профи, — улыбается он. Его тело словно ватное, он дает себе отдышаться пару секунд, пока Гарри вытирает себя и приводит в порядок, но Луи настолько сильно вымотан и доволен, что его мало волнует то, насколько липкое его тело. — Приберись тут. — А ты? — недовольно спрашивает Стайлс. Над его нижней губой все еще блестит сперма, которую Луи позволяет себе растереть пальцем. — Я иду спать, — хмыкает он и, захватив свои вещи движется в сторону спальни Гарри. — Ты беспардонный, Томлинсон, убирайся к себе! — слышит Луи вслед. Он посылает в ответ средний палец и захлопывает за собой дверь в спальню. Спустя десять минут матрас позади него прогибается, и он даже сквозь расстояние чувствует недовольство Стайлса, хотя даже это не мешает ему уснуть, как и вопросы о том, каким боком вышло, что эта вечеринка кончилась сексом с человеком, существование которого он с трудом может выносить.