Mr. and Mrs. Mikaelson.

Элайджа приезжает домой раньше семи, и несколько минут смотрит на свет фар так и решаясь выйти. Он узнал правду, и пожалуй теперь вода не сможет потушить огонь на его сердце. Он жил во лжи, и больше не желает так жить. Майклсон хлопает дверцей автомобиля и удивляется тому, что Кетрин встречает его на пороге их дома с двумя боками мартини. Она улыбается ему, но внутри ее взорвался вулкан и обратного пути нет. Она узнала правду, и не смирится с тем, что ей нанесли третью рану. Самую смертельную рану. Из -за этой раны она умерла. Умерла, считая, что так лучше. Он нанес ей третий шрам, который увы не затянется. Этот шрам смертельный. За каждую победу над ней она мстит. — Ты сегодня вовремя. — Как всегда. — Какой приятный сюрприз. — Надеюсь. Что так рано? — Соскучился, моя Катерина. — Я тоже. Элайджа с настороженностью смотрит на обеденный стол. Кетрин готовилась к этому ужину, словно празднику, и даже зажгла свечи. Элайджа снимает пальто, и проходит в столовую, садясь за стол. — У нас сегодня торжество? - спрашивает Майклсон, когда Кетрин ставит перед ним бокал мартини. — Да, есть особый повод. Я так по тебе соскучилась? - Кетрин шпажкой прокалывает оливку, плавающую в бокале мартини, и съедает ее. — Как у тебя с работой? - спрашивает тот, проглатывая ком подступающей к горлу. — Не поверишь, возникли осложнения, но я с радостью устроню это осложнение, - Кетрин кладет ему руку на плечо и шепчет на ухо. — А как у тебя дела в Атланте? — Возникли сложности, и расчеты сорвали все планы, - отвечает Майклсон. — Ужин? - Кетрин хлопает его по плечу, а затем уходит в кухню. Элайджа из последних сил держит себя под контролем. Контроль для него главное, и он невозмутим. Он понимает, что она все знает и в открытую играет с ним. Она убьет. Пронзит его сердце ножом, и именно поэтому Майклсон скрывает нож под тканью своего пиджака. Та, которую он полюбил, уже пронзила его сердце ножом и Элайджа медленно истекает кровью. Но, он невозмутим, когда Кетрин переступает порог столовой с блюдом на котором Элайджа замечает запеченную курицу. Его любимую, как подмечает тот. — Мясо, запекла, как ты любишь, - хитро произносит Пирс беря в руку кухонный нож. — Все для тебя. — Я разделаю, позволь? Отдыхай, ты, наверное, устала, - их руки соприкасаются и Кетрин чувствует его страх. — Хорошо, - Кетрин отходит от него и раскладывает фасоль по тарелкам. — Ты должен попробовать фасоль. Я так старалась. Кетрин уже почувствовала его страх, и теперь будет играть с ним. Играть на его же страхах. Кетрин видит, как растерянно и напугано он смотрит когда та режет хлеб, укладывая его на тарелку. Ухмылка не сходит с ее лица, и Пирс развязывает фартук, отбрасывая его на кресло. Она не верит в то, что жила в иллюзии. Он не верит в то, что она была тенью. Тенью, которая растворилась, когда он узнал правду. Кетрин садится за стол и ее взгляд прикован к нему. Она наблюдает за тем, как Элайджа пробует мясо. — Передай, пожалуйста, соль, - просит тот. — Она прямо перед тобой, дорогой, - спокойно отвечает та. Кетрин уже знает, что этот ужин не закончится хорошо. Как прежде уже не будет, и под столом она сжимает руку в кулак. Она должна убить и узнать правду. Кетрин наблюдает за тем, как Элайджа добавляет соль к мясу и продолжает есть. Но, ком вновь подступает к его горлу, и он не может проглотить очередной кусок. Он думает, что это яд, и именно так она решила избавиться от него. Страх выступает против его. — Ты что-то добавила, - хрипя, спрашивает тот. — Да, - улыбается та, наблюдая за тем, как кашляет Элайджа. — Это лимонный сок. Пробуй фасоль. Кетрин видит, что теперь он боится ее. Страх станет ее главным оружием. Он боится ее. Элайджа боится, и понимает, что она чувствует его страх. Она обратит его страх в оружие. Кетрин протягивает руку, в которой держит пустой бокал, и Элайджа понимает, что она желает, чтобы тот налил для нее вина. Майклсон поднимается и берет бутылку вина в руки. Он смотрит в ее глаза и не понимает, как он мог не заметить в ней убийцу. Теперь он видит в ее глазах ненависть и решимость. Видит то, что приводит его в ужас. Его руки дрожат, и бутылка соскальзывает из его рук. Кетрин вытягивает руки и ловит бутылку не пролив не капли. Всего секунду она смотрит на свое обручальное кольцо, думая, что сожгла себя сама. Полюбила, и думала, что обрела счастье, но видимо, она недостойна счастья. Кетрин смотрит на кольцо, думая только о том, что все это ложь. Она сама жила во лжи. Все ее счастье было ложью. Бутылка скользит и ударяется о ковер, который окрашивается в алый. Кетрин встает с места и Элайджа смотрит в ее глаза. Он не знает, что будет дальше, но он готов на следующий шаг. — Я уберу, - восклицает брюнетка. — Я уберу, - повторяет Майклсон. Супруги расходятся в разные комнаты. Элайджа растягивает пуговицу своего пиджака и уверенно держит в руках оружие, направляя дуло пистолета в разные стороны. Элайджа двигается медленно и осматривается. Он не привык спешить. — Катерина. Визг автомобиля. Нога Кетрин уверенно сдавливает педаль газа, и сквозь окно Элайджа видит то, как Кетрин сбегает. Уезжает на своем автомобиле. Она привыкла сбегать даже от самой себе. Сбегать, чтобы выжить. Убить любого, чтобы выжить. Она все делает исключительно для себя и для того, чтобы выжить. Элайджа следует за ней, бежит, вслед за ее автомобилем. Бежит сквозь кусты, и систему поливу. Он должен остановить ее. Он должен сделать это. — Катерина! Она слышит его крик, и видит, как Элайджа бежит за ней. Она не проиграет. Не сдастся. Сдаются слабые, а она вовсе не слабая. Она не проиграет. Теперь уже не проиграет. Ее руки сжимают руль управления, и она винит во всем только себя. Кетрин трясет головой, словно желает избавиться, от невидимой тяжести. Избавится от лжи и предательства. — Как же я могла быть такой дурой! Но, Элайджа не желает уступать, и когда Кетрин оборачивает голову то, видит Элайджу, который намерен ее остановить. — Катерина! Майклсон желает перепрыгнуть через забор, но цепляется, за одну из палок и его оружие выстреливает прямо в лобовое стекло автомобиля Пирс. Только это заставляет ее остановится. Кетрин тяжело дышит, пытаясь прийти в себя. Он все же убьет ее, а она дура. Наивнаная дура, которая доверилась. Дура, которая поверила в счастье. Элайджа отбрасывает палки в сторону, и теперь он стоит прямо посреди дороги. Свет фар в лицо. Кетрин боялась быть вновь обманутой. — Катерина! Это было случайностью. Элайджа поднимает руки, словно сдается. Сдается ей. Он уже сдался ей. Она уже давно пленила его. Но, теперь все разрушилось. Все уже разрушено. Двери закрыты. Кетрин морщит носик, и теперь она уже знает, как продолжить. Ее нога нажимает педаль газа. — Катерина останови машину! Это было случайность! Но, ей плевать. Она зла, и даже не знает на кого больше : На себя или его. Элайджа не сдвинулся с места, ведь он не мог подвергнуть ее опасности. Удар. Столкновение. Теперь Элайджа на капоте автомобиля, стараясь удержаться и не утратить равновесие. — Катерина, ты все принимаешь близко к сердцу! Но, она не остановит машину, она оборачивает руль, надеясь, что Элайджа упадет и она сможет скрыться. Она зла, и вновь закрывает свои глаза и морщит нос. — Не стоит увлекаться. Злость тебе не к лицу, моя Катерина. Давай все обсудим, только останови машину. Но, она отпускает руль и махает руками, думая, что это поможет прийти в себя, а в ее мыслях хаос, и увы, она не может разобраться со своими чувствами. Не сейчас. Сейчас ею управляют : злость, гнев, ярость, которые словно огонь уничтожают ее. Звук развивающегося стекла, Элайджа пролазит в автомобиль и смотрит на нее. Он понимает, что она зла только по его вине. Он опоздал, и теперь уже ничего не изменится. — Катерина останови машину! Сейчас же! Мы все обсудим. Она зла. Уже поздно, что-то менять. Она не слушает его, а Элайджа не понимает, что все намного хуже. Она думает, что она желал ее смерти. И, даже если она умрет, то на своих правах. Она тянется к двери, и открыв ее выпрыгивает из машины, оказываясь посреди трассы. Она спрыгнула не просто так, не просто желая умереть. Она тихо стонет от боли, а ее ноги в крови, чулки безнадежно испорчены, как и юбка. В ее волосах листва. Но, она поднимается и гордо приподнимает подбородок. Она спрыгнула, ведь впереди было ограждение, и ее автомобиль врезался в это ограждение. Она намеренно направила машину. Она видела, как машина скрылась за разломанным ограждением. Она слышала голос Элайджи, который кричал, что нужно поговорить. Но, она больше не желает его слушать. Она больше не желает слушать его ложь. Она прикусывает губу, чтобы не закричать от боли. Она уходит, и не оборачивается. Они сожгли себя сами. Сами обратили огонь в неконтролируемое пламя.