Дьявол

      Я проснулся рано утром от звонка собственного будильника и даже не сразу вспомнил о том, что находился не у себя дома. Мне пришлось ещё несколько минут осматривать спальню Сарухико, чтобы воспроизвести в голове всё происходящее вчера.       Единственное, что действительно беспокоило меня, — это то, как мне объясниться перед моими друзьями. Я не испытывал страха или чувства сожаления, хотя боялся, что буду испытывать именно это. Почему выбор моего начальника пал на меня, я не имел ни малейшего понятия. Я думал, что таких, как он, привлекают девушки, а не глупые рыжие мальчишки. Во всяком случае, спрашивать напрямую мне не хотелось. Я знал, что вряд ли он мне скажет, чем именно я его зацепил. А возможно, это была всего лишь случайность.       Вскоре он сам зашёл в комнату и облокотился спиной о стенку. Я сразу почувствовал приятный запах свежего кофе. Сарухико рассматривал меня и ждал, пока я как-нибудь отреагирую.       Перевернувшись на бок, мне пришлось встретиться с ним взглядом. Он всё ещё стоял в дверном проёме, держа в руках кружку с дымящимся кофе. — Поднимайся. Я подвезу тебя до университета.       Я недовольно замычал и уткнулся лицом в подушку. После вчерашнего у меня болело всё тело, и я категорически не хотел идти куда-либо. — Я не пойду, — едва внятно пробурчал я. — Нет, пойдешь, — холодно сказал он.       Я вновь невнятно промычал что-то в подушку, пытаясь бороться с желанием остаться в постели.       Сарухико усмехнулся и добавил: — И давай побыстрее.       Мне пришлось встать и начать собираться. Времени было ещё предостаточно, но я всё равно старался не задерживаться, потому что не хотел злить Сарухико.       На прикроватной тумбе я обратил внимание на фотографию. На ней, скорее всего, случайным образом был запечатлён Фушими и незнакомый мне мужчина. Он был чуть выше его ростом и чем-то схож во внешности. Сарухико стоял немного хмурый. Я даже не был удивлён, что наш начальник не любил фотографироваться. А вот мужчина рядом мягко улыбался. Эта фотография была сделана летом или, может быть, весной. Они оба стояли так близко друг к другу, что я едва ли не разорвал фотографию на две части для того, чтобы увеличить расстояние между ними. Но секундную мысль я быстро отмёл и продолжил одеваться.       Мне повезло, поскольку воротник моей рубашки хорошо скрывал ту часть шеи, которая была усыпана засосами. Некоторые из них медленно начали превращаться в синяки. Мне с трудом удавалось игнорировать боль. — А почему я не услышал Ваш будильник? — спросил я, когда зашёл на кухню. — Потому что ты спал как убитый.       Я немного нахмурился. Это было неудивительно, потому что мы очень поздно заснули, а из-за боли в теле я ещё полчаса ворочался. К тому же, кого-то раздражало, когда его обнимают, а мне было ужасно холодно одному.       Я облокотился о тумбу и начал наблюдать за тем, как Сарухико готовил. Он выглядел спокойно и сосредоточено. Мне нравилось наблюдать за ним, когда он был занят чем-то помимо работы. Он всегда держал осанку, и его спина была прямая. За всё это время я не замечал, чтобы он сутулился. Вся его домашняя одежда была велика ему. Сарухико выглядел слишком тощим, и мне было трудно понять, плохо ли он ел, или это у него генетическое. — Не думал, что Вы готовите сами. — Только в тех случаях, когда приходится кормить голодных студентов, которые ночуют у меня. — И как часто у Вас ночуют голодные студенты? — Ты первый, — занято ответил он. — Это всё по Вашей вине.       Сарухико остановился, а потом отложил нож в сторону. На его лице играла пугающая улыбка. Я уже хотел отойти назад, как он внезапно положил ладони на тумбу по обе стороны меня, пресекая возможность сделать это, а потом медленно наклонился к моему уху: — Наверное, я против твоей воли затащил тебя в свою спальню. Ты ведь так сопротивлялся, Мисаки, — шёпотом сказал он, медленно растягивая моё имя по слогам.       Всё тело похолодело от этого дразнящего голоса. Его рука аккуратно опустилась на мою поясницу. — А что, если я просто боялся Вам отказать? — возмущённо спросил я.       Он тихо засмеялся. — В таком случае, это было верным решением, — он отпустил меня и продолжил готовить.       Больше я не стал задавать никаких вопросов.       Во время поездки я тоже молчал. После завтрака захотелось спать ещё больше, и я едва держал глаза открытыми, наблюдая, как сменяются за окном пейзажи, и как небольшие коттеджные дома уступали высоткам. К слову, готовить Сарухико умел, хотя его таланты были немногим лучше моих, но еда получилась вполне себе съедобной.       Я не заметил, как чуть не уснул в его машине. — А Вы не хотите дать мне выходной? — всё же спросил я, когда Сарухико остановился возле университета. — Секс — неуважительная причина для того, чтобы пропускать рабочий день. — А секс со своим начальником тоже? — с надеждой спросил я.        Он закатил глаза. — Вали давай.       Я обречённо вздохнул, а потом потянулся, чтобы поцеловать его. Он положил ладонь на моё плечо и остановил меня. — Не лучшая идея. Кто-нибудь из твоих однокурсников может заметить.       Я нахмурился, но всё же отстранился и вышел из машины не прощаясь.       В университете было пусто, потому как мы приехали рано. Я зашёл в аудиторию, первой лекцией должна была быть кибернетика. Как только я закрыл за собой дверь, Суо устремил на меня взгляд. Не менее насмешливый, чем тот, когда я однажды опоздал на его лекцию. — Ну как прошла деловая встреча?       Мои щёки вспыхнули, и я пристыженно опустил взгляд. — Замечательно, — я уже собирался уйти, но Суо задал ещё один вопрос: — А подвёз тебя тоже начальник?       Я даже не подумал о том, что окна его аудитории выходили именно на то место, где остановился Сарухико. Мне в который раз захотелось провалиться сквозь землю. И единственное, что немного спасало ситуацию — это то, что в аудитории никого не было. — Не важно, — едва внятно проговорил я от стыда и сразу же ушёл на последние ряды.       Все пары я сидел крайне молчаливо. О произошедшем я не стал говорить своему другу и на его вопрос о том, как всё прошло, ответил размыто. Время от времени я поправлял воротник так, чтобы засосов не было видно. Конечно, не столько было страшно, что их заметит Татара, сколько кто-нибудь посторонний. Куда страшнее слухи, которые легко могут распустить мои однокурсники. Мне удавалось избегать громких конфликтов, и сейчас не хотелось, чтобы они появились.       Когда я приехал на работу, о встрече меня расспрашивал и Химори. Врать ему оказалось труднее, потому что он задавал слишком много вопросов, что ставило меня в тупик. Сейчас мне ни с кем не хотелось обсуждать произошедшее вчера. Я точно был не готов ответить на шквал вопросов, потому что не мог ответить на них даже себе. Когда он заметил, что я не настроен на разговор, то протянул мне какую-то увесистую папку и решил сменить тему: — Здесь есть некоторая инструкция по правильному написанию дизайн-документа. Ты можешь приступить.       Я улыбнулся. И пусть эта улыбка выглядела устало, а лицо сонным, я был рад этой новости. К тому же, теперь я мог использовать приобретённые знания, чтобы продумать что-то действительно интересное. У меня появилось вдохновение, которое побудило меня приступить к работе быстрее. Я сел за стол и погрузился в прочтение инструкции. И хотя я уже знал все подробности, всё равно усердно перечитывал. Спустя полчаса ко мне подошла Сери, на которую я не сразу обратил внимание. — Фушими-сан просил подписать тебя кое-какие бумаги, — она положила на мой стол несколько документов.       Я отложил папку и внимательно осмотрел их. Всё это время Сери стояла рядом, ожидая, пока я закончу. Я посмотрел на неё. — Я сам отдам их Фушими.       Она захотела возразить, но внезапно передумала. Мне оставалось лишь проводить её внимательным взглядом. После того, как я ознакомился со всеми документами и подписал их, то сразу же ушёл к Сарухико. Заходя в его кабинет, чувство страха и волнения уже не было. Тёмно-синие тона не отталкивали меня, а холодом сквозило только из открытого окна.       Мне показалось, что лёд уже давно треснул и растаял.       Сарухико взглянул на меня, когда я положил документы на его стол. Я наклонился к нему, от чего он даже не дёрнулся. — А теперь мне можно Вас поцеловать? — шёпотом спросил я.       Он взял меня за подбородок, из-за чего мне пришлось упереться руками об стол, чтобы не потерять равновесие, и мягко коснулся моих губ. Я не смог сдержаться и поцеловал его более настойчиво. Сердце бешено стучало, и даже чувство боли ушло на второй план. Сарухико переложил одну ладонь на мою шею, медленно опуская её к плечу.       Как только я увлёкся поцелуем, он внезапно разорвал его: — Всё, иди.       Я капризно надулся, но противиться не стал. На лице Сарухико появилась едва заметная полуулыбка.       Когда я вернулся и сел за стол, то сразу же продолжил читать инструкцию. Химори поднял на меня взгляд и замер. Я заметил это, но решил не реагировать. Он часто рассматривал меня, но сейчас я начал переживать, потому что его взгляд раньше не был таким пристальным и мрачным. Спустя несколько минут я не выдержал и посмотрел на него, но в тот же момент Химори отвернулся и продолжил работать. По его выражению лица казалось, что он зол и растерян. Я счёл нужным проигнорировать это, раз он сам не захотел мне ничего объяснить.       Спустя несколько минут Бензай, наш композитор, поднялся и подошёл ко мне. Его рука легла на моё плечо, немного сжимая. Раньше я не общался с ним лично, поэтому действие заставило меня испугаться. Он наклонился к моему уху, и я замер. — Поправь свой воротник, — он убрал руку и вышел из кабинета.       Мне потребовалось несколько секунд для осознания ситуации. После этого я выскочил за ним и ушёл в уборную. Рассматривая себя в зеркале, я заметил, что воротник рубашки был опущен, а все засосы видны.       Чёртов Сарухико.       Я испытывал ещё больший стыд, чем при разговоре с Микото. Сейчас мне вновь захотелось провалиться сквозь землю, и я перестал считать, который раз это чувство появлялось у меня. Теперь я прекрасно осознал, что так пристально рассматривал Химори. Конечно, за весь день я успел забыть о них и даже не вспомнил. Я ругал себя за свою глупость и забывчивость, но теперь оставалось только надеяться, что это заметили не все.

***

      Вернувшись домой, Сарухико поёжился. Всего за сутки тишина для него стала неестественной. Мисаки постоянно спрашивал о чём-то и без умолку разговаривал, что не давало ему сосредоточиться. Сарухико раздражали люди, которые нарушали тишину. Но в последнее время его удушающие мысли раздражали куда больше, чем этот мальчишка, который умело их заглушал. Он старался не думать о том, что испытывал необходимость держать его рядом с собой. Он не нуждался в Мисаки, и они едва знали друг друга, но почему-то его присутствие давало чувство спокойствия, притупляющее другие эмоции.       Сарухико видел в нём потенциального работника, возможно, неплохого любовника, но наступать на одни и те же грабли намерений не было. Однако он не мог врать себе: после вчерашнего дня все его личные проблемы ушли на второй план и не казались такими необъятными и разрушительными, как раньше.       Телефон в кармане брюк неприятно завибрировал. Сарухико услышал знакомую мелодию, но не торопился отвечать на звонок. С каждой секундой всё больше и больше хотелось сбросить. В последний момент он всё же вытащил телефон и ответил на звонок. — Да, Рейши,  — сухо проговорил он. — Здравствуй, — голос на конце линии звучал более бодро.       Сарухико закрыл глаза. В первые несколько секунд он представил образ Рейши, удушенного в номере роскошного отеля. Руки уже ощущали, как ты прикладываешь усилия, стягивая петлю плотной верёвки, — а возможно галстука или какого-нибудь провода, это уже неважно, — и слышишь хриплые стоны человека, мучающегося в предсмертной агонии.       А потом наплыли образы из воспоминаний: как этот же человек, который несколько секунд назад был мёртв в сознании, наклонялся, касаясь его губ, настойчиво целовал, прижимал к себе настолько крепко, насколько это было возможно, а Сарухико поддавался, позволяя и безумно желая этого.       Он не следил за разговором. Губы сами шевелились, отвлечённо что-то отвечая на вопросы, которые были заданы уже тысячу и один раз. Не интересно. Интереснее Рейши в его голове. — Я задержусь, но прибуду в Киото в конце февраля.       Пальцы сжали телефон с силой. Если бы не чехол, то панель давно бы уже треснула к чёрту. — Я буду ждать тебя.