Дьявол

      «Ты можешь приезжать ко мне в любое время» — так сказал Суо, когда переехал к себе. Теперь Татара мог не волноваться о том, что помешает Мисаки своими визитами.       Перед тем, как впервые побывать дома у Микото, Тоцука немного волновался. Ему было любопытно, как жил Суо, какая у него квартира, что он ест, как проводит свободное время и всё остальное, что он ещё не успел до конца узнать.       Татара часто сталкивался с вопросами, ответы на которые невозможно найти, спросив у Суо напрямую. А некоторые требовали времени или особого доверия. Он замечал, что Микото следил за тем, что рассказывал, а некоторые вещи тщательно скрывал. Татара понимал, что настаивать было бы глупо, и не позволял своему детскому любопытству выходить за рамки дозволенного.       Тоцука решил приехать к Микото на этих же выходных. Он предупредил об этом заранее, хотя Суо неоднократно говорил, что в этом нет необходимости, но Татара был слишком вежлив, чтобы приезжать без предупреждения. Он понимал, что если бы мог позволить себе подобное, то приехал бы к нему ещё ночью в первый же день его переезда.       Дни, которые проходили без Суо, казались ему неинтересными. В них терялся смысл, и Тоцука не понимал, зачем проживал их вообще. Татара уже давно запомнил, когда у его группы были лекции кибернетике. Всё, что было связано с Суо, ему хотелось запоминать. Этот человек стал огромной частью его жизни несмотря на то, что подобной отдачи от Микото он не замечал. Но это нисколько не мешало показывать Татаре, насколько сильно он был влюблён в него.        Суо был совой, любил сон и ненавидел, когда его будят в выходные. Но именно это сделал Татара, когда приехал к нему рано утром. Тоцуке совсем не спалось, и он хотел поскорее увидеться с Суо. — Ты рано, — сонно и совсем беззлобно заявил Микото, когда увидел Тоцуку на пороге своей квартиры. Но извиниться не дал, перебив. — Иди на кухню.       Татара разулся и быстро направился по коридору в сторону кухни. Суо ушёл в ванную, и вскоре послышался шум воды.       Остановившись у дверного проёма, ведущего на кухню, Татара задумался всего лишь на несколько секунд, а после развернулся и тихо прошёл по коридору в сторону спальни. У него было примерно пару минут, чтобы заглянуть в его комнату, а потом вернуться. Он тихо приоткрыл дверь и осмотрелся.       Спальня оказалась куда просторнее, чем он себе представлял. Напротив окна, закрытого тёмными занавесками, стояла двуспальная кровать, а возле лежал огромный тёмно-бордовый ковер шегги. Татара улыбнулся. Почти всё в этой комнате было красных оттенков: стены покрашены в винный, занавески алые, постель бордового цвета. И лишь огромный шкаф-купе и пол оставались светлыми и выбивались из общей гаммы.       Когда шум воды притих, Татара быстро закрыл дверь и вернулся на кухню. Суо прошёл, приоткрыл окно и достал пачку сигарет. Татара хотел сказать, что курить, не поев — нельзя, но остановил себя: Суо не любил, когда его учили как и что делать. А ещё он был крайне небрежен по отношению к своему здоровью. Татара знал это и временами делал ему замечания, хотя иногда не решался. — А можно мне попробовать? — неуверенно спросил Тоцука.       За всю свою жизнь он ни разу не пробовал курить. Ведь он был примерным учеником, образцом правильного поведения, ему не шли вредные привычки. Татара и сам не представлял себя с сигаретой в руках. Но у него никогда не было желания казаться идеальным, и он не хотел лишать себя чего-то ради того, чтобы поддерживать ненужный ему статус.       Суо заметно удивился, но эмоции быстро сменились, и он лишь усмехнулся, протянув ему руку с уже прикуренной сигаретой. Татара подошёл поближе, осторожно обхватил её двумя пальцами и поднёс к губам. — Затянись, вдохни побольше воздуха и медленно выдыхай.       Татара попытался затянуться, но не успел даже вдохнуть, как резко закашлял. Его сразу же затошнило от терпкого дыма и неприятного привкуса в горле. Ощущения были отвратительными, и он сразу же вернул сигарету. — Как это можно курить? — Просто не умеешь, — спокойно ответил Суо, стряхивая пепел в окно, а после требовательно добавил, — подойди сюда.       Татара сделал шаг вперёд, встав ещё ближе к Микото. Он не понимал, что тот собирался сделать. Суо медленно затянулся, а потом притянул его за подбородок и совсем легко коснувшись его губ, выдохнул сизый дым в его рот. Татара замер, изумлённо наблюдая за каждым его действием, и лишь отстранившись медленно выдохнул.       Суо наблюдал за ним с лёгкой улыбкой на лице. Он быстро докурил сигарету и закрыл окно. За это время на кухне стало достаточно холодно, чтобы Татара успел замерзнуть. Он старался игнорировать это, но его чувствительность к холоду подводила. — Замёрз? — спросил Суо, но не стал дожидаться ответа: он как всегда заранее знал, что ответит Тоцука. Поэтому просто подошёл к нему и нежно обнял.       Татара закрыл глаза. Ради тепла этого тела он был готов мёрзнуть. Он опустил голову, уткнувшись куда-то в плечо Суо, собирая все свои мысли и размышляя над тем, что сейчас можно было спросить у Микото, чтобы получить однозначный ответ. — Ты быстро привык к сигаретам? — Да, потому что постоянно курил.       Татара ненадолго задумался, а потом поднял голову и посмотрел на Суо. Его лицо было абсолютно безмятежным и спокойным. — И никогда не хотел бросить? — Не вижу смысла начинать, чтобы потом бросать, — ответил Суо. Он даже не смотрел на Тоцуку, будто находясь сейчас не с ним. Через несколько секунд он все же взглянул на него. — Но тебе не стоило бы даже начинать. — Это забота? — спросил Татара, улыбаясь. — Это совет. — Нет, это забота, — настоял Татара, наблюдая за тем, как Суо забавно хмурится с его слов.       Он даже не успел ответить; Татара накрыл его губы своими. Медленный, нежный поцелуй плавно перерос в порывистый и страстный. Суо вовсе не умел быть нежным, но ему это было и не нужно. В такие моменты Татара терял рассудок и позволял ему всё, что угодно.       Суо подхватил его за бедра и удобно усадил на стол, не разрывая поцелуя. Одной рукой Татара закрылся в волосы Микото, притягивая к себе. Это было непреодолимое желание быть ближе и физически, и ментально настолько, насколько это возможно, чувствовать мягкие губы, целовать их почти беспрерывно.       Когда руки Суо находились уже на бёдрах, то поглаживая, то сжимая их, в заднем кармане завибрировал телефон. Татара сразу же разорвал поцелуй, стараясь отдышаться. — Не обращай внимание, — тихо прошептал Суо и потянулся за поцелуем. — Нет, ответь, — Тоцука положил руку на его грудь и остановил. Звонок мог оказаться важным.       Суо раздражённо цыкнул, достал телефон и отключил звук. Татара уловил взглядом лишь имя звонившего контакта: Рейши. — Кто это? —  спросил Татара. Возбуждение сразу ушло на второй план. Он почувствовал некоторое смятение. — Твой друг?       Суо шумно выдохнул. Подобного рода вопросы ему не нравились, и это было заметно по его выражению лица. — С него достаточно просто «бывший однокурсник».       Тоцука медленно соединял воедино все свои рассуждения и рассказы Микото о своей молодости. Теперь картина оказалась полностью ясной. Он понял, о ком идёт речь. — Это он подарил тебе этот кулон? — тихо спросил Татара, осторожно коснувшись пальцами украшения. Красивое, синее, сейчас отражало свет люстры, но казалось совсем не родным, не подходящим Микото.       Суо догадывался, что Тоцука хотел ответов на многие вопросы. И их отношения требовали некоторого уровня доверия. Нельзя было продолжать скрывать такие обычные вещи, о которых… почему-то совсем не хотелось говорить. — Когда я поступил в институт, — начал Суо, — со мной учился Рейши. Он был отличником, лучшим учеником, любимчиком многих преподавателей и всё в таком духе. У него были успешные родители, и с самого начала все ему грезили прекрасное будущее. Но он влюбился в меня. Троечника и прогульщика.       Татара заметил, что в голосе Суо мелькала какая-то неуловимая эмоция. Чувство, которое он не мог прочесть, от чего находился в замешательстве. — А ты? — А я, — Суо прикрыл глаза, — скажем так… — Ты издевался над ним?       Татара понял. Это — сожаление о сделанном. Суо говорил с сожалением. — Я немного поиграл на его чувствах. Со временем моё поведение изменилось. Но сколько бы он мне не пытался надоесть, я не испытываю к нему ничего. Лишь чувство вины, которое заставляет меня до сих пор продолжать наше общение.       Татара молчал. Конечно, он понимал, что Суо был не идеален. Но сейчас он видел его совсем с другой стороны. С той, с который знал его только один человек — Рейши. — Ты наверняка делаешь ему очень больно.       Суо был напряжён. Он сделал глубокий вздох, и выражение лица стало проще. На нём просто отражалась лёгкая грусть, едва различимая за привычным безразличием. — Мы все испытываем боль и поэтому причиняем её другим.

***

— Привет.       Я попытался сказать это достаточно бодрым голосом, но вышло всё равно вяло. Я едва заметно приподнял уголки губ, чтобы не выглядеть слишком подавленным. Но каждый раз, когда я пытался переубедить кого-то в этом, моё состояние ухудшалось. Я только лишний раз подтверждал, что сейчас мне было тяжело.       Тоцука тоже улыбнулся мне, и почему-то я увидел в этой улыбке неопределённую схожесть с моей.       Вчера вечером я понял, что не мог больше молчать: мне нужно было поговорить с кем-то. И не просто с кем-то: для таких разговоров подходят лишь самые близкие друзья. Татара сказал мне, что утром у него были дела, но он всё равно сможет приехать ко мне вечером.       Мне просто нужно было разобраться в себе. И Тоцука не отказался поговорить. Он никогда не отказывался.       Мы прошли в мою комнату, и я сразу же спросил у него, не случилось ли чего. — Всё в порядке, — спокойно сказал Тоцука. — Просто тяжёлый день. Я переживаю за тебя. Ты хотел мне что-то рассказать? — Не уверен, что знаю, как начать…       С того дня, как я переспал с Сарухико, прошла неделя. Мне бы хотелось сказать, что за это время прошло многое, но проблема в том, что не произошло ничего. Сарухико не обращал на меня внимания, и мне даже казалось, что намерено игнорировал моё присутствие. С нашего последнего поцелуя в тот день я ни разу не видел его, кроме тех моментов, когда он изредка проходил мимо.       С одной стороны, я должен был понимать, что это вполне нормально, но с другой — чувство обиды и непонимания глубоко застряли во мне. Неужели он хотел просто переспать со мной? Почему он даже не сказал мне, как воспринимать произошедшее между нами?       И самое главное, почему всё это стало так сильно волновать меня? — Начни с главного. — Я переспал со своим начальником, — на выдохе произнёс я и сразу же столкнулся с непонимающим взглядом Тоцуки, который, кажется, был ошарашен. — Сарухико? Разве он не бесил тебя? — Да, немного… — У тебя необычные методы налаживать отношения со своим начальством, — сказал Татара.       Я не смог сдержать кратковременную улыбку. — Если бы это было ещё эффективно, — я постарался подобрать нужные слова. — После этого он начал игнорировать меня, и я не знаю, как к этому относиться, — мне стоило быть искренним хотя бы с собой, поэтому я добавил, — я это себе как-то не так представлял.       Теперь Татара выглядел немного напряжённо. — Мисаки, он сделал это, потому что так ему было удобно. Скорее всего, он даже не думает о тебе больше.       Я отвёл голову в сторону и глубоко вдохнул. Я понимал, что Татара говорил правду. — Да, я понимаю, просто… — Почему ты вдруг решился с ним переспать? — немного озадаченно спросил меня Тоцука.       Я отвёл взгляд. Этот вопрос смущал меня по двум причинам: я никогда не обсуждал ни с кем подобные вещи и не знал, как отвечать на подобные вопросы.       Почему я согласился? Наверно, не было какой-то особенной причины... Или была? — Я не знаю.       Татара устало прикрыл глаза. Я посмотрел на него с надеждой, но понимал, что он не скажет ничего из того, что я хотел бы услышать. — Тебе не стоит об этом беспокоиться, — спокойно начал Тоцука. — Вряд ли ты ему нужен. Я надеюсь, ты не влюбился в него?       Я посмотрел на него и так и не нашёл, что ответить. Но, наверное, мой отчаянный взгляд сказал всё за меня.