Дьявол

      Солнечное утро встречало меня ледяным ветром. Я поправил свой шарф. Он не грел меня. Холодно было внутри, будто свистящий на улице ветер ворвался в мою душу и вынес оттуда всё, что у меня было. Я был отстранён от этого мира и среди потока людей на перекрёстке шёл слишком медленно. Я мог предположить, что опаздывал, но за сегодня ни разу не посмотрел на часы.       Я зашёл в здание и остановился у турникета. Порылся в кармане в поисках пропуска, а когда нашёл, поднял взгляд и замер. Из отдела кадров вышел Акияма, прощаясь с кем-то. Он спокойно улыбался и пересматривал документы, которые забрал.       Когда наши взгляды встретились, моё сердце забилось в волнении. Я смотрел на него испуганно и растерянно, не мог сдвинуться с места, внутри все дрожало от страха. Он лишь плотнее сжал губы и быстро ушёл к другому кабинету. В голове сразу появились мысли, вместе с ними целый хаос эмоций, которые я никак не мог взять под контроль.       На протяжение первой половины рабочего дня я нечасто замечал его в офисе. Акияма постоянно бегал по кабинетам, что-то печатал и лишь изредка садился за своё место. Я смотрел на него и боялся сказать хоть слово, переживая, что сделаю ещё хуже. Когда в голову приходила мысль о том, что мы больше никогда не сможем стать друзьями, я насильно выталкивал её из головы. Но он здесь, не избегает меня, и может ли это значить, что у меня есть хоть какой-то шанс? Но я всё равно ощущал эту отчужденность от меня.       На обед я торопился. Закончил чуть раньше, и когда Акияма только выходил из здания, я пошёл ему навстречу и протянул стаканчик кофе. Мне понадобилось время, чтобы вспомнить его вкусы, хотя он часто заказывал кофе при мне. Он совсем ненадолго улыбнулся. На выдохе я предложил: — Может, поговорим?       Мы вышли на ухоженный задний двор, где никого не было. Здесь редко кто-то гулял, особенно, во время обеда. Я не знал с чего лучше начать, мысли путались, а волнение только сбивало. — Извини меня, — первый решился Акияма. — Ты ничем мне не обязан, и я не должен был упрекать тебя.       Я стыдливо смотрел в землю, но после его слов поднял взгляд. Мне стало легче от того, что Акияма хотел помириться и даже первый нашёл в себе силы начать разговор. — Упрекать в чём? — В твоих чувствах… или отсутствии их. Неважно. — Я не хочу, чтобы это испортило наши отношения, — я смотрел на него и в его глазах сквозь спокойный взгляд видел смятение, будто не только у меня сейчас холодное волнение расходилось по всему телу. — Ты очень хороший человек, и мне не хватает таких в жизни. Я не могу полюбить тебя, но я надеюсь, что мы сможем общаться как прежде, и я обещаю, что постараюсь не делать тебе больше больно.       Он улыбнулся. А потом подошёл ко мне и обнял. Только сейчас я почувствовал тепло и спокойствие. Мне хотелось уткнуться в его плечо и заплакать.       Когда мы возвращались с обеда, он сел за своё место. Включил компьютер, и пока он загружался, взглянул на меня. Я заметил его взгляд и обратил внимание на него. — Не подумай, что это зависть или ревность. Просто Фушими сложный, и я не уверен, что ему не всё равно на тебя.       Я вздрогнул. Было невыносимо вспоминать о тех словах, сказанных Сарухико. Лёгкость от примирения сменилась тяжестью совсем других чувств. Я хотел забыть. Но все вокруг знали, все предупреждали меня, а я всё равно попался как мышь в мышеловку. Я ничего не увидел в Сарухико. Но до сих пор испытывая столько злости и огорчения, я не мог разлюбить его печальные голубые глаза, лицо и тембр голоса.       Я ненавидел его, но чем больше ненавидел, тем сильнее влюблялся. — Ему всё равно, — я отмахнулся, — и так знаю это.       Акияма лишь поджал губы и вернул свое внимание компьютеру. Даже если он хотел что-то сказать, кажется, он куда лучше меня понимал, что я никак не мог контролировать свои чувства.       Бензай зашёл в наш офис лишь вечером. К этому времени я решал основные вопросы касательно игры: движки, персонажи и сюжет. В письменном виде я черкал основные моменты и переносил их в файл получше раскрывая. Здесь нужно было сконцентрироваться на деталях, и моя рассеянность мешала. Поэтому я не упустил возможность снова отвлечься на что-нибудь совсем незначительное. Но как только Бензай зашёл, то сразу остановился. Он неотрывно смотрел на Акияму. Тот, в свою очередь, поднял голову как только заметил его. Они так и смотрели друг на друга. Бензай — напугано, Акияма — удивлённо. И никто из них не решился подойти и даже поздороваться. — Акияма, всё хорошо? — тихо спросил я.       Он сразу же отвёл взгляд. Я точно понял, что ничего не хорошо. — Да. Работай, не отвлекайся.       Я не стал расспрашивать его. Он никогда не рассказывал мне о Юджиро. Тот оставался для меня загадкой. Я понимал, что упускал что-то в их взаимоотношениях. И для Акиямы это точно было что-то болезненное и глубоко личное. Но я имел право знать правду. Мне пришлось изрядно поломать голову над тем, кого можно было расспросить об этих двоих, потому что их отношения оставались загадкой для многих в компании. — Ты что-то хотел? — Сарухико взглянул на меня, когда я появился в дверном проёме. — Расскажите мне о Бензае и Акияме.       Он удивлённо взглянул на меня и оторвался от ноутбука. Его лицо выражала отчётливое, непроизнесённое вслух: «А ещё чего тебе сделать?» — С чего бы я должен рассказывать тебе? — Акияма мой друг, — безапелляционно выдал я. — Теперь это так называется? — с усмешкой отозвался он. Я нахмурился и не сводил с него взгляд. — Они друзья детства. — Это я уже знаю.       Я сел напротив него. Сарухико снял очки и сонно потёр переносицу. Он очень устал за рабочий день, и удача была на моей стороне, спорить со мной ему не хотелось. — Юджиро влюблён в него уже достаточно давно. С тех пор, как они сюда пришли, — Сарухико начал что-то печатать, но не отвлекался от разговора. — Они даже жили вместе какое-то время. Я задумался. Вспомнил про комнату в доме Акиямы. Мне стало невыносимо грустно от этой мысли. — Химори знает? — Нет, — немного резко отозвался Сарухико. А потом остановился. Его ладонь повисла над клавиатурой. — По крайней мере, раньше не знал. Но это уже точно не твоя проблема, они сами разберутся.       Мысленно я согласился с Сарухико. Как бы сильно я ни хотел помочь им обоим, разобраться в своих чувствах они могут только сами. Я лишь задумчиво кивнул. — Больше ты от меня ничего не узнаешь, поэтому не мешайся...А, да, ещё кое-что.       Я поднялся и замер. Моё сердце забилось сильнее. В глубине души таилась надежда, что он извинится. Изменит своё мнение и скажет мне хоть что-нибудь насчёт нашего прошлого разговора. — Сделай кофе. Раз уж пришёл.       Я ненавидел его всё сильнее.

***

— Какого чёрта ты напился?       Химори не хотел слушать Юджиро. Он лишь закрыл глаза, недовольно хмурясь от его укоризненного тона. Ему хотелось отмахнуться от своего друга, который сейчас строил из себя самого правильного. — А зачем ты приехал? Сначала делал вид, что мы лучшие друзья, а потом бросил меня. И думаешь, что после этого наши отношения станут прежними? — Химори всё-таки посмотрел на него. Он злился и не хотел прощать Юджиро. Он даже не думал, почему тот так поступал. — А сейчас тебе почему-то не всё равно на меня. Да с чего ты вообще решил, что можешь приехать ко мне просто так?       Юджиро застыл. Он сжал ладонь в кулак, его лицо исказила такая же злость, будто сейчас они были отражениями друг друга. — Ты ведёшь себя как чёртов нытик! Твоя невзаимная любовь — не конец света! — Просто говорить, когда ты ни в кого не влюблялся, — Химори встал. — Влюблялся. И до сих пор люблю какого-то идиота.       Химори замолчал и отвёл взгляд. Он догадывался или точно мог догадаться, но не хотел принимать эту мысль. Не хотел даже думать, что их отношения испортились не только по вине Юджиро, но и по его собственной. — Почему ты не сказал мне сразу? — Чтобы это исправило? — раздраженно выпалил Юджиро. — Ты даже не думал обо мне. так. Я хотел сделать тебе же лучше, ты бы только мучился чувством вины.       Химори пересёк расстояние между ними и обхватил его лицо руками. Он увидел, как в глазах Юджиро злость сменилась рассеянностью, и не теряя ни секунды, неуверенно коснулся его губ.       О том, действие ли это алкоголя, порыв чувств или просто страх одиночества, Химори хотел узнать позже.