Дьявол

      Просторный панорамный ресторан на двадцать втором этаже: окна от пола до потолка, огромные кирпичные колонны и красные кожаные диваны. Потрясно. Справа от окон — барная стойка. За ней вместе со мной сидел Кусанаги. — Попробуй это.       Мне протянули очередной шот, не помню какой по счёту. Светло-зелёная жидкость выглядела манящей и пахла фруктами. Я выпил её одним глотком. Горло приятно обожгло.       Корпоратив выпал на Рождество. Сарухико подобрал один из лучших ресторанов в Киото и однозначно не промахнулся. Здесь играла тихая музыка, пахло коктейлями, а шум от весёлых непринуждённых разговоров не утихал. Иногда слышались возгласы Химори или Куро. Кто-то смеялся.       Я обожал всех, кто находился здесь. — Ты разборчив в коктейлях, — сказал я Кусанаги, когда мне пододвинули новый шот. Каждый из них был вкуснее предыдущего и делал меня всё пьянее. — Когда учился, подрабатывал барменом, — он лучезарно улыбнулся. Я удивился, а потом посмотрел на Кусанаги, будто примеряя работу бармена на него. Образ нарисовался сам. — Наверное, у тебя были крутые коктейли.       Я чувствовал лёгкость, алкоголь действовал. Из головы вылетела каждая из моих проблем, хотелось веселиться и наслаждаться приятным головокружением, хотя ещё многие из ребят не были пьяны так же, как я. То и дело я обращал внимание на Химори, который был в прекрасном настроении и вселился со всеми. Мне жутко хотелось подойти к нему и… — Мисаки! — бодрый голос нашего художника раздался за моей спиной. Я развернулся и первое, что увидел, — это ободок с оленьими рогами в руках Куро. — Только тише.       Он улыбнулся. Я же сразу начал искать глазами Сарухико: он сидел спиной ко мне на ближайшем диване, положив руку на спинку, и медленно пил виски, где льда было больше, чем самого напитка. — Я думаю, ты справишься лучше меня, — Куро улыбнулся и протянул мне ободок.       Если бы я мыслил достаточно трезво, я бы подумал о том, что за такую шутку меня могли бы уволить. Но я был не трезв, и трезвые мысли в мою голову не приходили. Схватив ободок, я тихо сполз с барной стойки и начал подкрадываться к Сару. Напротив него в кресле сидел Юджиро, который взглянул на меня. Я замер, но он лишь поджал губы, скрывая улыбку, и перевёл взгляд. Я быстро надел ободок на Сарухико и отошёл. Тот дёрнулся, но даже не развернулся. — Очень смешно, — протянул он.       Бензай закрыл рот, а некоторые засмеялись. Сарухико снял ободок и, обернувшись, заметил меня. — Тебе бы подошло больше, Ята Мисаки. — Вы очень скучный, Фушими-сан, — я развёл руками.       В глубине души мне хотелось увидеть, как Сарухико веселится со всеми, творит безбашенные вещи и просто не ведёт себя как высокомерный мудак. Он даже сейчас умудрялся быть безумно удушливым, словно в нём не было этой детской беззаботности и предчувствия скорого праздника. Я успел вернуться за барную стойку: меня подозвал Химори.       Я подошёл к нему и увидел за столом стеклянную бутылку с надписью «Мартини». Взглянув на своего друга, я подумал, что хотел что-то сделать, но всё никак не мог вспомнить что именно. Кажется, вылетело из головы. — Надеюсь, ты понимаешь, что мы будем делать с этим? — улыбаясь спросил Химори. — Что? — растерянно спросил я.       Пока Химори объяснял мне правила игры, вокруг нас начали собираться некоторые люди. Много кто уже знал, что он задумал. — Я открываю бутылку и делаю глоток, ты должен сделать два и отдать бутылку мне, я сделаю три — и так до самого конца, увеличивая количество глотков. — Решил споить мелкого? — с возмущением отозвался Кусанаги. — Если к нам кто-нибудь присоединится, то будет интереснее, — открывая вермут отозвался Акияма.       Во мне начал просыпаться азарт. Сначала я испугался: бутылка была слишком большой, чтобы выпить её вдвоём или даже втроём. Страшно было проиграть, если не хватит сил, так как я уже чувствовал себя в меру пьяным. Но когда к столу подошёл Сарухико и скрестил руки на груди, решив стать молчаливым наблюдателем, я посчитал, что у меня нет права отказываться и трусить. — Я буду с вами, — к Химори подошёл Юджиро и отобрал бутылку. Он сделал первый глоток и передал бутылку мне. Когда я уже поднёс её к губам, то встретился с укоризненным взглядом Сарухико. Он смотрел на меня так, будто бы явно давал понять, что не стоило втягиваться в эту игру.       Стоял и молчал.       Я сделал два глотка и передал бутылку Химори. Мне вдарило в голову. Вермут был крепким, немного горьким и гораздо алкогольнее тех безобидных коктейлей, что я пробовал прежде. Но ни на втором, ни на третьем кругу я не сдался. Бутылка кончилась быстро.       Кто-то даже хлопал нам. Юджиро и Химори было весело, они смеялись. Голова кружилась, дышать было сложно, и я не мог встать, хотя выбора не оказалось. Когда на нас уже не обращали никакого внимания, я отошёл к ближайшей колонне и облокотился на неё. Становилось хуже. В горле образовался какой-то ком, и казалось, что стоит мне открыть рот, и всё, что я ел за сегодня, неприменно выйдет обратно. Я надеялся, что если мне немного постоять, то постепенно станет лучше, но лучше не только не становилось — было всё хуже и хуже, а стоять я уже не мог. — Эй, пошли.       Я услышал чей-то голос и почувствовал, как меня легко подхватили и повели в сторону уборной. Я не мог сконцентрироваться или даже полностью открыть глаза, поэтому не сразу понял, что человеком, который меня почти затолкал в кабинку, был Сарухико. Он вышел, но остался за дверью и никуда не ушёл. Я удивился. — Сару... — я даже слышал свой пьяный голос со стороны, но не мог остановиться разговаривать. — Проблюйся.       Я облокотился о стенку кабинки и закрыл глаза, попытавшись сконцентрироваться. — Я не могу… мне... — Не беси! Засунь два пальца в рот и блюй уже.       Я шумно вздохнул и решил последовать его совету. Спустя двадцать минут, пятнадцать из которых я просто не мог встать, мне пришлось выйти из кабинки. — О боже, как же мне хреново… — я облокотился о раковину. Меня все ещё шатало, и хотя стало немного легче, общей ситуации это не помогло.       Сарухико молча включил кран. Я умыл лицо, и попытался прийти в себя. Открыв глаза, я уже смог сфокусироваться, мысли приходили в себя, будто пелена перед глазами рассеялась. — Я подвезу тебя прямо сейчас. С тебя хватит на сегодня.       Услышав его голос, я разозлился. Вроде и должен быть ему благодарен, но не понимал, почему он решал за меня, что мне нужно. Сначала говорит, что плевать на меня хотел, а потом врывается, помогает или указывает, и снова говорит, что ему всё равно. Я привязываюсь к нему всё сильнее, но никак не могу понять, чего добивается сам Сарухико и что ему от меня нужно.       Я постоянно ходил по границе между ненавистью и любовью и никак не мог контролировать это, потому что поступки Сарухико выбивали меня из колеи.       Мы вышли на улицу. Беспрерывно шёл снег, а темноту рассеивали фанари у парковки. Сару подошёл к своей машине. Я плёлся за ним, чувствуя себя гораздо трезвее. — И нужно было тебе так напиваться? — спросил он.       Я поднял взгляд на него, когда он развернулся. Мы встретились глазами, и в моей груди защемило. Мне вспомнилось, как мы впервые встретились в коридоре у его кабинета, и я влюбился в его спокойные умиротворённые глаза. — И нужно было помогать мне? — я бы хотел, чтобы это вышло гневно, но голос звучал так устало, будто бы злиться на Сарухико и его поступки не было сил. — Так тебе плевать или нет? Может, уже решишь? — Мне не нужно было, чтобы ты возлагал на меня какие-то надежды, которые пришлось бы оправдывать после. — Но ты мне соврал. Тебе же не всё равно на меня. Почему ты делаешь вид, что такой неприступный? — Тебе бы стоило замолчать и сесть в машину. Иначе придётся ждать автобус, — раздражённо отвечал Сарухико.       Я начинал заводиться.       Он открыл дверцу своей машины. — Хватит! — рыкнул я и громко захлопнул её. — Скажи мне правду. Он замолчал и взглянул на меня так, будто я совершил огромную ошибку. — Может быть, мне просто жалко тебя? Ты достаточно жалкий, Мисаки, — он широко улыбнулся. Ему ничего не стоило сказать несколько слов, которые разрушили меня.       Я дрогнул. Хотелось завыть. И в голове было только одно: за что? Почему он так со мной поступает? Мне едва удалось сдержать подступающие слезы.       Я отошёл и молча сел в машину. Когда мы тронулись, я даже не взглянул на него. Всю поездку я пытался побороть желание просто расплакаться. Даже не потому что я верил всем его словам до конца, а от осознания того, насколько жестоким он мог оказаться. В середине дороги я понял, что мы ехали к нему. И ничего не сказал, потому что мне стало окончательно всё равно на то, что он делал. Мне было так плохо, что хуже уже быть не могло, где бы я ни оказался. — Я был груб, — сказал Сарухико, когда прошёл к себе в дом.       Я растеряно взглянул на него и остановился в коридоре. Он посмотрел на меня в ответ без злости и раздражительности, без своей безумной улыбки. — Это что-то вроде извинений? — Что-то вроде.       Он хотел продолжить говорить, но я просто не дал ему: подошёл и страстно поцеловал, до последнего надеясь, что меня не оттолкнут. Сарухико прижал меня к себе и ответил на поцелуй.       Наверное, это был самый эгоистичный поступок, но только так мне могло стать хоть немного легче. Только рядом с ним, в такие короткие моменты, мне правда казалось, что он не бесчувственный.

***

      Юджиро ловил ртом воздух, когда его практически затолкали в кабинку туалета и прижали к стене. Химори мял его бёдра, бегло целовал, кусал его шею и иногда даже оставлял засосы, будто бы Юджиро уже давно стал его собственностью. Он не обращал внимания на его сбивчивые вдохи и то, что он порядком переживал, совсем слабо пытаясь оттолкнуть его. — Химори… — Юджиро выгнулся и зацепился пальцами за его плечи, — сюда могут зайти… — Скажи, разве тебя это действительно волнует? — он тихо прошептал, наклоняясь к самому уху и обжигая своим горячим дыханием.       Химори запустил руку под бельё и обхватил его член. Он провёл медленно и дразняще, будто бы ожидая реакции Юджиро, когда тот только тихо проскулил и отвёл взгляд от стыда. Он начал водить рукой по всей длине, когда попытки Юджиро остановить его прекратились.       Тяжёлые вздохи прервались, когда в туалет кто-то зашёл. Химори прислушался, отвлекаясь. Юджиро не стал упускать такую возможность и тихо растегнул его ширинку, а на немой вопрос: «что ты делаешь?», лишь ухмыльнулся и начал водить рукой, наблюдая за тем, как Химори стиснув зубы старается не выдать себя вздохами.       Как только послышался стук захлопывающийся двери, они, словно действуя синхронно, подались вперёд и поцеловали друг друга. Химори кусал его губы, когда Юджиро позволял себе двигать рукой резче или наоборот останавливался, лаская пальцем головку, и шумно выдыхал в его губы. Юджиро уже ничего не боялся, забывая где они находились, и о том, к чему это могло привести. Он просто наслаждался действиями Химори и надеялся, что это не от ударившего в голову алкоголя.