Тевинтер. Туда и обратно

— Ой, не могу! У меня богатое воображение…но нет! Не могу! Изабелла во все глаза смотрела на Хоук и от души забавлялась, то и дело прыская звонким смехом в кулак. — Говорю тебе! Вот такое пузо! Громко вещавшая Хоук выгнулась назад и поводила руками в воздухе, будто описывала прикрепленный к ее животу бочонок. После такой наглядной демонстрации, пиратка уже откровенно расхохоталась. Видимо, у нее все-таки получилось представить то, что до нее пытались донести. — Ты ей о внешнем виде Советника рассказываешь? Или о небоеспособном состоянии Авелин? – на палубу наконец-то вышел маг, которого они терпеливо дожидались, занимая себя задушевной беседой, насыщенной воспоминаниями и обсуждением недавно свершившихся событий. Заметив Андерса, Изабелла качнулась вперед, оттолкнувшись нижней частью спины от пустующих, заранее вычищенных в предвкушении новых припасов, ларей. — А чего это ты ерничаешь, отступничек неженатый? – она глумливо растянула ухмылку на смуглом лице, — Сам-то не задумывался о том, кто тебе воды поднесет, когда сделаешься седым, старым, перестанешь нравиться женщинам и начнешь ходить под себя? Знаешь, от Духа Справедливости дети не появятся. — От корабельного штурвала тоже, — парировал Андерс, — Хотя тебе-то с твоими…кхм…связями обзавестись парой-тройкой ребятят проще простого. Изабелла и бровью не повела. — А я, может быть, так и сделаю. Вот только добуду реликвию. А, да…и еще обязательно посещу какой-нибудь публичный дом в Тевинтере. Бордель Великой Империи. Как звучит, а? Чувствуешь? Хоук с усмешкой помотала головой, а капитан, расслабленно закинув руки за голову, продолжила. — А что? Даже в жизни такого человека, как я, однажды наступает момент, когда хочется заиметь собственную тихую гавань. — Остепениться, — в тон ей заговорил революционер, мечтательно закатив глаза, — Завести семью. — Уютный особнячок у моря. — Дом – полная чаша. — Маленькая девчушка или мальчуган… А, может, и двойня! — И еще кот. Кот обязательно! — Эй, двое, — Хоук окатила мечтателей изумленным взглядом, — Кто вы, и что вы сделали с моими друзьями?! Вдоволь насладившись ее выражением лица, неудачливые семьянины звонко ударили в ладони, поблагодарив друг друга за удавшуюся игру. — Да будет тебе. Сама же прекрасно знаешь, не получатся из нас нормальные родители. Ты можешь представить, как мой отпрыск станет хвалиться перед другими: «Мой папа великий террорист! Он поднял на воздух огромную церковь! » — Подумаешь, — фыркнула Изабелла, — Вот моему сыну действительно было бы, чем похвастаться: «Моя мамаша лучше всех! Она перетрахала пол Тедаса! Даже Героиня Ферелдена не устояла перед ее очарованием!» — Не было такого! – Андерс бросил на нее прохваченный карой взгляд, будто бы Изабелла покусилась на самое святое, что в мире есть. — Не было. Но это же мой сын! А значит у него, как и у меня с фантазией все в порядке. — А если дочь? — Нет, все же лучше сын. Для дочери наследственность слишком дурная. — Вот и я не планирую начинать династию разжигателей войны. И они раскатисто засмеялись. Вот только Хоук даже не улыбнулась. Счастливая семейная жизнь… Нет, это не их обетованное будущее. Дети не должны расплачиваться за ошибки родителей. А ошибок они наделали столько, что лучше бы их детям и вовсе не рождаться. — Расслабься, котенок, — пиратка, как и всегда опоясанная беспечностью, забросила руку на хоуково плечо, — На кой нам эти спиногрызы? У меня их и так много. Вон – целый корабль. Защитница сощурилась, вытянув шею, принялась разглядывать кучкующихся на палубе пиратов. Они нетерпеливо переминались с ноги на ногу и, что удивительно, молчали, словно набрав в рот соленой морской воды. Капитан знала, что они только и ждут, когда она отдаст разрешение сойти на берег и разбежаться по тавернам да борделям. Оно и понятно – мужчины есть мужчины и долгие морские путешествия для них в каком-то плане испытание на стойкость. Особенно под командованием такой женщины, как Изабелла. Так вот, среди пиратов, что жадно раздувающих ноздри, вдыхая запахи города, Хоук никак не могла разглядеть хиленькую фигурку Риана. — Кстати о детях. Где наш грозный тевинтерский лорд? Он нас задерживает. — Я здесь, — Риан, поднимаясь из каюты, словно вырастал из-под земли, точнее – корабельных деревяшек, — Я не пойду с вами. Он был одет совсем не по-походному. Туника с рукавами, завернутыми до самых подмышек, висела на его узких плечах мешком: мальчишка сильно исхудал. Кожа, не терпевшая загара, снова обгорела, жглась и сильно чесалась. Под глазами залегли темные дуги – следы от частых бессонных ночей. Магистру нравилась бесхитростная жизнь на корабле, но что-то терзало его. Мучило в стократ сильнее, чем сильная качка и отсутствие свежей еды. Оттого он почти перестал спать. Взбирался по ночам на мачту. Кинжал, подаренный матерью, часто светился именно по ночам, так что в полной темноте он не оставался. Несколько раз вместе с кинжалом вспыхивало и желание бросить его в черную воду, но он так и не решился: ему было приятно осознавать, что вещь, столь длительное время подчинявшая его рассудок теперь подвластна его собственным желаниям. Захотел, в мачту воткнул, захотел – выбросил. Он все же принял решение выбросить, только позже. Возможно, завтра. Или… Защитница часто видела его вот так: задумчиво сидящим на мачте, свесив ноги. В ночной тишине. В одиночестве. И если она подходила к нему и пыталась заговорить, он злился и просил не трогать его. После шторма ей так и не удалось услышать от него больше пары слов. Риан даже не пришел к ней, чтобы залечить свои мозоли, они со временем сами сошли. — Я не пойду, — повторил он и отчего-то заволновался, — То есть…можно я останусь здесь, Хоук?..Монна. — Ты, часом, не заболел? – Хоук поразилась не его вымученному внешнему виду, а подобному к ней обращению. Подошла к мальчонке и потянулась ладонью к его лицу, чтобы проверить, не пылает ли жаром лоб и заодно незаметно сотворить какое-нибудь маленькое поддерживающее заклинание: на парня без слез не взглянешь! Не удалось: Риан поспешно отстранился. — Не заболел. Я просто не вижу смысла брать меня с собой. Все равно в итоге обузой оказываюсь. — Нам в пути балласт не нужен, — деловито заметила Изабелла, потянувшись, — Нет, конечно, если у тебя есть время с ним возиться – пожалуйста. — Не нравится мне эта его вежливость и рассудительная забота, — Андерс подозрительно сузил глаза. Некромант сразу же ощетинился, как еж. — Умолкни, маг! Ты не знаешь ничего! — Тише, тише, — примирительно подняла ладони магесса, — Если хочешь остаться – оставайся. — Спасибо, — сказал Риан и поник головой, — Я…многое понял. Спасибо тебе. За все. Правда. — Говоришь так, будто бы мы навсегда прощаемся. Мальчишка поднял на нее свои яркие, как небо в фервентисе, глаза и неоднозначно промолчал. — Э не-ет, — протянула Хоук с улыбкой, — И не надейся, стервец. Даже не мечтай. Я вернусь. И уже уходя вместе со своими верными спутниками, добавила, обернувшись через плечо: — Мы с тобой еще повоюем. … После вторых суток решено было остановиться на ночлег. С каждой ночью становилось все холоднее. Оно и закономерно – парвулис месяц. Низкое небо выжимало неприятные дожди чуть ли не каждые три часа. Стояночный костер пришлось поддерживать с помощью магии. Так что отдых превратился в борьбу за тепло. Риану повезло, что на корабле остался. — Андерс? Изабелла? Навершие посоха Хоук дернулось, и пламя, ворочающееся на сырых бревнах, вздыбилось, стало похоже на большую пылающую голову ящерицы. Огненная рептилия повернулась сначала к магу, а потом и к пиратке. — Мы же с вами знакомы не первый год. Многое пережили вместе… И вот. Мне наконец-то захотелось спросить… Андерс. Изабелла… Как вас зовут? Тишина повисла над лагерем. Только сеющие дождевые капли тихо разбивались о закостенелую землю. Андерс закопался в своих стекляшках с залечивающими настоями, Изабелла сделала вид, что активно пытается приручить ящерку из пламени, а Хоук поняла, что ничегошеньки от них не добьется. Она, к счастью, понимала, что дело здесь вовсе не в доверии: раз спутники предпочли оставить свои настоящие имена в прошлом, значит, так тому и быть. — Ну и скрытные же вы мерзавцы, — на всякий случай оповестила их предводительница и вздохнула, так и не потушив своего любопытства. Зато дождь совсем скоро потушил костер вместе с наколдованной саламандрой. Влажно и холодно. Парвулис месяц. … К закату пятого дня они вновь уперлись в один из лапистых рукавов полноводного Минантера. — И чего встали? – скрестила руки на груди Изабелла и кивнула в сторону реки, — Морозьте ее. Нам надо на ту сторону. — Сию минуту, капитан Изабелла! – без колебаний кивнул Андерс и решительно направился исполнять распоряжение, через пару шагов резко остановился и обернулся к пиратке с едкой ухмылкой, — Так мы, по-твоему, должны отреагировать? Что это еще за приказ такой? Заморозить реку? — Вы же маги! — А ты – морячка. Вот и ищи брод. — Андерс, женщины часто говорили тебе, что ты эгоистичная скотина? — Ты и вообразить себе не можешь, как часто…Замечательные были времена. — Может, хватит уже? – громко сказала Хоук, и спорящие решили, что она имеет в виду их короткие пререкания. Однако речь шла не об этом. — Мы не нашли и следов от эльфийских аравелей, — Защитница задумчиво обернулась назад, прикидывая сколько дней уйдет на обратный путь до Херцинии, — Время вышло. Пора вернуться на корабль. — Вот я и говорю, морозьте реку! — Изабелла, ты обещала, — с укором напомнила ей о договоренности насчет временных рамок, магесса. — Да, — осторожно и как можно мягче протянула в ответ ривейнка, — Просто… Понимаешь…чтобы вернуться на корабль, нам придется перейти через эту дурацкую реку. — Не глупи, пойдем уже проверенной дорогой. Если не будем надолго останавливаться, доберемся до Херцинии за три дня. Пиратка как-то суматошно покивала головой, потом повернулась спиной к спутникам, ткнула носом сапога мелкие камешки, заставив их скатиться в воду. — Мой корабль не в Херцинии, — тихо, очень быстро и специально неразборчиво пробормотала она и зажмурилась. — Что-что? – не расслышала Хоук, но уже интуитивно почувствовала напряжение, — А ну-ка повтори, что ты сейчас сказала? — «Рог» уже не в Херцинии! – Изабелла резко развернулась и прежде, чем магесса нашлась, что на это ответить, выпалила, — Хоук, я все объясню! — Да уж, постарайся, — Андерс в который раз поразился удивительному умению ривейнки вновь и вновь преподносить им сюрпризы. Защитница предпочла промолчать. — Я…м-м-м…предполагала, что наши поиски могут начаться не вполне успешно. И ты захочешь повернуть назад… Слушай, мне нужна эта реликвия! Поэтому… В общем, я приказала Кастильону пригнать корабль в Неромениан. Чтобы не было путей к отступлению, так сказать. — Ты с ума сошла? – предводительнице захотелось столкнуть ее в воду, — Это же у демона на рогах! До Неромениана чуть ли не месяц пути! — И по воде столько же, — невозмутимо пожала плечами Изабелла, — Поэтому мы прибудем туда одновременно с кораблем, а я заодно закончу начатое дело. Не люблю бросать поиски на полпути. Ты же знаешь, я иду до конца. — Это точно, — не размыкая в напряжении сцепленных зубов, проговорила Хоук, — Потому что, если мы опоздаем, тебе и правда придет конец. Клянусь… И не желая больше разговаривать с любительницей авантюр, Защитница быстрым шагом устремилась к воде. Отказавшись терять время на поиски брода, она, как и планировала Изабелла, взялась сковывать воду холодом, выстраивая дорожку изо льда. — Ну что, Изабелла? – Андерс сокрушенно качнул головой, нехотя вытягивая посох из-за спины, — Люди часто говорили тебе, что ты эгоистичная скотина? Пиратка хмыкнула. — Я смотрю, у нас с тобой много общего. Не хочешь поговорить об этом сегодня ночью? … — Вы уверены, Варанья? Я не люблю ошибаться. — Я уверена, мой лорд. Сейчас их корабль обходит Ривейн через Северный Пролив. Есть только два портовых города, где они смогут остановиться до того, как вторгнутся в Минратос. — Значит, нужно встретить их по всем правилам тевинтерской гостеприимности, — Советник скривил губы, предвкушая легкую победу, — Варанья, отправьте моих людей в Карастес и Неромениан. Пусть они и щепки от этого корыта не оставят. Услужливая эльфийка коротко поклонилась и, пятясь, сделала пару шагов к выходу из кабинета старшего магистра. — Это еще не все, — сказал он и своим властным тоном, словно дернул на себя поводок, смыкающийся на шее Вараньи, — Вы отправитесь вместе с наемниками и обеспечите яркость прощания с нашими отважными друзьями. Я хочу, чтобы он видел последние минуты жизни госпожи Хоук. Я хочу насладиться моментом, когда вместе с ее шеей сломается и воля нашего непреклонного вместилища. Это все, что я прошу. Выполните мою маленькую просьбу и по прибытию станете магистром. Даю слово. … — Что я вам говорила? – воодушевленно щебетала Изабелла, — Мы на правильном пути! И вот прямое тому подтверждение! Это был аравель. Перевернутый и прижатый к земле он напоминал большую бабочку с изломанными красными крыльями. Следов сражения поблизости не было – скорее всего, долийцы просто бросили свой сухопутный парусник из-за его неисправности. Аравельная древесина набухла от сырости, почернела, но еще не сгнила. Стало быть, клан остроухих проходил здесь совсем недавно. Хоук присела на корточки и с трудом отодвинула покореженный широкий навес, чтобы обыскать оставленную повозку. — Там ничего нет, — сообщили ей откуда-то сверху, заставив тут же вскинуть голову. Андерс заискрил навершием посоха в полной боевой готовности. Пиратка выхватила кинжал, нацелив туда, откуда тихим шелестом донесся голос. Защитница без резкости подняла руку, жестом посоветовала им не спешить нападать: уж больно этот голос знакомый. — Там ничего нет, — повторил он, скрываясь не иначе, как в листве ближайшего дерева, — Это ловушка для людей. И вы в нее попались. — Вот незадача. Я снова угодила в подстроенную тобой западню, — с наигранной растерянностью произнесла Хоук и выпрямилась, догадавшись с кем ведет разговор, — И что дальше? Нападешь или так и будешь прятаться? — Нет, — ответили ей сверху, чуть погодя, — Не буду прятаться. Сейчас спу… И тут вдруг хрясь! То ли одна из ветвей предательски переломилась…То ли сам прячущийся оступился или поскользнулся на сырой коре и уже падая, ухватился за ветки, хрустнувшие от резкости падения. Посыпалась листва и его суетливо-испуганное пыхтение. Неосторожному организатору ловушки показалось, что падает он очень медленно, а потом и вовсе замер в воздухе, но все еще находился высоко над землей. — Не умеешь как следует лазать по деревьям – не берись! Строит тут из себя долийца, тоже мне!— магесса дунула себе на челку, сосредоточенно плетя магические воздушные ниточки, защищающие Фейнриэля от неприятной встречи с землей. Через мгновение он заскользил вниз, как по невидимой горке и под конец кубарем скатился к ногам Защитницы. Та помогла юному сновидцу подняться, но вместо благодарности услышала только: — Вы зачем меня спасли? — Уж извини, не знала, что ты предпочел бы разбиться в лепешку. Фейнриэль посмотрел в ее улыбающееся лицо и еще сильнее пожалел, что ему удалось выжить. Он был так виноват перед своей вечной спасительницей… Чувство вины терзало его больнее, чем те маги, что были у магистра Риана на побегушках. Сам Фейнриэль уже давно вынес себе приговор. — За то, что я сделал… Вы ведь пришли убить меня? Я не буду сопротивляться. Я заслужил. Он встал перед ней на колени и наклонил вперед голову. Его коротенькая коса, цепляясь за ветвистую листву, расплелась еще в падении, и теперь светлые волосы скатывались вниз, обнажая белую шею и занавешивая кающееся лицо. — Можете рубить. — Сейчас, — сказала Хоук с нервным смешком, — Вот только за топором сбегаю. — Лучше магией, — раздражающе серьезно отозвался сновидец, не подняв головы. — Заканчивай, а? – решив наконец-то прекратить все эти коленопреклоненные ритуалы, магесса наклонилась, положила ладонь на белобрысую макушку и без резкости толкнула Фейнриэля, заставив его откинуться назад, плюхнувшись на пятую точку, — На кой мне твоя голова нужна? — Потому что я предатель. — Всего-то? Фейнриэль, давай так: я вспомню, что ты мне друг и прощу все обиды. Идет? Он долго молчал, глядя на нее снизу вверх. — Ваши друзья вас не предавали. — Всякое бывало. Только им как с гуся вода, а ты вон с деревьев бросаешься… Смерти ищешь. О матери ты подумал? — Подумал, — буркнул юноша пристыжено, — Только о ней я и думал, когда в западню вас вел. Простите меня. — Ну, ты хотя бы чаял о семье, а не о любви к большим кораблям. Хоук ненароком скосилась на искушенную пиратку. Та отвела взгляд и просвистела песенку непричастности. Фейнриэль все никак не мог переварить слова милосердной Защитницы. — Это каким же надо быть дураком, чтобы пойти против вас из-за какого-то корабля. — Хэ-эй! – не стерпела такой наглости Изабелла, резко прервав свое беззаботное посвистывание, — Мы вообще-то тебя выручали, дрянь ты волшебная. Это твои демоны меня на такую подлость подбили. Так что это все твоя… Хоук зажала ей рот ладонью до того, как ривейнка успела окончательно добить своими обвинениями и без того замученного совестью сновидца. Самой Изабелле этот повелительный жест очень понравился: она быстро затихла, игриво подмигнув предводительнице. Та закатила глаза и отошла от нее подальше. Так, на всякий случай. — Как я могу искупить свою вину? – Фейнриэль вскинул на Защитницу не перестающие блестеть от волнения глаза. — Пообещай мне кое-что. — Все, что угодно! — Больше никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах…не залезай на деревья. Полуэльф упустил смущенный смешок. Хоук, улыбнувшись, пригнулась, чтобы подать ему руку. …И хорошо, что пригнулась! Иначе пущенная словно из неоткуда стрела повстречалась бы с ее виском. А так – просвистела в воздухе и с упругим звуком впилась в рыхлистую кору дерева, с которого недавно сорвался Фейнриэль. Он тут же подскочил с земли без посторонней помощи и закричал в голос: — Нет! Фенарель! Опусти лук! И тут же обратился к уже вооружившейся Защитнице, чуть ли не с мольбой вцепившись в ее посох. — Пожалуйста, сударыня Хоук! Это всего лишь Фенарель! Он…наверное, просто не узнал вас. — Пусть этот твой «всего лишь Фенарель» выходит из укрытия, — предупреждающе сверкнул навершием Андерс, не выпуская из виду едва уловимое шевеление в зарослях кизильника. — Фенарель, выходи! — А то мы сейчас кинжал кинем,– сладко пропела Изабелла во имя убыстрения процесса. — Не надо кинжал! — Фенарель, — очередь ведения дипломатической беседы дошла наконец и до Хоук, она показательно выпустила посох из рук, оставшись безоружной, — Я не причиню никому вреда. Мне нужно поговорить с Хранительницей. Обычно это срабатывало, и долийцы нехотя выражали терпимость по отношению к той, кого Хранительница, бесспорно, уважала. Сначала послышались мягкие шаги и тихий шорох листьев, потом показался красивый резной лук с готовой отправиться в смертоносный полет стрелой; его обладатель, в отличие от Защитницы, не спешил опускать оружие. — Снова ты, шемлен, — тихо и будто бы утоплено произнес Фенарель, смотря поверх наконечника стрелы на незваных гостей. Он подолгу задерживал пристальный эльфийский взгляд на каждом из них. Наконец-то расслабил тетиву и безрадостно выдохнул: — Виран сэ лан`аан?..* — Не нравится мне, когда кто-то начинает заливать на непонятном языке, — поделилась своими представлениями Изабелла, — Откуда я знаю? Может, он сейчас обсуждает мою грудь, а я не в курсе. Сказала и сразу покосилась на Хоук, предвкушая, что та вновь захочет заткнуть ее. Так и не дождалась: Защитница не обращала на пиратку внимания, окунувшись в ледяную воду натянутого общением с долийцем. — Фенарель, ваш лагерь далеко отсюда? Отведете нас туда? Эльф молчал, смотря на нее чуть прищурившись, потом перевел взгляд на Фейнриэля. Сновидец упрашивающе кивнул. Фенарель, помедлив, развернулся и махнул рукой, веля следовать за ним. — Ма нувэнин.* … Долийцы не меняются. Совершенно. Они все так же стараются держаться необжитых земель с непотревоженными лесами. Все так же разводят галл и строят аравели. Все так же остаются бегущей мишенью для людей и дикарями-разбойниками в их глазах… Кочевники, однажды обреченные на изгнание не сдались, отказались с преклоненной головой забывать о своих корнях, храня надежду, что однажды людские королевства падут, и они научат плоскоухих трусов, что значит быть настоящими эльфами. А пока долийцы бредут своей дорогой — витиеватой и путанной, как татуировки на их красивых лицах. Когда трое чужаков вступили на территорию лагеря и неторопливо шли за Фенарелем, из-под каждого натянутого на лоб капюшона их провожали внимательные настороженные взгляды. Хранительница клана Маретари предупредила свой народ о скором визите странников еще до того, как те сошли с корабля. Она уже дожидалась их у своей повозки, с полуулыбкой на тонких губах приподняла руку в пригласительном жесте. Хоук никогда раньше не видела аравель изнутри. Он поразил всех троих вместительностью, удобством и аккуратностью. Ни о каких щелях и дырах здесь и речи не шло. На стенах изящная резьба, на полу – тонкие циновки и шкуры. Даже плетеная мебель была, не говоря уже про ящики из светлого дерева. И повсюду книги, свитки, настои из трав и букетики сухих цветов. — Андаран атиш`ан, дитя, — мягко проронила тихое приветствие Хранительница. Магесса по-доброму усмехнулась. — Интересно, а когда мне стукнет под шестьдесят, вы все равно будете называть меня «дитя»? — Мне много лет. А ты еще юна и оттого упряма. Ты не смиришься со страхом, что движет тобой. Ты изнурена брожениями и тягостными мыслями. Лагерь хорошо охраняется. Отдохни здесь. Выспись в спокойствии у огня Силейз, сестры Андруил. — Я сюда не дрыхнуть пришла, Хранительница… — Хоук, я выйду на минуточку? – вклинилась в разговор Изабелла, — Подышу свежим воздухом в спокойствии, раз уж такое гостеприимство… — Стоять, — строго отрезала Защитница, прекрасно понимая, что «подышу свежим воздухом» на самом деле значит «пойду пороюсь в долийских аравелях прямо под носом у долийцев и поищу реликвию», — Маретари, по правде говоря, мы пришли за одной редкой вещицей и за той, кто умеет ей пользоваться. Изумленная прямотой предводительницы, кареглазая охотница за реликвией наглядно постучала себе по лбу так, как с радостью настучала бы сейчас по лбу Хоук: это же надо додуматься – взять да попросить отдать драгоценнейшую для клана побрякушку! Хранительница вопросительно взглянула Защитнице в лицо. Та немного замялась, совсем как девочка, задумавшая шалость под чутким материнским взором. — Я о Мерриль и этом долийском…инструменте. Помните, я вернула его вам, запретив ей чинить зеркало? — В таком случае, вы не найдете здесь то, что ищете. Да`лен забрала его себе и вновь покинула нас чуть меньше года назад. Это был мой ей прощальный подарок. — Но вы же сами настаивали, чтобы… — Не беспокойся, Защитница. Она больше не подвергает опасности ни себя, ни кого-либо еще… Мерриль оставила свои затеи. Оставила Элювиан. — Слабо верится. — Поверь моему слову, дитя, мы вместе вернули Элювиан туда, где потеряли Тамлена и Махариэль. А на следующий день дален ушла. Я снова не сумела ее удержать. И лишь богам известно, где она сейчас, и что ею движет. Отчего-то Хоук захотелось присесть. Просто присесть. Или опереться обо что-нибудь. А Изабелла, уже не спрашивая разрешения, удалилась из аравеля и уже снаружи пнула его ногой, собрав всю досаду в каблук длинного сапога. — Нам пора, — резко и коротко выдохнула магесса, кивнув Андерсу в сторону выхода, — Простите, Маретари. Зря мы потревожили ваш лагерь. — Это не так, — сказала Хранительница ей вслед, — Сама Митал привела тебя сюда, чтобы один из нас наконец-то успокоился и очистился от гнетущей вины. Бескомпромиссный Фейнриэль… Кажется, его утихшая душевная боль – единственный положительный результат их бессмысленного похода за реликвией. Хотя… Если учесть, что этот сновидец отважный малый, и магистр Данарий сумел таки чему-нибудь его научить… Быть может стоит… — Защитница, — Маретари оборвала все возникшие предположения, — Оставь Фейнриэля в лагере, даже если он будет напрашиваться продолжить путь с тобой. Я взялась за его обучение и хочу взрастить достойного Первого. — Что? Фейнриэль? Первый?– не могла не поразиться Хоук, — Даже не смотря на то, что он наполовину человек? — Мне тяжело надеяться, что с этим не возникнет проблем, но выбора у меня нет, — слова Маретари были легкими и плавными, совсем как ее шаги. Гостья из людского рода заметила, что деревянное дно скрипело под их с Андерсом ступнями, а под шагами Хранительницы – не скрипело вовсе. Словно аравель понимал, кто здесь свой, а кто чужой. — Я не умею жить вечно, дитя, — продолжила старейшина, — Но не могу умереть, не воспитав Хранителя, который займет мое место. Фейнриэль – единственный из клана, кто наделен магическим даром. Когда он вернулся к нам три месяца назад, все радовались, не смотря на его происхождение и длину ушей. Юноша храбр и настойчив. Он ступает по Пути Лука и справится с ношей, которую от меня унаследует. Магесса опустила глаза, вспомнив холодные и дождливые вечера в Минратосе. Тогда Фейнриэль, несмотря на непогоду пробирался в их с Фенрисом убежище, приносил в свертке муку, молоко и масло и сам, своими руками делал сладости. И у него было такое смешное сосредоточенное лицо, когда он выкладывал слепки из теста на выжженную подставку. Потом слепки жарились в пузырящемся масле, быстро становились пышными, коричневатыми и чудесно пахнущими, каким и должен быть выпекаемый сладкий хлеб. — Я тут подумал, — сказал однажды Фейнриэль, опуская очередную хлебную партию в истолченный сахар, смешанный с редкими специями: гвоздикой, кардамоном, мускатом, — Подумал, что, могу поправить дела своего наставника… Он не богат, и поэтому имеет слабое влияние в Сенате. Если я… На мгновение он запнулся: а не посчитает ли Защитница его слова по-детски смешными и наивными? — Если я…буду продавать сладкие хлебцы знатным господам, возможно, смогу обеспечить Данарию постоянную прибыль. Было бы здорово открыть лавку с выпечкой… Или даже пекарню! Когда Фейнриэль говорил это, его глаза горели, как пляшущие в печке огоньки. И вовсе не из-за любви к кулинарии; на сами хлебцы ему было наплевать. Но он всей душой, всем сердцем хотел помочь своему наставнику. — Должно быть этот Данарий неплохой человек, раз ты так высоко его ценишь, — наблюдала за стараниями Фейнриэля Хоук и первая же дегустировала результаты. — Я ведь без отца рос. Я знал, что он где-то есть, но… Разве этого достаточно? А наставник, он… В общем, ни где-то там, а рядом. Наверное, это потому что он…Ой! Может, окунуть их еще раз в пряности? Пусть будут послаще? — Ты не договорил. Потому что он ..? — Очень одинокий. У него нет ни жены, ни детей. И в ученики к нему не идут, потому что влиянием должным не обладает. А я пошел. И не жалею. — Хорошо учит? — Отвратительно учит! – рассмеялся сновидец, — Иногда мне кажется, что мы разговариваем на разных языках. И я очень злюсь на него из-за этого. А он… Он ко мне по-хорошему, понимаете? И ко всем по-хорошему. Если бы все магистры Империи Тевинтер были такими же, войн бы вовсе не было. Правда, страна утонула бы в вине и разгулье, но это ведь лучше, чем войны. — Сомневаюсь. — Наставник сказал, что совсем скоро он все бросит и уйдет странствовать. Обещал взять меня с собой. В одном из своих видений он слышал зов новой земли. Представляете, мы станем первооткрывателями!.. Эй, почему вы смеетесь? Мой учитель – великий провидец! Все так и будет, вот увидите! Такие славные мечты. Такие трепетные привязанности. Все в прошлом. В прошлом. Теперь юного мечтателя ждали только лесные дороги, скрип аравелей и постоянное преодоление недоверия со стороны тех, о ком он должен будет заботиться. Интересно, знает ли сам Фейнриэль о планах Хранительницы? — Сударыня Хоук! Вы же понимаете, что это безумие? Не выйдет из меня Хранитель! Скажите вы ей! Он все знал. И молнией подскочил к Защитнице, как только та покинула повозку Маретари. — Я знаю, вы следуете в Минратос, исправить все то, что я натворил… Фенрис ведь до сих пор у того избалованного магистра, да? — Все куда сложнее, Фейнриэль… — Вы ведь возьмете меня с собой? – не обращая внимания на слово «сложнее» быстро проговорил полуэльф и поправил сползающий с плеча походный мешок, заранее собранный, — Возьмете? Не удивительно, что он хотел сбежать. От клана. От Хранительницы, от матери…От ответственности. — Если бы Хранительница позволила… — Она не позволит, сударыня Хоук! И мать моя не позволит! Я могу быть вам полезен в Минратосе! — Знаю. — И никогда, никогда вас больше не предам! — Я знаю, Фенриэль. — Пожалуйста! Я ведь…я…даже не попрощался с моим… С Данарием. Сновидец сжался, вновь почувствовав себя предателем. — Наверное, он думает, что я сбежал, решив прекратить обучение. Бросил своего наставника…Интересно, какими гадкими словами он меня поминает? «Интересно, какими гадкими словами ты сам бы его обозвал, зная, как обстоят дела на самом деле», — подумала Хоук и со вздохом опустила ладонь на белобрысую юношескую макушку. — Ну-ну, уверена, он не в обиде. Данарий прекрасно знает, что на самом деле ты его не бросал. Все знает… Он ведь великий провидец, забыл? Фейнриэль через силу улыбнулся. … — И ведь не могла налегке уйти? Обязательно нужно было эту долийскую штуковину с собой прихватить! Мерриль! – разочарованная пиратка почти что прорычала имя своей остроухой подружки. — Изабелла. Ради Создателя. Молчи сейчас, — раздраженно отчеканила Хоук, следуя впереди и высвечивая посохом дорогу. Слишком многое было поставлено на карту. Слишком много сил было вложено. А в итоге – ничего. Ни реликвии, ни эльфийки. — Сколько дней до Неромениана? — Дней пятнадцать, не меньше, — без удовольствия ответил Андерс на требовательный вопрос предводительницы. Та скрипнула зубами, а ривейнка проигнорировала приказ о молчании: — Меньше, если поплывем до Неварры на барже. — И где ты предлагаешь мне взять баржу? Сколотить? — И вот только не надо сейчас «вы же маги!» и все такое, — усмехнулся целитель, бросив взгляд на пышногрудую затейницу, — Раздувать паруса и замораживать реки – одно дело, но строительство баржи… Увы, даже мы не всесильны. — Жаль. На этом можно было бы заработать. — Клянусь… Если вы сейчас же не замолчите, оба заработаете по шишке. Защитница даже остановилась для убедительности и развернулась к ним во всей своей грозности. Изабелла невозмутимо и очень деловито скрестила руки и повела бедром. — Тогда позволь дать тебе один совет, прежде, чем получить посохом по голове, моя суровая госпожа. Хоук без энтузиазма кивнула, не ожидая от ее совета ничего дельного. Однако на этот раз совет был из ряда вон полезный. — Если поторопимся, к рассвету дойдем до Старкхевена. Там живет один мой знакомый морячок. Он поможет с транспортом, если хорошенько попросить. А я хорошенько попрошу. Обещаю. — Знакомые в Старкхевене, да? – хмыкнул Андерс неоднозначно. — Что ж, поспешим. И Хоук, не задумываясь больше ни на мгновение, пошла вперед. Отступник в замешательстве попытался остановить ее и при этом не растерять равнодушия в голосе. — Ты это серьезно? Захотелось по Старкхевену прогуляться? — Если боишься ушлой стрелы, иди в обход. …И ведь Андерс бы с радостью пошел в обход…если бы только знал, чем закончится этот внеплановый визит на родину принца Ваэля. ------------------------------------------- *Виран сэ лан`аан? — (дол. Viran se lan'aan?) – И как ты смогла нас найти? *Ма нувэнин – (дол. Ma nuvenin) — Как пожелаешь.