Тевинтер. Туда и обратно

- А небо там какого цвета? Мерриль сидела на полу перед элювианом. Его гладкая поверхность была похожа на ленивый, липкий водопад, на розовый мед, стекающий с ложки. - Как вода, - пришел ответ из мира по ту сторону зеркала, - Но ты уже спрашивала у меня про небо. - Правда? – долийка вскинула голову и пару раз мигнула. Овеявшая ее печальная задумчивость неохотно отступила. - Правда. Она не видела своего собеседника из другого мира. Даже слыша его, Мерриль не могла и приблизительно представить того, с кем она говорит: голос очень странный – по нему непонятно старый он или молодой, добрый или злой, улыбается ли он сейчас или нет. - Извини… Я… Мои вопросы такие глупые. - У тебя голос дрожит, - сказал иномирец, - Произошло что-то? Она и раньше говорила с ним. Часто и подолгу. Сущности из другого мира нравились их разговоры. Ему нравилась Мерриль. Он быстро выучил ее имя. - Мерриль? Произошло что-то? Ты грустишь. - Просто я… - Мерриль облизнула холодные губы и, до побеления их сомкнув, опасливо помолчала некоторое время, - Ты ведь не сделаешь с ним ничего плохого, правда? - Правда, - без промедления отозвался кто-то по ту сторону элювиана, - Все будет хорошо. Скажи ему, чтобы он не боялся. - Фенрис не боится вовсе. Только злится. Думает, что ты демон. И очень опасный. - Но я не демон, Мерриль. Скажи ему, что я не демон. Зеркало мягко светилось в темноте. Этот свет всегда казался Мерриль очень таинственным…и очень теплым. - Я не демон, - повторил сущность, как будто убеждая сам себя, - Меня родила человеческая женщина. Я из костей и мяса. Я совсем простой. Совсем такой, как есть. И мне очень нужно в ваш мир… Эльфийка молчала. Она призналась себе, что недавно ей было все равно, кто есть ее собеседник на самом деле. Она подготавливала элювиан к ритуалу и не задумывалась для чего все это нужно…Советнику, сущности. Главное - она подарит своему народу новый дом, уведет туда всех эльфов Тедаса, а потом хоть Шестой Мор на него обрушится – все равно. Ее народ уже будет далеко. В безопасности. И начнется новая эра. Эра эльфов. Пусть и не в этом покинутом мире. Ослепленная этими мыслями, Мерриль была счастлива. А потом ей встретился Фенрис. Вместилище Фенрис. Того, в ком совсем скоро поселится сущность… Его новые «кости и мясо». Долийка поежилась. - А нельзя ли?.. Нельзя обойтись без вместилища? Невообразимый собеседник всегда отвечал быстро, как будто заранее знал, о чем его спросят. - Нельзя. Ты бы смогла жить без глаз? Без ушей или без сердца? Я тоже не могу. Видишь, я совсем, как ты. Я не демон. Пара минут тяжелой тишины. Раньше они говорили взахлеб. О мире за элювианом. О небе и о воде. О лесах и моховых пещерах. А теперь вдруг…тяжелая тишина. - Ты за него беспокоишься, - сказал тот, кого Советник называл Древним Богом, - Я понимаю. Но он – единственный, кто может мне помочь и не пострадать. Мне нужно выбраться отсюда, Мерриль. Очень-очень. - Чтобы исполнить волю Советника? - Нет! Совсем нет! Советник хочет войны и власти. - А ты? - А я не хочу. Я обещаю, что никто не пострадает. Все будет хорошо. Все демоны уверяют, что все будет хорошо. Что каждая сделка и каждый ритуал – процедуры взаимовыгодные и безобидные. Но демоны обычно и не скрывают своей демонической сути. А этот, за зеркалом, упирался, отрицал, да еще с каким рвением и убедительностью! - Мерриль. А ведь ты мне не веришь. Эльфийка всколыхнулась, как травинка от леденящего порыва ветра. Показалось, что Древний Бог пристально рассматривает ее сквозь густоту элювиана. Она собралась с духом. - Ты только скажи… Зачем? Зачем тебе в наш мир? На сей раз, ее собеседник ответил не сразу. Впервые ответил не сразу! - Прости, Мерриль, но ты не поймешь. Давай лучше я расскажу тебе про мое небо. … Как-то раз один блондинистый целитель сказал: «Когда Андерс спит, он не вредит». В случае же Фейнриэля все выходило с точностью да наоборот. Когда полукровка спал или находился без сознания, он мог навредить. И навредить сильно. Такова суть всех сомниари – подчинять себе сон. Саму Тень. Юный сновидец, словно чайный лист – сам по себе хрупкий, дрожащий на ветру, неприметный среди других трав…но стоит ему попасть в горячую воду, как все вокруг него станет меняться: приобретать цвет и аромат. И не только Фейнриэль…все сомниари, как чайные листы – каждый проявляет свою крепость при погружении в кипяток. Ученик Данария обладал непоколебимой крепостью. Однажды оказавшись задушенным собственными кошмарами, не единожды взглянув в глаза демону, он не потерял себя. Не без помощи, но выкарабкался. И, может быть, ему в Тени, как в кипятке, и горячо, и больно, но он уже давным-давно поклялся покорить эту призрачную стихию. И не отступит. Тем более не сейчас – когда от него так многое зависит. Он подобрался к поместью совсем близко: это было необходимо для успешности его блестящих задумок. Чем меньше расстояние от сомниари до спящего, тем меньше энергии Фейнриэль затратит, воздействуя на его сон. И сегодня ночью сновидец запланировал вторгнуться не в одну ночную грезу, а в десятки и сотни, если хватит сил. Он дерзнет, как вор-домушник, пошурудить в сновидениях самих тевинтерских магистров, а это сложнее, чем сны пастухов или складских сторожей. Он твердо все решил. Почти все. Нерешенным остался только один вопрос – куда деть тело? Пока сам Фейнриэль отправится гулять по чужим снам, его оболочка вынуждена будет лежать неподвижно и никак не реагировать на все то, что ее окружает. Хоть палкой ткни, хоть камень кинь – сновидец не проснется ровно до тех пор, пока не выполнит задуманное. Сомниари за работой всесилен столько же, сколько уязвим. Поэтому до него спящего никто и ни за что не должен добраться. Иначе все пропало. Все зря. Фейнриэль взглянул на широкое ветвистое дерево по правую сторону от парадных ворот – единственное дерево во всей хладнокаменной округе. Иссохшая, пыльная, но, не смотря на это, обильная листва легко могла бы скрыть его от чужих глаз. Главное - понадежнее закрепить себя на ветви с помощью кожаного эльфийского ремня. Жаль, веревки у него с собой не было. Сновидец бесшумно прокрался к древу и прислонился спиной к стволу, опасаясь напороться на взгляды привратных стражников. Перевел дыхание. Решительно вскинул голову и вдруг вспомнил наказ Защитницы «никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не залезать на деревья». Фейнриэль помедлил немного…и принялся карабкаться вверх. Через минуту он был уже на дереве. Еще через минуту – в Тени. Этой ночью гости-маги видели один и тот же сон – юноша с серьезным лицом смотрел им в глаза и точно наяву говорил, что предстоящий праздник будет до сонливости скучен. А потом он улыбался. Улыбался и уходил. Двое уставших за ночь стражников патрулировали местность вокруг особняка, и в который раз проходили от южной стены к воротам и обратно. - Не верю я этим предсказателям, - сказал один уставший другому, - Мне старуха предсказала, что однажды на меня несусветные богатства рухнут. Второй уставший даже хмыкнуть в ответ не успел – что-то большое рухнуло с дерева неподалеку от ворот и затихло. - Богатство? – переглянулись стражники и, ринувшись к дереву, увидели сначала один обрывок кожаного пояса – он свисал с толстой ветви, а затем и второй – он валялся внизу, рядом с непрошенным гостем. Гость этот не двигался. Просто лежал на земле лицом вниз. - Лазутчик, – один из уставших неохотно уложил руку на перевязь с мечом. - Погоди, - сказал второй и присел рядом с рухнувшим. - Помер что ли? - Дышит. Верно, пьяный. - Или притворяется. Пни его. Тот пнул. Но спящий не проснулся. - Пни еще раз. Тот пнул еще раз. И снова ничего не произошло. - Убьем его? - Погоди, - стражник с помощью своего нечистого сапога перевернул их находку с живота на спину, - А вдруг он сынишка лорда какого-нибудь? - А ты его пинал! Твои кишки в нажий помет превратят! Говорю тебе, давай его убьем, и скажем, что никого не видели. - А я говорю тебе – погоди! Может, он слуга гостевой? Стащил из погреба наливку, напился и полез на дерево за госпожами подглядывать. - Ха! Каков! Пни его, в таком случае, еще разок, пусть знает свое место. - Надо его толстяку показать. Скажем, что сами поймали. Возможно, нам и награда какая-нибудь причитается. - Богатство! – ударил себя по колену один из стражников, - А старуха-то правду говорила, смотри-ка! И они взяли Фейнриэля под руки и поволокли в поместье, чтобы повалить под ноги Советнику. Советник, как назло, не спал. … - Там четыре этажа. Особняк большой. Внутренний двор. И только потом башня. Главное – во внутренний двор попасть. Потом проще будет. Ты слушаешь, монна Хоук? Она слушала. И очень внимательно. Спустила за спину капюшон. В городе праздник - на них никто и не обращал внимания. Поэтому говорить можно было не шепотом. И не пряча глаза под капюшоном. В окрестностях, прилегающих к поместью Архонта, было людно. От этого улицы казались узкими и душными. Как острые клыки росли из земли башни и слепые, без окон, дома. Был день, и небо было неестественно желтым. Хоук хотелось встать и пойти. Данарий видел это и всякий раз ее останавливал. - Рано. Пока еще рано. Еще не закат. Надо ждать. Нам ведь нужно не только вашего друга найти. Ты еще должна…ну… - Остановить ритуал, - монотонно закончила за него Защитница. - Да. Как в моем видении. А там я видел сумрак, осколки и башню, забитую магистрами, как бочка селедкой. Тут обедневший магистр второго сорта усмехнулся печально и завистливо. - Этакие счастливцы, - он посмотрел на виднеющийся огромный каменный палец – башню Архонта, - У них деньга в кармане, власть за пазухой и виверновое вино в бокалах, а у кого-то из ценностей одни предвидения, одни цветные картинки в голове. - Счастливцы? – вдруг хмыкнула Хоук с неожиданной жалостью, - Деньга в кармане и долгие годы войны с Кунари у самых границ. Власть за пазухой и бесконечные бунты рабов. А вкус марочного вина покажется им горьким, потому что выдержанный напиток все еще хранит воспоминания о былом величии Империи. О ее расцвете…безоговорочном и утерянном. - М-м, как поэтично рассуждаешь, - Данарий с удовольствием растянул на лице несколько насмешливую ухмылку, - Не знал бы я твоего положения и того, что мы собираемся штурмовать имение Архонта, подумал бы, что ты сочувствуешь магистрам. - Я им…вам…не сочувствую. Понимание мотивов не всегда приводит к сочувствию. - А ты все-все мотивы поняла? – спросил провидец небрежно, - Вот так просто взяла да разгадала загадочную тевинтерскую душу? Он шутил и подтрунивал, ненавязчиво отводя на задний план все поводы для беспокойства, но почему-то внутри Защитницы зашевелились страхи, что снедали ее с тех самых пор, как она покинула Киркволл. - Я понимаю, чего хочет добиться Советник. Если он окажет поддержку повсеместно бунтующим магам, у Тевинтера появится возможность вернуться к временам своего расцвета. Он желает блага для своей страны, стремится вернуть то, что когда-то принадлежало предкам. Я…понимаю. На ухмыляющемся смуглом лице ее собеседника возник подозрительный прищур, и Хоук поспешила заверить, что, не смотря на свое понимание, от вечернего штурма она не отказывается и все еще намерена остановить ритуал призыва. - Советник не учел главного: я тоже намерена вернуть то, что мне принадлежит … Фенриса. - А если бы не он? – как-то суетно, на одном дыхании заговорил Данарий, - Если бы не твой чудо-эльф, ты бы не вмешалась? Весь мир пропадай, а его не трогайте? - Империя…это не та среда, в которую можно «вмешиваться» или «не вмешиваться», и ее силу уж тем более невозможно проигнорировать. Я часто думаю, что хуже: Тевинтер могущественный или Тевинтер ослабевший… - Даже так? – магистр хмыкнул, поерзал, устраиваясь поудобнее. - Империя сдерживает напор кунари, как плотина сдерживает бушующую реку. И, если эта плотина рухнет… - Кун волной накроет Тедас, - жестко подтвердил Данарий, - Так и будет. Мы для них – темные, бедные…люди. Ослепленные невежеством. Чужеземка вдруг заметила, что ветер пропал. Совсем. Безветрие это угнетало. Да еще и тусклое солнце подернулось дымкой. С севера на него ползло нечто зловещее и серое. - А с другой стороны – магократия, - продолжала Хоук, будто бы рассуждая вслух, - И все эти магистры, которые… Она взглянула на тевинтерского мага и замолчала, словно ей заткнули рот. - Которые что? - решил потешиться ее собеседник, - Злобные кровососы? Коварные запальцекусы? Или, может, детишек на завтрак кушают? - Запретную магию оправдывают, вот что. - Ах, так вот в чем претензия… Данарий выдержал паузу и повел плечом. - Мы просто ученые, монна Хоук. Не трусливо роящиеся в книгах и чихающие из-за пыли, а практики. Практики. - Ну-ну. А одержимые и демоны, это так…побочные эффекты «практических занятий»? - Грубо говоря, да. - Вот как? А призыв Древнего Бога тогда что? - Это перебор, - наставительно сказал провидец. Защитница зябко поежилась: слишком уж резко похолодало. Темнеющее небо перестало быть желтым, превратилось в низкое грязно-охристое месиво. Чернота приближалась. - Перебор, - безрадостно повторила Хоук, - Может быть, в Серебряный Шпиль к местному Его Святейшеству постучаться? Мол, смотрите, как нехорошо: Имперский Советник дружбу с лжебогами затеял. - Ну да. Черный Жрец поаплодирует и громко скажет: «Смотрите же! Создатель на нашей стороне! Теперь у нас в подчинении тварь, которую вы некогда считали божеством. И это еще раз доказывает Его единство и Его всемогущество». Как же. Будет этот ваш Создатель благоволить тем, кто сжег его возлюбленную варваршу на костре. Я бы на Его месте залил весь Тевинтер кровью, что Древний Бог и сделает, если в наш мир проникнет. И уж этот одним Тевинтером не ограничится, точно тебе говорю. - Что-то я никак не пойму, Данарий… Ты не андрастианин. И о Древних Богах невысокого мнения. Ты вообще в кого-нибудь…или во что-нибудь веришь? - Верю, - уклончиво ответил провидец и всю следующую минуту делал вид, что не замечает вопросительного взгляда собеседницы, - Кажется, дождь собирается. Он подмигнул. И, будто бы в подтверждение его словам где-то не близко и недалеко хлестанула молния, и грохнул, расползаясь по небу, гром. - Верно говорят, что любой магистр имеет в шкафу личный набор скелетов, - усмехнулась Хоук, и Данарий усмехнулся тоже. - А еще говорят, что от всех ферелденцев пахнет псиной, - он встал перед ней, расправив плечи, затем наклонился к ее лицу. Так близко, как никогда себе не позволял. Так близко, как никогда не позволила бы ему сама Хоук. Но сейчас, встретившись с его близким и пристальным взглядом, она замерла, как околдованная. Ей вдруг почудилось, что на нее глазами магистра с цветными картинками в голове смотрит сейчас кто-то другой, для кого глаза эти – только прорези маски. Наваждение это продолжалось несколько секунд, а потом Данарий опять усмехнулся и вновь стал самим собой. Шумно втянул носом воздух, как это делают над букетом цветов, или только что испеченным пирогом, и с удовольствием выдохнул, прикрыв глаза. - Теория опровергнута, - сказал он деловито, - Для ферелденки, ты, монна Хоук, пахнешь исключительно хорошо. Защитница возмущенно отшатнулась. Давно бы пора. Ответом на ее косой осаждающий взгляд вновь стала насмешливая улыбка. - Смешно? - спросила она глухо, - Ты вообще серьезным бываешь? - Бываю, - добродушно отозвался магистр, отпрянув, - Только зрелище это не из приятных. Где-то старчески ворчал гром, подгоняя перенести праздник Коронации с улиц в дома и башни. - Ну, так что? – небрежно спросил провидец, будто бы недавно сделал Защитнице какое-то неуслышанное предложение. - Что? - Так и будем здесь торчать или отыщем твоих…твою команду и отправимся на бал к Советнику? - Наконец-то. И плевать, что еще не закат? - Не закат… А солнце скрылось. Видишь, какая темнотень наползла, - он вскинул вверх указательный палец и запрокинул голову, - Поспешим, монна: вдруг они там выпьют все виверновое вино, а я его так и не попробую?! … …Пришло время, и гости, заранее собранные в поместье, а теперь еще и изысканно одетые, стали стекаться в центральную башню имения. Совсем скоро башня эта полнилась магистрами и аристократами со всего Тевинтера. Подкупольный зал для церемоний был давно подготовлен – вычищен и украшен, эльфы-слуги с подносами, похожими на маленькие озерца, по красоте не уступали ни эльфам-сопровождающим с их прямыми спинами и томными взглядами, ни эльфийкам-танцовщицам, в платьях цветастых и хрустящих, как бумажные фонарики. За окнами ударил гром. Кажется, над самой крышей. И точно по этому удару, как по пригласительному сигналу, двери в церемониальный зал открылись, и весь он наполнился голосами, смехом дам и стуком каблуков. Явился Советник. Он сказал приветственное слово. Сказал, что Архонт не может присутствовать оттого, что стал слаб здоровьем. И еще сказал, что сегодня – особенный вечер. Для них. И для всей Империи. … Андерс и Себастьян сообщили о количестве городского патруля, что в любой момент их штурма мог превратиться в нежелательное подкрепление. Изабелла же не только сообщила, но и предоставила добытые трофеи: кожаный мешочек с монетами и связку ключей от одного из городских складов. Данарий первый раз в своей жизни порадовался, что не имеет в особняке ничего особенно ценного: ни к чему было трястись, что его имущество вдруг окажется в цепких руках этой изворотливой особы из Ривейна. Так что ни одна мелочная мысль не отвлекала его от дела. - Я подробно изучил местность, и многое услышал вчера, - с гордостью сказал магистр, способный менять обличие, - Внешний двор и само поместье охраняются наемниками. Правда, лучники у них стреляют, как криворукие загонщики нагов… Но их много. Их очень много, монна Хоук. Лучше не ввязываться в драку – как-нибудь незаметно проскользнуть. Над их головами вспыхнуло. Со скрежетом грохотнул гром. Странно, что дождя – ни капли. Блестяще осведомленный Данарий дождался, пока раскат стихнет и продолжил расписывать их положение. - Во внутреннем дворе - уже маги. Дюжина, не больше, но сильные. Натасканные. С широкой зоной поражения. Их хорошо бы…отвлечь как-нибудь. - А вот это навязчивое «как-нибудь» в каждом пункте нашего стратегического плана… - тут в разговор вмешался Андерс и хмыкнул с нескрываемым скептицизмом, - Никого не смущает? - А разве не так строились все наши стратегические планы? – пожала плечами Изабелла, заставив предводительницу с обидой щелкнуть языком, а магистра держать достойный (или хоть какой-нибудь) ответ. - У меня есть предложение, - он обращался исключительно к Хоук, - Если бы один из твоих спутников забрался на крышу и оттуда горящими стрелами запалил конюшни во внутреннем дворе… Пожар отвлечет магов, и вы беспрепятственно доберетесь до центральной башни. - Воспламенить конюшни? Там же лошади! – запротестовала Защитница. - Именно. Благородные и дорогостоящие скакуны. Придворные чародеи точно бросятся их спасать. - Ну уж нет! Я не позволю обижать ни в чем неповинную живность! Стрелять по амбарам! Есть у них там амбары? - Есть. - Вот и славно. Андерс, Себастьян. Вы вдвоем отправитесь на крышу. Себастьян будет стрелять, а ты, Андерс, поджигать стрелы. Нам нужен магический огонь, стойкий, которому дождь нипочем и который быстро не затушишь. И оба сопартийца уже хотели раскрыть рты, чтобы сказать, что ничего дельного из их сотрудничества не выйдет и поодиночке они куда лучше справятся, но Данарий опередил их возмущенную тираду. - Вам нужно будет обойти двух привратных стражников. Затем придется двигаться по ограждающей стене до поместья, а там уже по выступам и карнизам – на крышу. Когда начнется пожар, я открою ворота во внутренний двор изнутри. Так что твоя задача, монна Хоук - пробраться к этим воротам и ждать их открытия. - Поняла. - Не ввязываясь в драку. - Да поняла я. - И, на будущее, избегая жертв со стороны лордов, конечно. Убийство Советника Защитницей Киркволла, да притом и ферелденкой ни к чему хорошему не приведет. Не хватало еще между странами конфликт раздуть. - Да все поня…подожди, - нетерпеливо кусающая губы Хоук осеклась, - А каким образом ты сам попадешь во внутренний двор, да еще и откроешь нам ворота изнутри? - Каким образом, спрашиваешь? Данарий кротко улыбнулся - и упал. Вернее, в первую секунду им показалось, что он рухнул, как подкошенный, а через мгновение он уже полз – черной змеей. Магесса услышала его мелодичный голос у себя в голове. Он назвал ее по имени. Первый раз назвал ее по имени и очень серьезным тоном сказал: - Доверься мне. И будь осторожна. Без тебя у нас ничего не получится. И блеснув чешуей, змий юркнул в щель между каменной кладкой ограждающей стены. - И все же он мне не нравится, - мотнув головой, признался Андерс, который тоже был магом, а значит, тоже умел слышать то, что говорят чародеи-оборотни. Кажется, небо готово было вот-вот лопнуть. Натянутое, громыхающее, напряженное… Небо. Совсем, как зеркало – точно, до мелочей отражало, хорошо спрятанное под вуалью спокойствия, состояние предводительницы. - Пора, - сказала она одними губами, - Изабелла останется со мной. Вы – идите. Я отвлеку тех двоих, что караулят ворота. Задачу помните? Себастьян с готовностью кивнул и поправил верный лук за спиной. Андерс козырнул, стараясь выглядеть как можно беззаботнее: - Забраться на крышу. Учинить пожар в амбарах. Постараться не сбросить вниз преподобного брата… - И не…умереть, - с твердостью подытожила Защитница. - Если ты настаиваешь... - он улыбнулся от уха до уха, - Встретимся у башни. И Андерс отправился вслед за Ваэлем, осмотрительно глядя по сторонам, чтобы их вторжение не раскрылось, едва начавшись. - Хоук, - неосторожно проронил старкхевенский принц и на мгновение обернулся, - Да присмотрит за тобой Создатель. - Да присмотрит Он за всеми нами, - отозвалась Хоук и выпустила из посоха ломанный луч, разбившийся недалеко от парадных врат на сотню искр. - Видал? – с любопытством вытянул шею один из двух караульных, - Что это там искрит? - Молния, поди, - отмахнулся другой. - Да не на небе! Вон там… Ты смотри! Опять заблестело! - Богатство?! И оба златоохотливых стражника покинули свой пост, оставив главные ворота без присмотра. … Фейнриэль долго не мог провести границу там, где кончался сон, и начиналась реальность. Уже проснувшись, но все еще не в силах открыть глаза, сомниари с удивлением почувствовал, что лежит на полу. Он осознавал это, ощущал свое тепло и холод каменного пола, но мысли его оставались фантастически искаженными, а тьма закрытых глаз полной непроизвольно возникающих сцен. Все спутано, отвлечено… Сон и послесонная явь слились в рассеянности его молодого сознания. Сновидец сделал усилие, чтобы окончательно проснуться, но вдруг где-то, неуловимо мгновенно, порвалась некая тончайшая нить, и Тень снова поглотила его. Теперь уже без спроса. Он вернулся в мир причудливой жизни за Завесой, но уже не жил и не действовал там. Он спал. Просто спал, как спит самый обыкновенный, изнуренный тяжелой работой мальчишка. - Фейнриэль! – чья-то ладошка усиленно теребила его за плечо, - Фейнриэль! Митал, да проснись же ты наконец! Он рефлекторно перевернулся на спину и поморщился: все тело болело, будто на его спине всю ночь и весь день кто-то танцевал. - Ну пожалуйста, Фейнриэль, вставай! Тебе уходить надо. - Куда? – хрипло выдохнул сновидец и с осторожностью, боясь осознать, что он все еще в Тени, открыл глаза, - Мерриль? Он сразу узнал зеленоглазую эльфийку, склонившуюся над ним и все еще его подгонявшую. - Поднимайся скорее. Если они сейчас сюда заявятся – не отобьемся! - Кто заявится? - ученик магистра огляделся вокруг и посмотрел на себя, обнаружил синяки, которые даже не помнил и нахмурился, - Где я? То есть…где мы? Я долго спал? - Тебя нашли рядом с особняком и принесли сюда ночью. Фейнриэль, зачем ты спал на земле? Да еще и под стенами поместья? Тебе совсем негде спать?..А еще говорят, что я рассеянная! - Я упал! – с досадой хлопнул себя по лбу неудачливый древолаз. Теперь понятно, почему у него все болит. - Упал, а теперь вставай, - легко поднялась на ноги Мерриль и протянула сновидцу руки, - Они подумали, что ты что-то разнюхивал и теперь хотят… Хотят… Я из их слов ничего не поняла, но прозвучало зловеще. Лучше тебе скорее убежать. Фейнриэль встал, тяжело выпрямился и сосредоточенно посмотрел на долийку. Его охватила теплая, искренняя признательность за то, что она его разбудила и хочет помочь, но горячее желание знать, что произошло, пока он тут спал, перехлестнуло все остальные чувства. - Сначала скажи мне… - он не спешил убегать, нетерпеливо схватил ее за локти, слегка наклонившись вперед, - Ты ведь вместе с Хоук пришла, да? Ей удалось освободить Фенриса? Что в итоге с ритуалом? Магистры, они уснули? Они все должны были уснуть в самый разгар праздника. У меня получилось? Они уснули, Мерриль? Мерриль?! Она смотрела на него во все глаза. От опасливого изумления они у нее стали еще больше. - Хоук…придет за ним?.. - Разве она еще не здесь? - Эр халам…* Фейнриэль почувствовал, как у нее задрожали руки. - Ты чего? В чем…дело? - Она не поймет, - с губ помощницы Советника срывался дрожащий шепот, - Она никогда-никогда не поймет! - Мерриль… - Давай просто уйдем отсюда, хорошо? Просто уйдем… …В коридорах им встретилось множество наемников, но ни один не пытался их остановить. Каждый думал, что Мерриль исполняет приказ Советника – ведет ночного пленника в центральную башню. Эльфийка вздрагивала после каждого удара ставень о стены: за окнами бушевала гроза, и хлестал только что начавшийся ливень. Они беспрепятственно спустились на первый этаж особняка и даже добрались до парадного зала с двумя выходами. Один вел во внешний двор, другой – во внутренний. И вполне возможно, все бы у них получилось…не столкнись они нос к носу с Советником. - А-а, мое прелестное дитя, - на его большом, круглом лице растянулась елейная улыбка, - А я как раз собирался забрать элювиан вместе с нашим вместилищем и показать их гостям. Ты пойдешь со мной? Взгляд его маленьких, но очень цепких глазок задержался на Фейнриэле. Тот уже успел посчитать, сколько вооруженных типов толпилось за его плечами – восемнадцать. Хороша у Советника свита, ничего не скажешь. Мерриль непроизвольно вжала голову в плечи. - Я вижу, ты идешь знакомить с гостями нашего незваного гостя?.. Вовремя. Они как раз успели заскучать. Надеюсь, он сумеет как следует развлечь этих сонных мух и подготовить их к главному событию вечера. Он чинно прошелся до двери в длинный коридор и, отворив ее, впустил вперед своих мечников. Арбалетчики же всегда шли сзади, поэтому все стояли рядом с толстым магистром и ждали, когда тот двинется дальше по коридору. Мерриль и сама уже радостно понадеялась на то, что он уйдет. Просто тихо уйдет, и тогда они вместе с Фейнриэлем продолжат свой путь, как ни в чем не бывало. Однако… - И все же, милая, пойдем со мной, - Советник обернулся, - Быть может, мне понадобится твоя помощь. Не переживай за этого юношу. Мои люди о нем позаботятся. Долийка с обидой сжала губы, а за ее спиной послышался пораженный шепот. - Мерриль, так ты…с ними?..Они заставили тебя? Она ничего не ответила. Только осторожно вытянула посох из-за спины. Теперь уже поразился сам Советник. - Ну зачем же так расстраиваться? – он одним взглядом приказал рядом стоящим зарядить арбалеты, - Как, этот паренек так сильно тебе понравился, что ты готова обратить свой посох против меня – твоего доброго друга? Готова распрощаться с моими обещаниями? Мерриль была не готова. Еще как не готова! И, тем не менее, ее посох остался вскинутым. - Не огорчай меня, девочка. Я, так и быть, забуду твою выходку и сохраню тебе жизнь. Но, боюсь, ты много раз пожалеешь об этом. Брось посох! Ну! Его приказ хлестнул, как мокрая верёвка. Остроухая магесса невольно пригнулась, но посоха не выпустила. Навершие по-прежнему смотрело Советнику в лицо. - Жаль, - сказал он после короткой паузы. А потом поднял раскрытую ладонь вверх, чтобы отдать команду - стреляйте. Мерриль зажмурилась. В ту же секунду Фейнриэль сделал решительный и резкий шаг вперед, закрыв ее своим плечом, а из-под ног Советника выскользнула и вздыбилась огромная черная змея. Магистр шарахнулся в сторону, змея выгнулась и зашипела, раскрывая пасть, молния вырвалась из посоха эльфийки и отшвырнула Советника вглубь коридора, змея кинулась на арбалетчиков, и они, не удержавшись, дали залп. Несколько тяжелых болтов навылет проткнули змею, и она черной лентой упала на пол, прикусив красный раздвоенный язык. На шум из коридора явились мечники — целая толпа. Волны ужаса, выпущенные Мерриль, кого-то напугали, а кого-то даже сбили с ног, заставили нападавших попятиться из зала. Арбалетчики перезаряжали оружие, и долийка поняла, что одной энтропией от них не отделаешься. Она схватилась за посох двумя руками и подняла его вверх. Выпустила в потолок каменный кулак. Затем еще один, и еще. Потолок затрещал. Каменная кладка над дверью покосилась и обрушилась, забаррикадировав дверь и, кажется, кого-то придавив. Теперь Мерриль и Фейнриэль остались одни в парадном зале, если не считать истыканную короткими стрелами змею. Едва серая пыль рассеялась, сновидец бросился к неподвижной рептилии. Она лежала на полу, поломано скрючившись, глядя на него мутным глазом. Второй ее глаз выскочил, пробитый арбалетным болтом и откатился в сторону черной маленькой бусиной. - Наставник… - Фейнриэль не узнал своего голоса. Он все еще надеялся, что змея сейчас шевельнется, оживет… Он думал, что перед смертью оборотень обязательно должен превратиться в человека. А здесь… Легкое змеиное тело было порвано в клочья. - Наставник! – перед глазами у него потемнело, - Нет…Наставник! Мерриль стояла неподалеку и прижимала ладони к губам. Она ничего не знала об учителе Фейнриэля, но, едва взглянув на него сейчас, смогла обо всем догадаться. И ведь наставник пришел за ним. Спас его, ценой собственной жизни… А он-то дурак наговорил ему всякие гадости… Сновидец зажал голову руками. - Данарий! – он почти ничего не видел из-за подступающих слез и вот-вот готов был сорваться на мальчишечий постыдный плач, - Данарий! Данарий! - Чего ты кричишь? Я все прекрасно слышу. Вскрикнув от неожиданности, Фейнриэль отшатнулся. Ему показалось, что мертвая змея заговорила с ним. Мерриль ахнула и он, проследив за ее взглядом, повернул голову – с трудом, будто ручку заржавевшей шарманки. Данарий стоял в дверном проеме, ведущем во внутренний двор. Мокрые черные волосы прилипли ко лбу, а на лице читалось крайнее удовольствие. - Как?..- только и смог вымолвить его ученик. - Ты по змейке не плачь, - посоветовал провидец, улыбаясь в умилении, - Она все равно была полудохлой. А так хоть послужила. - Ну ты и гад! – в сердцах бросил Фейнриэль. - Я?! Который вам только что жизни спас? Который, может быть, весь мир собирается спасти? - Малефикар! А говорил, что никогда… - Так я на зверюшках практикуюсь. На людях – никогда. - Видеть тебя не могу! - Опять ты меня ругаешь, - вздохнул Данарий с напускным расстройством, - Ну ничего. Мне вполне хватило того, что навсегда сохранит моя память: «Наставник! Нет! Наставник!» Его ученик задрал подбородок и отвернулся, безнадежно раскрасневшись от злобы и смущения. Мерриль незаметно хихикнула. - Что ж, молодежь, - живой и невредимый провидец кивнул туда, где темнота то и дело озарялась вспышками молний, а по земле колотил прямой и холодный дождь, - Коль вы дали Советнику знать о своем бунтующем нраве, оставаться здесь вам опасно. Вперед и побыстрее. Не хочу заставлять монну Хоук ждать. … И не успели они добраться до крыши, как хлынул ливень. Видимо, ливень долго ждал этого момента и теперь едва ли не захлебывался от злорадства. Мантия Андерса вымокла сразу и противно прилипала к телу. От туники Себастьяна капли отскакивали, как горох, зато вода текла по коротким волосам и заливалась за шиворот. Каменные карнизы под ногами становились скользкими, как льдистые выступы. Сложнее всего было миновать распахнутые ветром окна. Внутри, в уютном царстве тепла и света слышались чьи-то шаги и голоса. Приходилось надолго замирать, прижиматься к стене и, чуть ли не сливаясь с ней, выжидать удобного момента для продолжения пути наверх. Первым ступил на блестящую от дождя крышу Андерс. Забрался и с видом превосходства посмотрел вниз на взбирающегося принца. - Может быть, Вам помочь, Ваше некоронованное Высочество? Себастьян стиснул зубы, стараясь не смотреть, как он садится на корточки у самого края и тянет руку, насмешливо шевеля пальцами. Задетый такими вот выходками, Ваэль сделал какое-то резкое, необдуманное движение, из-за чего кусок камня, выступающий из стены, хрустнул и скатился вниз. Подошва сапога шаркнула по вертикальной поверхности, не найдя новой опоры, и Себастьян повис на руках. В следующий же миг побелевшие пальцы ослабли и соскользнули, и если бы не чья-то рефлекторная хватка… Принц вскинул голову на успевшего ухватить его за запястье Андерса. Тот молчал. Не ухмылялся и уже не считал свое положение превосходящим. Из окна двумя этажами ниже высунулся наймит и, в пустоту спросив «Что там за шум?», долго вглядывался вниз, пока ему не надоело мокнуть под дождем. - Отпусти, - без тени страха потребовал Себастьян. - Мозги простудил? Хватайся за руку! - Я не умру, если упаду с такой высоты. - Вот именно! – огрызался Андерс, - Не умрешь. Зато наверняка поломаешь себе кости. И как думаешь, кому придется с тобой возиться? Мне! Ваэль нахмурился. Он почувствовал, что сцепленные пальцы на его запястье начали дрожать от напряжения, все-таки Себастьян – не восьмилетний легохонький мальчик. - И это будет долгий… Мучительно долгий курс лечения, - продолжал угрожать целитель, - И нам обоим придется друг друга терпеть. А оно нам надо? Принц хмыкнул, сощурился из-за хлыщущего по лицу дождя и, ухватившись за рукав мага, протянул ему вторую руку. …Стражники последнего этажа, дремлющие на своих постах, поразились, с какой силой лупит по крыше дождь. Бух-бух, бух-бух, словно чьи-то громкие, быстрые шаги… Оба источника шума отыскали самую удачную точку обстрела амбаров. - Спасибо, - сказал Себастьян и плотнее сомкнул ладонь на мокром грифе поднятого лука. - Что-что? – не поверив собственным ушам, вскинул брови Андерс, - Мне не послышалось? - Послышалось, - натянул тетиву принц, - Поджигай. … - Сорок семь, сорок восемь… А этих я уже считала, нет? Пятьдесят. Ого, они даже Воронов наняли! Вон те двое вдали от других, рядом с каретой, видишь? Я пернатых антиванцев за версту чую! Хоук дернула пиратку за наручный ремешок, призывая ее говорить потише, а лучше – пригнуться и заткнуться. Внешний двор кишел наемниками, как Данарий и предупреждал. Над плотным рядом их одинаковых шлемов в черное небо устремились такие же черные клубы дыма. А потом к тучам словно факел поднесли: они озарились желто-красным густым мазком света. - Зажглись амбары, - шепнула Защитница с долей облегчения, как будто это вовсе не амбары зажглись, а спасительные сигнальные огни. Дождь не утихал, и она, часто моргая из-за налипших на ресницы капель, обернулась к Изабелле. - Нужно к воротам продвигаться. Ни один наймит из внешнего двора не поспешил тушить пожар – не их территория, пусть маги сами справляются. - Шестьдесят четыре… Этого здорового можно считать за двоих, шестьдесят шесть… - Нам бы маскировку какую. - Шестьдесят…О! Давай разденем Воронов! – оживилась пиратка, откинув назад блестящие мокрые волосы, - Антиванцы! Разденутся с радостью! - Они профессиональные убийцы. - Они прежде всего мужики, Хоук! Обольстительная смуглянка зажала между кончиками большого и указательного пальцев веревочку шнуровки своего корсажа и игриво за нее потянула. - Я в этом не участвую, - отрезала ее предводительница. - А тебе и не придется. Дождись, пока я их без штанов оставлю, и забери мундиры вовремя. - А ты? - А я посмеюсь и познакомлю их, неприкрытых, с моими клинками. - Только не увлекайся. У нас мало времени. - Вот зануда! … Из-за большой повозки нагруженной соломой и камнями через шумовую завесу дождя доносился глухой звук отброшенных доспехов и шелест ниспадающей одежды. Хоук на полусогнутых продвинулась ближе и осторожно потянулась к рукаву мундира, сброшенного наземь в порыве желания. Выбивающаяся из щелей повозки, солома щекотнула ее шею, а натянутые нервы щекотнул близкий голос…с антиванским акцентом. - Ты посмотри… Этот особняк полон сюрпризов! – Ворон с большим, точно клюв, носом хрипло рассмеялся, откинув в сторону свой шлем, принялся освобождать свое отродясь загорелое тело от одежды, - Еще одна портовая распутница? А мы уж думали, что со скуки здесь околеем. Присоединишься к своей подружке? Хоук едва сдержалась, чтобы не подпалить наглецу его волосатую грудь, не сломать ему нос каменным кулаком и не прибить молнией. Она сдержалась, но… Неожиданно он умер. Просто рухнул вниз и, странно забулькав, умер. Пораженная таким внезапным поворотом событий Защитница не сразу заметила знакомый кинжал, по самую рукоять вошедший в жилистую шею антиванца. Изабелла, совершенно не понесшая потерь в одежде, наклонилась над трупом и вернула себе свое оружие. Вид у нее был возмущенный. Из-за повозки с таким же возмущенным видом вышел полностью обнаженный наемник из Воронов, чтобы узнать, куда это вдруг подорвалась его прекрасная многообещающая незнакомка. Вскоре он таки обнаружил пропажу…а вместе с ней и своего бездыханного напарника, и еще одну не менее прекрасную, но уже ничего не обещающую незнакомку. - Нападение! – гортанным рыком известил он округу, быстро попятившись, - Все сюда! Тревога! И, прежде чем пущенный ему вслед кинжал повстречался с его затылком, антиванец успел пробежать пару десятков метров, размахивая руками и даже не думая прикрыться. Поначалу остальные наемники не отреагировали, как должно: появление голого орущего мужика ввергло их в замешательство. Только когда он рухнул замертво, они зашевелились. Нападение. Тревога. - И какой же был смысл? – с угрюмым вздохом посмотрела вторженка-магесса себе под ноги, на окровавленного носатого антиванца. - Извини, Хоук, но я не смогла сдержаться: он назвал тебя портовой распутницей. - Как мило. Ты защищала мою репутацию? - Я защищала свою репутацию. Портовая распутница – мой титул! Мой! - Изабелла… Залп! Лучники с задних рядов одновременно выпустили — навесом — целую тучу стрел. Защитница и пиратка пригнулись в синхронном движении и вжались спинами в разбухшее дерево повозки. В ушах у обеих засвистело, длинные иглы с тугим стуком вонзились в древесину. - И что теперь? – спросила Изабелла сквозь шум дождя и опасный свист таким тоном, словно это Хоук виновата в их обнаружении. - Теперь… - та сосредоточенно нахмурилась, - Теперь… Ты ведь меня прикроешь, верно? - Спина к спине, Хоук. - Скольких ты, говоришь, насчитала? Шестьдесят семь? - Ну, уже шестьдесят пять… Топот, возвестивший о наступательных действиях наемников ближнего боя, становился все громче и не оставлял особого выбора… - Пойдем на прорыв, - сказала Защитница, - Доберемся до ворот во внутренний двор – выживем. Я надеюсь… И они пошли на прорыв. … Новый залп! Отвратительный визг летящих стрел. Изрешеченная повозка осталась позади, иных укрытий на пути не было. Хоук остановилась прямо перед наступающими и, уперев посох в землю, сделала резкое движение рукой, будто пытаясь собрать воздух в упругий ком. Эфирная масса, высвобожденная магессой, смяла шестерых наймитов и сгребла их в одну груду. Выпущенные стрелы встретили неестественное препятствие, и наконечники вгрызлись в их тела. - Пятьдесят девять! – ободряюще крикнула Хоук Изабелле. - Рано радуешься! – та в изворотливом движении налетела на одного счастливчика, которому чудом удалось уцелеть под градом стрел, правда, он даже замахнуться своим топориком не успел, - Вот теперь – пятьдесят девять. Арбалетчики сконцентрировались на перезаряде. Четверых мечников окольцевало цепью молний. Изабелла, лязгнув лезвием, сменила курс пущенного в них метательного ножа. Тот врыхлился в мокрую почву. - Пятьдесят пять! Несмотря на потери, наемники не сбавляли хода. Кто-то в их толпе гаркнул боевой призыв. …И подмога повалила из поместья. - Сто пятьдесят пять, - мученически простонала пиратка, и Хоук чуть ли не хватанула ее за шкирку, потащив за собой. - К воротам! Быстро! Путь преградили. Было бы странно, случись иначе. Вынужденно остановившись, Защитница раздраженно вскинула верхнюю губу. Мечники рванулись, стрелки щелкнули арбалетами. Хоук растянула вокруг себя и Изабеллы непроницаемый пузырь барьера. Неожиданно огромный, какой у нее никогда не получился бы, не будь ситуация столь критическая. Кровь и адреналин стучали в висках. Сердце неустанно колотилось. Пауза. Долгая пауза. - Не опускать оружие! – скомандовал кто-то из наемничьих рядов, - Она не сможет долго держать укрытие. Не сможет. Это факт. Она зажмурилась, чтобы сосредоточиться на защите. Бабах! И тут же распахнула глаза: по всему внешнему двору прокатился протяжный вопль. Наемники заметались. Некоторые из них катались по земле, стремясь потушить воспламенившиеся мундиры. Запахло горелой кожей и болью. Кругом бушевала огненная буря. Бабах! Еще один огненный шар, разбрызгивая пламя, разбился о землю. Он был точно нацелен на арбалетчиков и пущен откуда-то со стороны крыши особняка. - Андерс зажигает, - со смешком выдохнула Изабелла, вскинув голову, - В его стиле. И тут же на головы не попавших под огонь посыпались, рассекая воздух, старкхевенские стрелы. Люди Советника отпрянули и засуетились. В их рядах все основательнее сеялась паника. - Снимай барьер, Хоук, - пиратка с готовностью опустила ладонь на напряженное плечо боевой подруги, - Они дали нам шанс. … Бабах! – изрыгал заряды посох Андерса. Бабах! – вторил ему раскатистый гром. Наемники сражались со стремительно продвигающейся к воротам угрозой. И еще одной – скрытой и все не прекращающей палить. Во внутреннем дворе трещали охваченные пламенем амбары, и маги, поставленные на караул, оголтело спасали провизию. В башне играла музыка и никто из гостей не догадывался о том, что творилось так близко… Под самым их носом. Две незваные гостьи, преследуемые, кажется, нескончаемым потоком наймитов, осилили последний рывок и оказались у цели. Чугунные зубы рулонных решетчатых ворот схваченным укусом погружены были в землю. Рычаг, открывающий их, все еще не был опущен. И рядом с рычагом не было видно того, кто должен…просто обязан был его опустить! Хоук прижалась к воротам спиной, тяжело дыша и не прекращая обороняться. - Ну же, Данарий, поспеши, - тихо приговаривала она сквозь сцепленные зубы, - Открывай. Давай же, открывай… - Что? – с издевкой обернулась к ней Изабелла, ударом ноги отбросив от себя щупленького булавоносца, - Опаздывает твой хваленый магистр? - Опаздывает. - Или предатель?.. - Опаздывает! Ливень вдруг кончился. Моментом. Разом. Как будто кто-то огромным пальцем заткнул в небе дырку. И стало тихо. Безумно тихо. Заклинания Андерса не дотягивались до ворот, так же как не долетали до ворот стрелы принца. Наемники кучковались, опасаясь новых сюрпризов и медленно, шаг за шагом смыкали полукруг. И Хоук и Изабелла прекрасно понимали, что обе они выдохлись. - Пятьдесят, - невесело резюмировала ривейнка и, опустив руки, попятилась назад, к наглухо закрытым воротам, - Ну все. Из общей массы вышел один человек, лицо которого состояло из блестящего шлема и рыжей бороды. Кажется, именно он совсем недавно приказывал не опускать оружие и уверял, что магесса долго не удержит барьерную оболочку. Главарь медленно, наслаждаясь моментом и не сводя взгляда с загнанных в угол вторженок, завел назад руку, собираясь отправить в рубящий полет свой короткий топор. Оставалось одно лишь мгновение… Одно мгновение и… Его руку перехватили. Топор выскользнул из разжавшихся от боли пальцев и рубанул бородатого по ноге. Тот зашипел и хотел припасть на колени. Но его вздернули обратно вверх, мертвой хваткой держа за руку. Именно мертвой… И не известно, кто удивился сильнее – главарь или Хоук с Изабеллой, когда стало ясно, что обладатель этой хватки никто иной, как тот голый антиванец, совсем недавно бежавший с криками «Нападение! Тревога!». Он был мертв. Мертвее всех мертвых… Но стоял на ногах и, скособочась, смотрел перед собой мутными безжизненными глазами. Хоук продрали мурашки: за спинами ошеломленных наемником с земли стали подниматься трупы их павших в бою сослуживцев. Они поднимались и шли вперед, повинуясь чьей-то воле, что заставила их вновь служить. Служить новому господину. Не за деньги. Служить безвольно. Он двигались резко, словно кто-то дергал их за нитки. Главарь, позеленев от отвращения и страха, наотмашь отрубил мертвому антиванцу голову вторым топором. Она покатилась, распугивая стоящих рядом наемников. Мутные глаза закатились, волосы слиплись от грязи. Но обезглавленный антиванец остался стоять на месте и держать главаря за запястье. Послышался короткий вскрик: тело Ворона отомстило за потерю головы и сломало главарю руку. А потом еще и шею. А армия восставших из мертвых наконец-то добралась до задних рядов наймитов. И тогда началось… Живые и мертвые смешались. Кто-то из прихвостней Советника пытался бежать. Кто-то истерически сражался, опрокидывая ходячие трупы, вспарывая им животы, — но мертвецы всё равно поднимались, как в самых страшных сказаниях, и шли вперёд. Живые погибали. Становились мертвыми. И поднимались. Опять поднимались! …И этот леденящий кровь круговорот продолжался до тех пор, пока во внутреннем дворе из живых остались только Изабелла и Хоук. Перед ними стояла застывшая армия мертвых. - Кому вы служите? – бросила требовательный вопрос Защитница, хотя и знала, что мертвяков могут слышать только некроманты. Ожидаемая тишина длилась недолго. - Мне, - ответил ей вполне человеческий голос откуда-то сзади, - Они служат мне. Хоук вздрогнула и обернулась. Сквозь решетку ворот на нее смотрели необычайно яркие глаза с маленькими, точно зернышки мака, зрачками. - Вернулся все-таки?.. Риан был стократ бледнее, чем обычно. Тонкая кожа казалась почти прозрачной. Его болезненно трясло, но на лице играла тонкая ухмылка, от которой становилось не по себе. - Не надо так делать. - Как? Поднимать мертвых? - Уходить, ничего не объяснив, а потом появляться внезапно, из-за спины. Ну, и поднимать мертвых, конечно. Некромант опустил взгляд. Защитница, протянув руку к решетке, хотела успокаивающе к нему прикоснуться, понимая, какой неимоверный ужас ему пришлось испытать, спасая их. Он и сейчас, наверняка, его испытывает и все равно упрямо уходит из-под ее руки, отступая на шаг. - Ты откроешь ворота? - Да, я… Открою. Юный магистр быстрым рывком опустил рычаг и поспешно спрятал руки за спиной. Решетчатая пасть раскрылась, впуская магессу и пиратку внутрь. Вслед за ними просочилась и армия некроманта, и внутренний двор наполнился мертвецами. Риана передернуло, и он отвернулся, коротко зажмурившись. - Как ты? – осторожно спросила его Хоук, - Что с руками? - Ничего. Я колдовал. - Покажи. Он поколебался, но не ослушался. Показал. - Дыхание Создателя… Стервец, ну ты и!.. - А что? – уставился на свои искромсанные, окровавленные и будто бы не раз опаленные ладони некромант, - Я ведь без посоха их…поднимал. Руками. А как иначе? - Давай сюда! - Отстань! – он оттолкнул от себя тускло засветившееся приятным целительным светом навершие, - Нельзя мне раны заживлять! Должно быть много крови! Мне еще этих в башню вести… Он, не глядя, кивнул на своих безвольных, только ему и подвластных солдат. - Может, хватит уже?! – Хоук покусала губу, ей захотелось хорошенько его встряхнуть, - Брось ты уже свою магию! Тебе же плохо! Ты же мертвых и крови до судорог боишься! Тут юный магистр резко вскинул голову и впился в ее лицо новым, абсолютно незнакомым для нее взглядом. - Я хочу тебе помочь. Тебе! Помочь! При чем тут мои нежные чувства?! - Стервец… - Я подумал… - он тяжело сглотнул, - Подумал, раз ты так борешься за этого своего эльфа. Раз ты так сильно его…любишь… Значит, ему нельзя умирать! Нельзя! Его узенькие плечи задрожали еще сильнее. - А еще я понял, что тебе…Тебе, Хоук, нельзя умирать! И я тоже…Я тоже буду бороться! За тебя… Потому что… Он замолчал, до боли стиснув зубы, и спрятал глаза за мокрой челкой. - Но я не такой, как ты, - в его голосе слышались слезы, - Я… Проклятье! Мне так страшно, Хоук! - Иди сюда. Риан и сам не ожидал, что она так легко притянет его к себе и обхватит за плечи, уложив подбородок на каштанововолосую макушку. - Ничего не бойся. Я с тобой. Рядом. И как заблудившийся в темноте ребенок, на чье плечо вдруг легла рука взрослого, который обязательно выведет его на свет, Риан освобождено разрыдался. - Все хорошо, - шептала Защитница, касаясь губами его волос, - Мы обязательно справимся. Отпусти их. Освободи. Мы и без них сможем. Мы справимся, обещаю. И все как один мертвецы рухнули на землю и, наконец, успокоились. А по-детски всхлипывающий мальчишка еще долго не мог успокоиться. Хоук с нежностью улыбнулась. - «Загадочная тевинтерская душа», да?.. ---------------------------------------------------------------------------------------------------- *Эр халам… - (дол. Ar halam) – Мне конец…