Лучше бы я умер

      Даже почти совсем обессилев от такого заплыва, Стан бежал, как никогда раньше. Ему хотелось оказаться как можно дальше от этого жуткого места, и даже жгучая боль в мышцах и тягучая усталость, что накатывали с каждым разом всё сильнее, не могли заставить его остановиться. Он бежал, словно летел, едва касаясь лапами упругой и мягкой земли, эдакое чёрное лохматое облачко. На морде собако-волка, которым сейчас был Стан, было написано неимоверное счастье, а в мыслях царил беспорядок.       Свобода. Свобода! Свобода и дикий ветер выметали все другие мысли, лишь некоторые слова мелькали в голове парня. Хотелось просто радостно повыть, что он и сделал, внезапно замерев на месте и обратив морду в небо. Небо было безоблачным, словно пёс принёс ветер вместе с собой и разметал те тёмные тучи, что затягивали небосклон, давая пробиваться лишь некоторым лунным лучам. Это помогло остаться незамеченным в воде, когда он сбегал. Луна была полной. Стан громким воем начал воспевать красоту вольной природы, и вскоре к нему присоединились волки и, кажется, какие-то собаки. Лес гудел вместе с ним, приятная мелодия, казалось, лилась из самой глубины души.       Сириусу не меньше Стана хотелось радостно завыть, но его структура не позволяла стать псом, а выть в человеческой форме было совсем не то же самое, потому дух просто плыл по воздуху вслед за своим телом. Бродяга не мог не радоваться тому, что привязка всё же оказалась не к жутчайшей магической тюрьме, а к кое-чему родному и логичному. Хотя, это, тем не менее, было весьма странным. Привидение, которое привязано не к месту, а к телу.       Эх, Лунатик бы, может, что-то рассказал. Точно, Лунатик! Он же может его найти и рассказать всё! Только вот… не получится предъявить доказательства. Если сейчас ничего не сделать, то может пострадать Гарри… крестник! Сириус уже давно мечтал его увидеть, а сейчас возможность всё же появилась. Надо догнать Стана, при том как можно быстрее, а затем уговорить его прогуляться до дома мальчика… Наверное, он теперь живёт у своих маггловских родственников.       Сириус ускорил своё движение.       Когда дух всё же отыскал Стана, тот, свернувшись клубочком, уже мирно спал под каким-то деревом в куче листьев и веток. Сириус не стал будить бедного парня и просто «присел» рядом с ним, обдумывая, как бы проще добраться и что делать потом. Снов Сириусу не снилось уже давно, в Азкабане эта роскошь исчезла ещё в первые года два, оставив лишь кошмары, а потом ушли и они. Ты там уставал за день настолько, что не чувствовал уже ничего и не думал также. А сны — это, в основном, мысли и ощущения, вот ночи ничем и не радовали. Правда, иногда всё же что-то проскальзывало в подсознании, но это случалось слишком редко, и забывались эти подобия снов уже утром.       То, что Сириус видел перед собой сейчас, не было сильно похоже на реальность.       …Перед ним откуда-то возникли два молодых парня, которые походили друг на друга лицом, да и всем остальным как две капли воды. Вот только у одного были тёмные, совсем чёрные волосы и бледноватая кожа, а у другого почти белые волосы и смуглая кожа, глаза казались голубовато-зелёными и словно слегка светились. Их взлохмаченная причёска напомнила Сохатого с его вечной проблемой непослушных волос, даже магические гели и расчёски не помогали. — Приветствуем, — проговорили они. — Я Случайность… — сказал беловолосый. — Я Возможность… — вторил ему его темноволосый брат. — … и мы — посланники Судьбы, — парни синхронно поклонились.       Сириус слегка растерянно разглядывал их, не понимая ничего. Сном это быть не могло, привидения же не едят, не спят и, собственно, не видят снов, но и в реальности таких парней не встретить. — Мы пришли лишь сказать, что всё, что происходит — это по воле Судьбы… — … есть много возможных путей… — … ты идёшь по одному из них… — … в другом — ты не встретил Стана, выбрался из тюрьмы, встретил крестника, тебя почти оправдали… И умер ты через три года, помогая спасать крестника от каких-то там Пожирателей… — … а ещё в одном умер в тюрьме… — … а в настоящем тебе помогла Судьба и привлекла сюда Стана, ну, и мы поучаствовали, — парни улыбнулись, — просто за тебя попросила Удача, ты ей нравился всегда, помнишь?       В этом они точно были правы, Сириус всегда был удачлив по жизни, выкручивался из большинства неприятностей, а если и попадался, то получал не так много наказаний, как мог бы получить. Ему повезло с друзьями, хотя не так уж и сильно повезло с семейкой, но там он вырос таким, какой он был — сильный духом, смелый, иногда сверх меры наглый. — В общем, Возможно, ты не Случайно такой, какой ты есть сейчас… не вини никого в этом, радуйся шансу всё же жить и… и ты ещё научишься многому…       Сириус проморгался. Никого вокруг не было. Лес был тих, лишь ветер перебирал листья, да Стан слегка посапывал. Но перед ним на земле светились следы четырёх разных лап — оленя, волка, оборотня и крысы. После того, как Сириус несколько раз прокрутил в голове произошедшее и некоторые моменты из своей жизни, он всё же поверил в Судьбу. Немного подумав, он поблагодарил её, а заодно Удачу, Случайность и Возможность. Следы, словно дым, сдуло ветром.       Утро Стана началось с удара по голове, конечно, он был не сильный, но всё равно заставил и так перенапряженные нервы напрячься и поднять его на лапы. Парень огляделся и заметил шишку, лежащую недалеко, видимо, именно это его и разбудило. Шишка. Деревья. Лес. Свобода! Собака-волк несколько раз радостно подпрыгнула, потявкивая. — Ты никогда не перестанешь меня забавлять…       Стан повернулся на знакомый голос, боясь, что ему всего лишь померещилось, ведь Сириус говорил ему, что привязка привидения — это что-то жуткое и странное, словно ошейник и цепь, только хуже, ибо привязан за что-то внутри. Но знакомый полупрозрачный, похожий на дым, силуэт висел перед ним. — Лучше не обращайся, мой тебе совет, голодать лучше в теле пса, хотя… пошли-ка добывать еду, надеюсь, тебя ничего не остановит стянуть себе вкусненького…       Стан, подумав, вильнул хвостом. Это по договорённости означало «да», мотание головой — «нет». Вдвоём они двинулись в путь. Сириус старался прятаться в стенах, деревьях или попросту в земле при приближении кого-то живого, будь то маг или маггл, хотя подшутить хотелось сильно, свобода позитивно влияла на «оживление» Сириуса, на пробуждение того замёрзшего внутреннего «я». У магглов же привидения — один из кошмаров для детей, что не мешает в него верить и взрослым. Стан не менял свою форму на человеческую, так как прекрасно понимал, что он — сбежавший из тюрьмы убийца. «Первый за всё время тюрьмы сбежавший из Азкабана» — так говорил о нём Ежедневный пророк, подобранный товарищами на одной из скамеек.

***

      Однажды вечером, уже в конце последнего летнего месяца, когда Сириус и Стан всё же добрались до городка, где, насколько помнил Сириус, жила раньше Петунья, они устроились отдыхать на детской площадке, находясь в слегка ухудшенном настроении. Ведь уже который день они, прячась, бродили рядом с домами, ища Гарри, но пока не нашли никого, хоть сколько-то на него похожего.       Вечер был настолько поздний, что фонари уже начали выключать. В одном из домов открылась дверь, оттуда вышел раздражённый паренёк, таща за собой чемодан на колёсиках, на котором стояла клетка с совой. Бедная птица стукалась о стенки клетки на каждой кочке и недовольно ухала, но мальчик не обращал внимания на это и упрямо шёл вперёд.       Сириус и Стан переглянулись, в темноте было сложно понять, нужный ли это им мальчик или нет, потому парень, который всё ещё был в облике волка, отступил в кусты, а Сириус словно растаял, полупогрузившись в дерево.        Мальчик упорно двигался вперёд, что-то тихо бормоча, пока чемодан не опрокинулся, зацепившись за бордюр, и ему не пришлось остановиться, чтобы поднять его. Гарри, а это был именно он, присел на асфальт, который был уже еле тёплый, остыв после жаркого дня, и подпёр голову руками, ему надо было обдумать, что делать дальше.