"На острие"

Спустя неделю… Когда среди ночи прозвенел телефон, еле уснувший прошлым вечером Хенсын, был вынужден проснуться, а в итоге, наскоро напялив первые попавшиеся джинсы и футболку, выбежать из дома. Звонил следователь Юн, у которого сегодня как раз очередь для ночного дежурства. Чунхен объявился в клубе «FX» со всей своей командой и девушкой, но мало того, там показались и представители корейской триады. Теперь Хенсыну хорошо бы там появиться, иначе могут упустить такую крупную рыбку. Интересно, смогут ли они взять подельников с поличным? Радостное возбуждение возникло в теле Хенсына, пока он садился в свою машину. Но вдруг он вспомнил, что даже не взглянул в зеркало перед тем, как выбежать из дома. Откинув козырек, Хенсын кинул взгляд на свои немного растрепанные волосы, а сам обнаружил там ту самую фотографию Чунхена. И когда он успел ее туда положить? В сердце появилось такое неприятное ощущение, когда слишком сильно захватывает дух и становится сложнее дышать. Сегодня они впервые встретятся с того самого вечера гонки. И сегодня они впервые встретятся с тех пор, как Хенсын понял, что влюбился в объект слежки. Как ему себя вести? «Что?! Как себя вести?! Как компетентный прокурор, естественно!» — с силой захлопнув козырек обратно и начиная усиленно пристегиваться, Хенсын не заметил, что фотография вылетела и опустилась за водительское кресло. Хенсын решил на всякий случай позвонить Дахе, чтобы его появление не было слишком неожиданным. — Привет, ты где? — В клубе, здесь плохо слышно. А ты чего хотел? — Я? Да хотел узнать насчет следующей гонки. Вы же так обрадовались, что я не отказался ездить с Чунхеном, вот решил уточнить. — А! Да! Но говорю, связь плохая. Ты далеко? Может, подъедешь? Мы в клубе «FX», он в центре. — Да, я как раз недалеко от него. — Тогда ждем, скажи охране, что ты к Дахе, и тебя пропустят. — Окей, скоро буду. Повесив трубку, Хенсын завел двигатель и постарался собрать себя в руки. Уже через полчаса он увидит Чунхена. Но силы нужно направить на работу и расследование, а не на любовную лихорадку. Когда Хенсын приехал в клуб, то с ужасом обнаружил там уже слегка подвыпившего следователя Юна в компании какого-то парня, с виду тоже гонщика. Причем сидели они в обнимку на ВИП-диванчиках, которые Дуджун оплатить был не в состоянии. И причем этот парень рядом с ним был весьма пугающей наружности: блондинчик в странном прикиде, да ещё и такой мелкий, что казался ещё ребенком. Подходить к ним Хенсын не стал, но для себя отметил наказать Дуджуна по всей строгости, скорее всего внеочередным ночным дежурством. Охранники на входе сказали, что Хенсыну нужно на второй этаж к ВИП-комнатам. Странно, что обычные стритрейсеры могут позволить себе снять подобную комнатку в таком престижном клубе, как этот. Правда не такие уж они обычные, если разобраться. Плюс, нынешняя сумма вознаграждения ни в каком разрезе не сойдет за их среднестатистические ставки. Неужели Чунхен спускает все выигранные деньги на клубы? Но и Дахе кажется вполне подходящим человеком. У нее богатые родители в верхах, пару раз на которых даже заводилось дело о неуплате налогов и злоупотреблением властью. Её отца неоднократно вызывали в прокуратуру на допросы, но каждый раз ему удавалось выпутаться. У прокуратуры серьезные противники, ничего не сказать. Найдя нужную дверь, Хенсын потянулся к ручке и замер. «Нужно взять себя в руки, нужно смотреть ему в глаза и не нервничать. У меня дело. Я прокурор. Я работаю под прикрытием. Мне нельзя совершать ошибок…» — Чего встал? – из-за спины Хенсына раздался знакомый голос, заставивший его вопреки внутренним уговорам буквально подпрыгнуть на месте, резко разворачиваясь. — Ч-Чунхен?.. – еле выдавил из себя Хенсын. — А ты ждал кого-то другого? – наигранно переспросил Чунхен, а потом враз изменившимся голосом продолжил, — Чего приперся? Я, кажется, в тот раз ещё сказал, что не хочу иметь с тобой ничего общего. — Но я… — Хенсын решил вдруг взять себя в руки, — Чунхен, ты разве не помнишь, что говорила Дахе? Я тебе, можно сказать, одолжение делаю. Ты своим жутким вождением распугал всех, так что выбора у тебя мало. — Что?! – Чунхен резко подался вперед, кулаком ударяя в стену недалеко от уха Хенсына, и заставляя того нервно сглотнуть, — Ты кто такой, чтобы высказывать мне все это? Что и кто говорил, не твое дело! Будь любезен заткнуть ротик и свалить по-хорошему, – Чунхен не кричал, но голос его звучал устрашающе. — Почему это не мое? Я буду ездить с тобой, Чунхен, хочешь ты этого или нет! И сделаю для этого все! – Хенсын немного повысил голос, но когда Чунхен подался ещё ближе к нему, заглядывая в глаза и почти касаясь своим носом носа Хенсына, утих. — Даже так? И ты правда думаешь, что после такого отзыва о моей манере вождения все ещё сможешь находиться рядом? Интересно, каковы причины такого сильного желания остаться моим штурманом? – уже совсем по-другому проговорил, Чунхен, чуть поворачивая голову и кидая взгляд на губы Хенсына, — Посмотрим… — Чунхен, что ты за… — Чунхен, вот ты где! – из-за поворота появилась Дахе, удивленно округляя глаза на открывшуюся ей сцену: покрасневший Хенсын прижат к стене Чунхеном, который, в отличие от Хенсына, на Дахе даже ухом не повел, — Хенсын, и ты тут? — Д-да, — Хенсын резко выпрямился, заставляя Чунхена тоже отодвинуться. — Как добрался? – Дахе демонстративно прошла мимо Чунхена и взяла Хенсына под руку, подталкивая к двери, которую ещё 5 минут назад Хенсын так боялся открывать. — Да нормально, даже быстро, могу сказать, — когда Хенсын шагнул в комнату, то сразу напрягся, хотя и постарался внешне этого не выдавать. В небольшом помещении с диванчиками, плазменным телевизором и большим столом посередине находились все 10 человек команды Чунхена и еще несколько незнакомых людей, уже изрядно выпившие и некоторые явно под кайфом. Некоторые, точнее многие, на вид настоящие преступники. Все занимались разными вещами: кто пил, кто курил, кто играл в карты, кто-то ещё и пел в караоке, а кто-то просто откровенно целовался. При виде лобзающейся парочки, Хенсын как-то нервно покосился на Чунхена, который прошел к пустующему креслу и опустился в него, складывая руки на груди и закрывая глаза. — Присоединяйся к нам. Что будешь пить? – Дахе заботливо усадила Хенсына на диванчик недалеко от кресла Чунхена. — О… Я? Я вообще-то не пью… — Да ладно тебе! Тут все свои, заказывай, — и Дахе кинула на стол перед Хенсыном меню. — Но, может, я просто узнаю о следующей гонке… и уйду? – осторожно осведомился Хенсын, надеясь, все-таки, что его не выгонят, но и пить не заставят. Опыта у него не было, но что-то подсказывало, что из этого ничего хорошего не выйдет. — Ты чего? Оставайся, выпьешь с нами. А гонка… — Дахе сделала паузу, словно задумываясь над ответом. — Что-то не так? – обеспокоился Хенсын. — О гонке мы все узнаем в последний момент, Чунхен тебе кинет сообщение потом. Да, Чунхен? – и она посмотрела на парня, расслабленно сидящего в кресле с все так же закрытыми глазами. Хенсыну даже на секунду показалось, что он спит. Чунхен вообще вызывал у Хенсына стойкое ощущение, что случайно затесался среди этих преступников, но почему он не знал. Это необходимо выяснить и немедленно. Чунхен не отвечал и вообще никак не отреагировал на вопрос Дахе, на что она сама лишь разочарованно мотнула головой и уселась на коленки странного парня, вид которого вызвал у Хенсына холодок по спине. Мускулистое тело и несколько татуировок на руках, а так же неприятный осадок, оставшийся после того, как Хенсын уловил его взгляд на себе. От него явно можно ждать неприятностей. Возьмем на заметку, нужно понять, кто этот человек. Хенсын, отрываясь от людей за спиной Чунхена и обдумывая полученную информацию, нерешительно потянулся за меню, но прямо из-под руки у него его вдруг выдернул Чунхен. Он же спал… Или нет? — Кажется, ты хотел остаться штурманом? Тогда… — он сделал паузу, — …заслужи это место. Давай поиграем? – простым взглядом посмотрел на Хенсына Чунхен, но в глазах его играл не добрый огонек. Хенсыну естественно лучше было бы не соглашаться, но если так он сможет попасть в команду, это того стоит. «Всего-то нужно выпить с ним, от меня не убудет», — подумал Хенсын. За такой шанс нужно хвататься, пока Чунхен не передумал, иначе ему не светит ни раскрытие этого дела, ни работа в прокуратуре тем более. — Отлично, давай, — прямо смотря на Чунхена, ответил Хенсын, все же мысленно проклиная себя за такую опрометчивость и надеясь, что сможет держать себя в руках, пока все это не закончится. Через 5 минут на столе перед Хенсыном и Чунхеном стояло 2 бутылки прозрачной жидкости. Что это, Хенсын почему-то спрашивать не стал. Заказывал Чунхен, а раздражать его не очень хотелось. Так все пойдет прахом. Да и лучше не знать, что ему предстоит пить, чтобы не слишком бояться последствий. Так он думал. Разлив напиток по рюмкам, Чунхен подтолкнул одну к Хенсыну с таким теплым выражением на лице, что Хенсын округлил глаза и уставился на Чунхена. Но и Чунхен в ответ на взгляд Хенсына лишь удивился. — Ты чего? Передумал? – уточнил Чунхен. — Н… нет! – и Хенсын залился краской, хотя это никак не входило в его планы. — Тогда поехали… — и Чунхен махом выпил все, что было в рюмке, даже не поморщившись. Хенсын последовал его примеру. Перед глазами поплыло, когда Хенсын опустошил седьмую (или десятую?) рюмку с какой-то обжигающей горло жидкостью. Это было даже не соджу, а что-то много крепче. Водка, вроде, как подсказывали Хенсыну ничтожные знания об алкоголе. Мало того, что Хенсын в принципе никогда не пил, так даже начал он настолько крепкого пойла. «Вот Чунхену хоть бы хны, он как сидел напротив, прищурив свои прекрасные глаза, так и сидит. Так, стоп! Надеюсь, я это не вслух сейчас сказал?» — Хенсын тряхнул головой, стараясь привести мысли хоть в маломальский порядок. Но от простого действия в ушах лишь сильнее зазвенело, а до этого почти незаметное ощущение мутноты подкатило к горлу. — Простите, я сейчас… — и Хенсын быстро выбежал из комнаты, прикрывая рот рукой. — Ничего себе! Чунхен, что ты с ним сделал? – Дахе, которая теперь сидела в компании каких-то подружек, округлила свои уже весьма не трезвые глазки, — Подсыпал чего-нибудь? Вот уж не ду… — Я? — перебил её Чунхен, — Ничего! — а потом, помотав головой и не оборачиваясь, вполне твердой походкой направился вслед за Хенсыном. — Видимо, на самом деле не пьет… — Дахе только рассмеялась, — Стой! Ты куда? Чунхен, ничего не ответив, захлопнул за собой дверь. *** Склонившись над унитазом, Хенсын пытался избавиться от неприятного ощущения обычным методом, но не получалось. Причем уже через 10 минут Хенсыну полегчало, и в мысли явилась некая трезвость, насколько это было возможно при таких обстоятельствах. И вот тут Хенсыну пришла пора хвататься за голову. Не сболтнул ли он лишнего? Ведь пока они пили, Чунхен как бы невзначай задавал наводящие вопросы. Каждый раз наливая, он спрашивал простые вещи, но где-то точно должен был быть подвох. Неужели Хенсына раскрыли? Вроде нет пока. Раскрой они его, тут же бы закопали в ближайшем лесу или, может быть, постарались подкупить. Да и вопросы были странные: «Почему ты хочешь остаться штурманом? Зачем это тебе? На что готов пойти? Встречался когда-нибудь с девушкой? Давно ли?» К чему же они? Странный Чунхен, странная команда, странный бугай… странный Чунхен… Привалившись к стене, Хенсын постарался обдумать увиденное сегодня. Но в голову лез почему-то только обнимающийся со странным гонщиком Дуджун и прищур Чунхена, словно говорящий: «Я вижу тебя насквозь». А ведь нужно думать, где брать доказательства, что доказывать, самое главное, и кто из них все-таки настоящий преступник. Или преступники. Пока под подозрением все, но сильнее остальных Дахе и Чунхен. Но ведь они могут быть только пешками. Необходимо побыстрей выяснить, кто такой тот громила в ВИП-комнате. «Нужно скорее найти Дуджуна и обговорить с ним все. Надеюсь, он не только обнимашками там занимался!» — стараясь двигаться быстро, но не резко, Хенсын поднялся и направился к выходу. Но в двери его ждал сюрприз. Привалившись к косяку, Чунхен рукой остановил Хенсына, когда тот появился в проеме двери. Его довольный вид только раздражал сейчас, поэтому Хенсын нахмурился и вновь попытался пройти мимо. — О, уже уходишь? – псевдоудивленным тоном проговорил Чунхен, преграждая путь Хенсына. — Чунхен, пусти меня, — слова Хенсына звучали жестко, но это его не заботило. Когда дело касалось чего-то важного, в данном случае работы, он всегда забывал об осторожности. — Ясно… — Чунхен покачал головой, поджимая губы и переводя взгляд куда-то вниз. А потом он просто резко толкнул Хенсына внутрь туалетной комнаты, запирая за собой дверь. — Что ты делаешь? – Хенсын собирался отодвинуть Чунхена и пройти к выходу, но тот сам ушел из-под удара, отчего одурманенный Хенсын резко подался вперед и едва лбом не врезался в дверь. Какая знакомая ситуация. Выпрямившись, Хенсын схватился за дверную ручку, но та не поддавалась. Чунхен лишь молча смотрел на Хенсына, скрестив руки, когда тот метнул на него испуганный взгляд. — Что ты задумал? — Ты же хотел заслужить свое место? Игра продолжается. Итак, на чем мы остановились? – Чунхен стал делать медленные шаги навстречу Хенсыну, который, в свою очередь, на автомате пятился назад, пытаясь рукам позади себя найти что-нибудь, помогшее бы ему защититься, если что. Но в туалете кроме столешницы с раковинами и унитазов ничего больше не было… Ну, ещё зеркала. — Чунхен, я надеюсь… ты не собираешься делать того… о чем я подумал?.. – Хенсын, все ещё не отошедший от алкогольного марафона, пытался четче формулировать мысли. — А о чем ты подумал? – Чунхен навис над ним, одной рукой облокачиваясь на стену, и стараясь заглянуть в опущенные глаза Хенсына. — Я… ни о чем… — рука Чунхена прошлась по лицу Хенсына и остановилась на подбородке, приподнимая его. — Забей на всё, просто расслабься. Тогда мы оба получим удовольствие и разойдемся… — и Чунхен стал медленно наклоняться к губам Хенсына с явным намерением поцеловать его. «Что? Просто ради удовольствия? Нет, этого не будет. Любить я могу, пусть и безответно, но делать это для твоей развлекушки не стану!» — было первой мыслью Хенсына, и он оттолкнул Чунхена. — А Дахе? Она же твоя девушка! – нужно было срочно найти отговорку, но не для себя, а для Чунхена. Как жаль, что в голове все ещё шумит. — Господи, с чего ты взял? Слушай, давай без подробностей о моей жизни, хорошо? Просто расслабимся… — Чунхен подался на шаг вперед. «Видимо, он все-таки на самом деле больной!» — делая ещё пару шагов вдоль стены в строну от Чунхена. — Вот с ней и расслабляйся! Или найди себе кого-нибудь другого! – Чунхен замер, потому что Хенсын внезапно сорвался на крик. Но его все равно никто не услышит здесь, слишком громкая музыка в клубе дает о себе знать. А вот реакция Чунхена застала Хенсына врасплох. — Нет, я хочу тебя, — и Чунхен снова двинулся в сторону Хенсына. Столь серьезное заявление, так легко сорвавшееся с губ Чунхена, повергло Хенсына в шок. Это было не то, чего он ожидал, поэтому Хенсын растерялся и покраснел, упустив этим шанс не попасться в руки искусителя, а ведь именно таким для Хенсына сейчас был Чунхен. Парень знал, к чему тот клонит. Понял, зачем нужны были те вопросы и алкоголь. Корил себя за то, что так легко поддался на провокацию. Но он не ожидал, что Чунхен вообще может к нему что-то испытывать, пусть даже для развлекушки, кроме ненависти и раздражения, как тогда на гонке. Но это дела не меняло. — А я тебя – нет! Так что оставь меня в покое, — но голос не прозвучал настолько уверенно, насколько нужно было, поэтому Чунхен лишь усмехнулся. — А мы это сейчас проверим, — и Чунхен в стремительном порыве смял губы Хенсына в требовательном поцелуе, одновременно прижимая того всем телом к стене и запуская руки под футболку. Алкоголь все ещё давал о себе знать, и Хенсын уж готов был сдаться, взметнув руки и опуская их на плечи Чунхена. Но гордость не позволила подчиниться наглому гонщику, хоть и столь любимому, что как только тот поцеловал Хенсына, у него бабочки в животе запорхали. Поэтому Хенсын, едва руки коснулись плеч, резко разорвал поцелуй и вновь оттолкнул. — Что? – Чунхен возмущенно уставился на Хенсына. — Не играй со мной, Чунхен, не нужно, — спокойно ответил Хенсын, разворачиваясь к двери и выдыхая. Внешнее спокойствие, которое так хорошо умел инсценировать Хенсын, в присутствии Чунхена казалось детской игрой. Если в сердце все заходится только от одного вида гонщика, как сохранить пусть даже напускное равнодушие? — Хорошо. Поговорим по-другому, — за спиной Хенсына Чунхен сложил руки и скучающе уставился в потолок, — Ты же хочешь попасть в команду? Хенсын заледенел, а равнодушие как рукой сняло. И что теперь делать? Если Чунхен откажет ему, даже Дахе, скорее всего, ничего сделать не сможет. Почему жизнь так несправедлива? — Чего умолк? Разве не ты орал в коридоре, что сделаешь все, чтобы остаться штурманом? – он посмотрел на замешкавшегося Хенсына с презрительной ухмылкой на лице, — Гонка завтра. Решай сам. Или уже передумал? Нет, не передумал. Хенсыну нельзя было передумать, иначе все дело провалится. И как теперь быть? Ради расследования переспать с Чунхеном или во имя своей гордости и чувств послать куда подальше? Если переспать, то навсегда потерять самоуважение и хоть какую-то надежду на ответные чувства Чунхена, будучи для него только продажной шлюхой, да и ещё непонятно за какие именно цели. Разве место штурмана того стоит? Но для Хенсына стоит. Для Хенсына попадание в команду автоматически означает продвижение в расследовании и том деле, которое ему доверило его начальство. А Хенсыну это нужно, ведь только таким образом он сможет показать, чего стоит на самом деле, что он может дать прокуратуре. Прокуратура в принципе для него мало значит, но если продолжать там работать. Нужно доказать, на что способен. Все равно Хенсыну некуда больше податься, ничего не интересно. Только гонка на Хонде рядом с Чунхеном по ночным улицам Сеула вызвала у Хенсына легкое эмоциональное потрясение, от которого в душе стало светлее. Но все было списано на открывшиеся ему чувства к Чунхену. Чувства к Чунхену… Вдруг в голове возник вопрос, которого Хенсын сам от себя не ожидал: «А почему бы и нет?» Так хотя бы жалеть ни о чем не придется. Одна ночь близости, а потом можно выкинуть гонщика из головы, сосредоточившись на расследовании… Пока Хенсын думал, Чунхен лишь молча смотрел на Хенсына, не поторапливая его. В его взгляде Хенсын не нашел ответа, но вновь попал в плен глаз, которые ещё до знакомства с Чунхеном делали с ним, что хотели. Вот и теперь. Даже не вполне осознавая, что же именно послужило причиной ответа: важность работы или все-таки желание стать ближе к Чунхену, пусть даже потом не будет возврата, Хенсын неуверенно поднял руку и коснулся своей шеи, как бы потирая ее, и из-под челки взглянул на Чунхена. Но такой реакции на свою слабую попытку сказать «Да», Хенсын не ожидал. Чунхен, до этого остававшийся абсолютно спокойным, за пару шагов пересек расстояние между ними и впился в губы Хенсына. Запустив руки в волосы Хенсына, Чунхен оттеснил того к раковинам, продолжая неистово целовать и вторгаясь языком в рот Хенсына. Потом, на секунду разорвав поцелуй, приподнял его и посадил на стол, разводя ноги немного в стороны и устраиваясь между них. Пока пальцы одной руки быстро расправлялись с ремнем и ширинкой на джинсах Хенсына, Чунхен другой рукой все сильнее притягивал и требовательнее целовал, заставляя Хенсына задыхаться. Когда воздуха уже катастрофически не хватало, Хенсын оттолкнул Чунхена, приводя дыхание в норму. — Что за?.. – раздраженно бросил Чунхен. Но Хенсын, только восстановив дыхание, сам стянул с себя футболку, притягивая Чунхена обратно и целуя его в губы. Обхватив руками лицо Чунхена, он вложил в поцелуй все свои чувства, позволяя себе, наконец, расслабиться и забыть о работе. Нежно целуя губы, Хенсын сам просунул свой язык дальше, исследуя рот и сходя с ума от желания. Но от его поступка Чунхен опешил, так и расставив руки в стороны, не спеша опустить их на талию Хенсына. Распахнув глаза, Чунхен в поцелуе наблюдал за закрытыми глазами Хенсына, не осознавая причин такой резкой смены поведения. А Хенсын, ненадолго оторвавшись, решительно стянул футболку с застывшего Чунхена и вновь потянулся к губам гонщика. От его поцелуя возбуждение, и так сильнейшее, превратилось в совершенно невозможное. Терпеть у Чунхена сил больше не было. Резко стянув его обратно на пол, Чунхен развернул Хенсына лицом к зеркалу. В нем Хенсын увидел пугающую картину: сам Хенсын с самым томным и пошлым выражением лица, на которое был способен, краснеет, пока Чунхен стягивает с него штаны и наклоняет чуть вперед, пробегаясь губами вдоль позвоночника. После чего, послав через зеркало Хенсыну ухмылку, разворачивает его к себе за подбородок и целует. Одновременно с поцелуем, Хенсын ощутил прикосновение к своему члену, от которого с его губ сорвался протяжный стон. Разорвав поцелуй, но продолжая сжимать член Хенсына, Чунхен за подбородок развернул Хенсына и заставил посмотреть в зеркало. — Взгляни на себя… тебе настолько хорошо? Хочешь ещё? — Ч-Чунхен… — Хенсын постарался отвернуться и не смотреть на свое раскрасневшееся от постыдного удовольствия лицо. Но Чунхен держал его крепко. Нежно поцеловав Хенсына в висок, он провел указательным пальцем по его губам, слегка раздвигая их. — Оближи… И Хенсын, продолжая смотреть на себя в зеркало, медленно приоткрыл рот и обхватил губами пальцы Чунхена, чувствуя, как нетерпеливо Чунхен проталкивает их глубже в рот Хенсына. — Достаточно, — и Чунхен убрал руку, а через пару секунд Хенсын почувствовал в себе пальцы Чунхена. Медленно двигаясь внутри, добавляя постепенно ещё один палец, Чунхен растягивал Хенсына. Сам же Хенсын только сильнее вцепился в столешницу, стараясь расслабиться, чтобы не ощущать боли. Когда третий палец прошел внутрь, Хенсын уже чувствовал лишь удовольствие. — Чунхен… — тихо позвал Хенсын. — Да?.. — Возьми меня, — ещё тише, пугаясь странного звучания собственного голоса, попросил Хенсын. — Прости, детка, я не расслышал, — вгоняя пальцы глубже, а другой рукой сильнее сжимая член Хенсына, произнес Чунхен вкрадчивым голосом, который не оставлял сомнений, что он-то как раз все прекрасно слышал. — Возьми меня, Чунхен!.. – откидывая голову на плечо Чунхена, простонал Хенсын, который уже был на грани. Парой движений расстегнув ремень и спустив джинсы, Чунхен, устроившись поудобнее, резко вошел в уже подготовленного Хенсына. Замерев, и давая отдышаться Хенсыну, Чунхен коротко поцеловал его в губы, а потом двинулся назад, постепенно ускоряясь. Затем, не сбавляя быстрого темпа, Чунхен, продолжая вбиваться в Хенсына, потянулся и накрыл руку Хенсына своей ладонью, переплетая их пальцы. Медленно поднеся ее к обнаженной груди Хенсына, он его же рукой оглаживал соски, и нежно проводя ей вниз, к животу, заставил Хенсына втянуть его. Сам же Чунхен наблюдал за реакцией Хенсына в зеркало, висящее на стене. Проскользив по животу, Чунхен положил обе их руки на член Хенсына, начиная сжимать его в такт толчкам. Отразившаяся в зеркале реакция Хенсына только сильнее возбуждала, поэтому, ускоряя ритм, Чунхен уткнулся губами в плечо парня, пока не кончил в него. После чего пара движений руками и Хенсын последовал за ним, кончая в собственную руку. Пока довольный Чунхен искал свою футболку и одевался, Хенсын, наскоро натянув джинсы, опустился на пол и прислонился головой к стене, закрывая глаза. Через минуту сквозь шум музыки, нарастающий звон в ушах Хенсына послышались шаги, скрежет ключа в замке и звук закрывающейся с той стороны двери. Но Хенсын никак не отреагировал. Он знал, что так будет. *** На дрожащих ногах ещё не вполне трезвый Хенсын, к тому же на грани потери сознания, так как алкоголь решил испортить ему жизнь другим путем, направился к выходу из клуба, через коридор пресловутых ВИП-комнат. Проходя мимо, Хенсын прислонился головой к одной из холодных дверей. Все-таки не только водка была виновницей его теперешнего положения, но и Чунхен… Внезапно чуткий слух прокурора, пусть и в еле живом состоянии зацепил чей-то разговор. Все бы ничего, и он бы не принял его всерьез, не прозвучи там имя «Чунхен». Сначала Хенсын даже решил, что вновь думает вслух, ну или просто мысли в опухшей голове стали очень громкими, но услышанное после мгновенно его в этом переубедило. — … и от него нужно избавиться как можно скорее, — проговорил женский голос, — Пользоваться им стало очень опасно. — Чунхен в курсе наших дел? – Хенсын не видел говорящего, но по интонациям голоса ему можно было дать около 30 лет. И это явно кореец, разговаривающий без акцента. — Нет, он думает, что все выигранные деньги идут на его счет, — говорящий усмехнулся, а Хенсыну показалось, что он уже где-то такое слышал. Интересно, что за счет у Чунхена? – Но все отчеты фальшивые, я над этим поработал. — И он даже не уточняет? Никогда сам не проверял? – кто-то третий искренне удивился. И вот у этого человека присутствовал легкий акцент, — Странно, ведь, например, машину свою он все время сам перепроверяет, чтобы без казусов. — Нет, он доверяет мне, в отличие от парней в команде и особенно техников, — Дахе неприятно рассмеялась, — Но проблема в том, что насколько мне доложили, нами уже занялась прокуратура, — к ней вернулась серьезность и холодок в голосе. — Все настолько серьезно? – говорящий произнес эти слова с насмешкой, и Хенсын в который раз поймал себя на мысли, что он звучит очень и очень знакомо. — Пока они думают, что Чунхен главарь. Если от него избавиться, то концы уйдут в воду, — просто сказала она, — Но ты-то чего усмехаешься, мог бы и помочь нам. — Так я и помог, просто вы ещё не понимаете как, — констатировал голос без акцента. — Дахе, и как ты предполагаешь это сделать? – деловым тоном проговорил тот самый «знакомый» мужской голос. Хенсын не ошибся, это девушка – Дахе. Но внутренне напрягся, потому что услышанное ему совершенно не нравилось. А внутреннее состояние и так не оставляло желать лучшего. Как его мозг мог запоминать и обдумывать входящую информацию в таком состоянии Хенсын даже подумать не решался. — Завтра на гонке. Заодно избавимся и от этого надоедливого штурмана. Мне кажется, он не так прост. Будет лучше убить обоих птиц одним выстрелом, — как бы между прочим произнесла Дахе, — Достаточно будет заранее испортить машину Чунхена, лучше всего впрыснуть закись азота в двигатель, пока он не видит. При старте такая машина просто взорвется. — Хорошо, мои ребята разберутся с этим, — снова мужчина с акцентом, да кто же он? Внезапно из-за двери послышался шум отодвигаемых стульев. Хенсын попытался чуть оторваться от двери, но тело его не слушалось. — Сухён, ты видел Чунхена? Мне нужно с ним поговорить, — позвала Дахе, а ответил ей тот самый голос с акцентом. Значит, одного из них зовут Сухён, но кто же второй? — Нет, после того, как наш маленький штурман выбежал из комнаты, а Чунхен вышел за ним, я больше его не видел, — получается… Сухён был в ВИП-комнате… неужели тот громила? — Странно… Ну ладно, поищу сама. — Дахе? Ты его, случаем, не предупредить хочешь? – отозвался второй мужчина. «Назови его по имени, назови, Дахе!» — пронеслось в голове Хенсына. — Нет, ты что! Мне мои денежки дороже какого-то беспризорника! – она снова рассмеялась, от чего Хенсын четко понял, что ему больше всего не нравится в Дахе, естественно помимо ее жадности и мерзости, — смех. — Пусть так… что за?.. На этих словах кто-то толкнул дверь наружу, а у Хенсына как раз кончились какие-либо силы. Явная алкогольная непереносимость дала о себе знать. Последнее, что он слышал, это чьё-то знакомое восклицание «Хенсын!». Мужское. Точно мужское. А потом только темнота. *** Когда Хенсын проснулся, было уже утро. Причем дьявольски ужасное утро: голова раскалывается, а за окном птицы поют, солнце светит и часы показывают уже ровно 12 дня. На работе теперь можно не появляться. Перевернувшись, Хенсын снова закрыл глаза и хотел уже заснуть… Но вместо этого резко сел в кровати, от чего, конечно, голова предательски затрещала, готовясь взорваться от боли, а сушняк отчетливо дал знать о себе, но это было ещё не самое ужасное. Хенсын абсолютно ничего не помнил о вчерашней ночи! Ни одного даже крохотного воспоминания! Просто глухая, отяжелевшая, бесполезная штука без каких-либо мыслей на шее Хенсына, а не голова. Единственное, что позволяло понять, что она хотя бы на месте: боль, звон в ушах и дурнота у горла. Ни события, после того как они с Чунхеном начали пить, ни что было после. В голове лишь пустота и ощущение потери важной информации. Вот это Хенсын чувствовал отлично. Он явно что-то упустил. Но вспомнить это сейчас не представлялось возможным, поэтому он решил хотя бы утолить мучающий его сушняк. В горле так пересохло, что больно было глотать. Окинув взглядом комнату, Хенсын нашел на столе кем-то заботливо оставленный графин с водой и уже налитый стакан. Интересно, кто все-таки отвез его домой? Дуджун? Рядом на подносе лежали какие-то лекарства от похмелья, явно не из аптечки трезвенника Хенсына. Ну конечно, наверняка следователь Юн постарался. Как можно быстрее передвигаясь, парень подошел к столу. Хватаясь за спасительную жидкость, Хенсын с упоением осушил целый стакан, а потом ещё один. И с последним глотком кое-что во вчерашней ночи прояснилось… "Нет, я хочу тебя..." О! Значит, это был не сон. Какой ужас! Хенсын стеклянным взглядом уставился в стену перед кроватью, прокручивая нахлынувшие воспоминания. И ведь Хенсын согласился на это… Так что пусть Чунхен даже не заикается больше, что не хочет его видеть. Черт, чего не сделаешь ради расследования. Хорошо хоть Хенсын не в Национальной разведке работает, там и умереть за Родину не долго. Но вспомнив и собственные эмоции, Хенсын почувствовал, как горят его уши. Все-таки долг здесь ни при чем, только собственное желание толкнуло его на этот поступок. Только стремление быть ближе к Чунхену. Хенсын постарался выкинуть из трещавшей головы ненужные мысли. Вчера все закончилось. Главное теперь, Чунхен на завтрашней гонке точно не отвертится. И вот тут Хенсын ощутил, как в сердце похолодело. Руки задрожали, распространяя от ладоней до кончиков волос неподдельный, безумный и жутчайший страх. Такого Хенсын никогда ещё не испытывал. Стакан, который он держал в руках, вдребезги разбился об пол. Чунхен в опасности!