Какая бывает любовь.

День 9. Вся семья собралась за завтраком. Не хватало только папы. Он заканчивал дела в городе, чтобы сиротский приют открылся в срок. Альбина заметила, что мама сегодня светилась от счастья и решила, что последствия папиной шутки сошли на нет. — Гав! — с улицы прибежал Кеди и сразу бросил к ногам бабушки дохлую мышь. — Плохой пёс! — крикнула ему Альбина, и Кеди жалобно заскулил. — Не обижай его, — поругалась на неё бабушка. — Мужчины давно не делали мне подарков. Хороший мальчик. — И она почесала ему за ухом. — Мама, завтрак готов, — Ида поставила перед бабушкой тарелку с сероватой жижей. Альбина с досадой посмотрела на странное месиво. Ну вот. Кажется, у мамы снова приступ. Но к удивлению девочки, бабушка взяла со стола ложку и принялась хлебать мерзкое блюдо. — Ба, что это? — скривилась Альбина и присмотрелась к похлёбке. — Зачем ты ешь хлеб, измоченный в воде? — В солёной воде, — поправила её бабушка. — Это называется тюря. — У этого есть название? — Альбина не могла поверить, что кто-то в здравом уме потребует замочить для него хлеб в воде. — Посмотрю я на тебя, когда все зубы выпадут, — пробурчала бабушка. Ида внимательно проследила, чтобы бабушка съела всё до последней ложки, и как только тарелка опустела объявила: — Мама, твоя комната готова. Мне не терпится показать. — Ида, ты поздно спохватилась. Я уже привыкла к комнате для гостей. — Ты не знаешь, от чего отказываешься. Давай я помогу тебе встать. Альбина, милая, а ты убери со стола. Мама помогла бабушке подняться на ноги и увела её с кухни. Женщины вышли в холл, а оттуда прошли в двери огромной библиотеки. Бабушка с восторгом оглядела тысячи книг, расставленных вокруг библиотеки на двух этажах. Она была бы не прочь обосноваться прямо здесь. Но мама повела её дальше. К камину. Бабушка озадаченно посмотрела на неё: — Ида, что ты делаешь? — Ты не поверишь, что я обнаружила. — Она приблизилась к камину, и через секунду каменная дверь отъехала в сторону. Тайный проход в подземелье был открыт. В женщин сразу ударил поток холодного воздуха. — Что это за чертовщина? — Ты ещё не знаешь, что внутри. — Ида покрепче взяла мать за руку и с силой дёрнула её к проходу. — Ида, я сейчас упаду! — Ну же, мама, всего два шага. — Она подарила матери ангельскую улыбку и провела её внутрь. Женщины оказались в подземелье. — И чего я тут не видела? — возмутилась бабушка. — Ишь ты нашла, чем удивить. — Поверь, мама. — Снова улыбнулась ей Ида. — Ты ещё ничего не видела. С этими словами Ида вернулась в библиотеку, оставив бабушку в подземелье одну. Её мать попыталась сделать шаг навстречу дочери, но оступилась и упала. Она закричала и протянула к ней руку, но было поздно. Дверь въехала обратно в стену. — Ида! — закричала из-за стены женщина. — Ида, открой меня, открой меня. — Правильно говорить «открой дверь», — засмеялась Ида. — Ида, открой меня! — в последний раз взмолилась женщина. — Открой, у меня слабое сердце. Я боюсь, дочка! Открой меня. Вскоре крики стихли. День 10. Папа приехал вечером. Мама усадила его за стол в гостиной и торжественно внесла в комнату металлический поднос, накрытый крышкой. Ещё несколько дней назад Альбина готова была прыгнуть выше головы лишь бы первой узнать, что такого вкусного спрятала мама под крышкой. Но сейчас она с замиранием сердца наблюдала, как мама ставит перед папой поднос и думала только об одном: только не черви, только не стекло, только не мокрый хлеб. Папа уж точно оценил бы такую шутку, но правда в том, что мама не шутила. Она верила в свои слова искренне и хотела, чтобы её семья тоже верила ей. Но к таким играм папа точно не был готов. К облегчению девочки под крышкой оказалось овощное рагу и пара мясных стейков. Захар облизнулся и приступил к ужину. Он ел, а Ида, подперев рукой голову, сосредоточенно на него смотрела. Альбина помнила этот жадный взгляд. Вчера Ида смотрела так на бабушку. Кстати, а где бабушка? Перед сном папа заглянул пожелать Альбине спокойной ночи. И не успел он присесть на край кровати, как девочка с ходу спросила: — Папа, где бабушка? — Твоя бабушка вчера уехала. — Папа не умел скрывать радость. Улыбка так и просилась на лицо. — Мама сказала, что они повздорили, ты же знаешь бабушку. У неё есть только два мнения: своё и неправильное. Она собрала вещи и уехала. — А как она уехала? — не унималась Альбина. — Я не видела, чтобы к дому подъезжала машина. Она же не пешком ушла. — Почему? Твоя бабушка обожает гулять по лесу с лукошком для грибов. — Засмеялся мужчина. — А может она улетела на ступе. — Папа! — Ну извини. — Он погладил дочь по голове. — Я не знаю, правда. Уехала и всё. Мама так сказала. А мама никогда не обманывает, помнишь? — Помню. — Альбина помнила. Но помнила ли мама? — Пап. — Что, милая? — Мама снова заболела? — С чего ты взяла? — Не знаю… — вздохнула девочка. — Послушай, твоя мама не болеет. Иногда она грустит от усталости, но потом ложится спать и всё проходит. Альбина ничего не ответила, но кивнула в знак согласия. Отец поцеловал её в макушку, и девочка легла. Он накрыл её одеялом, включил ночную лампу и подошёл к двери. Но внезапно прозвучал ещё один вопрос: — Если мама не болеет, зачем тогда приходила тётя Мара? — Тётя Мара? — Да, на ней был белый халат, как у доктора. Мужчина был озадачен. — Я знаю только одну тётю Мару. Она жила здесь в прошлом году, хотела превратить здание в оздоровительный санаторий. Как раз тогда я и задумал открыть сиротский приют. Наши интересы совпали, мы долго воевали за это место. Она работала врачом, у неё имелись неплохие связи, но детский дом оказался предприятием куда более полезным, чем санаторий. Сама подумай, санаторий — это та же больница, а больниц у нас пруд пруди. Зато заведений для брошенных детей очень мало, поэтому победа досталась мне. — Тётя Мара злилась на тебя? — Нет, но она очень расстроилась. — И где она сейчас? — На Ваганьковском кладбище. Альбина хотела крикнуть «нет» и выложить всю правду, но вовремя остановилась. Нет, папа не поверит. Он спишет всё на воображаемых друзей или неудачную шутку. Она не скажет. Вместо этого Альбина пожелала отцу доброй ночи и взяла с него обещание прочитать ей сказку завтра перед сном. Она нашла старый журнал мистических историй в коробке, которую мама принесла с чердака, и ей жутко захотелось послушать одну из них. Папа пообещал, что без сказки Альбина не останется. Она любила, когда папа читал ей. Он делал это так смешно. Всегда следил за тем, чтобы читать без ошибок, а если хоть одно слово произносил неверно, то принимался перечитывать заново. Но больше всего девочке нравилось, как он читал разными голосами, она смеялась и засыпала с улыбкой. Скорей бы наступило завтра! А тётя Мара пусть останется в прошлом. Альбина не хотела об этом думать, потому что ничего не знала. Только одно: это был не призрак, их не существует. Она не спросила, когда именно умерла тётя Мара. Если это была она, то Альбина как раз встретила её в последние дни перед смертью. Может, она знала, что её час пришел, и приходила попрощаться с этим местом. Или это была другая тётя. Мало ли их тут водится? Адам тоже появляется Бог весть откуда. Кто знает, сколько ещё у них соседей в округе? Адам. Она не представляла себе, что он должен сделать, чтобы она ещё хоть раз с ним заговорила. Пусть врёт, сколько хочет, но зачем задевать подобными выдумками её маму? При мысли о нём Альбина разозлилась и закрыла глаза. Она ворочалась из стороны в сторону, но долго сопротивляться не смогла и крепко заснула. Проснулась она только ночью, когда услышала, как в шкафу кто-то скребётся. Девочка обиженно фыркнула и снова закрыла глаза. Она знала, что скрёб скоро прекратится, а завтра она скажет папе, что мыши мешали ей спать. Продолжение следует…