Какая бывает любовь.

Мамочка выразила готовность к любым вопросам, и Авикеджи сделала вид, что усиленно их придумывает. И почти не притворялась, пряча под маской раздумий холодный расчёт. Психологические навыки нередко выручали Авикеджи, правда, раньше во время хитрых манипуляций ей не угрожали пистолетом. Думать было очень сложно, да и поведение Захара сбивало с мыслей. Он слишком ясно показывал неприязнь и искал глазами оружие, которое можно использовать. Для Захара враг означал то же самое, что недоделыш, а недоделыш приравнивался к глупцу. А считать врага глупцом было непростительной ошибкой. — Поскольку ты не задала ни единого вопроса, я попрошу больше вообще ничего не говорить. — Мамочка улыбнулась и прошлась вокруг Авикеджи, присматриваясь и составляя мнение. — Я не хотела, чтобы мои вопросы обидели вас. — Мягко сказала Авикеджи. — Поэтому так долго думала. — Не надо, милочка. Терпеть не могу подлипал. — Мамочка закрыла глаза и помассировала виски. Альбина не сдавалась: — Если вы назовёте своё имя, мы сможем общаться более доверительно. Мамочка вдруг открыла глаза, убрала пальцы от висков и направила их в сторону собеседницы. — Я догадалась. Твой мягкий тон, неприкрытая лесть и желание узнать моё имя, чтобы его звук, вылетающий из твоих уст, расположил меня к манипуляциям… ты — психиатр. Ай-яй-яй. — Женщина погрозила Авикеджи пальцем, причмокивая губами и жалостливо улыбаясь. А потом посмотрела в другую сторону. — Богдаша, мне не нравится, что ты дружишь с этими ребятами. Богдан покраснел и вспотел, но не смотрел на мать. Зато она прожигала сына неприкрытым омерзением. — Это мой сын. Органы опеки разлучили нас, когда он был совсем крохой. Я так и не смогла отследить его перемещения и со временем забыла, что он существовал. А год назад Ярослав подсел на уши, всё рассказывал о «Логосе», мечтал учиться в школе, в которой можно жить. И я разрешила. Там мои мальчики и встретились. Ярик сообщил о местонахождении брата, но я не стала искать встреч с ребёнком, который мне не нужен. Оказалось, что Богдана взяли в школу на основе благотворительной программы, которую организовала тогдашняя директриса. Хороший шанс для сирых и убогих выбиться в люди. Правда, лавочку прикрыли, и Богдан вернулся в приют. А когда подвернулся шанс сбежать, он пришёл не к своей любимой мамочке, а сюда, в «Логос». Он выбрал другую семью, и я его не виню. К тому же они продолжали общаться с Ярославом. Непринуждённые братские беседы, благодаря которым я и узнала, где искать Дашу. А вместо неё нашла вас, брошенных сироток. Что это, если не знак свыше? Да и зачем убивать Дашу, когда можно спасти тех, кто ей дорог? На любое зло отвечай добром! Видите ли, у меня было только трое родных сыновей. Первого убила ваша психопатка подруга. А двое других, Богдан и Ярослав, не те дети, о которых я мечтала. Ярослав вечно ноет и пищит, как малолетняя истеричка… — Мам! — …а Богдан просто жалкое ничтожество, которое хочется пожалеть, как плешивого котёнка. Я не смогла произвести на свет нормальных детей, поэтому стала искать их. На свете много бездомных детей, которые нуждаются в помощи. И не все из них расфасованы по детским домам, многие живут на улице. И кто знает, может, вы — одни из них. Как я и сказала, это знак свыше. Я пришла сюда, чтобы убить, а нашла тех, кого могу вернуть к жизни. Это настоящее чудо. Мамочка выдержала нетерпеливую паузу и торжественно объявила: — Я решила остаться! Майк и Лиза встревоженно переглянулись, Маша что-то зашептала себе под нос, а Авикеджи досадливо помотала головой. — Это так волнительно, но я подумала, почему бы не остаться на три месяца, ровно до нового года. Во многих организациях три месяца — это испытательный срок. Так почему бы нам не испытать друг друга? А когда срок истечёт, все желающие смогут уйти со своей новой семьёй, начать новый год с чистого листа. А остальных мы держать не будем. — Вы хотите сказать, что берёте нас в заложники? — уточнила Лиза. — Милая, я понимаю, как это выглядит. Будет лучше, если вы посмотрите на это с положительной стороны. Потенциальных жертв изнасилования предупреждают, что в случаях, когда насилие неизбежно, лучше расслабиться и постараться получить удовольствие, потому что сделать всё равно ничего нельзя. Вам я могу посоветовать то же самое. — Цирк… — не сдержалась Авикеджи. — Я думала, мы сможем построить адекватный диалог, но для этого вы слишком безумны. — Вы все сироты, а я ваша мамочка. Что в этом плохого? — обиделась женщина. — Вы должны благодарить меня, а не огрызаться! Ну же, благодарите меня! Её приказ встретили молчанием. Мамочка закипала от ярости. Будучи и без того исполинских размеров, она словно стала ещё больше. — БЛАГОДАРИТЕ МЕНЯ! — С-спасибо… — сдавленно процедила Маша. — Спасибо вам огромное! — она не хотела видеть, что последует за гневом разозлённой женщины. — Большое вам спасибо… — Пожалуйста. — С гордостью улыбнулась Мамочка. — Всегда говорите «пожалуйста» в ответ на «спасибо», иначе люди сядут вам на шею. Все эти ваши «не за что» или «да ладно» показывают собеседнику, что проделанная вами работа ничего не стоит. За что благодарить человека, если он сам говорит, что не за что? Если вы сами цените свой труд так низко, за что его должны уважать остальные? Ни за что. Поэтому только «пожалуйста». Мои дети это знают. Кстати, о них… сразу скажу, что мужчина преклонных лет и мальчик с синдромом Дауна не имеют шанса стать моими детьми по понятным причинам. Зато они вполне сгодятся на роль гарантии. Надёжно спрятав их под угрозой смерти, я получу три месяца и шестерых смиренных деток. Никто не убежит отсюда раньше срока, зная, что любимые могут пострадать. А если кто-то попытается, он будет сурово наказан. Как вы понимаете, мне нужны лучшие из лучших. Я возлагаю на детей большие надежды и устанавливаю… кхм… определённые правила, помогающие нам развиваться. Поговорим о правилах или сначала избавимся от старика и мальчишки? *** — Нет! Нет! — Даша умоляюще покосилась на старика. — Помогите. Она приехала, чтобы навредить мне. Мы ненавидим друг друга. Пожалуйста, вы должны поверить! Я знаю, что это звучит как паранойя, но… она моя сестра и она жестокая и… злая… Рома умер. И Жанна. И Вадим. И Влада. И Жора. И родители Вани. И это она их убила. Она пыталась убить и меня. Я падала с обрыва, а ещё… из-за неё я думала, что меня изнасиловали. Вы должны мне поверить. — Конечно… — доктор обнял Дашу за плечи, а сам нажал кнопку вызова санитаров. — Что вы делаете? — Даша почувствовала, что её предали, и бросилась к двери. Но не успела. Двое сильных мужчин в белой униформе ворвались внутрь. Она не хотела, чтобы они тянули к ней волосатые руки, не хотела соприкасаться с ними, чувствовать себя в ловушке. Каждый раз кто-то пытался сцапать её для удовольствий, истязаний или убийств. Почему в этот раз не может быть по-другому? Даша приготовилась к худшему и закрыла глаза. А затем услышала быстрые шаги. Кто-то пробежал мимо неё, лицо обдало прохладой. А ещё через секунду Даша узнала возмущённые вопли сестры. — Какого чёрта? Как вы смеете? — Заверещала Алевтина, когда большие руки вцепились в неё и поволокли прочь. Даша не собиралась расслабляться. Она знала, что санитары ошиблись, и сейчас грозный голос доктора Гонсалеса подскажет им, кто именно из девушек Даша Старкова. Но врач молчал, а Алевтина кричала. И Даша была ошарашена не меньше, чем сестра. — При другом раскладе я бы не принял на веру слова больной девушки. И хотя вы явно не похожи на ангела, я вынужден был бы вас отпустить. — УБЕРИТЕ РУКИ ИЛИ Я ЗА СЕБЯ НЕ ОТВЕЧАЮ! — Но в словах моей коллеги, которая уговорила меня заняться Дашей, нашлось место и для вас. — ЭТО КОНЕЦ ВАШЕЙ КАРЬЕРЫ, ДОКТОР! — В своём заключении Альбина довольно подробно описала вас, как одну из возможных причин нарушения психики пациентки. Удивительно, но она собрала исчерпывающее досье, в полной мере подкрепляющее слова Даши. — ДОСЬЕ, КОТОРОЕ ВЫ МОЖЕТЕ ЗАСУНУТЬ СЕБЕ В ЖОПУ! — И желание убивать и причинять вред окружающим, которое вы демонстрируете в данный момент, вынуждает меня оградить вас от социума и самой себя. Считаю справедливым немедленно поместить вас в стационар и начать лечение. — СПРАВЕДЛИВОСТЬ НАСТУПИТ, КОГДА Я УБЬЮ ТЕБЯ! — Ваше девиантное поведение не оставляет мне выбора. Думаю, курс шоковой терапии остудит ваш пыл… для начала. — ВЫ НЕ ИМЕЕТЕ ПРАВА! ДАША, СКАЖИ ЕМУ! — Уведите больную! — приказал доктор Гонсалес, и санитары, схватив Алевтину под мышки, потащили вырывающееся тело в коридор. Она трясла ногами и руками так сильно, как только могла, но бесполезно. На мгновение Даше показалось, что сестра плачет, но она не чувствовала удовлетворения от мучений врага. И хотя раньше думала, что при первой возможности обязательно позлорадствует, в данный момент испытывала только жалость. Продолжение следует…