Little Mix – Touch (Acoustic)
Крис выныривает из небытия мгновенно. Болезненно, скованно, но мгновенно. Просто раз, мозг прострелило резкой болью, и он раскрыл глаза. И первая мысль «Джексон?!». Но Джексона рядом не было, хотя Кристофер поспорить готов, что совсем недавно слышал его тихий, мелодичный голос, которым он нашептывал молитвы. Прямо у уха. И его маленькая ладонь секунды назад сжимала его волосы. Не то чтобы сильно и больно, но вполне себе ощутимо. Эти прикосновения и не давали забыться целиком. И, возможно, отчасти из-за отсутствия чужого тепла он и очнулся. Кристоф хочет встать немедленно и найти своего мальчика. Потому что тревога изнутри грызет не по-детски. Потому что холодно рукам без него. И вообще странно все это, а оттого страшно, аж горло сковывает. Но встать он не может, ни с первого раза, ни, увы, со второго. Только кряхтит, и боль не дает нормально конечностями шевелить. Словно тонкой нитью болью пронзает при каждом движении. Но Рид сдаться не может. Но и встать тоже не может. Поэтому, сжав зубы, чтобы не начать сквернословить, он поворачивает голову. С секунду взглядом шарит по хаосу, что осталось от комнаты и с замиранием сердца видит маленький комочек на полу. Джексон сидит на коленях, опираясь на ладони. Он не двигается все те мгновения, которые Крис смотрит на него и пытается встать. Пугает его обездвиженность. Кристоф даже стонет, когда удается приподнять верхнюю часть тела. Голова разрывается на куски. На огромные и смачные. И он тянет руки к ней, проверить целостность. Рид не уверен, что там не отсутствует куска головы, потому что крови много и боль невыносимая. Но кровь на собственных ладонях совершенно не пугает, пугает его то, что Джекс сидит на коленях и не шевелится. Крис, с огромным усилием проползает десять метров, до своего мальчика, ровно на корячках. – Джек…? – вопрошает Кристоф, получается у него, конечно, из рук вон плохо, потому что горло тут же сковывает и изо рта вылетает только хрип, но Джексон вздрагивает, наконец, отмирая. Рид, одной рукой держит горло, будто оно способно сбежать, второй аккуратно тянется к предплечью Итона. А тот смотрит неверующе, испуганно. С секунды Джекс вглядывается в лицо, что минуты назад было недвижимым и мертвым. – Я думал, ты умер… – хрипло всхлипывает Джекс и тянет руку к лицу напротив. – Боже… Я думал, она убила тебя… – проводит по щеке и гладит пальцем скулу, пока Крис изумленно смотрит на любимое лицо. Глаза тусклые-тусклые, видимо от слез и Крис поклясться себе хочет, что изобьет виновника, даже если это он сам. А потом взгляд падает на засохшие струйки крови из носа. И зверь внутри начинает царапаться, но не успевает достаточно сильно тряхануть клетку, чтобы вылезти, потому что Джекс тянет Кристофа на себя и прижимает к своему холодному телу. – Я думал, я потерял тебя!.... – крик теряется в изгибе плеча. – Тшшш… малыш… все хорошо… – успокаивающе шепчет Крис и крепче прижимает Джека к себе. Так сильно, как только может его ослабшее тело. А внутри все разрывается от вида слабого Джекса. Одно дело, когда он плачет из-за тебя и чувств. Конечно, и тогда больно. Но смотреть, как Итон рыдает от страха – это абсолютно невыносимо. – Все уже в порядке… Я здесь, с тобой. – шепчет он и опасливо оглядывается. Находит только обезглавленное тело и кашу из мозгов в углу. Но кроме этого ничего больше. Где все похитители(?). Или кто это, собственно, был? Это, кажется, ни те, кто открыли «охоту» на Криса. Ни те, кто хотят занять место его отца. Ни просто похитители. Потому что, в любом случае, он сейчас бы не сидел и не обнимал дрожащее тело Джексона. Слез у мелкого не было, только хрипы из глотки и сдавленные всхлипы, что приносили боли в разы больше. Рид шептал постоянно, только бы успокоить. Но Джекс бредил «Ты умер…» «Я потерял…» «Она убила…». Кристоф не решается пока спросить, кто это «она» и почему они, собственно, оба живы. Он, конечно, до дрожи в коленях счастлив прижимать к себе холодноватое тело малыша, но в чудеса Крис перестал верить где-то в детсадовском возрасте. Поэтому вопросов уйма. Но задавать Итону в таком состоянии – садизм чистой воды. И из-за этого, Кристофер аккуратно отодвигает от себя дрожащее тело, смотрит нежно в глаза, гладит ладонью по щеке и просит сесть на кровать, пока он попытается собрать собственный мобильник, который разлетелся на детальки. Джексон мотает головой, отказываясь. Жалобно смотрит влажными глазами, а потом неожиданно пугается, потому что видит кровь на лице Кристофера. И сам, в конце концов, соскакивает на ноги. Тут же, впрочем, оседая обратно, потому что кровь прилила в голову и ноги задрожали, из-за чего Крис фыркнул, слабо улыбаясь. Во второй раз получилось куда лучше, резко он не вставал, но потом заметался по комнате, как волчок заведенный. Найдя чистые полотенца, он сбегал в ванную, возвращаясь уже с тазом холодной воды. А Крис сидел на полу еле живой, но упорно собирая мобильник, благо тот был с наворотами и вообще крутой весь какой-то, поэтому в общем-то собрался без особого труда. – Ай! Мало того, что у меня там куска головы по ощущениям нет, так ты еще и давишь туда! – зашипел Крис, вздрогнув, когда Джек неожиданно приложил ледяное полотенце к темечку. Джекс тоже дернулся, испугавшись и убирая резко руку. Но потом фыркнул и снова вернул ее на место, нажимая с удвоенной силой. Но все равно аккуратно водя по голове. – Во-первых, я хочу промыть, а ты мне, между прочим, не помогаешь. Во-вторых, там всего лишь царапина и навряд ли есть хотя бы небольшое сотрясение. Если там есть еще чему сотрясаться, – пыхтит Итон, улыбаясь, пока Крис находится к нему спиной и не видит довольно поднятых уголков губ. А Кристофер дует губы и жмет на кнопочку, чтобы включить телефон. Экран загорается и радостно пиликает, сообщая, что он в полном порядке, в отличие от хозяина. – Ну и где тот мальчишка, который целоваться боялся? – обиженно тянет Кристоф. Забавно наблюдать то общение, которое было до прикосновений, до жарких поцелуев и страстных объятий. Крис уже успел позабыть, что такое, когда тебе дерзит этот мелкий. Буквально часы назад он сопел на груди и слова лишнего боялся сказать. А еще до этого жарко дышал и ему было не до болтовни. Кристофер улыбается вспоминая это, а картинки в голове еще свежи, поэтому счастья доставляло почти столько же, как осознание того, что Джек все равно старается нежно водить полотенцем по больному месту. Но через секунду Рид шипит, потому что Итон пальчиками хватается за волосы на загривке и фыркает прямо в ухо, чтобы неповадно было. – Он все еще здесь, – невозмутимо отвечает Джекс и кидает кровавое полотенце в воду. Берет таз с водой и снова идет в ванную. Пользуясь моментом, Крис быстро жмет на единицу в наборе и на экране высвечивается «Бичес». – Они нашли нас. – коротко бросает он в трубку. На том конце начинается шуршание и шум, потом возмущенное шипение, но Рид ни секунды не стал слушать. – Мы в доме брата, за городом. Забери нас. – оканчивает разговор и сбрасывает вызов не выслушав ответа. Все равно знает, что, минимум, через двадцать минут Чарли будет здесь. Максимум через сорок. В комнату входит Джек и Крис решает, что пока тот отвлечен на его раны, пора поговорить. Итон проходит в комнату, садится лицом напротив Рида и смотрит сосредоточенно куда-то на лоб, где челка скрывает все. С секунду борется сам с собой, но в конце все же нерешительно тянет руку к лицу. Пальцами цепляет волосы и убирает назад. – Как я и думал, неглубокая царапина от ножа. – сосредоточено изрекает он и видя беспокойство, в глазах напротив, истолковывает по-своему, отвечая сразу же. – Шрама не останется, – поясняет. Аккуратно теплым, белым полотенцем промокает царапину, а Крис даже не кривится от пощипывания. Потому что плевать на это он хотел. Да и боль на макушке была не сильная, а капризничал он так, показушничая. Боли он в своей жизни встречал много. Сейчас она как старая подруга, поэтому встречает ее почти безразлично. – Откуда кровь? – серьезно спрашивает Крис, не сводя глаз с лица Джека. В отличие от мелкого, смело тянет руку к лицу и нежно касается кожи между носом и губами. Потом аккуратно забирает полотенце из ладоней Джекса и почти невесомо проводит по коже, стирая засохшую кровь. – Упал, – досадно отвечает Джексон, даже не отводя лица, несмотря на смущение. Кристофер смотрит внимательно с мгновение, кивает и решает, что может поверить, потому что знает, что мелкий сейчас не в силах солгать. Не тогда, когда Крис любовно смывает кровь с носогубной складки, подбородка и шеи. Не тогда, когда Крис взгляда не отводит от его лица и смотрит чуть жалобно, но с нескрываемой яростью. Но по-прежнему ласково и нежно. – Тебе ничего не сделали? – снова задает вопрос. И остается все таким же серьезным. Губы сжал в линию, и желваки изредка ходуном ходят. Не говоря уже о кадыке, который, то поднимается к самому подбородку, то падает чуть ли не в ключицы. – Нет, – Итон улыбается, хотя тут же думает, что неуместно здесь его умиление. Но Рид волнуется. Корит себя. И избить готов всех тех, кто касался Джекса хоть пальцем. Причем и себя, в том числе… – Правда, все в порядке, – заверяет Джек и кладет свою ладонь на руку Криса, которая все еще оттирала кровь с шеи. Снова забирает полотенце себе и принимается с легкой улыбой вытирать лицо Кристофа, пока тот почти не моргая, всматривается в лицо напротив, ища хотя бы один признак лжи. Не нашел ни спустя секунды, ни минуты. А Джексон уже целиком умыл лицо Кристофера и промокнул сухим полотенцем. – Кто это был? – спрашивает Крис, когда Джек возвращается из ванны. Рид уже сидит на кровати, сжимая в ладонях мобилку. Итон снисходительно выдыхает и хватается пальчиками за края своей футболки. Кусает губы и заламывает брови. – Я не знаю… – выдыхает, присаживаясь на краешек кровати; слишком далеко от Рида. И он недовольно хмурится, но не делает ничего, чтобы обнять или прикоснуться к мелкому. – Два парня, с которыми ты дрался. Один уже мертв. Его убила девушка, которая вырубила тебя. Еще один мужчина(?). Я не видел его лица. Только голос и то он был компьютерным. Ну, знаешь, изменен. – Что им нужно было? – брови сдвигаются еще сильнее, а тон становится строгим, нежели серьезным, как минуты назад. – Не знаю… – снова выдыхает Джек и опускает голову, рассматривая свои руки, сложенные в замок. – Девушка бред несла. Я не особо вслушивался. Меня больше беспокоил ты, лежавший лицом вниз. И то, как мы будем отсюда уходить. – Ты должен был бежать! – шипит Крис. – Куда, Кристофер? В лес? Босиком? По темноте? И далеко бы я от них убежал? – Джекс понимает, что за него попросту волнуются. Но не может ответить нежнее, чтобы успокоить. А Кристофер старается не психовать, держать себя в руках. Впрочем, он никогда не был терпелив. Скрипит зубами, еле слышно. Но в тихой комнате, скрежет выходит зловещее, чем планировалось изначально, поэтому Крис прекращает это дело, когда Джек ежится от звуков. Хрустит пальцами поочередно, переводя дыхание, не смотря даже в сторону Итона. Потом выгибает спину и слышит хруст позвонков. Это окончательно приводит в норму. – Джек. Прости… Я просто волнуюсь… – просит Крис и тоже опускает голову. Успевает оторвать пару заусенцев с пальцев, прежде чем слышит тихий голос сбоку. – Да… Кристофер… Я понимаю. – двигается потихоньку навстречу. Останавливается, когда расстояние между плечами чертовски мало. Но все же не двигается ближе. Лишь руку ставит на постель, на которую почти сразу же опускается чужая. Теплая, шершавая, но нежная до безобразия. Кристоф поворачивает голову, не поднимая ее, и трется носом о холодную щеку. – Серьезно, Джек… Прости меня. Джексон буквально частичками всего тела и фибрами души ощущает вину Кристофера. Не за то, что накричал и давил недавно. А за все, что произошло до. Крис сейчас чувствует себя ничтожеством полным. Мало того, что не защитил, когда нужно было, так еще и в отключке валялся. Пока черт те знает что происходило с малышом. Его малышом. Итон не отвечает. Знает, что слова не спасут Рида от самобичевания и избиения изнутри. Просто трется носом о его щеку в ответ. Переплетает пальцы и кладет голову на плечо. – Больно? – спрашивает Джек, подразумевая голову, но Крис понимает иначе. – Страшно. Было страшно. Мне казалось, что твой слабый голос – это последнее, что я услышу перед смертью. И не то чтобы я недоволен, что это твой голос. Нет. Мне просто было мало… И страшно. Джек хмыкает и жмурит глаза. В сон клонит чертовски. Потому что от полученной информации голова пухнет. И что с ней делать он абсолютно без понятия. И это сейчас не о голове. Голова прекрасно покоится на плече Кристофа. От рассказа, что с придыханием ведала девчонка, иногда срываясь на визг, глаза режет, и слезы неизбежно набегают, а еще свербит в носу и больно в груди. Скручивает желудок и вкус желчи на языке. В общем, муть сплошная… И страшно почти так же сильно, как описывает Крис. Небытие? Возможно, этого раньше и не хватало Джексону. Но не сейчас, когда грубый голос что-то бубнит над ухом и все слова предназначены непременно тебе. Тебе и только тебе. Но временное небытие не так уж и плохо…***
Black Pink – Stay
Просыпаться было трудно. Болезненно и неприятно. Шум давил на уши, сдавливая черепушку, сплюснув мозги внутри. Несколько голосов настырно проникали в уши и царапали изнутри своими словами. Но, несмотря на наглые шорохи, веки стоически отказывались открываться. Даже когда желудок начало сводить спазмом, а рот наполнился слюной. Джексон лишь морщился от боли и скрутился в комочек на кровати. Ветер за окном гулко завывал и проникал в дом, через разбитое окно, и под самое одеяло, которым Крис аккуратно накрыл Джекса. Он снова ежится и чуть шевелится на кровати, но голоса не утихают, видимо, не замечая его. – Да как ты вообще посмел тащить его сюда?! – слишком громко шипела девушка, почти не сдерживая голоса. – Ты знал! Ты знал, что твоя башка теперь нужна многим! И тело к ней не прилагается! – Ты можешь хоть минуту помолчать? – устало вопрошает грубый голос, от которого желудок чуть успокаивается и перестает выкручиваться во все стороны. – Ты здесь всего пять минут, от силы, но от тебя у меня голова болит гораздо сильнее, чем от удара молотком. Девушка снова возмущенно что-то бурчит, но уже себе под нос и так, ради приличия, для себя. – Чарли, узнай, как они нашли нас. – командует Кристофер. – Да. Уже в процессе, – отвечает юный голос. – Думаю, я тоже могу быть полезной. И мои связи. Прямо сейчас свяжусь с Игом. – второй женский голос окончательно свел желудок и Джексон почувствовал горький вкус на языке. – Не надо впутывать Игнациуса. – тихо просит девушка, но твердо возражая. – Тебя не спрашивают, малявка, – по-доброму отзывается женщина. А Итон не слышит уже почти ничего. Он поверить не может своим ушам и поэтому напрягает слух, потому что то, что он услышал – быть не может. Но услышать еще хоть слово не может, так как сдерживать слюну уже не получается. Поэтому вскакивает и изо всех сил двигает ногами, чтобы добежать до ванной, сквозь толпу из четырех человек. Те ошалело смотрят на него. А Кристофер обеспокоенно заламывает брови, останавливает остальных жестом руки и идет следом. – Джек…? – тихо спрашивает, заходя в комнату, прикрывая дверь за собой. – Ты в порядке…? – проходит внутрь и садится на корточки у унитаза, к которому припал Джексон. – В полном. – отвечают чуть позже. – По мне будто не видно? – устало спрашивает Джекс, но, тем не менее, не забывая вложить в слова сарказм. – Нда, выглядишь плохо… – проводит ладонью по щеке, убирая волосы. Поднимается на ноги, подхватывает Джекса под подмышки, ставит на ноги его и аккуратно ведет к раковине. Нежно удерживает волосы, пока Итон умывается, после чего сухим полотенцем промокает его лицо. – Что там за собрание? – недовольно спрашивает Джекс, искоса глядя на Криса. Он усиленно отводит взгляд, дабы не встречаться с синевой, что ломает не хуже лома. – Я просил, чтобы Чарли приехал. – отвечает Кристофер, теребя чужую руку в своих ладонях. – И? – со слабым, но нажимом говорит Итон. – Чарли-то приехал, а после это девчонка… Эммили? И Кристина. – Кристина? – переспрашивает Джекс, боясь, что просто не так услышал, но имя все еще гулко пульсирует в голове и мигает, словно табло. – Да… – опасливо отвечает Крис. – Я ее с детства знаю. Она была главой охраны у отца. Джексон морщится с секунду и Кристофер успевает испугаться, потому что выглядит его лицо так, будто его кишки только перевернули пару раз, по меньшей мере. А Итон просто понять не может. Почему он в дураках-то остается. Почему Кристина здесь? Прямо за дверью, и не исключено, что стоит, прислонившись ухом, чтобы услышать разговор. И если Джекс сейчас с ноги откроет дверцу – оставит ей синяк на пол лица. Может, ему это показалось? Или он все еще спит? Потому что Кристина сейчас не может быть здесь. У нее изношенное сердце, не подлежащее пересадке и она даже ходить-то не должна. И уж тем более не приезжать из больницы, из другого города по первому зову. Да и кем, собственно, был совершен этот первый зов? Кристофер? Каша в голове начинает кипеть и прилипать к стенкам черепушки. Поэтому Джек выскальзывает из рук Кристофа и не спеша открывает дверь, на случай, если это не сон, потому что он не хочет оставить огромный синяк на красивом лице своей женщины. – Объяснишься? – строго спрашивает Джексон, ставя руки в бока, смотря в виноватое лицо Кристины, что стояла прямо напротив двери. – Ну Джексон… Ты же не будешь меня отчитывать, как маленькую… – бубнит она, рассматривая носок берца. – Тем более, я здесь самая старшая. – Тебя смущают люди? – хмыкает Итон. – Не вопрос. – он аккуратно хватает запястье мачехи и заводит ее в ванную, закрывая за собой дверь. Поворачивается к женщине и смотрит на макушку, потому что голову она так и не подняла. – Ну? – давит Джексон, испытывающе глядя на нее. – Что ты делаешь здесь? И в таком виде? Ты что, решила в войнушки поиграть? Так извини меня, нужно было играть двадцать лет назад. – Ой, не говори так. Твой тон до безобразия напоминает отца. Как бы не отнекивался. – бурчит женщина водя носком по полу. – Пока твой отец в офисе, я сбежала с больницы. – начала Кристина, останавливая ворчливый тон мальчишки, пока он не успел начать тираду. – Три дня назад. – ответила она, предсказывая будущий вопрос. – Джексон, не беспокойся, я чудесно себя чувствую. Не задыхаюсь после каждого шага, не кашляю, боясь выплюнуть легкие. Все в порядке, – старается успокоить, наконец, поднимая голову. Всматривается в мутную синеву глаз и легонько касается руки, что упирается о бок. – Что бы ты мне ни сказала, ты не заставишь меня поверить в то, что твое сердце вдруг начало нормально функционировать. А также, я не позволю тебе оставаться здесь. Ты должна быть в больнице, под постоянным присмотром. – не терпящим возражений тоном, высказывается Джекс, отбирая руку. Он слишком зол на нее, чтобы продолжать смотреть в ее зеленые глаза. – За что я вообще им деньги плачу. Как ты смогла сбежать из больницы. – чертыхается Джексон. Сжимает кулаки так же сильно, как и челюсть. Стоит, смотря в пол пару секунд, после чего выдыхает, поворачивается на пятках и выходит из ванной. – Джексон, не забывай, что это я твой родитель, а не ты мой. – чуть повышая голос, давит Кристина, сдвигая брови. – Хочу сказать тебе то же самое. Потому что это ты почему-то забываешь, что нужно вести себя соответственно взрослому человеку. А не сбегать из больницы, когда тебе нужно постоянное поддержание жизни. Он выходит в комнату и устало оглядывает присутствующих. Чарли, сидя на кровати, безразлично глянул на него в ответ, после чего тут же уткнулся в телефон, одновременно что-то печатая в ноутбуке, стоящем у него на коленях. Эммили не отважилась головы поднять. Джексон вдыхает глубоко, чувствуя, как тонкие струйки холодного воздуха проникают в легкие. И сразу заходится в кашле. Гортанном, страшном. Все испуганно дергаются и глядят на мальчишку, а Кристофер немедля подбегает, хватая его за руку, удерживая Джекса на ногах. Он одной рукой прикрывает рот и надеется, что не выплюнет легкие. Или другие внутренности. – Дыши тихо, маленькими глоточками, – шепчет Кристоф у самого уха. А Джекс кивает и старается выполнять просьбы. Сначала, конечно, вовсе переставая дышать, после чего не спеша вдыхать носом, а выдыхать ртом. Мгновения хватило, чтобы Итон перестал кашлять. Он выравнивается и благодарно смотрит на Кристофера, но тот с ужасом смотрит в ответ. – Что это, блять? – яростно спрашивает Рид, смотря на шею. Итон тут же хватается за нее. Вздрагивает от прикосновения и бежит в ванную к зеркалу. – Черт, – шипит он, рассматривая исполосованную шею. Темно-фиолетовые синяки выглядели отвратительно. Настолько, что Джексон уже было побежал снова к унитазу. Но сдерживается, отводя взгляд и сглатывая слюну. Кристофер медленно заходит следом. Молчит, разглядывая чужое отражение. Его лицо искажается несколько раз. Джекс успел подумать, что ему ровно так же как и ему противно смотреть на кровоподтеки. Но, чем внимательнее он вглядывался в лицо Криса, тем явнее видел вину во всем нем. В движениях, в дрожащих губах и руках. В глазах. Они были влажными и боялись посмотреть в джексоновы глаза. – Это что, следы пальцев? – снова злость в голосе. – Да… – тихо подтверждает Джекс, закрывая глаза. – Прости… Прости, пожалуйста. – просит он тихонько ощупывая свою шею. – Боже.. Джек, за что ты просишь прощения…? – голос сильно смягчается и даже чуть подрагивает на гласных. – Это я… мои слова... Рид аккуратно отрывает ладонь от шеи и сам кладет свою руку. Нежно поглаживает, пока Итон так и не поднял век. Наклоняется и невесомо выцеловывает кожу. Выдыхает жарко, опаляя, согревая холодную шею. Целует нежно, чуть касаясь мякотью губ синевато-фиалетовой кожи. Потом чуть сильнее, в местах, где иссиня-желтые синяки не должны болеть так же сильно. Ему бы хотелось, чтобы по всей шее были его следы, а не синяки от чужих рук. И больно думать, как было страшно его малышу, когда он задыхался, пока чьи-то руки сжимали его тонкую шею. – Прости… ладно? – просит, выдыхая в губы, но не прикасаясь к ним.***
2ne1 – Come Back Home (Acoustic version)
– Как было предусмотрительно сесть в мой внедорожник, – бубнит Чарли, аккуратно выворачивая руль. Он смотрит в лобовое стекло на дорогу, что освещена лишь фарами. – Никто еще не знает, что вы вместе. Я был, конечно, в том числе, но Криса же с пеленок знаю… На лице все написано. Да вы особо и не скрываетесь, кстати. Поаккуратнее что ли, – он бубнит скорее для себя. Потому что даже Крис не всегда разбирает то, что он говорит себе под нос. – И уж точно не Эммили, она же порвет тебя на куски, друг… Деверли ворчит снова и снова. Но с каждым разом все тише. Джексон давно перестал пытаться разобрать его слова. А еще раньше перестал отвечать. – Ты в порядке? – в шестой раз спрашивает Кристофер, подушечками пальцев поглаживая ладонь в своей руке. – Да. Все так же, как и минуту назад, когда ты задавал тот же вопрос, – улыбается Джексон и опускает голову на плечо, рядом сидящего, Криса. – Прости. – Перестань просить прощения. Меня это нервирует. – отвечает Джекс, сжимая чужую руку. – Прости… Ой, прост… Черт. – Неисправим, – выдыхает Итон. – Послушай меня разок… – он свободной, правой, рукой поворачивает лицо Кристофера на себя, призывая посмотреть. – Я не считаю тебя виноватым. Ни в чем. Более того, я благодарен, что ты здесь. Что ты сжимаешь мою руку и не даешь потерять сознание прямо сейчас. Перестань думать, что ты виноват во всех бедах. Потому что это не так. – почти шепчет мальчишка, всматриваясь в глаза напротив. Улыбается уголками губ, рукой нажимая на шею, заставляя податься вперед. – Лучше думай о том, что мы будем одни в квартире. Не сразу, конечно, но останемся наедине. Хорошо? – целует мимолетно. Почти невесомо. Почти не прикасаясь, но теплота губ Криса успокоила донельзя. И откидываясь на спинку заднего сиденья, Джекс чувствовал, что сейчас можно и горы свернуть. А слова девчонки, что не так давно заставляли внутри все дрожать, это всего лишь бред сумасшедшей, не более. Хотя там было чему верить. Говорила она правдиво, внушительно вглядываясь своими озлобленными глазами. Они, честно, прекрасны, но так страшны… ведь даже дрожат от внутренней ярости. Джексон устало выдыхает и закрывает глаза. Он понятия не имеет, что делать с полученной информацией.***
Тело чертовски ноет, а желудок устроил террор, требуя пропущенного ужина и нового завтрака. Джек ворочается, но глаза не открывает. Чувствует, как чужие руки крепче прижимают к себе, и успокаивается в объятиях. Он рад, что перед тем, как отключиться от реального мира и перестать выедать себя столовой ложкой, забрался на колени Криса. Потому что его объятия нереальные до безумия. Потому что они теплые и безопасные. Потому что тело мурашками покрывается оттого, насколько приятны прикосновения. И Джекс улыбается, когда Кристоф тихонько дует на его челку, чтобы убрать ее с его глаз, а руки заняты тем, что сжимают чужое тело. – Долго я спал? – хрипло и тихо спрашивает Итон, нехотя открывая глаза. – Нет, – немного улыбается Рид, но глаза улыбка не тронула. – Ты только недавно глаза закрыл, – нежно шепчет, проводя рукой по щеке. – Что-то не так? – Джексон слазит с чужих рук и садится рядом, вполоборота, чтобы смотреть в лицо. – Нет, – качает головой и кладет руку на плечи мелкого, пододвигая к себе. Прижимает к боку и выдыхает тяжело. – Мы едем в отцовский дом… – все-таки отвечает Кристофер. Потому что Джексон смотрит неотрывно, нахмурив брови и сжав губы. – Почему? – Там безопасно. Там охрана. И там будет комфортнее. – Не волнует, где мы будем. – Само собой… но… – Кристоф левой рукой трет глаза и думает, как бы сказать мягче и не испугать. – Но? – давит Джек, отбирая руку от лица. Сжимает в своей ладони, переплетая пальцы. – Возможно, отец вернется. Он обычно в своем офисе «живет». Но сейчас, всего скорее, ему придется вернуться домой. – Разве это проблема…? – аккуратно спрашивает Итон. – Нельзя сказать, что я твой друг? – Ха, друг, – смеется Чарли с первого сидения, а Джекс вздрагивает, потому что и забыл уже о его присутствии. – У Криса друзья? Да еще и в родительском доме? Насмешил. Мистер Рид умен. И сказать, что ты его друг – будет безумием. Да ему легче сказать, что ты его любовник, чем друг. – Деверли улыбается себе. – Он, конечно, утрирует. Но отчасти прав. Но мне плевать на это. Как впрочем и моему отцу плевать на всё, пока его никто не трогает. Главное, чтобы ты не подвергался нападкам со стороны «мачехи», – Крис одновременно с Чарли кривится от упоминания этой женщины. – Ты думаешь, я не смогу защититься от женщины? – снисходительно улыбается Джекс. – Она не просто женщина. Она эгоистичная, эксцентричная, с замашками садиста. И вообще, у нее не все дома… – Эй, – со смешком вмешивается Чарли. – Можно полегче? Ты все-таки о моей матери говоришь, – не то чтобы его действительно задели слова Криса, но для приличия, нужно повредничать. – Ты будто не согласен со мной, – фыркает Крис, а Джек сжимает его руку, укоризненно бросая на него взгляд, мол, это его мама все же. – Или хочешь что-то еще добавить? – продолжает Рид. – То, что она помешана на холодном оружии и своем крысеныше, по ошибке называющим себя собакой? – В точку, дружище, – хмыкает рыжик и выкручивает руль, мягко выезжая на трассу. – Осталось еще около часа. Вы можете поспать. – Спасибо, – Джек подается вперед и аккуратно кладет руку на плечо Чарли. – Не переживай… – успокаивает Кристофер, когда Джексон снова уложил свою голову на его плечо. – Я в обиду тебя не дам… теперь… – совсем тихо-тихо шепчет на ухо, а Джекс улыбается. Нравится ему эта интимность. Он кивает в ответ и закрывает глаза, потому что поспать – не такая уж плохая идея.***
Passenger – Let Her Go
– Джек… – аккуратно тормошит Крис за плечо мелкого. – Тут… это… Кристина. Джексон сразу же распахивает глаза. – Что? Сердце? – испугано спрашивает и резко садится. – Нет, малыш, успокойся. – шепчет на ухо, поглаживая по плечу. – Она не хочет ехать на виллу с нами… И хочет поговорить с тобой. Она ждет на улице. Джекс поворачивает голову к окну и видит, что на улице уже рассветать начало. А у машины, на обочине, стоит Кристина. Крутая такая, в черной майке, в армейских штанах и черных берцах. А ее светлые волосы трепетно разносит ветерок. Итон вздыхает тяжело пару раз, оборачивается на Рида, жалобно смотря в глаза. – Все хорошо… – снова успокаивающе полушепотом говорит Кристоф, умостив ладонь на чужой щеке, гладит большим пальцем почти незаметную скулу. – Поговори с ней, – подталкивает, кивая головой на дверь. Джек сглатывает, слабо улыбается, но из машины все же выходит. Маленькими шажками подходит к матери, останавливается в метре и показательно не смотрит в лицо. – Все еще злишься…? – улыбается женщина. – Детка, я не стою твоей злости. Никто не стоит. Не хочу, чтобы ты чувствовал себя плохо… Прости меня. Я и вправду, плохой взрослый… – Ты права. Ты – никудышный взрослый… – соглашается Джекс, чуть замявшись. Крутит носком кроссовка по земле, после чего поднимает голову, видя широкую улыбку Кристины. Она по-доброму смотрит на него, тянет руку и поправляет черные волосы. – Что за тихий ужас у тебя на голове? – хмыкает Кристина. – С Эмми поспорили. – Верни родной цвет. Он же как у миссис Эммелин, «белое золото». – Русые, ты хотела сказать, – фыркает Джексон. – Нет, я сказала то, что хотела сказать, – улыбается она, трепля щеку сына. – Пообещай, что как наиграешься – немедленно вернешься в больницу… – после паузы серьезно просит Джек. – И я не буду спрашивать, почему ты всегда выигрывала меня в стрелялки. – Обещаю, детка… – она целует сына в лоб и проводит рукой по щеке. – А у вас что, с сыночком Рида, любовь? – спрашивает женщина и Джексону нравится, какое слово она подобрала. Точно описывающее. Не дружба, не отношения. Любовь. – Да, ма. Любовь, – Джекс не стал кривить душой и отказываться от Кристофа даже на словах. Не тогда, когда сам Кристофер его принял. Поэтому кивает и невольно оборачивается на внедорожник позади себя. Кристофер, осторожно выглядывает в окно, чтобы его не поймали и когда Джексон резко обернулся, он с секунду пялился в его лицо, после чего обескуражено дернулся в другую сторону. Щеночек, ей богу… – Это хорошо, – улыбается Кристина. – Он смотрит на тебя так, словно жизнь должен. Мне нравится. – кивает она. – И не вздумай думать, что я против. Детка, это любовь, и она прекрасна в любом ее проявлении. Не думай, что ты какой-то не такой. Да, ты особенный, но разве это плохо? Конечно нет! Я люблю тебя и буду любить тебя любым. Запомни это хорошенько! – в завершении, женщина звонко целует его щеку. А Джексу отчего-то неспокойно, словно она говорит последние слова… хотя и рад он, что мать приняла его… – Спасибо… – Ладно, Джексон, пора мне… – говорит Кристина и притягивает к себе сына, что ниже ее сантиметров на десять. – Мы скоро еще увидимся, так что сделай лицо попроще, а то я расплачусь, – предупреждает она, снова улыбаясь. Отодвигает Джексона, который только успел обнять в ответ, снова звонко чмокает в обе щеки и идет к дверце машины у водительского сидения. – И да, – чуть прикрикивает, открывая дверь. – Извини Эммили, а то она как щенок побитый. И будь, пожалуйста, осторожней… Отношения – страшная штука. Люблю тебя! – запрыгивает в машину, заводит и быстро уезжает. Джексон улыбается уже после того, как она оставляет дым после себя. Хмыкает и идет к внедорожнику. Залазит на заднее сидение, смотрит на Криса, улыбаясь. – Ну, как все прошло? – спрашивает он, после чего давится вдохом, потому что Джексон с тихим визгом прижимается к его груди, сжимая руки кольцом на талии. Кристофер хмыкает, гладит по макушке и целует туда же. – Можешь поспать еще минут тридцать… – шепчет, когда Чарли давит на газ. – Скоро мы будет в отцовском доме, – тяжело выдыхает и прижимает маленькое тельце сильнее.